ОБ ИСТОЧНИКАХ ПОСЛЕДНЕГО СТИХОТВОРЕНИЯ БАТЮШКОВА
      С. А. Кибальник
     
      Особую значимость стихотворения Батюшкова "Ты знаешь, что изрек..." (произвольное название "Изречение Мельхиседека") придает его глубоко пессимистический, как бы предсмертный характер. Пессимистический вывод о жизни дан от лица некоего библейского священнослужителя, однако все поэтическое творчество Батюшкова последних лет дает нам право рассматривать этот вывод и как авторский, тем более, что эти стихи поэт написал тоже "прощаясь", если не с жизнью, то с сознанием. Глубокая выразительность и небывалая в русской поэзии трагичность вызвала справедливое сакраментальное определение его как "поистине могильной плиты над всеми человеческими надеждами и усилиями" (Д. Д. Благой).
      По положению в творческом наследии и по смысловой нагруженности стихотворение "Ты знаешь, что изрек..." занимает у Батюшкова место, в известной степени аналогичное тому, которое отводится в творчестве Пушкина стихотворению "Я памятник себе воздвиг..." Но если о пушкинском "Памятнике" мы знаем достаточно много, то последнее стихотворение Батюшкова остается еще пока весьма загадочным. До конца неясны время, обстоятельства создания стихотворения, его источники, длительное обсуждение которых привело к выводу: "Какое либо изречение Мельхиседека, священнослужителя, упоминаемого в Библии, - неизвестно".
      Н. В. Фридман связал замысел этого стихотворения с посланием апостола Павла к евреям: "Мелхиседек здесь: характеризуется как "царь мира", "по знаменованию имени - царь правды", как прообраз Христа... О несчастиях Мелхиседека создавались апокрифы; так, большое распространение получило "Слово", приписываемое Афанасию Александрийскому, где рассказывалось о том, как во время землетрясения погиб весь род Мелхиседека" (Батюшков К. Н. Полн. собр. стихотворений. М. - Л., 1964, с. 322, примеч.). Однако это не объясняет, почему пафос разочарования в жизни соотнесен в стихотворении с образом Мелхиседека, не указывает на литературный источник его "изречения". А то, что такие источники существуют, заставляют предполагать некоторые противоречия между новозаветным образом человека, потерявшего всех своих близких, и его жалобой на "рабское" существование, на личное страдание и терпение. Тем более, что батюшковский "Мельхиседек" в полном противоречии с евангельскими заветами сомневается в том, что найдет ответ на вопрос о смысле своего земного существования и после смерти.
      Мало что давали и поиски других параллелей для объяснения "изречения" Мельхиседека. Так, например , его происхождение видели в словах главного героя трагедии В. А. Озерова "Эдип в Афинах":
     
      Родится человек лет несколько процвестъ,
      Потом скорбеть, дряхлеть и смерти дань отнестъ.
     
      Нетрудно заметить, однако, что слова озеровского Эдипа представляют собой лишь сетования на кратковременность человеческой жизни, в то время как Батюшков разрабатывает совсем другой мотив: "жизнь как вереница страданий".
      Мотив этот, в сходной с батюшковской не совсем ортодоксальной христианской огласовке находим в антологических эпиграммах эллинистического поэта Паллада:
     
      Наг я на землю пришел, и наг я сокроюся в землю;
      Бедная участь сия стоит ли многих трудов! -
     
      и:
     
      С плачем родился я, с плачем умру; и в течение целой
      Жизни своей я встречал слезы на каждом шагу.
      О человеческий род многословный, бессильный и жалкий,
      Властно влекомый к земле и обращаемый в прах!
     
      Обе эпиграммы могли быть известны Батюшкову по переложениям И. - Г. Гердера. Обращение к ним тем более вероятно, что именно к гердеровским антологическим циклам поэт обращался при создании своего последнего антологического цикла "Подражания древним" (эту зависимость установил А. А. Карпов в докладе на "Апрельских чтениях" 1981 г, в ЛГУ). Это обстоятельство, а также сходство слов, вложенных Батюшковым в уста Мельхиседека, с приведенными выше текстами заставляет предположить, что в последнем стихотворении Батюшкова причудливым образом отразилось не только чтение Библии, но и обращение к Греческой Антологии.
     


К титульной странице
Вперед
Назад