 |
|
|
Титов С. К. Алексеевская
ярмарка / публ. подгот. Г. Болотова Автор этого небольшого рассказа о ярмарке в Белозерске – Сергей Константинович Титов. С юности собирал он материалы по истории Белозерской земли: искал документы, записывал воспоминания, легенды, работал в архивах, писал о том, чему был свидетелем он сам. Ему не удалось издать свою рукопись, которая сегодня хранится в Белозерском музее. Этот рассказ о событии, очевидцем и участником которого, видимо, был сам автор – краевед С. К. Титов. «В городе Белозерске ежегодно 17 марта по старому стилю в день Алексея – человека Божия устраивалась традиционная Алексеевская ярмарка. Наскоро из теса сколачивались и тянулись по базарной площади ларьки, прилавки и покрывались брезентом балаганы. По Лозской, Воздвиженской и Мегорской дорогам в город въезжали обозы с мешками гороха и овса, лаптями, деревянной и глиняной посудой, бочками конопляного масла, смолы, дегтя, возами сена, мясными тушами, замороженной рыбой и всякой съедобной живностью. Деревенские бабы ехали и шли с молоком, коровьим маслом, творогом, яйцами, сметаной. На объемистых возах, набитых разными товарами, укрытых рогожами, и перевязанных пеньковыми веревками, сидели одетые в теплые тулупы возчики. На ярмарку съезжались деревенские богатеи и уездные помещики. Пешком шли крестьяне со всех тридцати двух волостей Белозерского уезда. Они думали кое-что продать, кое-что купить: надо бы кожи на сапоги, гвоздей плотничьих, хочется приторговать шапку, а может дочкам наберется что-нибудь подходящее. Много надо покупок сделать. О чем ни подумаешь – все надобно. Только откуда денег взять? Хоть бы выгодно продать деревянные ложки и чашки, что дедко наделал, глиняные горшки да корчаги под уголье или пиво, кринки под молоко, творильники под тесто Посмотрим на пеструю ярмарку с высоты Белозерского вала. Гудит – звонит ярмарка на всю округу. Шумит людской толпой, мелькает яркими платками и юбками баб, гулом гудит и оглушает криком, ржанием лошадей, мычанием коров. На прилавках ларьков, разместившись на солнце, блестят и пышут буйными красками ленты, ситцы, платки, бусы, сливаясь в яркие полосы и переливаясь. Идут толпы насмешливых деревенских парней в картузах, залихватски заломленных набекрень. Под возами продавцов и между ног покупателей, нюхая землю и поджав хвост, ищет своего хозяина дворовая собачонка. На площади с южной стороны вала от каменного моста, перекинутого через ров, до Ильинского края – «обшары», были согнаны сотни лошадей всех мастей и возрастов, привязанные к крестьянским саням, заборам и коновязям. С раннего утра начала работать «конница». Главными заправилами «продажи и обмена лошадей были цыгане и местные барышники: Ваня Солмак, Ваня Карлин, Вася Большаков, Ефим Ардальонов, братья Мартьяновы, Саша Черный, Кузьма и Иван Огваздины и другие. Барышники были одеты все в овчинные полушубки, заячьи шапки и обязательно, с погонялкой за поясом из красного кумача. Толпа крестьян в домотканых армяках присматривалась к лошадям, приценивалась. Барышники проезжали верхом на лошадях по дороге, показывая качество бега лошадей. Торгуясь, мужики хлопали друг друга по рукам. Еще и еще раз, разгоняли лошадей для просмотра. Выторговывали каждый гривенник, пятиалтынный, полтинник, лишь бы выгодно купить – продать лошадь... Ржание лошадей, крики подвыпивших мужиков звонко раздавались в чистом весеннем воздухе. Капало с крыш. У соборного моста в конце «конницы» стояли на прилавках кипящие самовары с горячим «сбитнем». Кружка сбитня – полкопейки. Дешево и тепло. Большой поток народа двигался к центру базара, где сосредоточена главная торговля ярмарки. Идут богатые купчихи и мещанки города. Их легко отличить по одежде и обуви. Сквозь толпу надменно проплыл какой-то барин в пальто со светлыми пуговицами. Он осторожно ступал, избегая образовавшихся луж и навозной жижи. А вот идут молодые парни с бумажными цветками на шапках, с гармошками. За ними бежит свора мальчишек с губными гармошками и свистульками. Вслед за парнями под звуки, гармошек и свистулек плывут под ручки румяные деревенские девушки. Среди них расфранченная дочь мотомского торговца Феня. А вот ларек Драпкина. Здесь продаются шапки-ушанки, фуражки, картузы и кепи. Дальше – детские игрушки: выдолбленные из дерева тройки лошадей вместе с кибиткой на санях, деревянные лошадки, ветряные мельницы, деревянные раскрашенные в разные цвета яйца. Мальчишки облепили балаганчик с игрушками. Денег у них – ни копейки. Они стоят и пожирают глазами лошадок и ванек-встанек. Один смельчак взял в руки кующих кузнецов, подержал, положил на, место и довольный, вытер нос! Из-за локтей мальчишек выглядывают девчонки. Внимание их приковано к кареткам, сплетенным из бересты, и к куклам в пышных кумачовых юбочках. Здесь же продаются деревянные расписные четырехугольные солонки с крышками, ложки, блюда, чашки для щей, тарелки, скалки, сита, решета для просеивания муки, мутовки, прялки, и чего только тут нет, и все деревянное и ручной работы белозерских умельцев. Далее продаются, пряжки, наперстки, гребенки всех видов, пуговицы и порошок «смерть вшам и блохам», вазелин, мыла разные, масло репейное, «чтоб не седел волос от кручины», мазь от веснушек, губная номада, гуталин, самоварная мазь. В следующем ларьке вяземские и мятные пряники, грецкие и каленые орехи, подсолнечники, фисташки, тыквенные семечки, рожки, винные ягоды, монпансье «Ландрин», конфеты такие, что самой капризной девушке от соблазна не устоять, халва (четверть фунта – одна копейка). Лубочные картинки, рамки для портретов, китайские фонарики, цветные бычьи надутые пузыри, пискливые «тещины языки», бумажные веера. – Веер китайский разноцветный! Пять копеек штука! Налетай пока не поздно! – Господи, какая дороговизна! Впрочем, дай мне две штуки. Под ногами толкается лотошник с красным носом. Он разыгрывает плоские четырехугольные конфеты, завернутые в цветную бумагу с кисточками на конце. На этикетках был изображен, пожарник в каске: играем без проигрыша! «Возьми карамельку и брось ее так, чтобы кружилась в воздухе. Если; она упадет в мой лоток головой вверх – карамель твоя, не упадет, пеняй на себя!». «Играю без проигрыша! Полкопейки штука!» – кричал, надрываясь, лотошник... Около шестигранной каменной часовни сидел монах из Новоезерского монастыря. Перед ним на прилавке разложены иконы разных размеров, брошюры Жития Святых, связки восковых свечей, нательные крестики... У часовни же продают брюкву, редьку, репу, крендели, калачи, баранки, выпеченные у Калинина. Белозерские огородницы выстроились в ряд около бочек с огурцами и капустой, они предлагают купить красный лук и белый чеснок со своих, огородов. Деревенские бабы продавали кадушки брусники, соленых волнушек и рыжиков, связки сушеных грибов, пачки щетины для сапожников, мотки суровых ниток. Против городских весов – «важни», где сборщики от городской управы взимали «вещее» за взвешивание проданных возов сена, соломы, мха и туш мяса, помещались мясные и рыбные ряды… На «пищухе» – где склады ржи, овса, гороха и муки купца Калинина, торгуют мебелью, санями, телегами, скатами колес, веревкой, смолой, дегтем, варом, граблями, лопатами и кузнечными изделиями. Продают шкурки лисиц, волков, зайцев и хорьков. Многие из торговцев этого ряда уже продали свои немногочисленные товары, привязали лошадей и пошли бродить по базару в надежде что-нибудь купить на ярмарке подешевле. Они то и дело останавливались, приценивались к товарам и опять брели дальше в живом потоке, двигавшемся то взад, то вперед. Сновали перекупщики товаров, крикливо рядились, приценивались и с бранью уходили прочь, чтобы снова вернуться, если попадется нужный товар. В длинном деревянном, приземистом корпусе торгуют, местные купцы: Серафим Реутов, Дмитрий Поздынин, Иван Силькинский. Здесь продаются железо – скобяные товары и бакалея. Рядом с этим корпусом находится первый корпус гостиного двора, сделанный из кирпича. Он занят под склады хлебопродуктов и других товаров. Второй корпус гостиного двора и деревянный корпус напротив него, заняты магазинами целой династии купцов Капорулиных... В тесном балагане тир. Здесь стреляют из ружей в вещи, расставленные за прилавком. Попал в цель – получай вещь. Не попал – плати три копейки. Один парень прострелял 48 копеек. Другой за пять выстрелов выиграл небольшой самовар. Вокруг восьмиконечного центра, столбы которого обтянуты коврами и разноцветными полотнами плотной ткани, вращалась карусель. Под брезентовым куполом карусели волнами висел блестящий стеклярус, большие золотые и серебряные стеклянные шары и другие украшения, ослепительно сверкающие на солнце. В круге карусели были подвешены лошадки со стременами и вместительные деревянные гондолы со скамейками. Около карусели стоял столб с кронштейном, на котором болтался черный шар с кольцом. Выдернувший кольцо из шара во время катания на карусели, имел право следующий рейс вращаться с каруселью бесплатно... Девушки, парни, мальчишки со смехом забирались на деревянных коней, в кареты-качалки, с визгом неслись в колесе карусели. Летели напряженные, чуть растерявшиеся лица, руки крепко впивались в поручни карет, ноги – в стремена деревянных лошадок. Толпа около карусели плыла перед глазами нетерпеливым, медленным и молчаливым потоком: «Лови кольцо! Кати! Поддай! Быстрее, еще быстрее! Что за чувство – лететь так над всем светом!.. Возбужденные и радостные от карусели, мы отправились к цирку, специально приехавшему на ярмарку, раскинувшемуся около сада гимназии. На наружных подмостях у цирка кривлялся клоун с рыжими волосами, огромным красным носом, в смешном костюме с широкими рукавами. Мы поспели к самому началу циркового представления. Вместе с публикой, хлынувшей с ярмарочной площади, шумно ввалились в цирк. Было полно народа. В нижних рядах ели пряники, щелкали семечками. Играла музыка. Ухали литавры. Гремел барабан. Дымили лампы... На сцену выпустили откормленных лошадей, они бегали по кругу арены. Вежливый дрессировщик заставлял их становиться на колени, кланяться галдящей галерке. Нелепый клоун с огненным румянцам на набеленном лице метался по арене, смеша публику... В следующем номере программы цирка выступали собачки, которые с визгом перепрыгивали через огонь. Акробатки на трапеции делали возможные упражнения, бесстрашно ходили по проволоке. А клоун в костюме арлекина, в колпаке с колокольчиком был настоящим шутом гороховым. Он играл на метле. У директора цирка на глазах у публики украл сороковку водки, у конюха цирка – кусок колбасы и огурец... Представление продолжалось. Заключительным номером цирковой программы был одноглазый мохнатый медведь. Он тихо брел по арене без поводыря. Одна лапа его была положена на плечо идущего радом его пожилого хозяина – медвежатника... Медвежатник начал разговор с медведем: «А ну-ка покажи, как кирпич таскают, землю роют»! Медведь умел изобразить все: и как портной штаны шьет, как полицейский пьяного забирает... Публика была в восторге от медведя, выкрикивала самые неожиданные задания. Медвежатник командовал. Вдруг шкура у медведя разошлась, и все увидели женщину. И медведь, и медвежатник спохватились не сразу, a может быть это было нарочно сделано, только громкий хохот публики остановил их. Из цирка направились мы на городские бульвары. Из окон здания городской управы напротив бульвара была выставлена большая никелированная труба, из нее слышались звуки граммофона. Напротив здания городской управы, на той стороне бульваров, у казначейства помещался в нижнем этаже обширный магазин «Зингер», где продавались прославленные швейные машинки. Рядом расположился гастрономический магазин Н. И. Сераго, доступный лишь богатым людям. Шумная толпа на ярмарке двигалась взад–вперед, кругом смеялись и играли в снежки. Морозный воздух дымился от человеческих дыханий…» Ярмарка – это праздник. Алексеевская ярмарка - не единственная в городе Белозерске. С 20 по 30 декабря проходила зимняя Рождественская ярмарка, возродить которую, вместе с весенней Алексеевской и осенней Преображенской, намерены в нашем районе. Публикацию
подготовила сотрудник Белозерского
музея |