Хочу поделиться воспоминаниями своей сестры Галины Дмитриевны Кузьминой-Скресановой. Она родилась в д.Мытник Андреевского сельсовета Вашкинского района. Родители: мать – Александра Николаевна, отец – Дмитрий Алексеевич. В 1968 году окончила Андреевскую среднюю школу. Специальность фельдшера получила в г.Ленинграде, работала там в одной из городских больниц.
Галина Дмитриевна служила в Афганистане более двух лет, награждена медалью. В настоящее время она живет в Ленинградской области.
Январь 1980 г. Ленинград. Меня призывает Московский райвоенкомат на службу в Афганистане в качестве медицинской сестры хирургического отделения госпиталя. Я – служащая Советской Армии.
Вначале госпиталь расположили в предместье Кабула, где были рассредоточены наши части. Сами устанавливаем палатки для проживания и приема раненых, собираем кровати, благоустраиваем для длительного проживания в полевых условиях. Воды нет, её привозят. Днем непривычная для нас жара (пока стояла на первом построении в день нашего приезда, обгорело лицо и руки, от палящего солнца не скрыться).
Первая ночь в Кабуле. Холодно, потрескивают дрова в печке-буржуйке, нас в палатке человек 20. Заходит дежурный, объявляет: «Срочно нужна кровь II группы, резус положительный». Выхожу из палатки в темноту, где-то далеко луч прожектора сквозит по склонам гор, у подножия которых расположен госпиталь. В палатке хирургии слабое освещение, на специальной кровати лежит крепкого телосложения боец, весь забинтован, в тяжелейшем состоянии, без сознания, жизнь поддерживает аппарат искусственного дыхания. Это был первый раненый, которого я увидела в первый день службы на афганской земле.
Ложусь на соседнюю кровать: идет прямое переливание крови. Ухожу, голова немного кружится – не привык организм к высокогорью. А в душе одно: «Только выживи, солдат!»... Возвращаюсь к своим. Увидев перевязанную руку, мне предлагают выпить чаю.
Мое первое дежурство в хирургическом отделении госпиталя. Мы теряем десантника, который поступил слишком поздно, с большой кровопотерей, несовместимым с жизнью ранением. Мы делали все возможное, боролись за его жизнь. Несмотря на все усилия врачей и хирургов, вводимые лекарственные средства, боец умирает, не придя в сознание. По-девчоночьи тихо оплакиваем, кто-то закурил, заходит замполит госпиталя, выражает неудовольствие: «Почему не представляетесь?» Нам это неважно, все мысли об умершем.
Со временем мы научились докладывать обстановку по отделению.
Лето 1981 г. После смены выходим к приемному отделению. Привезли раненых, среди них много тяжелых. Подходим к БМП, спрашиваем солдат: «Вы кушали?» Они переглядываются, а на их усталых, почерневших лицах скользнуло подобие улыбки: «Да ели... три дня назад». Бежим к себе, завариваем в термос чай, собираем бутерброды – все, что успели, относим бойцам. Команда: «По машинам!». Они снова отправляются в бой. Мы смотрим вслед, мысленно говорим: «Останьтесь живыми!» Мы – это я и моя подруга Валя Комиссарова.
Очередное дежурство. Ночь, тихо, тяжелых пациентов нет. Звонок из приёмного отделения: «Готовьте места для пациентов с ожогами, их много».
Снова каталки стучат по бетонному полу. Мы пытаемся помогать всем: у кого на теле небольшая площадь ожога и в реанимации тяжёлым. Выяснилось, что после выполнения боевой задачи уставшие бойцы крепко заснули, обогреваясь печкой, печка загорелась. Мы – эвакогоспиталь. Снова отправляем раненых в Ташкент. Отключаем капельницы, одеваем тяжелораненых, размещаем их в машинах. Ребята бодрятся, пытаются шутить, пока находятся в своём боевом братстве. Как вам будет там в Союзе, дома? хорошо, если близкие будут рядом. Я знала, как трудно будет многим без ног, в выцветшей солдатской форме, подкошенным в этой жуткой бойне. Мы размышляли: «Почему такие человеческие жертвы, неужели нельзя иначе, как долго ещё будет литься здесь кровь?»
Март 1982 г. Впечатления о стране. Бедная, люди трудолюбивые, подавляющее большинство – нищие. Мы считаем, что несём им свет, вмешиваемся в их образ жизни, национальные устои. Ведь англичане в своё время вынуждены были уйти… они, афганцы, сохранили себя на этой выжженной солнцем земле.
До сих пор мы поддерживаем связь со своими подругами по госпиталю, с кем делили кусок хлеба, с кем прожили 2 года 3 месяца незабываемых дней. Жизнь разбросала нас снова Рита Комарова и Н. Силкина живут в Мурманске, Валя Комиссарова – в Киришах. Мы живы и помним.