 |
к титульной странице | назад |
 |
|
|
Отчет Оттиски из №№ 278, 279 и 280 Вологодских Губ. ведомостей. Воскресная женская школа помещается, как и раньше, при женском Успенском приходском училище. Средства школы. Средства школы в этом году значительно увеличились, благодаря тому, что Губернское Земское Собрание назначило единовременно 50 руб., а с 1900 г. ассигновало в ежегодное пособие по 100 руб.; Вологодское Уездное Земское Собрание и от города единовременно по 25 руб. Такое сочувствие земств и города дало возможность увеличить библиотеку школы, что и служит большим подспорьем к самообразовании учащихся. Кроме того, для увеличения средств школы, старанием О. З. Кудрявой был устроен спектакль, в котором участвовали учащие в школе. Этот спектакль дал школе 180 руб. Подробный отчет о спектакле помещен был своевременно в «Губернских Ведомостях». Посещения школы. В продолжение года школу посетил несколько раз г. Инспектор народных училищ Вологодской губ. 1-го района А. Ф.. Знаменский. Педагогические собрания. В отчетном году было 6 педагогических собраний, в которых обсуждались вопросы, касающиеся школы, как в учебном, так и в хозяйственном отношениях; для каждого заседания составлялся протокол постановлений, из которых главнейшие были следующие: 1) Для увеличения средств школы устроить спектакль. 2) На покупку книг для внеклассного чтения учащимся ассигновать 120 руб. (с переплетом); список книг для приобретения был составлен Советом и утвержден г. Инспектором народных училищ. 3) Устроить литературные чтения после уроков и составлен список таковых чтений. 4) Устроить чтения с туманными картинами и школьные праздники: 14 ноября, 6 декабря, 23 апреля и 14 мая; учение в школе окончить 21 мая. Школьные праздники. 1) 6-го декабря школа праздновала третью годовщину своего существования. Торжество началось благодарственным молебном, который служил о. Феодор Казанский, один из законоучителей школы; пели ученицы под управлением учителя пения П. Е. Кичина. Пред началом молебна о. Феодор произнес слово о значении воскресной школы, в которой с такою пользою ученицы проводят свой праздничный досуг и где они приобретают полезные и необходимые знания. После молебна г. учредительница школы благодарила всех отозвавшихся на доброе и полезное дело просвещения бедных и неграмотных женщин и выразила желание, чтобы и вперед все шло так дружно и успешно. После сего учащие и учащиеся пропели «Народный гимн». Затем преподаватель школы X. И. Пахолков прочел житие Св. Николая, сопровождаемое 14-ю туманными картинами, соответствующими содержанию чтения. Не спешное, выразительное и понятное чтение ученицы слушали с большим вниманием, умилением и с благоговейным чувством смотрели на картины, при появлении которых осеняли себя крестным знамением. Чтобы, наконец, ознакомить учениц с художественною музыкой и пением г-жою Содман было исполнено: «Ты не плачь, не плачь, сиротинушка»... и «Матушка голубушка» под аккомпанемент фортепиано, а г. Путилиным исполнено на скрипке попурри из русских песен. Ученицы с большим удовольствием выслушали и музыку и пение, a песня «Матушка голубушка» по настойчивому желанию была бисирована. После этого ученицы благодарили за доставленное удовольствие, разошлись по домам, унося приятное впечатление о празднике.
Личный состав служащих в Воскресной школе: Котлярова Зинаида Петровна, учредительница и распорядительница школы. Заканчивая отчет, приходится к сожалению заметить, что число учащих в школе недостаточно, в виду постоянных поступлений учениц, так что прием вновь учащихся в школу придется на время приостановить. Учредительница и Приложение. В начале учебного года моя группа состояла из десяти учениц. Три из них были прислуги, живущие в городе, остальные же были кружевницы из ближайших деревень. Возраст учениц колебался между 15-ю и 25-ю годами, и лишь одной было 45 лет. Уровень знаний при поступлении всех их был одинаков и заключался в знакомстве с алфавитом и умении прочитать простейшие слова. О письме букв и цифр не имели понятия, счет же по порядку знали в пределе сотни. На мой вопрос: где они научились читать?, отвечали: «я одну зиму в школу ходила, я слышала, как брат по складам читал... меня мамка научила... маленький барин показал»... и т. д. Благодаря столь различным источникам познаний, мне пришлось прежде всего отучить читать по складам: к да а – ка, ш да а, – будет «каша», и заняться анализом слов, чему и посвятили мы первые уроки. Мало помалу выяснились личности учениц. Бросалось прежде всего в глаза различие между городскими ученицами и крестьянскими. Начиная с внешности: франтоватого платья, нередко модной прически, - городские ученицы резко отличались от крестьянских девушек способностью быстро приноравливаться к окружающей обстановке. Они быстро освоились со мною, старались предугадывать мои требования, и ответ на первых порах слышался с их стороны. Крестьянские же девушки в своих самодельных платьях, с платочками на головах, выделялись среди своих городских соседок прежде всего степенностью и неторопливой обстоятельной речью. Но как у тех, так и у других, было одно общее, крепко связывающее их между собою – это было то старание, тот глубокий интерес, с которым относились они к делу в продолжение всего учебного года. Предо мною были люди, если и не с определенно намеченной целью, то с горячим желанием узнать что-то новое, необходимость которого сознавала каждая из них. Отсюда вытекала та исполнительность моих требований, которая возможна только при добросовестном отношении к делу. Не придет ученица в школу, не исполнит заданной работы, – причину надо искать глубже, чем воля ученицы. «Некогда было», - отвечает она на мой вопрос, и я знаю, что кроется под этим ответом. Приход в школу зависит от массы случайностей. Напр.: – «Мамка из дому уходила. Работы больно много было... Гости к господам приходили»... А то и просто: «не в чем было» – услышишь от ученицы. При этом замечается, что деревеней ученицы гораздо самостоятельнее городских, особенно прислуги, – но и у них держится взгляд, что хождение в школу, исполнение заданных работ – личное дело. Большею частию работы исполняются праздниками, или в субботу вечером, после всенощной, нередко ночью. «Вымою посуду после ужина, – рассказывает одна ученица, – господа все спать лягут, тогда – мое царство: и попишу и почитаю...». Одним словом, ученицы делают все, что можно от них требовать. К Рождеству у меня выбыли из группы две ученицы. Одна поступила к господам, не отпускавшим ее в школу, другая вдруг перестала ходить неизвестно почему, это была девочка из деревни, средних способностей и угрюмого характера. К моим восьми оставшимся ученицам поступили из другой группы три ученицы, и этот состав оставался без изменения до окончания учебного года. К моему удовольствию вновь поступившие ученицы подходили к моим, как по познанию, так и по развитию. Работа шла дружно. Диктуешь ли, объясняешь ли, – у всех видишь желание получше усвоить, получше исполнить заданную работу. Я замечала, например, как каждая из учениц ждала той минуты, когда расскажет мне прочитанное и услышит заслуженную ею похвалу. Рассказывали различно: одни, придерживаясь книжки, припоминали точные выражения, и медленно с трудом улавливали общую мысль. Особенно на первых порах ограниченность их лексикона и врожденная застенчивость мешали их гладкой речи. За то заслушаешься, как начнет рассказывать одна из лучших учениц. Рассказ льется плавно, книжные выражения легко заменяются и общая мысль легко схватывается. При этом, если ученица из деревни, то масса слов заменяется своими, чисто народными. – «Пошел Тимошенька к баушеньке, дала ему баушенька две сливины»... Большинство учениц рассказывает охотно небольшие, простенькие статейки, видимо наслаждаясь самой передачей ею прочитанного. Эта любовь к самому процессу работы наблюдается во всех занятиях учениц. Читает ли она, делает ли арифметические вычисления, пишет ли под диктовку, словом, все делается не с видом скучной обязанности, а с глубоким интересом, волнуясь нередко за успех работы. Как часто, особенно на первых порах, ученица выводить букву с видом человека, берущего неприятельскую крепость Сосредоточенное лицо, сжатые губы, наморщенный лоб, все свидетельствует о напряженном состоянии духа. Еще два, три умения – и крепость взята: слово написано... Вздох облегчения вырывается из груди ученицы. Да, нелегко руке, привыкшей к обращению с ухватом и кочергой, косой и серпом, вывести волосные линии. Нелегко, но оказывается можно, если захочет человек. У большинства учениц способности выше средних. Объясняется отчасти и тем, что школу, как нечто новое, посещают наиболее даровитые из девушек, в которых желание учиться превозмогло равнодушие окружающей среды и нередко насмешливое отношение. Насколько я могу судить, деревенские девушки способнее городских. Прежде всего, это относится к памяти. Без сомнения, ученица из деревни скорее и надольше запомнит, чем городская. В этом убедилась я, предоставляя ученицам по желанию заучивать стихотворения наизусть. Несмотря на все старание, городские ученицы не могли запомнить так надолго и так скоро, как деревенские. Последние поражали меня своею любовью к заучиванию. Не умея передать содержание, не останавливаясь на знаках препинания, отвечает ученица без передышки свой любимый «стишок», и находит в этом какое-то удовольствие. Что же касается сообразительности, то городские ученицы, пожалуй, быстрее схватывают мысль, с большим оживлением займутся работой, но зато скорее забудут, перепутают и пыл их скорее остынет, чем у деревенских девушек. Кропотливая, усидчивая работа более свойственна ученицам из деревни, как занимающимся преимущественно плетением кружев. Это отражается и на каллиграфии. Плетение кружев и составление рисунков с одной стороны, грубая работа прислуги – с другой, – способствует тому, что кухарка, пишущая красиво такое же исключение, как кружевница, пишущая плохо. Любовь к чтению замечается у всех учениц. Мешает только делу на первых порах их неумение выбрать из рассказа главные черты и факты из жизни действующих лиц. Объясняется отчасти и тем, что книжка читается за недостатком времени в несколько приемов. Доступным пока для их понимания материалом для чтения являются небольшие статейки из крестьянского быта. Мораль таких книжек понимается легко и нередко иллюстрируется личными наблюдениями. К сожалению, природная застенчивость, недостаток времени, а главное – взгляд ученицы на дело, в силу которого рассказывать, спрашивать ученицу, делиться с нею впечатлениями – кажется чем-то странным, смешным, точнее: детским... Вот почему наша роль, как учительниц, пока ограничивается лишь передачей элементарных знаний: читать, писать, да считать. Когда же явятся другие требования – это вопрос времени. |
