Освободив Будапешт, советские войска двинулись вперед. Немцы решили остановить наступающих на берегах Тиссы. Переправа началась под ураганным огнем противника. Форсировать реку в тот день не удалось. Лишь понтон с орудием Черношеина и четырьмя пехотинцами достиг цели.
Пехотинцы помогли артиллеристам оттащить орудие от берега и сразу же залегли. Навстречу развернутым строем мчалось шесть «тигров». Железные чудовища быстро приближались, а командир орудия не спешил открывать огонь.
Пехотинцы с недоумением поглядывали на припавшего к прицелу сержанта. Когда до ближайшего танка оставалось метров 250–300, Черношеин скомандовал:
– Огонь!
Танк загорелся. А Василий Алексеевич снова замер у прицела. Вот загорелся второй танк, за ним третий. Остальные, поставив дымовую завесу, повернули обратно.
Облегченно вздохнув и вытирая выступившие на лице капли пота, Черношеин приказал:
– Сменить позицию!
Пушку откатили как можно дальше. Черношеин не ошибся. Фашисты начали обстреливать берег из минометов и орудий. Как только залпы смолкли, вдали показались три танка. Они вернулись, чтобы убедиться, что с горсткой советских храбрецов покончено. Но вот снова заработала пушка. Один из «тигров» сразу же загорелся. Два других, обнаружив новую позицию артиллеристов, ринулись вперед. В расчете Черношеина убиты наводчик и заряжающий. Сержант продолжал посылать «гостинпы» в стан врага. Запылала еще одна вражеская машина. Снаряды подходили к концу. Их осталось немногим больше двадцати. Добрая половина – осколочные. Последним термитным снарядом удалось поджечь шестой танк.
Начало темнеть. Солдаты, оглушенные боем, присели отдохнуть. Василий Алексеевич осмотрел ребят. Шинели измазаны глиной, лица черные от пороховой копоти. Людям нужен отдых. Но отдыхать не придется. Командир расчета не сомневался, что утром немцы всеми силами будут стараться их уничтожить.
– Спать будем потом, а сейчас рыть траншеи, – приказал Черношеин.
Застучали лопаты. Кровоточили ладони, ныла поясница. Люди молча продолжали работать. Каждый знал: хорошо укрепишься – выстоишь, победишь.
Вдруг кто-то крикнул:
– Окружают!
Бойцы схватились за оружие и заняли круговую оборону. Черношеин вскинул к глазам бинокль. В густеющих сумерках все же смог рассмотреть группу солдат в советской форме. За плечами – катушки с телефонным кабелем. Василий Алексеевич облегченно вздохнул и опустил бинокль.
– Свои, – успокоил он товарищей, – связисты.
– Живучи вы, черти, – сказал сержант-связист, подходя к артиллеристам. – С того, берега страшно смотреть, как вас фрицы колотят...
Связь заработала. Черношеин взял телефонную трубку и услышал голос командира полка:
– Как дела?
– Держимся.
– Знаю. Потери?
– Убиты двое из расчета и двое у пехотинцев. Снарядов почти нет.
– Нужно держаться!
Ночью почти не спали. А утром воздух сотрясли залпы орудий. В стереотрубу было видно, как снаряды разносили в щепки фашистские укрепления. Черношеин корректировал огонь батарей, стоящих на том берегу. Начали ответную стрельбу и фашисты. Они поняли, что сейчас советские войска вновь начнут форсировать реку.
К берегу помчались бронетранспортеры. А на позицию Черношеина двигалось до роты солдат. Приказав пехотинцам отбивать атаку пулеметным огнем, Василий Алексеевич продолжал бить по бронетранспортерам. Когда на исходе были последние снаряды, он услышал сзади дружное «ура!»,. Это наши роты, высадившись на берег, пошли в атаку.
Бой длился до вечера. С наступлением затишья на позицию Черношеина пришли командир полка и замполит. Обнимая солдат, они говорили:
– Молодцы, орлы!
Командир полка осмотрел орудие. Бронированный щит был похож на решето. Сорок восемь часов горстка храбрецов удерживала плацдарм, принимая огонь на себя. Одно советское орудие подбило шесть «тигров», несколько бронетранспортеров, уничтожило более роты пехоты противника. Это был подвиг. Подвиг солдат, которыми командовал наш земляк, уроженец деревни Шельнешево Грязовецкого района.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 мая 1946 года Василий Алексеевич Черношеин за освобождение Будапешта и форсирование Тиссы был удостоен высокого звания Героя Советского Союза. Сейчас он живет и работает в подмосковном городе Ногинске.
ШТУРМАН ИЗ УСТЮЖНЫ
В ХРИПЕЛОВСКОМ сельсовете Устюженского района среди широких полей и перелесков затерялась деревенька Балахтимерово. Здесь в 1908 году родился прославленный герой Великой Отечественной войны штурман авиации гвардии полковник Василий Михайлович Чистяков.
Свой трудовой путь юноша начал рано. Окончив начальную школу, пас скот, потом ушел на отхожий промысел. Из деревни в деревню, из города в город ходил вместе со своим напарником, пилил шпалы для строительства железных дорог, заготовлял лес.
На одном из лесоучастков Чистяков окончил курсы начальников лесопунктов. В 1930 году его призвали в Советскую Армию. Сначала окончил кавалерийскую школу, затем – летную школу и получил специальность штурмана.
В начале войны В. М. Чистяков был назначен в авиационный полк, ставший впоследствии гвардейским. В числе других соединений летчики этого полка осенью 1941 года стояли на защите Москвы. Днем и ночью, в любую погоду бомбили они немецких фашистов.
Умножая боевую славу героических защитников Москвы, экипаж Чистякова ежедневно возвращался на свою базу с победой. При обороне Тулы он выполнял особенно сложное задание командования по заброске боеприпасов и продовольствия войскам.
После разгрома гитлеровских армий под Москвой полк, где служил наш земляк, воевал под Сталинградом, на Южном и других фронтах. Летчики совершили множество смелых рейдов в тыл врага.
Под новый 1943 год разведка донесла, что в одном из фронтовых городов собирается много немецких офицеров для встречи праздника. Советское командование отдало приказ экипажу Чистякова «угостить» гитлеровцев. Летчики хорошо подготовились к вылету и к полуночи были в заданном районе. Не успели фашисты поднять бокалы за здравие своего бесноватого фюрера, как на их головы посыпались бомбы.
За образцовое выполнение боевых заданий Указом Президиума Верховного Совета СССР штурману Василию Михайловичу Чистякову было присвоено звание Героя Советского Союза.
Узнав об этом, земляки героя – трудящиеся Устюженского района собрали деньги и построили на них самолет, назвав его «Устюжанином». Для передачи самолета в полк, где служил Чистяков, приехала делегация устюжан. 15 августа 1943 года на торжественном митинге с приветственными речами к воинам обратились секретарь Устюженского райкома КПСС Питерцев, отец героя Михаил Архипович Чистяков, представитель коллектива судоверфи им. Желябова Дегтев и учитель Киселев. С ответным словом выступил командир полка подполковник Аграновский, гвардии майор Чистяков и гвардии старшина Лапченко.
Самолет «Устюжанин» был передан в надежные руки – герою-земляку. Василий Михайлович сбросил с него первые бомбы под Харьковом на скопление вражеских войск, отступавших на запад. С тех пор «Устюжанин» почти ежедневно делал боевые вылеты и к концу октября более тридцати раз побывал в тылу противника.
Славный экипаж гвардейцев под командованием Чистякова дрался с врагами до последнего дня войны и дошел до Берлина.
ЗНАМЕНОСЕЦ АНАТОЛИЙ ШАГАЛОВ
БOEBOE знамя полка! Опаленное в огнях сражений, символ воинской чести и славы! Что может быть дороже его для воина!
Именно эти благородные чувства руководили двадцатилетним воспитанником Ленинского комсомола Анатолием Шагаловым при выполнении датского долга.
Анатолий Шагалов родился в 1924 году в деревне Мотовилиха, Новожиловского сельсовета, Вожегодского района, в семье железнодорожного рабочего. После окончания школы ФЗО работал на железнодорожном транспорте, а осенью 1942 года был призван в Советскую Армию. Военную службу проходил в авиадесантных войсках.
В феврале 1943 года рядовой Анатолий Шагалов прибыл на фронт и сразу же получил боевое крещение. Его письма родным проникнуты ненавистью к врагу, уверенностью в нашей победе.
Два серьезных ранения не вывели бойца из строя. За ратные подвиги он был награжден орденом Славы 3-й степени и медалью «За боевые заслуги».
В 1944 году бесстрашный воин вступил в ряды Ленинского комсомола и стал знаменщиком части. На этом высоком и ответственном боевом посту и совершил он свой последний, героический подвиг, обессмертивший его имя.
После продолжительных сражений под Витебском 403 полк в составе войск 43-й армии 1-го Прибалтийского фронта вел победоносные наступательные бои в северных районах Белоруссии и в Литве. 14 июля 1944 года, с ходу форсировав реку Свента, 403 полк выбил гитлеровцев из небольшого литовского городка Аникшчяй (старое название Оникшты) и здесь закрепился.
Силы переправившихся на западный берег реки советских воинов были невелики. Тут находились сильно поредевшие в непрерывных боях с гитлеровцами 3-й стрелковый батальон, батарея 76-миллиметровых пушек, командование и штаб полка с комендантским взводом и некоторые другие подразделения.
Предвидя сильные контратаки противника, личный состав почти всю ночь рыл окопы на окраине города, траншеи и ходы сообщения, укреплял свои огневые позиции. Отделение знаменщиков, в состав которого входили Шагалов, Юдин и Фетисов, расположились возле небольшой литовской усадьбы.
Подтянув свежие людские резервы, танки и самоходную артиллерию, гитлеровцы, ведя огонь с ходу, 15 июля утром бросились в яростную контратаку. Однако все их попытки сбить наших воинов с отвоеванных рубежей были тщетными.
Убедившись, что прорвать оборону полка в лоб не удастся, фашисты начали обходить его боевые порядки с левого фланга. Обескровленный полк не смог сдержать флангового удара противника. Благодаря огромном у преимуществу в живой силе и технике, фашисты ворвались в город, окружив группу советских бойцов со Знаменем части.
Создалась угроза захвата врагом боевого стяга полка и его штабных документов. Допустить этого было нельзя.
Положение с каждой минутой становилось все более тяжелым. Осколком вражеского снаряда был ранен знаменщик сержант Владимир Юдин, выбыл из строя и Фетисов. Древко боевого стяга было перебито в нескольких местах.
Заметив, что сержант Юдин ранен, Шагалов принял от него полковое Знамя. Под шквальным огнем противника он обернул им себя под гимнастеркой и бросился вперед на фашистскую свору.
– Знамя у меня, – крикнул он бойцам, – вперед, друзья!
Геройский поступок знаменщика воодушевил и увлек всех бойцов в контратаку. Свинцом, штыком и гранатами расчищали они себе путь к траншеям.
В этой ожесточенной схватке знаменщик Анатолий Шагалов погиб смертью храбрых. Но боевое Красное знамя, омытое его горячей юношеской кровью, было спасено. Несмотря на бешеный огонь фашистских танков, комсомолец Васильков дополз до места, где был убит Анатолий Шагалов. Бережно собрав разорванное осколками красное полотнище, он продолжал пробиваться к своим.
Несколько фашистов преградили путь отважному воину, стремясь схватить его живым. Однако Васильков не растерялся. Длинной очередью из автомата он прижал гитлеровцев к земле, а затем забросал гранатами. Прибывшие на помощь товарищи доконали фашистов и помогли благополучно доставить красное полотнище в штаб части.
За героизм и мужество, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года Анатолию Валерьяновичу Шагалову посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.
Сшитое и починенное, со следами пробоин, багряных пятен крови Шагалова, Знамя вскоре вновь гордо реяло над боевыми порядками 403 полка, призывая к новым героическим подвигам.
Свято храня память о А. В. Шагалове, под этим боевым стягом 403 стрелковый полк победно завершил Великую Отечественную войну с немецким фашизмом. А когда полк был расформирован, его боевое Знамя сдали на хранение в Центральный музей Вооруженных Сил СССР.
Литовский народ, на земле которого погиб знаменосец Шагалов, свято чтит память мужественного воина.
В городе Аникшчяе, где на братском воинском кладбище похоронен наш земляк, установлен памятник погибшим героям Великой Отечественной войны. Здесь дают первую в жизни клятву и надевают красные галстуки пионеры, торжественно вручаются комсомольские билеты юношам и девушкам города.
Высоко чтят память мужественного знаменщика и его земляки. Новожиловская 8-летняя школа, в которой до войны учился герой, носит его славное имя. Именем Анатолия Шагалова названа также одна из улиц в поселке Вожега.
СЕРЖАНТ ПЕТР ШЕВЕЛЕВ
Осень 1943 года. Советские войска подошли к берегам Днепра. Форсировать такую большую водную преграду – дело не легкое. Перед коммунистом старшим сержантом Петром Шевелевым была поставлена задача: переправиться вместе со своим минометным расчетом на правый берег Днепра в первой лодке и разминировать подходы.
Немцы методически били по левому берегу. Несколько вражеских снарядов разорвалось среди бойцов батальона, сосредоточившихся на подступах к Днепру. На первых порах возникло замешательство. Но вскоре все вошло в свою колею. Лодка с расчетом сержанта Шевелева легко скользнула по воде и, озаряемая трассирующими пулями, исчезла в темноте...
Появление наших бойцов на правом берегу реки было настолько неожиданным, что гитлеровцы выбежали из землянок в одном белье. Минометчики во главе с Шевелевым под огнем противника делали проходы в проволочных заграждениях. Главные силы батальона, форсировавшие к тому времени Днепр, устремились вперед.
Бой разгорался. На исходе были боеприпасы. Положение становилось все более напряженным. Контратаки гитлеровцев пришлось отбивать штыковыми ударами. Так продолжалось в течение трех дней, до подхода наших главных сил. За это время расчет Шевелева уничтожил два расчета станковых пулеметов, шесть ручных пулеметов, две бронемашины и до пятидесяти солдат противника.
В боях на правом берегу Днепра отделение сержанта Шевелева, и особенно он сам, проявили замечательные качества советских воинов – отвагу и бесстрашие. Именно эти качества Петра Елизаровича Шевелева и оценило Советское правительство. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 февраля 1944 года ему присвоено звание Героя Советского Союза.
После окончания Великой Отечественной войны П. Е. Шевелев вернулся к себе на родину – в деревню Любичевскую Ромашевского сельсовета Тарногского района и продолжает здесь работать.
ДОКУМЕНТЫ РАССКАЗЫВАЮТ...
НЕСКОЛЬКО лет назад в Вытегорский краеведческий музей пришло письмо из архива Министерства обороны СССР. В нем сообщалось, что Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 июня 1944 года Ивану Михайловичу Шумилихину было присвоено звание Героя Советского Союза. Так вытегорцам стало известно имя еще одного их славного земляка.
.Иван Михайлович Шумилихин родился в 1914 году в деревне Титово Вытегорского уезда. Отец его, бедняк из бедняков, вскоре после Октябрьской революции вступил в партию большевиков. В начале двадцатых годов стал комиссаром продовольствия в уезде, но вскоре умер. Мать, Акулина Клеоникьевна, одной из первых вступила в колхоз – иного пути у бывшей батрачки быть не могло.
Иван окончил Саминскую школу и тоже стал работать в колхозе. По рекомендации военкомата его направляют в Ленинградское артиллерийское училище. Потом – служба в Белорусском военном округе. В 1938 году молодому командиру присваивают звание старшего лейтенанта. Командование части так характеризовало его: «Требователен к себе и подчиненным, заботлив к нуждам и запросам подчиненных».
...Обычное начало биографии простого крестьянского парня, ставшего кадровым военным, разделившим в годину войны судьбу многих. М. И. Шумилихин – участник освободительного похода в Западную Белоруссию и Финской кампании. С 22 июня 1941 года он – на фронтах Отечественной войны. О боевом командире не писали очерков. Не оставил он о себе и фронтовых записок. Но время все-таки бессильно перед памятью человеческой. Она – в документах и в воспоминаниях фронтовых друзей.
Строги, лаконичны строчки наградного листа, подписанного генерал-майором артиллерии Волькенштейном.
...18 ноября 1943 года подполковник Шумилихин, лично командуя огнем батарей своего полка, при отражении танковых атак противника в д. Хомутец уничтожил четырнадцать танков и свыше ста фашистских автоматчиков.
В тот же день два тяжелых танка противника ворвались на четвертую батарею. Один из них своими гусеницами раздавил третье орудие. Весь расчет геройски погиб. Подполковник Шумилихин, встав к четвертому орудию, открыл огонь. Оба танка взорвались и сгорели вместе с экипажем.
19 ноября 1943 года полк Шумилихина так же был атакован немецкими танками при поддержке автоматчиков. Не выдержав натиска врага, наши пехотинцы стали отходить за огневые позиции артиллеристов. Тогда Шумилихин собрал отходивших бойцов (около 150 человек), подчинил их себе и организовал прикрытие. Противнику так и не удалось прорваться в Хомутец. В тот день было уничтожено еще восемь немецких танков.
За умелое руководство боевыми операциями и личную отвагу И. М. Шумилихин был представлен к званию Героя Советского Союза. Свои подписи, утверждавшие его право на это звание, поставили командующий армией генерал-полковник Москаленко, член Военного совета армии генерал-майор Епишев, командующий артиллерией 1-го Украинского фронта генерал-полковник Варенцов, командующий войсками 1-го Украинского фронта Маршал Советского Союза Жуков. А 1 июля 1944 года вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР. В нем сообщалось о том, что подполковнику И. М. Шумилихину присвоено звание Героя Советского Союза.
Погиб Иван Михайлович 18 апреля 1945 года в боях за Берлин и похоронен в городе Львове на «Холме Славы». (
НАД БЕРЛИНОМ
Г'ЕРОЙ Советского Союза Василий Иванович Щелкунов родился в 1910 году в деревне Большой Прислон Велико-Устюгского уезда. Отец его, Иван Николаевич, еще до революции связал свою судьбу с речным транспортом–плавал машинистом на пароходах по Северной Двине. А Вася, оставшись старшим в семье, помогал матери и прошел все крестьянские профессии».
В 1928 году родители переехали в Великий Устюг. В это время в райком комсомола пришли путевки комсомольского набора в авиацию. Комсомолец Вася Щелкунов уходит в военно-теоретическую школу летчиков. Учился прилежно, старательно. Потом его направляют в военную школу летчиков, и он становится летчиком-инструктором 1-го разряда.
Василий Иванович словно был рожден для авиации. Наука летать давалась ему легко. В двадцать три года молодой пилот стал уже командиром звена на Дальнем Востоке, потом – командиром эскадрильи. Великую Отечественную войну встретил в должности заместителя командира авиаполка.
Утро 22 июня 1941 года застало Щелкунова в Великом Устюге, куда он приехал отдохнуть. При первом известии о нападении на нашу страну немецко-фашистских захватчиков Василий Иванович немедленно выбыл в свою часть.
«Как только приехал, – писал он родным, – сразу окунулся в боевую работу. Много бросил стали на фашистские головы. Работаем в общем неплохо. Фашистские стервятники ведут с нами бей только тогда, когда их много, а когда силы равные, как правило, пускаются наутек, боя не принимают».
В тяжелые для нашей Родины дни, когда враг рвался в глубь страны, бомбардировщики под командованием майора Щелкунова неоднократно бомбили логово врага – Берлин. Для экипажей наших самолетов эти рейсы стали настоящим испытанием воли, высокого мастерства, храбрости и отваги. Фашисты, хвастливо кричавшие о победе, о взятии' Москвы, заверяли немецкий народ, что у русских нет ни самолетов, ни летчиков, которые бы могли бомбить столицу Германии. В воздухе на всем пути наших бомбардировшиков к логову врага патрулировали самые лучшие немецкие асы. Сотни прожекторов щупали воздух, тысячи зенитных орудий стояли наготове. Но советские летчики долетали до Берлина, сбрасывали смертоносный груз в цель и благополучно возвращались на свои базы.
За образцовое выполнение боевых заданий, за проявленные отвагу и мужество 17 сентября 1941 года Указом Президиума Верховного Совета СССР Василию Ивановичу Щелкунову было присвоено звание Героя Советского Союза. В то время, когда пришла эта радостная весть, отважный пилот был уже далеко от Балтики. Вместе со своими однополчанами он наносил бомбовые удары по врагу под Москвой.
В одном из боев Василий Иванович получил тяжелое ранение. Его отправляют в глубокий тыл – в госпиталь.
Прикованный к больничной койке, оторванный от боевых друзей и товарищей, пилот рвался на фронт.
«С нетерпением жду, – писал он, – когда Родина снова прикажет мне бить по центру фашистского мракобесия – по Берлину...».
Однако возвратиться в строй удалось не сразу. Василия Ивановича после выздоровления, как опытного воздушного аса, направили в военную летную школу готовить кадры для экипажей ночных бомбардировщиков. В то время это было тоже боевым заданием. Но через некоторое время наш земляк все-таки добился своего – получил направление в действующую армию. Теперь он уже заместитель командира авиадивизии. Тяжелые бои под Смоленском, Мгой и Тосно... Потом – Кольский полуостров. Дальние бомбардировщики во главе с В. И. Щелкуновым наносили удары по фашистским аэродромам в Финляндии и Норвегии. Летать приходилось в сложных условиях – полярной ночью при сильных снегопадах, сквозь плотные облака, почти на ощупь. Но не было случая, чтобы кто-нибудь из летчиков не выполнил задания и не сбросил бомбы в цель.
В 1944 году В. И. Щелкунова назначают командиром отдельной авиагруппы. Снова дальние налеты–теперь уже в Румынию и Югославию. Майор Щелкунов и его товарищи доставляют партизанам вооружение и боеприпасы, вывозят в безопасные места раненых. Советские асы, выполняя боевые задачи, приземлялись i гористой местности, на полевых, наскоро приспособленных аэродромах. Трудно представить, сколько требовалось мужества и мастерства, чтобы посадить в таких условиях тяжелые боевые машины. Однажды недалеко от Загреба немцы окружили партизанскую группу, у которой не было ни боеприпасов, ни продовольствия. На помощь пришла советская авиация. На двенадцати самолетах, ведомых под командованием Щелкунова, было доставлено все необходимое. Партизаны воспрянули духом и перешли в наступление.
Никогда не изгладится в памяти советских воинов битва за Берлин. Когда началось генеральное наступление на столицу фашистского рейха, Василий Иванович стал командиром гвардейской бомбардировочной авиации. Советские бомбардировщики добивали фашистского зверя в его собственной берлоге и расчищали нашим войскам путь к победе. При этом они совершили немало подвигов.
Василий Иванович Щелкунов, пройдя славный боевой путь, вырос от рядового летчика до генерал-майора авиации. Его грудь украшают Золотая Звезда Героя Советского Союза, четыре ордена Ленина, три ордена Красного Знамени, орден Суворова 2-й степени, два ордена Красной Звезды и медали. За каждой из этих наград – боевой подвиг, мужество, самоотверженность.
После войны Василий Иванович окончил Военно-Воздушную академию, а затем до ухода в запас, до 1956 года обучал летному мастерству советских пилотов. Сейчас этот доблестно сражавшийся воин на заслуженном отдыхе. Живет в Тамбове и активно участвует в общественной жизни. Боевые подвиги В. И. Щелкунова описаны в книге Ник. Богданова «Записки военного корреспондента».
ВОСПИТАННИК КОМСОМОЛА
ГЕРОЙ Советского Союза Николай Иванович Щетинин родился в 1921 году в деревне Михеевская Явенгского сельсовета Вожегодского района в крестьянской семье. До 1937 года учился в Явенгской неполной средней школе и работал в колхозе. Потом поступил в Няндомскую школу ФЗУ. Здесь юношу приняли в комсомол. Николай показывал пример в учебе, дисциплине и всегда приходил на помощь товарищам. Фабзаучники называли его вожаком.
По окончании школы ФЗУ Щетинина направили в Няндомское паровозное депо на должность техника. Отдавая все силы производству, он активно участвовал в общественной работе. Комсомольцы избрали его секретарем цеховой комсомольской организации и членом редколлегии стенной газеты.
Вся последующая жизнь Н. И. Щетинина была связана с Советской Армией. В сентябре 1940 года Няндомский райвоенкомат направил юношу курсантом в полковую школу. Закончив учебу и получив звание сержанта, он стал командиром отделения.
24 июня 1941 года Николай Иванович принял первое боевое крещение. Но воевать ему пришлось недолго. 6 августа того же года в бою за деревню Сипково, близ Великих Лук, он был ранен. Месяц лечился в госпитале, а затем уехал учиться в военное пехотное училище. Окончил его в марте 1942 года в звании лейтенанта и получил назначение на должность командира пулеметного взвода.
Инициативный, смелый, всегда подтянутый и дисциплинированный, Щетинин быстро заслужил авторитет среди бойцов. В июне 1942 года его назначают ' заместителем командира отдельной роты обслуживания, а через год – командиром стрелковой роты одного из гвардейских полков Воронежского фронта. В составе этой части наш земляк проявил немало храбрости и отваги.
Перед одним из боев на Воронежском фронте, когда предстояло форсировать реку Сож, Николая Ивановича приняли в члены Коммунистической партии. В своем заявлении он писал:
«В трудное и тяжелое время для нашей любимой страны прошу принять меня в ряды Коммунистической партии. Я не пожалею своих сил и жизни во имя победы над ненавистным врагом. Доверие партийной организации я оправдаю своими боевыми делами...»
Командир роты Щетинин остался верен своим словам. Особенно он отличился в великой битве на берегах Днепра.
19 октября 1943 года командование отдало приказ форсировать реку и начать наступление. Когда на землю опустились сумерки, наши артиллеристы открыли ураганный огонь по правобережным укреплениям немцев. Те, в свою очередь, пустили в ход все свои виды оружия, бросили в бой авиацию.
Вскоре над Днепром забушевал неудержимый огненный смерч. В этом невероятном хаосе сражения Щетинин под покровом темноты, скрытно провел свою роту к берегу и начал переправу. Невозможно описать, сколько мужества и отваги требовалось, чтобы преодолеть водную преграду. Вода кипела от взрывов мин, снарядов и бомб, над головами со свистом проносились тучи пуль. Однако ничто не устрашило героев. Едва «зацепившись» за землю, они вступили в бой. Старший лейтенант Щетинин быстро оценил обстановку и повел солдат в наступление.
Гитлеровцы бросались в контратаки, но безрезультатно. Хорошо выученные, испытанные во многих сражениях наши солдаты дрались мужественно. Пример в бою показывал командир. Появляясь там, где грозила наибольшая опасность, он воодушевлял солдат на подвиг.
До подхода основных наших подразделений рота Щетинина отбила четыре атаки гитлеровцев. При этом она уничтожила около 180 вражеских солдат и офицеров, а четырех взяла в плен.
Бойцы роты также храбро сражались и в последующих схватках за расширение плацдарма на правом берегу Днепра. 28 октября Щетинин получил сквозное пулевое ранение голени. Два месяца лечился в госпитале, а когда возвратился в свой полк, был назначен на должность заместителя командира второго батальона. Но, к сожалению, ненадолго. Вскоре он получил третье, самое тяжелое ранение. Пришлось надолго лечь в госпиталь.
Родина по достоинству оценила ратные подвиги Н. И. Щетинина. За стойкость, мужество и отвагу в боях Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 января 1944 года ему было присвоено звание Героя Советского Союза.'
После окончания войны Н. И. Щетинин работал в Кубено-Озерском и Харовском райвоенкоматах. Трудолюбивый, исполнительный, он и здесь показал себя хорошим товарищем, безупречным в несении воинского долга.
В 1958–1962 годах Н. И. Щетинин был Вологодским городским военным комиссаром. Однако все сильнее давали себя знать старые раны. По состоянию здоровья Николай Иванович в звании подполковника вынужден был уйти в отставку. Но и после увольнения из рядов Советской Армии он до конца своей жизни продолжал добросовестно трудиться на партийно-хозяйственной работе.
Скончался Н. И. Щетинин в октябре 1968 года. Похоронен он со всеми воинскими почестями на Введенском кладбище гор. Вологды.
«СЛОВО – ТОВАРИЩУ ЮДИНУ...»
ПОСЛЕ второго ранения в Пинских болотах Герой Советского Союза Александр Дмитриевич Юдин долго лечился в госпитале. Демобилизовавшись из армии, он решил побывать у себя в деревне за Кубенским озером, посмотреть на места, где родился и рос, а затем поехать в Архангельскую область на лесозаготозки, где жил и работал его отец. Односельчане радушно встретили своего земляка. Не успел возница покормить лошадей и уехать обратно, как в избу, где остановился Юдин, начали собираться колхозники и детвора. Всем хотелось послушать рассказ прославленного героя о его боевых подвигах на фронте.
По просьбе односельчан Александр Юдин, дал согласие выступить на колхозном собрании. Ниже мы публикуем главу об этом собрании из очерка Константина Коничева «Мой земляк Юдин», опубликованного в альманахе Север».
* * *
На собрании было очень многолюдно. Председатель колхоза торжественно объявил:
– Слово предоставляется нашему дорогому гостю, Герою Советского Союза товарищу Юдину...
Наступила тишина.
– Дорогие товарищи! Соседи и земляки! – начал свое выступление Александр Юдин. – Вас интересует, как я понимаю, мой пройденный путь, моя биография. А биография моей жизни, уж если говорить прямо, началась по-настоящему только с лета 1943 года, то есть три года назад. А до этого все было мало интересно. Ну, как вы знаете, отец мой Дмитрий уехал отсюда из деревни со своей семьей сначала на Вожегу, там он работал, начиная с тридцатого года в лесопунктах, а я учился в школе. В Вожеге местность неинтересная, скучная, не то что здесь. Потому отцу что-то не приглянулось в Вожеге и, забрав семью, увез он всех за Котлас в Лимендский леспромхоз.
Должен сказать, что места там хорошие и для охоты и для рыбной ловли. Только не пришлось мне делом много заниматься, так как первого января 1943 года мобилизовали меня в Красную Армию и сразу из нашего райвоенкомата отправили в город Вологду, в стрелковый полк. Там мы, новобранцы, усердно занимались пулеметным делом. Тяжелый пулемет «Максим», «дегтярку», то есть дегтеревский пулемет, и я изучил назубок, овладел ими на отлично. А про винтовку не говорю – я ее знал и раньше. И вот через полгода, в звании младшего сержанта вместе с молодым пополнением меня направили на Центральный фронт, на Курско-Орловскую дугу. Я был тогда командиром стрелкового отделения в дивизии генерал-майора Голосова. Славный генерал – ничего плохого не скажешь про человека.
Началось наступление наших войск. В Конотоп мы ворвались так быстро, что многие немцы, даже начальство, не успели отступить с основными частями и попрятались. Мое отделение – одиннадцать человек – заняло в городе ресторан. Была удобная позиция – из окон три улицы простреливались. Видим, стрелять не по кому, все немцы разбежались. Мы пошли осматривать помещение. За прилавком буфетчица-украинка стоит одна-одинешенька с таким напускным спокойствием. Смирнов Александр, тезка мне, говорит: «Мамзель, есть выпить?» – «Нет ни капли», – отвечает девка и начинает порожние бутылки из ящиков выбрасывать на стойку для отвода глаз. Тогда мы глянули к ней за буфет под прилавок, а там шесть немецких офицеров сидят, скорчившись, и трясутся. Отобрали мы у них «вальтеры» и «парабеллумы», самих сдали командиру роты, буфетчицу–тоже и бежим дальше... Очистив Конотоп. двинулись наши войска на Бахмач, на Нежин. Тут столько шло наших танков и так немцы «драпали», что мы, пехотинцы, едва успевали за своими танкистами.
– На танковые колонны и мы здесь денег не жалели, тысячами жертвовали значит, наша помощь пригодилась, – вставил председатель.
– Разумеется, и даже очень. Такую силищу наше Верховное командование скопило, что после этой самой Орловско-Курской дуги стали появляться наши «мешки» да «клещи», которые оказались немецких хлеще. Случалось и мне иногда заходить глубоко во вражеские тылы. Тут, скажем, немцы еще не успели отступить, а мы уже в другом месте прорвались, обошли их, в тылу захватываем пленных, подшибаем «тигров»...
В лето и осень 1943 года отдыхать нам мало приходилось. Около Десны небольшая передышка получилась по причине дождей. Земля так размякла, что танкам и пушкам-самоходкам стало неспособно двигаться.
Но вот наступили деньки посуше. Наше соединение все ближе и ближе с боями подходило к Днепру. В одном месте мы – небольшая группа – оказались на болотистой островке. Окопались. Мелкий ивнячок нас прикрывает. Но с островка ни взад, ни вперед. Все окрестности просматриваются и простреливаются немцами. Несколько дней мы на таком приднепровском островке отлеживались и отстреливались из укрытий...
Александр Юдин сделал небольшую паузу, а председатель спросил его:
– Наверно у тебя, Александр Дмитриевич, был такой основной, самый интересный эпизод из боевой жизни? Когда ты до него дойдешь, остановись подробнее.
– Вот я и подхожу к этому эпизоду, – сказал Юдин и стал рассказывать землякам тот незабываемый случай переправы через Днепр, случай, который позволил ему стать Героем Советского Союза. А толпа слушателей росла и росла. Подходили прохожие из других деревень и, поняв суть необычайного собрания, становились тут же и, не нарушая тишины, слушали трогательную, горячую беседу.
Эпизод, рассказанный Александром Дмитриевичем, был таков. После трудных и долгих наступательных боев дивизия генерал-майора Голосова вышла к Днепру.
Подразделение, в котором находился Юдин, обойдя плавни, спустилось в овраг, ведущий извилинами до самого приплеска реки. Но нельзя еще было подойти к реке вплотную, нельзя было захватить солдатским котелком или каской днепровской водицы и освежиться. Немцы крепко держались за противоположный берег Днепра, сосредоточив всю силу огневых средств на участках, наиболее удобных для переправы. Наши, выбрав подходящее место для форсирования реки, стянули артиллерию и обрушили на немцев шквал огня.
Пехотинцы опасливо посматривали на тот берег. Сам командир дивизии обходил подразделения, занявшие исходные позиции. Он был суров, сосредоточен. Внимательно осматривал бойцов, их снаряжение с полной выкладкой. А выкладка на каждом из них – автомат, четыре диска патронов, пятьсот штук патронов за спиной в вещевом мешке, да навешено по десять гранат да по норме продуктов. Такая выкладка пригнетала могучие плечи комсомольца Юдина, сумрачно посматривавшего из-под каски.
Многих лучших бойцов и младших командиров генерал знал в лицо и помнил их фамилии. Он знал и Юдина, несколько раз отличившегося в боях и в разведке. Увидев его, Голосов весело спросил:
– Ну как, Юдин, готов?
– Вполне, товарищ генерал, – и, слегка тряхнул гранатами, добавил: – Скоро вот этой картошкой немцев угощать буду.
– Желаю успеха.
Потом подозвал к себе командиров рот. Генерал поговорил с ними и объявил во всеуслышание:
– Сейчас пойдет на тот берег первый моторный понтон. Нужно двадцать пять добровольцев. Комсомольцы, не посрамите себя. Кто желает первым за Днепр?
Старшим на первый понтон вызвался капитан–командир второй роты. В числе других комсомольцев одним из первых изъявил желание форсировать реку и Александр Юдин. Не дошел перегруженный бойцами первый понтон и до середины Днепра, как с двух сторон кинжальным огнем немцы ударили по нему из орудий. Первые снаряды падали не метко. Рвались по сторонам. Огненные столбы поднимались из воды. На середине Днепра один снаряд ударил в кормовую часть понтона. Шесть бойцов взрывом скинуло в воду.
Один из многих немецких снарядов угодил в борт понтона и перевернул его кверху дном. Юдин не потерял сознания. Первое, что пришло ему в голову, – надо во что бы то ни стало остаться живым и выбраться на берег. Пусть понтон разбит, пусть некоторые погибли, но жива поставленная цель.
Ногами нащупал ровное песчаное дно. Быстрота течения давала себя чувствовать – относила в сторону, сбивала с ног... Собравшись с силами, Юдин взмахнул руками, всплыл на поверхность. Кроме него, барахталось только четверо, в том числе менее загруженный снаряжением капитан. Все они, сбросив с себя каски, кто как мог, держались на воде и плыли к западному берегу, до которого оставалось каких-нибудь метров сто, а то и меньше. Это придало ему бодрости. Снова опустившись на дно, он упрямо зашагал вперед, пока, наконец, не вышел на мелкое место. На берег из двадцати пяти выбралось только пятеро. Быстрым рывком пробежали двести метров вперед. Через несколько минут троих уже не стало. Их сразили немецкие пули. Остались вдвоем Юдин с капитаном. Немцы сначала обстреляли их из пулеметов. Потом вперебежку бросились на двух русских смельчаков. Автоматы у капитана и Юдина были наготове, гранаты тоже. Первыми длинными очередями они сразили передние ряды наступавших. Остальные немцы залегли, но через две-три минуты поднялись и снова бросились.
– Русс, смерть, сдавайся! – кричали наседавшие немцы.
Капитан и Юдин отвечали им из автоматов. Немцы лезли и лезли.
Капитан одну за другой швырнул две гранаты и обе настолько удачно, что Юдин приметил из-за бруствера, как вместе с песком и дымом поднялись в воздух клочки мундиров и черные немецкие каски. Оставались две последних гранаты. Тот и другой вытащили кольца с предохранительными чеками, чтобы в последний момент суметь нанести урон врагу. Это были тягостные минуты. Все кончилось. Ни о чем не оставалось думать, только ждать: вот-вот подползут эти метрах в пятидесяти от них прижавшиеся к земле немцы, и тогда – конец!.. Капитан, прячась за бруствером, приблизился к Юдину и, не выпуская из руки гранаты, крепко обнял его и поцеловал.
– Хорош ты, парень... Ну, что ж, и нам немного жить осталось, – сказал капитан, видно, вспомнив тех товарищей, с которыми на понтоне переправлялся через Днепр. – А жаль. Хотелось до самой Германии дошагать... Давай с честью умрем, как русские умирают...
Они еще раз поцеловались и снова стали всматриваться вперед. На развороченной снарядами земле копошились, расползаясь в разные стороны, фашисты. Некоторые из них пятились. И то, чего не заметили капитан и Юдин, к своему огорчению увидели немцы: со стороны Днепра бесшумно, пригибаясь к земле, грозной силой надвигались солдаты генерала Голосова. Позади, чуть немного справа от Юдина, затакал пулемет «Максим».
– Товарищ капитан, наши!
У обоих не гора, а что-то более тяжелое свалилось с.уставших и могучих плеч. Они спасены.
Капитану почему-то вздумалось посмотреть на ручные часы.
– Знаешь что, мы час и восемь минут вдвоем с тобой держались на этом берегу...
...После перерыва с перекуром и разными разговорами предколхоза снова предоставил слово герою. Александр Дмитриевич достал из кармана гимнастерки красненькую, в сафьяновом переплете книжечку, сказал:
– Вот за этот самый поступок Михайло Иванович Калинин подписал мне такие слова:
«Юдину Александру Дмитриевичу.
За Ваш геройский подвиг, проявленный при форсировании реки Днепра севернее Киева, прочное закрепление плацдарма на западном берегу реки Днепр, Президиум Верховного Совета СССР своим Указом от 17 октября 1943 года присвоил Вам звание Героя Советского Союза».
– Вскоре меня тяжело ранило и пришлось долгонько лечиться в госпитале. Пока я поправлялся, с Германией и Японией было покончено... Вот и все, товарищи. Кого не устраивает моя беседа, прошу задавать вопросы. Рассказы рассказывать куда легче, чем воевать...
Александр Дмитриевич вытер на лице пот, помолчал немного при общей тишине и сказал еще:
– А впрочем, с непривычки даже говорить трудно... Вопросов ему не задавали. Всем был ясен и очевиден нелегкий путь молодого бойца-героя.
ПОЛКОВНИК В. М. ЮЖАКОВ
ГЕРОЙ Советского Союза Василий Михайлович Южаков родился в 1913 году, в деревне Муравьеве, Подболотного сельсовета, Рослятинского района, в семье крестьянина-бедняка. Окончив Подболотную школу, работал в своем хозяйстве. В 1930 году вступил в члены ВЛКСМ и вскоре был избран секретарем сельской комсомольской организации.
Комсомольцы во главе с Южаковым выступили инициаторами организации колхоза. Правление сельхозартели назначило Василия бригадиром полеводческой бригады. Колхозники относились к нему с большим уважением.
В 1935 году Василия Южакова призвали в ряды Советской Армии и зачислили курсантом полковой школы. В 1938 году он вновь вернулся в родное село. Здесь его избрали председателем промысловой артели «Организатор».
Осенью 1939 года, когда развернулись военные действия советских войск против белофиннов, Василий Михайлович был призван в ряды Советской Армии и назначен командиром конного взвода разведки.
Карельский перешеек... Невероятно ранняя холодная зима. Снежные бураны и вьюги занесли все дороги и тропинки. Связь передовой линии обороны фронта с тыловыми частями и штабом фронта была прервана. Дорога, пролегавшая по пересеченной местности, оказалась перерезанной противником.
Для войск, находившихся на передовой линии, наступили тяжелые дни. Надо было во что бы то ни стало наладить связь с ними и подослать подкрепление. Эту задачу командование возложило на взвод Южакова.
Поздно вечером взвод выступил для выполнения боевого задания. Через некоторое время от высланного вперед дозора поступило донесение: «На дороге – противник». Взвод уклонился в сторону, но вскоре попал в зону обстрела. До передовой линии оставалось не более километра. Под свист пуль и артиллерийских снарядов взвод проскочил это расстояние и достиг цели. Явившись в штаб части, потерявшей связь с командованием фронта, Южаков подробно выложил обстановку.
Потом – в обратный путь. Финны заметили советских воинов и открыли по ним огонь. Не принимая боя, конники на рысях преодолели опасное место.
На рассвете дозор взвода встретил двух незнакомых людей. Это были старшина и начальник автоколонны, доставлявшей продукты для сражавшихся на передовой линии частей.
Василий Михайлович принял решение помочь автоколонне пройти обстреливаемый противником участок. Расставив силы, разведчики начали окружать белофиннов. Вражеские солдаты, разгадав маневр русских, пустили в ход гранаты. Подоспевший к тому времени советский танк открыл по врагу огонь. Путь автоколонне был расчищен.
За мужество и храбрость, проявленные при выполнении, боевых заданий командования на фронте борьбы с финской белогвардейщиной, Президиум Верховного Совета СССР Указом от 20 мая 1940 года присвоил Василию Михайловичу Южаков звание Героя Советского Союза.
В годы Великой Отечественной войны В. М. Южаков защищал Ленинград, в районе Невской Дубравки, ставшей легендарной, а позднее сражался в составе 1-го Украинского фронта. От командира роты он вырос до командира полка. За боевые заслуги Советское правительство наградило его тремя орденами Красного Знамени, орденами Суворова III степени и Красной Звезды.
После демобилизации из рядов Советской Армии В. М. Южаков жил и работал в Вологде. В 1966 году скончался и похоронен на Введенском кладбище.
ИЗ ДИНАСТИИ ГЕРОЕВ
В ГОРОДЕ Днепропетровске есть улица имени известного революционера И. В. Бабушкина. Иван Васильевич проводил здесь, в бывшем Екатеринославе, большую работу по сплочению пролетариата. Но мало кто знает, что с этим городом связана судьба и племянника Бабушкина, тоже нашего земляка – Ивана Михайловича Юнина, участника боев за освобождение Днепропетровска от гитлеровских захватчиков.
В октябре 1943 года наши войска вышли к Днепру в районе Днепропетровска. Предстояло форсировать реку, выбить противника с занимаемых позиций и создать плацдарм для накопления наших сил.
В числе подразделений, получивших боевую задачу, был и батальон капитана Юнина. Этот худощавый с волевым лицом офицер только что прибыл из госпиталя в часть. До ранения Иван Михайлович воевал на Ленинградском фронте. Рота, которой командовал Юнин, стояла насмерть. Бойцы, гордясь бесстрашием своего командира, называли себя юнинцами. Солдаты были свидетелями подвига командира, потрясшего их до глубины души. Когда пьяные эсэсовцы пошли в атаку, старший лейтенант Юнин поднял свою роту и первым бросился на врага. В рукопашной схватке он заколол несколько фашистов. Но вражеская пуля сразила героя. Теряя сознание, он успел крикнуть: – Бейте фашистских гадов!
В госпитале Юнина сразу положили на операционный стол. Состояние его было тяжелым. Хирург сомневался – выживет ли офицер, но он выжил.
Молва о необычайной храбрости Юнина, как легенда, ходила в медсанбате, а потом в госпитале, куда вскоре его перевели. На него смотрели, как на чудо. А медсестра, которая не переставала удивляться выдержке больного на перевязках, как-то сказала:
– Из железа что ли у вас нервы, Иван Михайлович? В кого вы такой?
– Сам в себя, – пошутил офицер. – Мы – бабушкинские. Слыхали про Леденгское?
– Какое Леденгское?
– Село, – пояснил Юнин, – родина русского революционера Ивана Васильевича Бабушкина.
Рассказывая о родине, о героической жизни соратника Ленина, Иван Юнин умолчал, что он племянник Бабушкина. А ведь чертами лица, да и характером парень во многом походил на героя-революционера. Юноша знал о судьбе своего дяди, гордился им и поклялся в жизни быть таким, как Иван Васильевич.
Детство Ивана Юнина было нелегким. В восьмилетнем возрасте лишился он отца, надорвавшего свое здоровье непосильной работой на богатеев. Ивану пришлось трудиться с ранних лет.
В 1929 году в селе организовался колхоз. 17-летний Юнин в числе первых пришел к председателю и, волнуясь, сказал:
– Запишите и нас в артель.
Через год райком комсомола направил И. Юнина на работу в лесную промышленность. Энергичного и трудолюбивого комсомольца выдвинули на должность заместителя начальника лесопункта.
Но вот пришла пора служить в армии. Старательно изучал Юнин военное дело. Закончив полковую школу, пожелал учиться дальше. Его направили на курсы младших лейтенантов. Вскоре нагрянула война.
После госпиталя – новые схватки с гитлеровцами, теперь уже на полях Украины. Иван Михайлович командует стрелковым батальоном. Его подразделению было дано задание переправиться на правый берег Днепра и захватить плацдарм. В ночь на 23 октября воины сели в лодки и стали грести к темневшему берегу. Гитлеровцы открыли плотный артиллерийский огонь. Вода от разрывов кипела, кругом свистели осколки. Лодка, на которой плыл Юнин, достигла берега, и капитан первым спрыгнул с нее.
– Вперед, за мной!
Гитлеровцы оказывали упорное сопротивление, но были выбиты. Остаток ночи Юнин использовал для закрепления на рубеже, и подготовки к наступлению.
Рано утром фашисты открыли бешеный артиллерийский и минометный огонь. Затем бросили на горстку храбрецов пять танков. За танками двигались автоматчики.
Две вражеские машины были подбиты из противотанковых ружей, а три, остановившись, открыли огонь прямой наводкой. Гитлеровские автоматчики перебежками приближались к нашей обороне. Но выдержки у немцев хватило лишь до тех пор, пока их танки обстреливали наши позиции. Вот задымилась еще одна машина, а две повернули вспять. За ними трусливо побежали и автоматчики.
Целый день продолжался бой. А вечером Юнин получил приказ вместе с другими подразделениями ворваться в Днепропетровск и не дать врагу разрушить город.
Кто знает, может, в памяти коммуниста-офицера встали в фот миг страницы биографии И. В. Бабушкина, связанные с рабочим движением в царском Екатеринославе. И вот, спустя 45 лет, он, племянник революционера, тоже несет свободу Днепропетровску...
Город был взят. Представляя И. М. Юнина к присвоению звания Героя Советского Союза, командование так оценило его боевые действия: «Капитан Юнин в боях за овладение Днепропетровском проявил смелость, мужество -и героизм. Батальон, которым он командовал, одним из первых форсировал Днепр. Капитан Юнин всегда находился впереди своего подразделения, личным примером воодушевлял подчиненных».
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 ноября 1943 года Ивану Михайловичу Юнину было присвоено звание Героя Советского Союза. Продолжая громить врага, он дошел до Берлина.
Сейчас Юнина нет в живых. Но память о герое не умирает. По стопам отца пошел его сын Валерий. Он стал подводником. Дочь Галина студентка Дальневосточного государственного университета. Она, как и Валерий, гордится отцом-фронтовиком, человеком из династии героев.
«СЕРДЦЕ РВЕТСЯ В БОЙ...»
НИКОЛАЙ Александрович Яковлев родился в 1924 году в деревне Сидоровское Усть-Кубинского района, в семье крестьянина-середняка. Юноша рос трудолюбивым, живым и энергичным. По окончании Сидоровской начальной школы работал в колхозе. Здесь его приняли в комсомол.
Когда над Родиной нависли черные тучи войны, Николай Яковлев поступил учиться в школу ФЗО города Сокола. Через шесть месяцев в числе Других выпускников его направили работать на Урал.
Шел суровый 1942 год. С Урала Николай скупо сообщал родным о своей жизни. В одном из последних писем говорилось;
«Дорогие мои! В моей жизни скоро произойдут некоторые перемены. Заканчиваю изучение пулемета, научился бросать гранату. Сердце рвется в бой с врагами. Обо мне прошу не тревожиться...»
Попав на боевые позиции, комсомолец Николай Яковлев, как командир расчета станкового пулемета, с честью выполнял любое боевое задание. Его отвага, находчивость и преданность Родине особенно проявились при форсировании Днепра. Одним из первых переправившись на противоположный берег реки, отважный пулеметчик истребил около 150 гитлеровцев. В этом сражении он пал смертью храбрых.
Родина высоко оценила подвиг Николая Александровича Яковлева. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 января 1944 года, ему посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
СЫН СТАРОГО БОЛЬШЕВИКА
ЭТОТ случай произошел в период ожесточенных боев частей Советской Армии с немецко-фашистскими захватчиками при форсировании Днепра. Используя все свои переправочные средства, а также лодки местного населения, самодельные плоты, сколоченные из досок и бревен, набитые сеном плащ-палатки, наши воины под огнем противника переправлялись на противоположный берег реки. В рукопашных схватках они метр за метром отвоевывали родную землю, а затем расширяли и углубляли плацдарм.
В разгар перестрелки солдаты одного из наших подразделений увидели, как по Днепру, со стороны Киева, шел захваченный немцами буксирный пароход «Николаев». Он тащил за собой баржу, груженную строительными материалами и различным инженерным имуществом. На барже и на борту судна находилась рабочая команда, охраняемая гитлеровцами.
С левого берега наши пехотинцы открыли огонь по пароходу. Немцы начали отстреливаться и повели судно к противоположному берегу – почти прямиком к тому месту', где замаскировалась группа солдат нашего подразделения. Пароход остановился. "Команда спустила трап и начала выходить на берег. В этот момент советские бойцы выскочили из засады. Действуя смело и решительно они быстро расправились с врагом.
В этой операции особенно отличился гвардии младший лейтенант Генрих Яржин. Он первым бросился в машинное отделение и уничтожил немецкого механика. При осмотре
судно оказалось в полной исправности. Яржин встал к рулю и под обстрелом врага в течение нескольких дней подряд перевозил наши войска.
За воинскую находчивость и героизм Генриху Генриховичу Яржину и всем солдатам его взвода Указом Президиума Верховного Совета СССР от 17 октября 1943 года было присвоено звание Героя Советского Союза.
* * *
Генрих Яржин родился в 1924 году в Ленинграде, в семье рабочего – старого большевика.
Когда началась Великая Отечественная война, Г. Яржину минуло семнадцать лет. Юноша, не задумываясь, вступил в ряды добровольцев. В одном из боев был ранен. После выздоровления, в октябре 1941 года, попросился в дивизию народного ополчения на Ленинградском фронте. Но здоровье молодого воина еще не окрепло, и его отправили домой на отдых. Отец Генриха – Генрих Янович и мать Ольга Федоровна к тому времени находились в Кубено-Озерском районе. Г. Я. Яржин работал директором совхоза «Остахово», а его супруга – в детском садике.
В совхозе Генрих стал мотористом водокачки на молочно-товарной ферме. Трудился добросовестно, но ни на минуту не оставлял мечты снова уйти на фронт.
В августе 1942 года комсомольца Яржина направляют в военно-пехотное училище. По окончании его в апреле 1943 года он уехал на фронт. Попал в самое горнило войны – в район Курской дуги. Командир взвода младший лейтенант Яржин совершил немало боевых подвигов. Об одном из них рассказано в начале очерка...
Вскоре после операции по форсированию Днепра боевая жизнь Генриха Генриховича оборвалась. По заданию командования он ушел в разведку и погиб в перестрелке с гитлеровцами. Товарищи по оружию похоронили его в селе Ясногородка Киевской области.
НАЕДИЦЕ СО ЗВЕЗДАМИ
18 марта 1965 года с молниеносной быстротой весь мир облетело сообщение ТАСС о том, что в Советском Союзе на орбиту спутника земли мощной ракетой-носителем выведен космический корабль «Восход-2», пилотируемый экипажем в составе командира корабля П.'И. Беляева и второго пилота А. А. Леонова. Потом были переданы скупые строки из биографий космонавтов.
Все человечество было восхищено новым выдающимся достижением советской науки и техники в освоении космического пространства. Но особенно гордились полетом корабля «Восход-2» трудящиеся Вологодской области. На это у них была особая причина. Ведь командир легендарного звездолета П. И. Беляев – их земляк. Путь его к звездам начинался здесь, на Вологодчине.
П. И. Беляев родился 26 июня 1925 года в село Челищево Рослятинского района Вологодской области. В 1942 году, после окончания десятилетки, он поступил на завод, где работал сначала токарем, а затем приемщиком готовой продукции.
– В суровую пору Великой Отечественной войны П.' И. Беляев, как и многие тысячи его сверстников, добровольно вступил в ряды Советской Армии и после успешного окончания летного училища в качестве летчика-истребителя участвовал в войне с империалистической Японией.
В послевоенные юды П. И. Беляев проходил службу в гвардейском истребительном авиационном полку ВВС Тихоокеанского флота; Здесь в 1949 году он вступает в ряды Коммунистической партии Советского Союза. Был летчиком, старшим летчиком, командиром звена, заместителем командира эскадрильи по политчасти.
В 1956 году П. И, Беляев направляется на учебу в Военно-Воздушную Краснознаменную академию, по окончании которой он командует авиационной эскадрильей. Высоко оценивая личные качества Павла Ивановича, командование в 1960 году направляет его в отряд космонавтов. Здесь он проявил большую настойчивость в освоении космической техники, в совершенстве изучил материальную часть корабля, овладел практическими навыками управления им.
В марте 1965 года партия и правительство доварили П. И. Беляеву совершить космический полет на корабле «Восход-2». С этим ответственным заданием он справился успешно, проявив высокие моральные, волевые качества, смелость, умение работать в сложных условиях. В ходе полета Павел Иванович руководил первым в мире выходом человека из корабля в космическое пространство. Посадка корабля была произведена им с использованием системы ручного управления.
За успешное осуществление космического полета П. И. Беляеву было присвоено звание Героя Советского Союза и звание «Летчик-космонавт СССР». Он награжден также орденом Красной Звезды, многими медалями, удостоен ряда наград зарубежных стран.
В последние годы Павел Иванович настойчиво совершенствовал специальные знания, принимал непосредственное участие в подготовке к полетам в космос.
Недолгая, но полная горения жизнь прославленного космонавта П. И. Беляева оборвалась 10 января 1970 года после тяжелой болезни. Весь народ Скорбел об утрате этого обаятельного и отважного человека. Похоронен он в Москве, на Новодевичьем кладбище.
Ниже мы публикуем главу из книги Ю. А. Гагарина «Дорога в космос», в которой он рассказывает о полете космического корабля «Восход-2» и беспримерном подвиге звездных братьев–П. И. Беляева в А. А. Леонова.
Отлет «Восхода-2» готовился в ту пору, когда на «Восходе» стартовали сразу три советских космонавта – Владимир Комаров, Константин Феоктистов и Борис Егоров. Тогда, в октябре 1964 года, в числе провожающих их на орбиту не было ни Павла Беляева, ни Алексея Леонова. Они тренировались.
Подумать только, как далеко шагнула отечественная космонавтика, готовившаяся к первому в мире выходу человека в открытое космическое пространство, в абсолютный вакуум! До сих пор все экипажи наших кораблей были надежно защищены от радиации, метеоритной опасности и крутых температурных перепадов непроницаемым корпусом корабля. Теперь человеку предстояло один на один, с глазу на глаз оказаться с тайнами Вселенной, пройти по ее тропам. Выйти из корабля, поплавать в космосе, вернуться в кабину – как это заманчиво и романтично. И не только романтично, но и важно для дальнейшего выполнения космических заданий. Я позавидовал товарищам.
Выход в космическое пространство мог быть осуществлен двояко: методом шлюзования, когда в кабине корабля сохраняется постоянство среды обитания, или путем открытия люка непосредственно в космос. В последнем случае после возвращения в корабль в нем надо вновь создавать условия обитания, необходимые экипажу. Способ шлюзования – конструктивно сложнее, требует от космонавтов четкой работы. Но он более целесообразен, позволяет экономить энергетические ресурсы корабля. Ученые и конструкторы, остроумно решив ряд проблем, снабдили «Восход-2» шлюзовым устройством.
Они создали новый тип скафандра – сложное инженерное сооружение, состоящее из многих деталей и узлов, призванное надежно защитить человека в открытом космосе от пагубного воздействия низкого барометрического давления, перегрева или охлаждения, от действия ионизирующей радиации,
К смелейшему эксперименту усиленно готовились Павел Беляев – командир «Восхода-2», и второй пилот – Алексей Леонов, которому предстояло выйти из корабля в открытое космическое пространство. На мой взгляд, опыт этот по своему значению и трудностям можно приравнять к первому полету человека в космос. Раздумывая над тем, кто бы из моих товарищей мог это сделать, я останавливался на Леонове и Беляеве. Мне всегда казалось, что они могли совершить то, что до них никто еще не совершал.
Павел Иванович Беляев – человек волевой, целеустремленный. Комэск, авиатор, прослуживший на Тихоокеанском флоте более десятка лет, офицер, с отличием закончивший Военно-Воздушную академию. Павел Беляев был любим молодежью. Часто мы делились с ним своими сомнениями, радостями, тревогами, видя в этом всегда собранном офицере, коммунисте, отзывчивого, принципиального товарища.
Незадолго до полета «Востока» с Павлом Ивановичем случилось серьезное происшествие – на тренировочных парашютных прыжках при приземлении в ветреную погоду он сломал себе ногу.
Всей группой мы поехали в госпиталь к больному. Привезли фрукты, свежие журналы и последние «космические» новости. Алексей Леонов, зная, что Беляев любит читать, захватил с собой несколько новых книг. Ведь хорошее литературное произведение может действовать так же благотворно, как доброе лекарство. А когда мы уходили, врач сокрушенно сказал:
– Отлетался ваш Павел Иванович... Не видать ему больше истребителей...
– А Мересьев... А Сорокин? – возразил я, называя летчиков-истребителей, которым ни тяжелейшие ранения ног, ни протезы не помешали возвратиться в строй.
– Так ведь то было в дни войны, – возразил медик.
– Ну, а мы сейчас тоже вроде бы как на фронте, – улыбаясь, заметил Леонов.
Доктор не знал, что за «особые» летчики приехали навестить друга, не знал и того, что его пациент принадлежит к людям с очень настойчивым характером. Он удивлялся, видя, с каким упорством Беляев сражается за свое здоровье. Все усилия Павла были подчинены одной цели – остаться в строю космонавтов. Процесс заживления происходил медленно, и Павлу Беляеву не удалось побывать на старте «Востока», проводить меня в космос. Но когда в полет пошел «Восток-2», он вместе с Леоновым был на космодроме.
Приближались дни группового полета Николаева и Поповича, а главный вопрос – быть или не быть Павлу Беляеву .космонавтом – оставался открытым. Мы все и академик С. П. Королев верили в него, а осторожная медицина – сомневалась.
Однажды мы отправились на парашютные прыжки. Вместе поднялись на самолете. Был ветер и облака – все, как в тот несчастливый день. Но ни я, ни Алексей Леонов не заметили на лице нашего товарища и тени сомнения или беспокойства. Мы вдвоем подошли к раскрытой двери самолета. Я положил руку на плечо Беляева, и скомандовал, словно перворазнику:
– Пошел!
Все удалось в этом красивом прыжке. И парашют раскрылся в заданные секунды, и приземление оказалось точным и мягким. Отныне Павел Беляев вновь становился в первый ряд космонавтов. Вскоре мы избрали его секретарем парторганизации.
Готовясь к полету на «Восходе-2», оба космонавта – и Беляев и Леонов – крепко сдружились. Было любо-дорого видеть, как бережно, с уважением, с подлинной мужской любовью друг к другу они проходили тренировки. В их занятиях было много нового, такого, которое еще не испытывал ни один из нас, поднимавшихся на орбиту.
Алексей Леонов – один из самых близких мне друзей. Уже давно, начиная с прихода в группу космонавтов, он ведет дневник, записывая туда наиболее интересные события из нашей жизни. Вел он дневник и в пору, предшествовавшую его полету. С его согласия приведу несколько страничек из этой объемистой тетради. Они лучше всего передадут некоторые моменты, связанные с подготовкой к этому замечательному свершению.
«Всем отрядом ездили в конструкторское бюро для ознакомления с новым кораблем. О нем мы уже кое-что слышали и довольно хорошо представляли его схему. Предстоит выполнение нового задания. И это поручат кому-то из нас.
Собралась большая комиссия. Сергей Павлович Королев подробно рассказал о задачах корабля, а затем предложил мне произвести выход из кабины через шлюзовое устройство.
Мне? Как это понимать – вроде бы заявка на будущее.
Или случайность? Долго надевал скафандр, занял место в корабле и по команде произвел шлюзование. Очень волновался: ведь за мной наблюдали десятки внимательных глаз членов комиссии и моих товарищей. Волновался еще и потому, что после опробования надо дать грамотное заключение о возможности выполнения задуманного. А оно-грандиозно: выход человека в открытый космос. Даже дух захватывает!
«Сформировали экипаж «Восхода-2»; командир – Павел Беляев, я – на выход. Очень рад такому сочетанию: Павел Иванович старше меня на целый десяток лет. Но это и хорошо – командир должен быть более опытным человеком. А кроме того, мы люди разных характеров – он молчалив, а я более общителен. Но у нас есть общее, главное – цель, и мы сделаем все, чтобы ее достигнуть. Порукой тому наша честная откровенность друг другу и взаимное уважение».
«Примерял новый скафандр. Поразила его белизна и новизна многих элементов. Но кое-что в этой одежке еще надо доделать».
«Долго беседовали с экипажем «Восхода» – Владимиром Комаровым, Константином Феоктистовым и Борисом Егоровым. Они уже совсем готовы к своему полету. Чудесные парни! Жаль, нам с Павлом Беляевым, по-видимому, не придется побывать на их старте – у нас своя программа, которую еще надо отрабатывать и отрабатывать...».