Н.Суворов. Вологда в начале XVIII столетия 
(Топографический и статистический очерк)
// Памятная книжка для Вологодской губернии на 1861 год. – Вологда, 1861. – С. 1-104 (отд. паг.)..

Время, в которое мы живем, по справедливости называется веком всеобщего движения вперед (прогресса), веком новых открытий, преобразований, усовершенствований по всем отраслям наук, искусств, художеств, промышленности. То, что за двести, за сто и менее лет, предкам нашим могло бы показаться мечтою и невозможностию, в наше время считается делом обыкновенным и никого не удивляет. Вспомним новейшие открытия и усовершенствования в физике, химии и других естественных науках; взглянем на чудеса электромагнетизма, гальванизма, фотографии, на бесконечно-разнообразное и многообразно-полезное применение силы паров, и проч. и проч….

Но – если, с одной стороны, многое в нашей усовершенствованной, богатой разнообразием и комфортом жизни могло бы предкам нашим показаться величайшею диковинкою, даже чудом, - то, с другой стороны, и мы, привыкшие к необычайностям, привыкшие, можно сказать, ничему не удивляться, пришли бы в большое изумление, если бы каким-нибудь волшебством можно было нам вдруг перенестись в стародавнюю, не усовершенствованную жизнь наших предков, войти в весь образ их мыслей, чувствований, верований, и увидеть как наяву всю внешнюю обстановку их жизни. Какое жалкое невежество! какая грубость нравов! какая неподвижность, неразвитость, детская недогадливость! стали бы восклицать мы, глядя на разные стороны их быта.

Оставим в стороне высшее, умственное образование, в котором прадеды наши так долго отставали от своих западноевропейских современников: причин замедления их в этом образовании было много, причин уважительных, исторических… Но отчего они и в самой низшей сфере умственного развития, в понимании и решении самых простых, так сказать, инстинктивно-понятных вопросов жизни, оказали успехов весьма мало? Обратим внимание на их внешний быт… При всем уважении нашем к старине отечественной, при всем желании находить в ней как можно более похвального, о внешнем быте наших достопочтенных предков мы крайне затрудняемся сказать что-нибудь похвальное. Можно ли, например, похвалить грязный и неудобный быт наших простолюдинов, каким является этот быт в прежние времена и каким находим его доселе в захолустьях: эту жизнь в дыме курных изб, в нераздельном сожительстве всех членов семейства и – домашних животных?.. А такой образ жизни был некогда господствующим в земле русской не только в деревнях, но отчасти и в городах (*) [Котошихин очень нелестно отзывается о быте самых бояр русских и даже ближних к Царю людей, говоря, что они «живут в домах своих, в каменных и деревянных, без великого устроения и призрения»… т. е., сказать другими словами, живут, не заботясь о больших удобствах жизни и об улучшениях в ней, живут не весьма опрятно, не весьма расчетливо, не совсем по-человечески. Что надобно думать о быте других сословий? См. о России в царств. Алексея Мих. С. П. Б. 1840, стр. 118. Об этом же см. ниже в отделен. VIII, под заглавием: «Деревянные строения»]. Или, спросим еще: что может быть хуже, безобразнее, неразумнее старинного способа строения наших городов и деревень? Кажется. немудрено сообразить, что если двадцать и более деревянных построек стоят на весьма близком друг от друга расстоянии, то при пожаре опасность угрожает не только первому от загоревшегося зданию, но и всем вместе; что если улицы в городе тесны, кривы, грязны, то и воздух в них не может быть хорош и здоров, особенно, если к ним еще и кладбища близки; что в тесных, извилистых улицах и ворам действовать и скрываться, и повальным болезням разгуливать удобнее… и что, стало быть, надобно строиться как-нибудь иначе. Все это понять, кажется, очень просто и легко; а между тем целые веки предки наши как будто не понимали этого: разорялись от недобрых людей и пожаров, гибли от «смертоносных» болезней, но – продолжали строиться по преданию праотцев, завещевая то же своим детям и внучатам. Отчего такое коснение? Какая причина? привычка ли, этот, по выражению поэта «деспот меж людей», или врожденная лень и тупость понятий?..

Такие и подобные мысли приходили нам много раз при составлении нашего очерка, при внимательном взгляде на нашу Вологду – семисотлетнюю старушку, ровесницу Москвы (*) [Вологда в первый раз упоминается в житии Преп. Герасима, Вологодск. Чудотворца, под 1147 годом; под этим же годом в первый раз упоминается в летописи и имя Москвы, праздновавшей в 1847 году свое семисотлетие], за полтораста лет до настоящего времени, и, следовательно, на 563 году ее возраста. Не знаем достоверно, как в это время Вологда была богата, или, по пословице, красна – пирогами, пшеничными и денежными (*) [«Пирог, в русской монетной системе, имел в старину значение числительной единицы». Записка для обозр. Русск. древностей, 1851, стр. 76 в примеч. «В рубле считалось 400 полушек, 800 полуполушек, 1600 пирогов, 320 полупирогов, 6400 четвертей пирогов». (Ист. Карамз. изд. Эйнерл. Т. Х. прим. 437], но была весьма изобильна и, стало быть, очень не красна – углами, т. е. деревянными, угловатыми, не обтесанными постройками, немощеными грязными улицами и еще грязнейшими многочисленными переулками и закоулками, – (не говорим о болотах, которые, несмотря на свирепствующий ныне всюду вроде эпидемии прогресс, здравствуют отчасти и доселе). Чего не было тогда в Вологде? Внутри ее были: и мукомольная водяная мельница, и «овины с меленками» и какие-то «осадные», словно при нашествии варваров, дворы, и кладбища в соседстве жилых строений, и сенокосные и пахотные места, и многое множество кузниц, и немало еще таких заведений (салотопни, мыловарни), которым, по их удобовозгораемости и неблаговонности, надлежало бы быть несколько подалее от жилищ человеческих. – Надеемся, что мысли наши разделят с нами и наши читатели, которых благосклонному вниманию предлагаем наш очерк.

Очерк этот заключает в себе топографические и статистические сведения о Вологде в 1710-х годах прошлого столетия. Сведения эти заимствованы:
Во 1-х, – и главным образом – из Переписной книги г. Вологды (*) [Книга эта, хранящаяся в архиве Вологодской Градской Думы, составляет рукопись в поллист, толщиною в 4 пальца, в кожаном, дощатом переплете; включает 416 нумерованных поллистов; писана старинною скорописью; начальные 13 листов в ней переписаны другою, новейшею рукою, в старых погнивших; оттого некоторые статьи на первых страницах писаны с пропусками, впрочем, незначительными], составленной. в 1711, 1712 и 1713 годах, заключающей в себе подробный перечень всех, как населенных, так и пустых, земляных участков, составлявших территорию тогдашнего города и посада, с обозначением измерения этих участков, строений, на них бывших и имен их владельцев.
во 2-х, относительно церквей, монастырей и духовенства, сведения взяты из архива консисторского, и именно из так называемых Окладных церковных книг (*) [Окладными назывались эти книги потому, что содержали ежегодное распределение, расчисление (раскладывание) разных даней, собиравшихся с церквей на потребности местной епархии и целого государства. Чтобы видеть, какого рода были эти дани, и в каком количестве собирались, приводим несколько выписок из Окладных книг 1711 года: «Храм Вознесения Господня: десятины – 20 алт.; богаделенных 3 алт. 2 ден.; сверх окладу, с приходских того храма с 25 дворов по деньге; полоняничных, с трех дворов, 4 алт., всего 31 алт. 3 ден. – Храм Благовещения Пресвятыя Богородицы: десятины – рубль; богаделенных 3 алт. 2 денги; сверх окладу с приходских того храма 58 дворов по денге, и того 9 алт. 4 денги; полоняничных с четырех дворов, по 8 денег, и того 5 алт. 2 денги; всего – рубль, 18 алт. – Храм Бориса и Глеба: десятины - 8 алт. 2 денги; богаделенных 3 алт. 2 денги; сверх окладу с приходских того храма 5 дворов по денге, и того 5 денег; полоняничных с дву дворов, по 8 денег, и того 2 алт. 4 денги, всего 15 алт. с деньгой». – Упоминаемые в этих записях полоняничные деньги, т.е. назначавшиеся на искупление пленных, собирались с дворов духовенства] на 1711 год, заключающий именной список всех тогдашних церквей Вологды, с показанием при них числа приходских дворов и количества собиравшихся с церквей разного рода церковных и государственных даней; наконец
в 3-х, из разных печатных и не печатных источников, служащих дополнением и поверкою сообщаемых нами известий.

Для удобнейшего обозрения рассмотренных нами материалов, мы разделили наш очерк на 12 отделений, под следующими заглавиями:
I. Части Вологды, с общим обозначением в каждой из них количества жилых и нежилых дворов.
II. Улицы, переулки, площади, мосты, речки, ручьи, взвозы на р. Вологду, башни, ворота и проч.
III. Монастыри и церкви, с показанием при церквах количества дворов приходских и дворов духовенства.
IV. Монастырские дворы
V. Церковные дворы.
VI. Торговые ряды с Гостиным двором.
VII. Каменные не церковные здания.
VIII. Деревянные строения.
IX. Заводы, кузницы, харчевни, кабаки и проч.
X. Особенности тогдашнего города и посада: кладбища при церквах; кельи бедных на церковных землях; осадные дворы; сады; мукомольная мельница на Золотухе; сенокосные и пахотные места.
XI. Сословия жителей и родовые их фамилии.
XII. Приблизительная цифра народонаселения.

I. ЧАСТИ ВОЛОГДЫ

Подобно большей части старинных русских городов, Вологда разделялась на 3 части: 1. Город – собственно или огражденное крепостными стенами пространство внутри ее; 2. Посад, или поселения, окружавшие город и 3. Слободы, примыкавшие к городу и посаду. (*) [Слободами в старину назывались поселения при городах и посадах, пользовавшиеся некоторыми льготами сравнительно с простыми селами, или, как показывает самое название их, освобожденные от некоторых сельских повинностей].

Но кроме этого, общего с другими городами, разделения, было, без сомнения, в Вологде и другое, подобно нынешнему полицейскому, на известные с определенным числом дворов отделения, как бы ни назывались эти отделения: концами, третями, четвертями, или другими именами. Какое именно было это гражданско-полицейское разделение, достоверно не известно; но о нем с вероятностию можно заключать, сравнивая необходимое в Окладных книгах церковное разделение с порядком исчисления дворов в Переписной книге.

В церковном отношении, Вологда делилась в продолжение всего XVII столетия, равно и в рассматриваемое нами время, на четыре ведомства, или благочиния: к первому принадлежали церкви и приходы Города; к трем остальным ведомствам, или «третям» (Владимирской, Успенской, Мироносицкой) причислялись церкви и приходы посадские (*) [К третям Владимирской и Мироносицкой, кроме посадских церквей, принадлежали церкви Дворцовых сел Кобылина и Фрязинова. Смотр. ниже Отдел III о монастырях и церквах Вологды]. Подобное четырехчастное разделение Вологды можно замечать и в порядке Переписной книги. В ней описывается сперва:
а) вся нынешняя первая часть Вологды и из второй части приход Власиевской церкви: назовем это отделение Нижним посадом, т. е. частию посада, лежавшею от города вниз по течению р. Вологды, на правом берегу ее; затем –
б) собственно Город, или пространство в нынешней второй части, окруженное крепостными стенами, которые, начинаясь близ впадения речки Золотухи в р. Вологду, шли оттуда вверх по течению означенной речки до Винтеровского моста, а отсюда по направлению нынешнего старого бульвара до реки же Вологды; потом – 
в) Верхний посад, или нынешняя вторая часть, за исключением прихода Власиевской церкви и пространства, составлявшего собственно Город; наконец переписывается
г) Заречье, или Заречный посад, т.е. нынешняя третья часть Вологды, кроме прихода Фрязиновской церкви (*) [Дворцовое село Фрязиново не вошло в Переписную книгу потому, что еще в то время не принадлежало к посаду, как и Дворцовые села Кобылино и Турундаево. В Переписной книге на листе 4-м об одном дворе в Новинковской улице сказано: «тот двор построен на уездной дворцового села Кобылина пахотной земле, и о том дворе сказки подать не надлежит для того: по указу дворцовых дворов и земель переписывать и мерить не велено»].

Такое разделение, было ли оно на самом деле, или нет, весьма естественно и сходно с нынешним, и мы будем держаться его в нашем очерке, при исчислении и объяснении разных местностей Вологды.
Общее количество дворов в каждой из означенных четырех частей Вологды было в 1711-1713 годах следующее:
В Нижнем посаде считалось 719 дворов, в том числе жилых 629, пустых 90.
В Городе числилось 404 двора: из них 323 жилых и 81 пустых.
В Верхнем посаде было 484 двора; жилых 327, пустых 157.
В Заречье считалось 525 дворов, в том числе жилых 434, пустых 91.
А всего в Вологде было дворов 2132, из этого количества жилых 1713, пустых 419.

II. УЛИЦЫ, ПЕРЕУЛКИ, ПЛОЩАДИ, МОСТЫ, РЕЧКИ И ПРОЧ.

В Переписной книге исчисление дворов Вологды начинается, как выше замечено, с Нижнего посада и в нем с самой крайней улицы – Новинковской, доселе удержавшей свое имя и находящейся в приходе Петропавловской церкви. Отсюда и мы начнем обозрение Вологды.

А. НИЖНИЙ ПОСАД

1. НОВИНКОВСКАЯ улица… «идучи от Государева кладового Гостина двора в город»… Итак, эта улица начиналась каким-то кладовым Государевым двором: вероятно, это было здание на берегу р. Вологды для складки казенных вещей и разных товаров на дворцовые потребности, провозившихся через Вологду в Москву из Архангельска и из Сибири. В этой улице жили иностранцы, которым принадлежало 17 дворов, но радом с ними жили и посадские люди – вологжане. От этой улицы шли три переулка:
1. Переулок проезжий к реке Вологде.
2. Переулок от Петровского монастыря (*) [Т.е. от ограды церкви Петра и Павла. Здесь заметим, что в Переписной книге церкви Вологды упоминаются только мимоходом, а именно, когда ими обозначается местность улиц или дворов, например, что они находятся «близ такой-то церкви», или когда показывается принадлежность дворов церквам, например, «двор такой-то церкви»].
3. Переулок проезжий на сполье.

2. РОЩЕНСКАЯ улица, начиналась от церкви Кирилла Чудотворца; имела пять переулков:
4. Переулок проезжий к р. Вологде.
5. Переулок в Петровскую улицу.
6. Переулок другой в ту же улицу.
7. Переулок третий в ту же улицу.
8. Переулок в Козленскую улицу.

3. ПЕТРОВСКАЯ улица, имела четыре переулка:
9. Пер. проезжий в Изосимскую улицу.
10. Пер. в Рощенскую улицу.
11. Пер. проезж. на Мостовую улицу.
12. Пер. проезж. другой на ту же улицу.

4. МОСТОВАЯ улица; близ ее упоминаются церкви: Спасская единодневного строения и Николаевская на Старой площади; следовательно, эта улица от этих церквей шла к мосту через Золотуху в город, отчего и называлась, вероятно, Мостовою (*) [Впрочем, может быть, называлась так и оттого, что составляла продолжение улиц Новинковской, Рощенской и Петровской, которые в Переп. книге называются Мостовыми, т.е. вымощенными деревом. См. ниже Отделение VI: Торговые ряды].

5. НИЖНЕДОЛЬСКАЯ улица «по берегу р. Вологды от речки Жигачихи»; имела три переулка:
13. Пер. «на сполье»(?) к Зосимской улице.
14. Пер. в Зосимскую улицу: в этом переулке 10 дворов принадлежали разным монастырям.

6. ИЗОСИМСКИЙ КРЮК, улица «от р. Вологды идучи к Петровской улице»; имела три переулка:
15. Пер. к Пречистенскому берегу.
16. Пер. в Петровскую улицу.
17. Пер. на Смолню; близ этого переулка упоминается какая-то «слободка от Спасского двора на Смолню»; в этой слободке было 11-ть жилых дворов.

7. СМОЛНЯ; она составляла, вероятно, часть нынешней улицы между 42 и 45 кварталами 1-й части; место это и доселе называется Смоляною, или дровяною биржею. На Смолне было шесть жилых дворов. Затем в Переписной книге упоминается

БОЛЬШАЯ ПЛОЩАДЬ,

о которой сказано только, что на ней «меж дорогами» был один двор. Где находилась эта площадь, достоверно не знаем; но так как после нее описывается местность близ Зосимо-Саватиевской церкви, то думаем, что площадь эта была едва ли не тут же, где ныне плац-парадное место.

8. НАБЕРЕЖНАЯ улица по р. Вологде от «Изосимского звозу» до «Булдакова звозу»: последний звоз, или спуск к р. Вологде находился, вероятно, у впадения р. Золотухи в Вологду, подле нынешних винных подвалов. На этой набережной находились: во 1-х – три амбара Климентовской церкви (*) [Церковь во имя Св. Климента, папы Римского, была теплая при Зосимо-Савватиевской холодной церкви: обе принадлежали к Соловецкому подворью, находившемуся на месте нынешних старых обгорелых Присутственных мест. См. Описание Ставропигал. первоклас. Соловецк. монаст., сочин. архимандр. Досифея. Доселе в Зосимо-Савватиевской церкви один из приделов теплого, что в нижнем этаже, храма, носит имя Св. Климента, папы Римского], во 2-х двор Спасоприлуцк. монастыря соляной (ныне – дом гражданск. губернатора), в 3-х двор Кирилло-Белозерского монастыря соляной (ныне – духовная семинария) и в 4-х, подле Булдакова звозу, двор гостя Ивана Данилова Панкратьева, длин. 51 саж., поперек по лицу 48 сажен. От этой набережной шли три переулка:
18. Пер. от р. Вологды по Золотухе на Большую площадь.
19. Пер. Большой улицы на Большую площадь.

9. БОЛЬШАЯ улица; она пролегала близ Большой площади и едва ли не есть та самая, которая ныне проходит между плац-парадным местом и южной стороною губернаторск. дома и семинарии, мимо Кирилло-Богословской церкви и дома Градской Полиции к гостиному двору.

СТАРАЯ ПЛОЩАДЬ; 

на ней находились церкви: Спасообыденная, Николаевская и Афанасия Александрийского.

10. АФАНАСЬЕВСКИЙ РОВ, улица, пролегавшая близ церкви Афанасия Александрийского; в соседстве этой улицы показано «Болото», подле которого было три двора.

11. БОЛЬШИЕ КУЗНЕЦЫ, улица, составлявшая, вероятно, часть нынешней большой Козленской улицы от р. Золотухи. Самое название этой улицы показывает, какого рода ремесленники жили на ней, равно и на следующей, называвшейся

12. БЛИЖНИЕ КУЗНЕЦЫ; эта улица имела два переулка:
20. Переул. в Рощенск. улицу, называвшийся Галкиным.
21. Переул. другой в ту же улицу, называвш. Кирилловским.

13. КОЗЛЕНСКАЯ улица, имела один переулок.
22. Переулок проезжий на сполье.

14. ФРОЛОВКА, улица, начинающаяся от Екатерининской церкви и проходившая к сполью.

15. СВИНОБОЕВА, «от мельницы идучи к Кузнецам». Так как мукомольная водяная мельница на Золотухе, принадлежавшая волог. архиер. дому (о ней речь будет ниже), находилась около того места, где ныне торговые бани, то Свинобоева улица составляла, вероятно, часть нынешней Духовской улицы, пересекающей Большую Козленскую. Она имела
23. Переулок проезжий к Духову монастырю.

16. ШАЛАГИНА улица, от которой шла дорога к р. Золотухе.

17. НАБЕРЕЖНАЯ «по Золотухе реке, от мельницы идучи», вероятно, по направлению к нынешнему Винтеровскому мосту.

18. ОБУХОВСКАЯ, нынешняя Дворянская улица во Власиевском приходе. Она имела два переулка:
24. Пер. к Власиевской церкви.
25. Пер. в Галкину улицу.

19. ЕХАЛОВЫ-КУЗНЕЦЫ (*) [Или Ехалова улица, как значится в документах (1628 и 1649 годов), хранящихся в архиве волог. градской Владим. церкви. По свидетельству этих документов Ехаловы-Кузнецы разделялись на Ближние и Дальние].

20. ГАЛКИНА улица, крайняя к сполью; вероятно, она же называлась и Гасиловою, которая существует и ныне.

21. РОССЫЛЬНИЧЬЯ СЛОБОДА, нынешний приход Николаевской Глинковской церкви. В этой слободе было в то время только 5 дворов (*) [К этой Слободе из посада через р. Золотуху вел деревянный проезжий мост, отдававшийся, по тогдашнему обычаю, в откуп, как и другие мосты. См. Вологод. Губ. Ведом. 1859 г. № 37. 1861 г. № 17. Из последнего документа видно, что мост этот до 1703 года принадлежал Николаевской Глинковской церкви и пошлины с него собирались в ее пользу; с означенного же года отобран в казну и отдан с торгов на откуп].

Б. ГОРОД

Приступая к обозрению этой части Вологды, прежде всего надлежало бы показать тогдашнее состояние крепостных стен, давших ей имя города, т.е. места, огражденного укреплениями; но, к сожалению, сведений об этом предмете Переписная книга сообщает очень мало. Видно из нее, что стены существовали; упоминаются бывшие в них ворота: Спасские, Никольские, Ильинские; башни: Борисоглебская, Наугольная (*) [Местоположение и названия этих ворот и башен будут объяснены ниже], и – только. Впрочем, если семьдесят лет спустя, в1782 году, по свидетельству Засецкого, существовали еще в Вологде ясные следы старинных городовых укреплений (*) [У Засецкого сказано: «… Город на правой стороне (реки Вологды), и по большим развалинам и воротам видимо бывший каменный замок, которого с восточной и западной сторон бывала стена каменная с башнями и огромными от речки Золотухи двоими через некоторое расстояние воротами, кои, хотя, обветшав, но и по сие время еще не совсем развалились; а от полудни была рублена стена же и с башнями деревянная, которая по давности от времени совсем погнила и упразднилась. С северной же стороны от реки Вологды земляной вал. А кругом оных стен имеются выкопанные каналы и, как видно, позавалились и засорились, которые соединяются с р. Вологдою и с копаною речкой Золотухою, имеющей течение из речки ж Содемки подле городской с Южной стороны стены в Вологду ж, а означенной крепости окружность имеет почти квадратную меру около 4 верст». Историч. и Топограф. известия о Вологде. Москва. 1782. стран. 57] , то конечно в 1710-х годах они были гораздо в лучшем состоянии и, вероятно, живо напоминали вологжанам начало XVII столетия, когда, после страшного опустошения Вологды Поляко-Литовцами, разорившими ее до основания, эти укрепления были возобновлены, большею же частию вновь построены по повелению Царя Михаила Феодоровича (*) [«Лета 7139 (1613) при державе Государя Царя и Вел. Князя Михаила Феодоровича всея России, заложен град Вологда к каменному строению рубить деревянный и совершися». Засецк. стран. 48].

Немалую часть пространства внутри города занимали в то время как и теперь, Торговые ряды с Гостиным двором. Так как эти ряды описаны особою статьею в Переписной книге, в самом конце ее, то и мы, назначив для них особый отдел в нашем очерке, переходим к описанию остального пространства в городе, состоявшего под обывательскими дворами.

Перечень городских улиц в Переписной книге начинается с улицы Вознесенской: «Внутри города, идучи в город от Никольских каменных ворот, на правой стороне, улица

1. ВОЗНЕСЕНСКАЯ. Где именно находились внутри города каменные Никольские ворота, близ которых начиналась помянутая улица, определить с точностию невозможно. Соображая то, что неподалеку от этих ворот, вероятно, близ нынешнего каменного через Золотуху моста, внутри города, находились другие каменные же ворота, Спасские (см. ниже описание Торговых рядов), можно заключить, что ворота Никольские, называвшиеся так, может быть, от стоявшей на них иконы Св. Николая Чудотворца, были где-нибудь вблизи нынешнего Рыбного ряда у речки Золотухи. Вознесенскою называлась эта улица потому, что от ворот Никольских имела направление к церкви Вознесенской, параллельное р. Вологде. На этой улице было 13 дворов. Наперерез этой улице, за церковию Вознесения, шла к реке Вологде 

2. МОСТОВАЯ улица, с 18 дворами: из них четыре помещичьих, два – монастырских. Мостовою называлась, думаем, потому, что находилась против плавучего через р. Вологду моста, о котором, впрочем, сведения не найдено ни в Переписной книге, ни в других архивных бумагах. Близ этой улицы, неподалеку от р. Вологды, находилась «старая Розбойная тюрма».

3. СОЛОВЕЦКАЯ улица, с 28 дворами: из них четыре помещичьих и два княжеских. Направление имела параллельно р. Вологде. Причина названия «Соловецкою» неизвестна. От этой улицы шла

4. СИЙСКАЯ улица к р. Вологде, с 6 дворами. Название имела от находившегося на ней двора, принадлежавшего Сийскому Антониеву монастырю.

5. РОЖДЕСТВЕНСКАЯ улица с 6 дворами, принадлежащими архиерейским штатным, так называемым «детям боярским» и соборному духовенству. Название имела от бывшей близ нее Христорождественской церкви, «что у Государя на сенях», как значится в старых документах, следовательно, неподалеку от церкви Покровской, также бывшей дворцовою. Шла эта улица вдоль набережной р. Вологды к церкви Николая Чудотворца, что на Извести.

6. ПРЕОБРАЖЕНСКАЯ улица, близ церкви Преображения, с 6 дворами. Кажется, эта улица начиналась близ Николаевской, что на Извести, церкви, и отсюда имела направление к западу, т.е. к нынешней Благовещенской церкви. От этой улицы шел
1. Переулок в Поповскую улицу, с 20 дворами. (Поповская улица пролегала близ каменной высокой стены, окружающей архиер. дом, с южной стороны, где ныне бульвар).
На той же Преображенской улице, или близ ее, находилась «Приказная Изба», от которой шли, неизвестно в какую улицу, а может, и глухие, три переулка:
2. Переулок первый с 9 дворами.
3. Переулок второй с 6 дворами.
4. Переулок третий с 3 дворами.

7. ВОДЯНАЯ улица с 6 дворами. Местоположение ее в Переп. книге определяется так: «Водяная, от Водяных ворот к Поповской улице». Водяными воротами назывались нынешние въездные на архиерейский двор ворота, между соборною колокольнею и теплым собором (*) [Так как в то время теплого собора еще не было, а на месте его была только четвероугльная башня, то площадь соборная была гораздо обширнее нынешней и улица Водяная могла действительно начинаться у самых Водяных ворот]. Следовательно, эта улица занимала часть нынешней площади перед холодным и теплым соборами от севера к югу. На ней жили архиер. штатные и духовные.

8. ПОПОВСКАЯ улица, с 21 двором, между которыми показаны дворы: соборного протопопа (Алексея Семенова), соборного диакона и несколько дворов архиер. штатных.

9. ПЯТНИЦКАЯ улица, с 12 дворами, по направлению «от Таможни ко Рву», т.е. от юга к северу. Таможня была, полагаем, около места нынешнего Училища для девиц, или бывшей Удельной конторы (см. еще описан. Торгов. рядов). От этой улицы шли четыре переулка в улицу Борисоглебскую:
5. Переул. первый с 2 дворами.
6. Переул. второй с 6 дворами.
7. Пер. третий с 3 дворами.
8. Пер. четвертый с 12 дворами.
На противоположной стороне показан еще
9. Переулок с 14 дворами, вероятно, по направлению к улице Поповской.
На Пятницкой улице в то время находился «двор прежней воевоцкой пустой, в длину 31 саж., поперек 25 сажен»; от этого двора шли, неизвестно куда, три переулка:
10. Переул. первый с 4 дворами.
11. Переул второй с 5 дворами.
12. Переул. третий с 4 дворами.

10. ВОДЯНАЯ улица, другая одного названия с предыдущею № 7. Она начиналась «от Пятницого мосту» и проходила «позади архиерейского двора», т.е. от запада к востоку через нынешний большой при архиер. доме сад, которого тогда еще не было и который разведен спустя 60 лет при епископе Иосифе Золотом. На этой улице почти все дворы, числом 30, принадлежали духовенству и архиерейским штатным.

11. БЛАГОВЕЩЕНСКАЯ улица: начиналась, как и Пятницкая, «от Таможни» и проходила отсюда мимо церкви Благовещения к «городовой стене». В ней было 40 дворов.

12. «САЛДАЦКАЯ» СЛОБОДА, идучи от городовой стены на Благовещенский мост, имела 13 дворов по правой стороне и 52 двора по левой стороне. В этой слободе, населенной исключительно «салдатами», дворовые места были весьма малых размеров, от 7 саж. длины и 3 саж. ширины, до 3 саж. длины и 2 ширины. Здесь был, между прочим, «двор Государев Дьячей, длины 26, ширины 25 сажен» и позади его «место порозжее, в длину 16, поперек 27 сажен».

13. БОРИСОГЛЕБСКАЯ улица, с 10 дворами, называвшаяся так от церкви Борисоглебской, бывшей неподалеку от нынешней Благовещенской, имела четыре переулка, которые шли «с Пятницкой улицы от воеводцкаго двора по левой стороне»:
13. Переул. первый с 9 дворами.
14. Переул. второй с 4 дворами.
15. Переул. третий с 10 дворами.
16. Переул. четвертый с 15 дворами.
За описанием этих переулков в Переписной книге прибавлено: «подле Городовую стену за Рвом»:
«Место порозжее, в длину подле стены 23 сажени, поперек 27 сажен».
«Место порозжее Государево, подле Города, меж дворов от Наугольной башни к Борисоглебской башне, в длину 150 сажен, поперек же у Стрелецкой Слободы против Борисоглебской башни 37 сажен» (*) [Всех, исчисленных нами в этом отделении Очерка, дворов Вологды, показано 389, но их было в городе 404; недостающие 15 дворов не показаны потому, что мы не знали, к какой причислить их улице. Так, например, в Переписной книге показан 1 двор где-то подле Известной горы, 5 дворов где-то за Соборною церковью, и 9 дворов где-то позади архиерейского двора. Вообще надобно сказать, что многие местности, понятные для современников, остаются для нас или не совсем ясными, или вовсе необъяснимыми].
Упоминаемые в последней записи городские башни: Наугольная находилась на углу соединения двух линий нынешнего старого бульвара , северной и западной, Борисоглебская – на половине западной линии, против церкви Борисоглебской (*) [Какие были эти башни, каменные или деревянные, неизвестно. В Новой исторической летописи, напечатан. в Волог. Губ. Ведом. 1857 г. № 6, часть неофиц., сказано, что первоначально (в 1631 году) в городском укреплении Вологды было всего: «11-ть башен каменных, 114 саж.; 21 башня деревян., 59 саж. без ј, стены каменной – 239 ј сажен; острогу деревянного 950 сажен; всего около города 1452 сажени].
Мосты – Пятницкий и Благовещенский, показанные в описании улицы – Водяной (№ 10) и Салдацкой Слободы, находились, вероятно, на тех же местах, где и ныне существуют два моста через глубокие канавы, или рвы, бывшие внутри городской крепости. О мостах через Золотуху в Переписной книге ничего не сказано; но надобно полагать, что их было, кроме упомянутого выше близ Николаевской Глинковской церкви, еще, по крайней мере, четыре, и именно - два проезжих: один к Торговым рядам, быть может, на месте нынешнего каменного, у бывших Спасских каменных ворот, другой – у мукомольной водяной мельницы (*) [Был в XVII столетии и еще где-то проезжий через Золотуху мост в Город, едва ли не на месте нынешнего Винтеровского, но только не на месте нынешнего каменного. В числе документов Владимирской церкви хранится, между прочим, писанная в 1655 году данная вологжанину посадскому человеку Артемию Масленикову «за пустое порозжее место на Вологде на посаде, на Золотухе, у проезжего мосту, в город идучи на правой стороне, против торговые бани, где была квасная изба, что продавали дрозжаной квас». – Торговая баня не могла быть вблизи торговых рядов, ради опасности от пожара; стало быть, и упоминаемый в 1655 году мост был не на месте нынешнего каменного, находящегося между торговыми рядами] и два мостика, или более, пешеходных.

В. ВЕРХНИЙ ПОСАД

Описание Верхнего посада начинается в Переписной книге от Ильинских ворот, находившихся, вероятно, близ Пятницкого через ров моста, неподалеку от бывшего в то время мужского Ильинского монастыря, что ныне приходская Ильинская церковь.

«За Ильинскими вороты, за городом и за рвом, от Пятницкой улицы на посад идучи, на левой стороне» дворы… (следует перепись семи дворов.

Затем описывается местность «близ церкви Владимирския Богородицы»; на этой местности показано 27 дворов; не названа же она улицею, вероятно, потому, что дворы были разбросаны вокруг церкви без надлежащего порядка, который мог бы придать им вид улицы. Затем следует – 

1. КОРОВИНА улица, крайняя к сполью. Где была она? Так как в Переп. книге не упоминается улица Кобылкина, пролегавшая близ Цареконстантиновской церкви (см. ниже в таблице церквей Вологды), то думаем, что оба эти названия означали одну улицу.

2. «ШИРОКАЯ» улица… «от города идучи»… т.е. начинавшаяся близ городовой стены и проходившая «к сполью». По всей вероятности, это та улица, которая ныне называется Константиновскою.

3. «ИЛЬИНСКАЯ улица»… «от широкой улицы к р. Вологде»… следовательно, по-нынешнему, это часть Санкт-петербургской улицы, идущей мимо северной линии старого бульвара до р. Вологды.

4. ЦЫПАХИНА улица… «от Ильинского монастыря к Ленивой Площадке»… т.е. по направлению к церкви Воскресенской, что на берегу р. Вологды.

5. БОГОСЛОВСКАЯ улица, близ Иоанно-Богословской церкви.

6. КОСТРОМСКАЯ улица, показана близ церкви Михаила Архангела.

7. ИКОННАЯ улица, близ той же церкви. Причина названия улиц Иконной и костромской, быть может, та, что в старину жили тут костромичи- иконописцы (*) [Эту догадку подтверждает документ, напечатанный в Волог. Губ. Ведом. 1860 года, в № 30, неофиц. части, под заглавием: «Иконный ряд в Вологде в 1667 году»]. В описываемое время на Иконной улице был, между прочим, «двор Якова Сергеева сына Иконописца»…

ЛЕНИВЫЙ ТОРГ, или ЛЕНИВАЯ ПЛОЩАДЬ, близ Воскресенской церкви. На этой площади показаны три лавки.

8. ТЕСНАЯ улица, начиналась где-то близ Ленивого торгу.

9. НИКОЛЬСКАЯ улица, название имела от Николаевской, «что на горе», церкви (нынешняя Золото-крестенская), близ которой пролегала.

10. ЗАВРАЖЬЕ. Вероятно, эта улица была тут же, где и ныне существует улица того же имени, за Девичьим монастырем.

11.БОГОРОДСКАЯ улица, где-то близ сполья, за Девичьим же монастырем.

12. ВВЕДЕНСКАЯ улица; название имела от бывшей церкви Введения Богородицы; вероятно, она была тут, где ныне пролегает улица Старая Введенская. На этой улице показана, между прочим, «келья с сенцами Убогих Дому скудельника Федота Филиппова»… Убогий дом находился неподалеку от этой улицы. Имела переулок с 8 дворами.

13. ТРОИЦКАЯ улица, вероятно, пролегала по одному направлению с нынешней того названия улицей от Девичья монастыря к Троицкой церкви.

Засим в Переписной книге описываются еще дворы на следующих пяти местностях:
а) «Позади Архангельского моста 11-ть дворов», т.е. позади ограды церкви Архангела Гавриила.
б) «Позади Васильевского монастыря 27 дворов», т.е. позади ограды церкви (давно не существующей) Василия Великого.
в) «На каменном звозе к реке 9 дворов».
г) «Вверх по берегу р. Вологды 38 дворов».

Во всех, исчисленных выше, тринадцати улицах Верхнего посада, показан только один переулок. Отчего такая противоположность в этом отношении Нижнему посаду и Городу, столь обильным переулками? Ужели улицы Верхнего посада не имели между собою кратчайшего сообщения, кроме отдаленного посредством концов улиц? Совсем нет. Напротив, мы уверены, что и в Верхнем посаде было множество всяких переулков: и сквозных, и глухих, и проезжих, и пешеходных, но только все они, кроме одного, были пустые, т.е пролегали между огородными, косебными и пахотными местами, каковых мест в этой части Вологды показано в Переп. книге очень много. По этой причине, т.е. по неимению дворов, переулки Верхнего посада и не вошли в перепись.

Г. ЗАРЕЧЬЕ

При слове – Заречье – естественно спросить: как сообщалось оно с прочими частями Вологды? Сколько было в то время через Вологду мостов? Достоверно известен нам только один мост (плавучий), бывший на месте нынешнего против Собора. Так, в одной приходо-расходной книге вологодск. архиер. дома, писанной в конце XVII века, значится, что в какое-то время наняты были работники – починять плавучий мост против Водяных ворот через реку Вологду. В другом архивном документе, относящемся также к концу XVII столетия, мы прочитали, что один вологжанин, посадский человек из Заречья, подавал вологодскому архиепископу Гавриилу челобитную о дозволении предать погребению тело умершей его дочери, которая в один день пошла из Колашной улицы в город и, проходя по плавучему, что против Водяных ворот, мосту, поскользнулась, упала в р. Вологду и утонула. – Другой такой же мост через р. Вологду, вероятно, был близ Вознесенской церкви и нынешних рыбных рядов, о чем сказано выше при описании Мостовой улицы Города.

Улицы, слободы и урочища в Заречье показаны следующие:
1. ВЛАДЫЧНАЯ СЛОБОДА (*) [Владычною называлась эта слобода потому, что издревле, до 1649 года, была вотчиною вологодских архиереев. В 1649 году она, как значится в делах консисторского архива, была «взята на Государя и приписана к посаду»]. Она разделялась на три части: а) собственно Владычная Слобода, b) Верхняя Владычная слобода и с) Нижняя Владычная слобода. Собственно Владычная слобода начиналась, как значится в Переп. книге, «от села Фрязинова» и имела два отделения дворов: одно из 31 двора находилось на берегу р. Вологды, а другое из 19 дворов где-то не на берегу, т.е., вероятно, позади первого. Думаем, что эти дворы находились на месте нынешних… и частию… кварталов третьей части Вологды.
2. ВЕРХНЯЯ ВЛАДЫЧНАЯ СЛОБОДА. Начиналась на восточной стороне церкви Николая Чудотворца и отсюда шла к северу до Колашной улицы; состояла из 51 двора. Называлась «Верхнею» от возвышенной местности, на которой находилась.
3. НИЖНЯЯ ВЛАДЫЧНАЯ СЛОБОДА на низменном склоне к р. Вологде на запад от церкви. Здесь было 26 дворов.
4. ВЕРХНЯЯ СЛОБОДКА ПОДЛЕСНАЯ, находилась, вероятно, тут же, где и ныне улица, называемая Подлесною слободою, крайняя к сполью.
5. ДМИТРИЕВСКИЙ БЕРЕГ, ряд дворов, начинавшихся «от Ручья», т.е. от нынешнего Красного через Вологду моста и шедший по направлению к Дмитриево-Наволоцкой церкви и, вероятно, далее ее, до прихода Мироносицкой церкви.
6. МИРОНОСИЦКИЙ БЕРЕГ, часть нынешней набережной от Дмитриево-Наволоцкого прихода до церкви Мироносицкой, или Златоустенской.
7. СРЕТЕНСКИЙ БЕРЕГ, часть набережной около Сретенской церкви.
8. КОЛАШНАЯ улица, позади Мироносицкой набережной, начинавшаяся «от реки Вологды» близ Георгиевской церкви и проходившая до Верхней Владычной слободы, был, вероятно, тут же, где и ныне улица этого имени. От этой улицы проходит
«Переулок Златоустинский с северной стороны церкви Златоустенской (уничтоженный весьма недавно). В этом переулке Переп. книга исчисляет 34 двора (*) [Доселе существует в 3 части Вологды переулок близ дома Витушешниковых, соединяющий набережную улицу с Колачною. Он может дать некоторое понятие о старинных наших переулках, об этих маленьких улицах, в 5 или 6 сажен ширины, наполненных дворами и двориками, на которых были лачужки иногда такие, в которых – что называется – ни встать, ни сесть].
9. СРЕТЕНСКАЯ улица, вероятно, была позади Сретенской набережной улицы.
10. ПЕСТУХА; эта улица была где-то близ Леонтиевской церкви.
11. КОЗЬЕ БОЛОТО, с 8 дворами, было где-то около Георгиевской церкви, потому что в Переписной книге, после описания этой местности, следует исчисление дворов «около церкви великомученика Георгия за монастырем».
12. ЕРЕМИЕВСКИЙ РУЧЕЙ: собрание дворов близ церкви Леонтия Ростовского, которая доселе пишется «что в Еремиеве ручье».
13. ПАНСКАЯ улица: местоположение ее обозначено в Переп. книге так: «Панская улица от р. Вологды идучи к Егорьевской церкви».
14. КИРИЛОВСКАЯ СЛОБОДКА: вероятно, была на краю посада, по направлению к Дюдиковой пустыне.
15. ДЮДИКОВА ПУСТЫНЯ: в ней было 46 дворов.

По сделанному исчислению разных местностей Вологды, оказывается, что улиц на ней было тогда – 61, переулков 43. В 1782 году, по описанию Засецкого, улиц в Вологде было 52, переулков 41 (*) [Засецк. Истор. и топогр. сведен. о Вологде, стран. 63].

III. МОНАСТЫРИ И ЦЕРКВИ ВОЛОГДЫ (*) 

[Сведения о монастырях и церквах заимствованы, кроме Окладных церковных книг, о которых упомянуто выше, и из других документов архива консисторского. Для большей наглядности при чтении употреблено в этом отделении несколько различных шрифтов: прописным – означаются каменные здания при церквах и монастырях; простым строчным – означаются церкви ныне существующие, но бывшие в то время деревянными; курсивом – ныне уже не существующие]

Монастырей в Вологде в рассматриваемое нами время было четыре:
I. СВЯТОДУХОВ мужеский, с двумя каменными церквами: а) Знаменская (в 1860 году сломанная), над гробом Преп. Галактиона, строена ранее1654 года, б) Сошествия Св. Духа, строена в 1654 году. Прочее строение, равно и ограда, было деревянное.
II. ИЛЬИНСКИЙ мужеский, с каменною, во имя Прор. Илии холодною церковью, строенною в 1698 году; теплая, во имя Преп. Варлаама Хутынского, была деревянная. Упразднен при составлении штатов в 1764 году; ныне приходская церковь.
III. Воздвиженский, мужеский. Строение в нем было все деревянное. Упразднен неизвестно в котором году, но еще до штатов 1764 года. Находился в нынешней второй части г. Вологды, где одна улица доселе называется Воздвиженскою, неподалеку от Гаврило-Архангельской церкви, в которой престол холодного храма освящен во имя Воздвижения Честнаго Креста Господня, вероятно, в память бывшего монастыря.
IV. ГОРНИЙ УСПЕНСКИЙ, девичий, с двумя каменными церквами: а) Соборная во имя Св. Троицы (*) [А не во имя Успения, как ныне. В 1658 году Горнего Девичья монастыря игуменья Вера с сестрами подавали архиепископу волог. Маркеллу челобитную о дозволении им – открыть в Вологодск. уезде сбор доброхотных пожертвований на сооружение начатой у них в монастыре каменной церкви («во имя Живоначальныя Троицы с приделами Св. Николая Чудотв. и Преп. Сергия Радонежского»; каковое дозволение им и дано в том же году, Мая 24 дня. Дела архив. волог. конс.). Успенскою переименована Соборная церковь в этом монастыре, вероятно, по упразднении приходской деревянной Успенской церкви, в которой первоначально в конце XVI века основан монастырь. См. Вол. Губ. Ведом. 1860, № 47]. строена около 1660 года; б) Надвратная во имя Алексия Человека Божия, строена около 1708 года. Прочее строение и с оградою было деревянное.

Церквей, кроме кафедрального Софийского собора и домовых архиерейских (*) [Для полноты нашего очерка считаем нужным сказать и о домашних домовых архиерейских церквах, которых было две, обе каменные, одна в связи с архиерейскими кельями, Христорождественская и другая, над Св. Вратами, Воздвиженская. Архиерейский дом, надворные при нем строения и стены вокруг него (нынешние), - все было каменное, за исключением не огромных летних деревянных архиер. келий], было 48; из них две бесприходных. Помещаем перечень их в том самом порядке, в каком писаны они в Окладных книгах, с разделением их на четыре ведомства, или благочиннических округа. 

Итак, в 1711-1713 годах в Вологде: в четырех монастырях, в Архиерейском доме с кафедральным собором и в 46 городских и посадских приходах, каменных церковных зданий было всего только 19-ть (*) [Считая: в Духове монастыре две церкви, в Девичье две и две в Архиерейском доме. О церквах: Цареконстантиновской, Кирилло-семинарской и Николаевско-Глинковской не знаем документально, когда они обращены в каменные; но относим их к XVII столетию, по собственному нашему в том убеждению, на основании характера их архитектуры] и большая часть их, исключая Софийский собор и еще три церкви неизвестных годов XVII столетия, воздвигнуты в последней половине XVII-го и в первом десятилетии XVIII столетий в следующем порядке:

Прочие 38 церквей (*) [Т.е. по две деревянных на одну каменную. Но цифра 38 увеличится до 42 и более, если приложить к ней существовавшие и при некоторых каменных церквах принадлежащие им деревянные, как наприм. при Козленской, Ильинской, Владимирской, Иоанно-Предтеченской в Дюдикове пустыне и, без сомнения, при некоторых других] были деревянные и они, при самом ничтожном, как увидим ниже, количестве каменных не церковных построек, бывших в то время в Вологде, увеличивали своим видом ее деревянную физиономию. 

Но если начавшееся в половине XVII столетия развитие каменно-строительного церковного дела в Вологде шло сперва довольно медленно, то эта медленность была с избытком вознаграждена в XVIII столетии быстрым умножением в ней числа каменных церквей. С 1713 до 1783 года, в продолжение семидесяти лет, прибыло в Вологде к 19 прежним каменным церквам новых 32 церкви, т.е. по четыре с лишком на каждое десятилетие (*) [См. Засецк., стран. 59-61, и дела архива консист. Эти 32 церкви, сколько нам известно, воздвигались в следующих годах: Власиевская в 1714. Троицкая в 1717. Сретенская в 1731. Леонтиевская в 1758. Казанская в 1760. Воскресенская на Ленив. площади в 1762. Спасоболотская в 1768. Петропавловская в Новинках в 1772. Воскресенский кафедральный теплый собор в 1772. Лазаревская кладбищенская в 1775. Екатерининская в 1776. Николаевская Сенноплощадская в 1777. Покровская в Городе в 1778. Богородская на Нижнем Долу в 1779. Гаврило-Архангел. в 1780. Михаило-Архангел. около 1780. – Годы построения остальных 16 церквей неизвестны; но, обращая внимание на характер их архитектуры, помещаем их в следующем, по предполагаемому нами старшинству их, порядке: Мироносицкая (Златоустенская); Феодора Стратилата в Новинках; Кирилло-Рощенская; Пятницкая; Афанасиевская; Фрязиновская; Варлаамия Хутынского в Ильинском монастыре; Владимирская (холодная); Георгиевская; Николаевская Златокрестенская; Богородская на Верхнем Долу; Иоанно-Богословская; Зосимо-Саваатиевская; Николаевская на Извести; Антипиевская и Всесвятская (ныне Успенская) при Дмитриево-Наволоцкой церкви]. Цифра эта всего яснее свидетельствует сколько об особенном благочестивом усердии тогдашних вологжан к Дому Божию, сколько и о внешнем их благосостоянии. 

Из бывших в 1713 году деревянных церквей Вологды, к 1783 году оставалось только пять: Благовещенская, Борисоглебская, Николаевская на Верхнем Долу, Воздвиженская в бывшем монастыре и Введенская. В то же семидесятилетие упразднены пять деревянных церквей: Василия Великого, Павла Обнорского на Кобылине, Петра и Павла на Гостине дворе, Рождества Христова в Городе и Преображения Господня в Городе же. 

Соображая показанное в Окладных книгах общее количество в Вологде дворов приходских и духовенства с общим количеством их, показанным в Переписной книге, находим между ними следующую разность:

По Окладным книгам 1983 приходских двора.

По Переписной книге 1713 населенных дворов.

- 270.

Чтобы согласить эти разноречащие показания, надобно

Во 1-х: исключить из числа показанных в Окладных книгах дворов не показанные в Переписной книге дворы села Фрязинова и села Кобылина, всего 141 двор: останется еще 129 дворов. Чтобы объяснить и этот излишек, для сего:

Во 2-х: должно предположить, что в церковном исчислении, дворы принимались не в смысле отдельных земляных участков, принадлежащих одному, или нескольким семействам, не раздельно, или в разделе жившим, как дворы числились в Переписной книге; но в смысле отдельных семейств, живших иногда по нескольку на одном земляном участке, например, – на двух половинах одного двора, в двух особых зданиях. Такое сожитие двух и трех отдельных и не родственных между собою семейств на одних, в Переписной книге одним номером обозначенных, дворах, замечено нами в Переписной книге много раз. Так, под № 1043 в ней записано: «в дву местах три избушки салдат: Ивана Комякова, да Матвея Мелникова, да вдовы Меланьи Дмитриевской жены Дементьева, в длину 6 сажен, поперек 8 сажен». Под № 1873 значится: «двор вобще салдата Кондратья Трифанова сына Извощика, да Семена Семенова сына Сумкина, в длину 5 сажен с четвертью, поперек 7 сажен, 2 аршина с четвертью. По скаске салдата жены его Марьи тово двора половиною владеет она по купчей посацкого человека Кирила Антонова сына Котовика с 706 году, а по скаске Семена Сумкина другою половиною того двора владеет он по заемной памяти посацкого человека Никиты Антонова сына Котовика ж с прошлого 1700 году». (*) [О подобных дворах, на которых помещалось по нескольку семейств отдельными домами, см. еще в Переп. книге №№ 1053, 1055, 1011, 2100, кроме многих других]. При таком предположении делается понятным, отчего число приходских дворов при церквах показано в Окладных книгах более числа, обозначенного в Переписной книге.

Но вот другая, замеченная в обеих книгах, разность в показании количества дворов. В Окладной книге общее число в Городе приходских дворов 239, а Переписной книге населенных дворов в Городе же исчислено – 323, разность в 84 дворах, недостающих в церковном исчислении. Эта разность объясняется очень просто, тем, что 84 двора, не показанные в числе приходских Города, принадлежали к приходским Посада. А что в то время как и теперь, многие дворы, находившиеся в приходе одной церкви, числились между приходскими других церквей, на это вот доказательства из Окладной книги 1689 года, в которой вместе с названиями церквей Вологды и с показанием количества взимавшейся с них дани (десятины), записаны и показания, так называемые скаски священников, сколько состоит у них в приходе дворов:

«Храм Власия, Епископа Севастийского, в Обухове: десятины рубли, тритцать алтын, пять денег. Сей оклад с 55 дворов, по 7 денег с двора. А ныне по скаске того храма попа Симеона в приходе: лутчих – два двора, да средних людей – шесть дворов, да молотчих и бобыльских и кирпищиков – тритцать дворов. Всего по скаске 38 дворов. И не дошло в старой оклад 12 дворов. Да у нево ж в приходе 9 дворов, а ходят к церквам розным, и ни с какими потребами он к ним не ходит. Поп Симион руку приложил»

«Храм Димитрия Прилуцкого в Кобылкине улице: десятины рубль одиннатцать алтын. Платят с 38 дворов, по 7 денег с двора. А ныне в скаске того храма попа Василия написано: в приходе у нево лутчих людей – два двора, средних – 10 дворов, молотчих – 23 двора. Всего по сей скаске 35 дворов. Да 8 дворов розных чинов: попов, дьяконовы и Пономаревы и прочих: прихожи к иным церквам, в ево приходе живут. Поп Василей руку приложил». 

IV. МОНАСТЫРСКИЕ ДВОРЫ 

В то время, когда монастыри владели вотчинами, когда многим из них принадлежали сотни, а некоторым тысячи душ крестьян, не удивительно, что почти каждый из них имел в своем уездном городе, богатейшие же и в чужих городах, свой двор, или так называемое подворье. Эти дворы с бывшими на них разного рода строениями, предназначались: a) на случай приезда в город и временного пребывания в нем монастырских властей; b) для проживания на них монастырских поверенных по делам («стряпчих, старост, дворников»); c) для складки тут же для продажи торговых продуктов, составлявших собственность монастырей (соляные дворы); d) иные, наконец, дворы, не назначавшиеся для трех означенных целей, были только поземельною собственностью монастырей (наприм., места пустые, огородные, сенокосные).

Все эти дворы принадлежали монастырям: или «по Писцовым книгам «исстари», или «по Царским жалованным грамотам», или по «закладным кабалам», или «по купчим крепостям», или – наконец – «по вкладным» и «по духовным завещаниям» благочестивых людей «на помин души».

В рассматриваемое нами время таких монастырских дворов в Вологде было – сорок шесть. Из них – 34 принадлежали монастырям вологодской епархии, остальные 12 – монастырям других епархий. Исчислим эти дворы с показанием их местоположения и измерения, предоставляя охотникам до вычислений определить приблизительно, по указанным нами цифрам, величину площади, которую могли бы составить все эти дворы в совокупности. О важнейших дворах, каковы были соляные дворы монастырей Соловецкого, Кирилло-Белоезерского, Спасо-Прилуцкого и Сийского, представим в конце этого отдела выписки подлинником из Переписной книги.

1. СОЛОВЕЦКИЙ монастырь имел в Вологде пять дворов в следующих местах:
a) В переулке 14-м Нижнего посада Двор длиной 11, шириной 8 саж. Хором (строений) на нем: изба, сенник. За двором огород дл. 82, шир. 8 саж.
b) В том же переулке – Двор Соляной (ныне старые обгорелые Присутственные места) длин. 70, шир. 43 саж… (см. ниже выписку из Переп. книги).
c) Около того же переулка – Двор дл. 16, шир. 12 саж. Хором: изба, сенник.
d) В Изосимской улице – Двор дл. 18, шир. 6 саж. Хором – изба. Огород дл. 67, шир. 6 саж.
e) На Смольне – Двор Смольной дл. 5, шир. 3 саж.

2. СПАСОПРИЛУЦКИЙ монастырь – имел четыре двора:
a) Подле Зосимо-Савват. церкви на берегу р. Вологды – Двор Соляной (ныне дом начальника губернии) дл. 48, шир. 25 саж. (См. ниже в выписке).
b) В Городе – Двор осадный дл. 10, шир. 13 саж. Хором: изба, сенник, две кельи. Огород дл. 10, шир. 13 саж.
c) В Верхнем посаде, на Верхнем Долу, место пустое и огород дл. 74, шир. 6 саж.
d) Там же – Двор, дл. 8, шир. 6 саж. Хором: изба, баня. Огород дл. 66, шир. 6 саж.

3. СИЙСКИЙ-АНТОНИЕВ мон., Архангельской епархии, – четыре двора:
a) В Изосимской улице – Двор, дл. 11, шир. 5 саж. Хором: изба, сенник. Огород дл. 62, шир. 14 саж.
b) Там же – Соляной кладовой двор дл. 52, шир. 22 саж. (См. ниже в выписке).
c) В Городе – огородное место, дл. 15, шир. 5 саж.
d) Там же – Двор дл. 7, шир. 5 саж. Хором: изба. Огород дл. 8, шир. 5 саж.

4. КИРИЛЛОБЕЛОЕЗЕРСКИЙ – три двора:
a) Двор Соляной (ныне духовн. семинария), дл. 52, шир. 58 саж. (См. ниже в выписке).
b) Двор близ Смольни, дл. 11, шир. 10 саж. Хором: две избы, сарай. Огород дл. 12, шир. 13 саж.
c) Место огородное в Городе дл. 16, шир. 13 саж. Хором: четыре кельи нищенских, да двор работника.

5. СПАСОКАМЕННЫЙ (что на Кубенском озере) – два двора:
a) Двор в Городе дл. 8, шир. 10 саж. Хором: изба, баня. Огород дл. 12, шир. 10 саж.
b) Двор в Верхнем посаде на Каменном звозе к р. Вологде, дл. 17, шир. 10 саж. Хором: изба, две горницы, на приезд властям, меж ними сени, да изба приворотная, да амбар, три стаи конские, два сенника. Огород дл. 21, шир. 19 саж.

6. ТРОИЦКИЙ СЕРГИЕВ (Лавра в Московск. губернии) – один двор в Изосимской улице, дл. 23, шир. 10 саж. Хором: изба, амбар, сенник, амбарец. Огород дл. 70, шир. 10 саж.

7. ПАВЛООБНОРСКИЙ – два двора:
a) Двор в Новинковской улице, дл. 25 саж., шир. (неизв.). Хором: изба, келья, сенник, погреб, четыре стаи скотьих. Огород дл. 39, шир. (неизв.).
b) Двор осадный в Городе, дл. 10, шир. 8 саж. Хором: изба, сенник, баня.

8. КОРНИЛЬЕВ – два двора:
a) Двор в Новинковской улице, дл. 25 саж., шир. 17 саж. Хором: три кельи, амбар, погреб, семь конюшен. Огород: дл. 14, шир. 25 саж.
b) Двор в Изосимской улице, дл. 13, шир. 10 саж. Хором: изба, сенник, амбар, баня.

9. ДУХОВ (Галактионова пустыня в Вологде) – один двор на улице Флоровке; место порозжее, дл. 37, шир. 9 саж.

10. ГОРНИЙ УСПЕНСКИЙ девичий (в Вологде) – один двор близ монастыря, дл. 9, шир. 7 саж. Хором: изба да сенник. Огород дл. 43, шир. 25 саж.

11. ГЛУШИЦКИЙ – один двор в Верхнем посаде, дл. 14, шир. 19 саж. Хором: две кельи, изба приворотная, амбар, сенник. Огород дл. 51, шир. 19 саж.

12. ЛОПОТОВ – один двор в 13 переулке Нижнего посада, дл. 12, шир. 8 саж. Хором: изба, сенник, амбар, баня, сарай. Огород дл. 27, шир. 10 саж.

13. АРСЕНИЕВ-КОМЕЛЬСКИЙ – один двор в Новинковской улице, дл. 14, шир. (неизв.) Хором: две избы, конюшня, амбар, сарай, баня. Огород дл. 27, шир. 10 саж.

14. АРХИЕРЕЙСКИЙ ВОЛОГОДСКИЙ ДОМ – три двора.
a) Двор вологодского архиерея домовой мельничный (близ мельницы на Золотухе) дл. 9, шир. 8 саж. Хором: изба, сенник. Огород, дл. 24, шир. 12 саж.
b) Двор Софийского дому «в Городе за собором», дл. 16, шир. 14 саж. (Двор этот был складочным местом лесных домовых припасов).
c) Двор архиер. домовой на Ленивой площади (*) [Может быть, это тот самый двор, на котором был дом вологодских Архиереев в те годы, когда кафедральным собором в Вологде была церковь Воскресения Христова, что на Ленивой площади], дл. 9, шир.12 саж. Хором: изба, сенник, сени да горенка, погреб, сарай да изба кожевная, да баня. Огород дл. 60, пополам 31 и 53 саж.

15. РОСТОВСКИЙ МИТРОПОЛИЧИЙ ДОМ – два двора, оба в Городе:
a) Двор Ростовского митрополита, дл. 9, шир. 10 саж. Хором – изба. Огород дл. 5, шир. 10 саж.
b) Двор осадный Ростов. митрополита, дл. 11, шир. 11 саж. Хором – две избы, да две клети с сенями.

16. НИКОЛАЕВСКИЙ КОРЕЛЬСКИЙ, Архангельской епархии – один двор в переулке Изосимской улицы: Двор дл. 60, шир. 14 саж. Хором: изба , два амбара кладовых, да два амбара запасных, да амбар соляной, конюшня, амбар хлебный. Огород дл. 32, шир. 14 саж.

17. КАНДАЛАЖСКИЙ, Архангел. епархии – один двор, в переулке Изосимской улицы. Двор дл. 46, шир. 10 саж. Хором: изба, шесть амбаров кладовых.

18. ПЕЧЕНСКИЙ, ЧТО В КОЛЕ, Архангел. епархии – один двор – в Изосимской улице. Двор дл. 31, шир. 7 саж. Хором: изба, два амбара кладовые. Огород дл. 14, шир. 7 саж.

19. ФКРАПОНТОВ, ныне Новгородской епархии – один двор в Городе: Двор дл. 10, шир. 9 саж. Хором: изба да горница, стая, баня. Огород дл.7, шир. 9 саж.

20. ВЕЛИКОУСТЮЖСКИЙ АРХАНГЕЛЬСКИЙ – один двор на Изосимской улице: Двор дл. 25, шир. 11 саж. Хором: изба, стая скотья, четыре амбара кладовые. Огород дл. 66, шир. 11 саж.

21. НИКОЛАЕВСКИЙ-ОЗЕРСКИЙ – один двор на Пречистенском берегу: Двор дл. 19 саж., шир. 10 саж. Хором: келья, погреб, четыре амбара. Огород дл. 16, шир. 10 саж.

22. ПОДОЛЬНЫЙ – один двор на Смольне: Двор дл. 9, шир. 9 саж. Хором изба да баня. Огород дл. 16, шир. 9 саж.

23. ИННОКЕНТИЕВ – один двор на Пречистенском берегу: Двор дл. 15, шир. 10 саж. Хором: изба, стая конская, баня. Огород дл. 68, шир. 10 саж.

24. СПАСОНУРОМСКИЙ – один двор на Пречистенском берегу: Двор дл. 7, шир. 15 саж. Хором: изба, конюшня, баня. Огород дл. 67, шир. 15 саж.

25. ЕВФИМИЕВ – один двор на Пречистенском берегу: Двор дл. 12, шир. 15 саж. Хором: изба, сенник, хлев. Огород дл. 70, шир. 15 саж.

26. РАБАНСКИЙ – один двор во Владычной стороне: Двор дл. 14, шир. 9 саж. Хором: изба, два хлева, баня. Огород дл. 13, шир. 9 саж.

27. АРСЕНИЕВА, что на Масляне, пустыня – один двор в Верхнем посаде: Двор дл. 9, шир. 7 саж. Хором – изба, стая скотья. Огород дл. 40, шир. 7 саж.

28. СПАСОВ ПЕЧЕНСКИЙ – один двор в переулке Изосимской улицы: Двор дл. 20, шир. 5 аж. Хором – изба, конюшня. Огород дл. 68, шир. 5 саж. (*) [Поперечники всех этих дворов, составлявшие их лицевую часть, сложенные вместе дают линию несколько более версты длиною; следовательно, если б все эти дворы поместить рядом, наприм., по левой набережной в Вологде, то они заняли бы пространство от Сретенской церкви до Красного моста]. 

Теперь представляем выписки из Переписной книги о тех монастырских дворах, которых местоположение в Вологде и ныне всем известно, представляем с целию показать характеристику бывших на них за полтораста лет строений и их тогдашнее назначение. 

1. «ДВОР СОЛОВЕЦКОГО МОНАСТЫРЯ СОЛЯНОЙ (*) [На берегу р. Вологды, близ Зосимо-Савватиевской церкви, где были старые (обгорелые) Присутственные места. В 1780 годах этот монастырский двор, по отобрании от монастырей вотчин, поступив в казну, был назначен для помещения на нем квартиры начальника губернии, для каковой цели монастырские каменные здания и были перестроены по новому плану. У Засецкого в описании Вологды сказано об этом Соловецком подворье: «…Соловецкий (дом), в два этажа, перестраивающийся «домом Господину Генерал-губернатору». Засецк., стран. 62] в длину 70 саж. 2 аршина, поперек по лицу 43 саж. 1 1/2 арш., в заднем конце поперек 29 саж. 1 1/2 аршина, на правой стороне двора в длину 39 саж., поперек 17 саж. 2 аршина. На дворе по левой стороне: две полаты каменные, жилые двоежитные, меж ими двои сени, над ними полатка; да у ворот полатка ж. В том же житье позади тех полат полата казенная запасная; на правой стороне погреб, да полата соляная, да полата кладовая, да поварня квасная каменная, да погреб. На том же дворе деревянного строения: на левой стороне – два сарая, да стая конская, да анбар; три анбара двоежирные в одной связи, да два анбара хлебных, да два анбара снастных; на правой стороне: конюшно, да анбарец, да санник, да над ним две сеновни. У задних ворот: четыре анбара хлебных; на заднем дворе стая скотья, да сарай дровяной. Позади двора огород косебной в длину 10 сажен, поперек 29 саж. 1 1/2 арш.; по правую сторону за двором огород в длину 41, поперек 17 саж. 2 арш. На том огороде сарай судовой, да баня. (За тем писана «скаска» об этом дворе другою рукою): По скаске того монастыря стряпчего Гаврила Парфеньева, вышеописанным двором владеют из давних лет по грамоте: и та грамота в Соловецком монастыре, а на Вологде нет, и в те анбары кладется кладь, которая идет от Города (т.е. Архангельска), а в наем никаких статей и постою на том дворе нет и с земли посажено и податей не платят».

2. «ДВОР СПАСОПРИЛУЦКОГО МОНАСТЫРЯ СОЛЯНОЙ (*) [Где ныне дом Начальника Губернии], длиною 48, поперек 25 сажен, поперек же по берегу 28 сажен. На том дворе на берегу: две полаты каменные жилые двойные, под ними полата кладовая. На том же дворе на правой стороне у ворот: изба, против – сенцы, за ней сарай да баня, да погреб копаной, да анбар хлебной одинакой, да стойло, над ним сеновня; на левой стороне: 14 анбаров двоежирных, да у задних ворот два анбара, все кладовые, да пристенок» (В конце приписано: «скаски не подано».

3. «ДВОР СИЙСКОГО МОНАСТЫРЯ СОЛЯНОЙ (*) [Этот двор находился рядом с вышеописанным двором Соловецкого монастыря, ниже по течению р. Вологды. Какое назначение имел он после составления монастырских штатов, не знаем] кладовой, в длину 53 саж. полтора аршина, поперек 22 саж. 1 1/2 арш. На том дворе по левой стороне: каменного строения, с лица, две полаты жилых, под ними подклет, да погреб, против четыре полаты кладовых; у задних ворот: девять анбаров кладовых; на правой стороне у ворот: анбар двоежирной кладовой, подле – три анбара кладовых; у задних ворот: анбар да хлев. За двором огород, в длину 38 саж., поперек с двором ровно. По скаске того монастыря дворницы, вдовы Марфы Пахомовы Ларионовской жены Скокова, тем двором владеют в монастыре по каким крепостям и с которых годов, не ведают, для того крепости на тот двор нет».

4. ДВОР КИРИЛЛОВА МОНАСТЫРЯ БЕЛОЗЕРСКОГО СОЛЯНОЙ (*) [Ныне занимаемый Духовной семинарией. Засецкий в 1782 году об этом дворе и доме на нем говорил: «Кирилова-Белоезерского монастыря дом, имеющий немалую длину и в два этажа, который перестроен и имеются в оном палаты наместнического правления: казенная, гражданская, уголовная, совестного Верхнего Земского и прочих судебных мест присутствия» стр. 62], в длину 52 саж. с аршином, поперек по лицу 58 саж., по берегу поперек тож. На том дворе на правой стороне: полаты каменные от лица до берегу (*) [Следовательно, лицевая сторона двора была от нынешнего плац-парадного места]; с лица шесть полат жилых двоежитных, под ними два погреба, да пять полат кладовых, да жилая; под ними полата соляная; за полатами келья да баня; да два анбарца санных деревянные, да конюшно, наверху сеновня. На левой стороне у ворот: изба, против – сени с перерубом, за ней – стая скотья, четыре анбара двоежитных в одной связи, да восемь анбаров же двоежитных кладовые; да у задних ворот против двора: анбар кладовой, да три анбара двоежирных снастных, да стая конская. По скаске того монастыря вологодского двора подьячего Михаила Иванова Проживина тем двором владеют власти с прошлого 7166 (1658) году, по грамоте Великого Государя, и на том дворе пять полат в прошлом 1706 году взяты под табашную кладь, а досталные полаты и анбары в 1710 году заняты под припасы Губернаторские, а с 1704 году и доныне с тех анбаров четвертной доли платитца по пяти рублев на год, а с земли посажено и податей не платят». 

Читая приведенные описания четырех, знаменитых в старые годы в Вологде, монастырских дворов, можно ли не заметить обилия бывших на них деревянных построек? Одних амбаров разного рода, т.е. двоежирных, одинаких, хлебных, снастных, санных, было на них 63, да прочего удобовозгорающегося хлама, как то: сараев, стай, санников, сеновен и проч. – 23, итого – 83. Замечаем это, как любопытную черту в физиономии тогдашней Вологды. Что касается до каменных, бывших в тех дворах, строений, то для не знакомых с языком старинных наших официальных и неофициальных документов, считаем нужным пояснить (*) [Прибавляем это пояснение для того, чтобы кого-нибудь из читателей не привело в недоумение множество палат, насчитываемых на описанных четырех дворах, как это случилось с одним из читателей нашей рукописи], что слова – полата, – во множеств. полаты употребляются и в одинаковом и в неодинаковом значении. Так иногда слова: полата, палаты – означают одно каменное здание (наприм., Грановитая Палата… построить полаты, т.е. каменный дом); иногда же они значат только особые отделения в одном каменном здании; наприм., в приведенном описании Кириллобелоезерского подворья об одном здании сказано: «шесть полат жилых, под ними два погреба… пять полат кладовых, под ними полата соляная»… 

V. ЦЕРКОВНЫЕ ДВОРЫ 

Кроме исчисленных 46 монастырских дворов, в рассматриваемое время в Вологде было еще много дворов церковных, т. е. населенных и не населенных, более, впрочем, последних, земляных участков, принадлежавших разным приходским церквам. Этих дворов и мест насчитывается в Переписной книге – 83. В это исчисление не входят церковные места, состоявшие под зданиями церквей и их оградами, которыми церкви владели «по писцовым книгам», или «по Государевым грамотам».

О правах церквей на владение означенными 80 дворами и землями сказано, что они принадлежали им большею частию по духовным завещаниям разных лиц: «…владеют тем местом к той церкви по духовной посацкого человека (такого-то) с году (такого-то), на помин души ево и то место отдают в зачет на помин души ево той церкви пономарем за восемь гривен». Или: «та земля даяние приходских людей в поминовение родов их в веки». О некоторых дворах сказано: «той землею владеют из давних лет, даянием от Христолюбцев без крепостей»… О других местах говорится, что церкви владели ими «по закладным и заемным кабалам, по купчим крепостям, по данным» и тому подобное.

Церковные земли, населенные и пустые, были разных родов: это были a) дворы с бывшими на них строениями; b) места дворовые и огородные; c) места огородные и косебные, и, наконец, d) просто косебные.

Вот список 28 приходских церквей Вологды, владевших означенными 83 дворами и местами (*) [Сосчитанные нами поперечники этих дворов дают линию около 1300 сажен; следовательно, эти дворы от Красного моста протянулись бы по набережной Вологды далеко за Фрязиновскую церковь, до конца набережной]: 

Всего монастырских и церковных дворов было в Вологде 129.

Эти цифры, это значительное количество земель, принадлежавших монастырям и церквам, красноречиво свидетельствуют о той особенной религиозной настроенности наших предков, вследствие которой в течение одного XVII-го столетия возникло у нас в России, к прежде существовавшим 337 монастырям, новых 220 обителей и водной Вологодской епархии в течение того же столетия к существовавшим 41 монастырю прибыло новых 13 (*) [См. Ист. Рос. Иерарх., части VI том 2, в конце, хронологический список монастырей]. 

VI. ТОРГОВЫЕ РЯДЫ
с Гостиным двором 

Торговые ряды находились тут же, где они и теперь, по обе стороны р. Золотухи, большею частию внутри Города, а некоторою (малою) частию в Посаде. Гостиный двор в самом центре Города, близ Таможни и, следовательно, близ нынешнего перворазрядного училища для девиц.

Исчислим сперва названия рядов, потом покажем помещения, из которых они состояли, способ постройки, меру и число этих помещений и, наконец, прогуляемся по всем им, при руководстве Переписной книги.

Торговых радов было – 18.
1. Коробейный.
2. Свечной.
3. Рыбный.
4. Лапотный.
5. Горшечный.
6. Крашенинный.
7. Калашный.
8. Уздяной.
9. Пряничный.
10. Москательный.
11. Сапожный.
12. Суконный.
13. Овчинный.
14. Мясной.
15. Соляной.
16. Скорняжный.
17. Хлебный.
18. Сырейная площадь. (*) [В документах, хранящихся в архиве волог. градской Владимирской церкви, упоминаются еще следующие, бывшие в Вологде в XVII и в первой половине XVIII столетия, ряды: Масляный (упом. в годах 1683, 1684, 1688 и 1694), Ветошный (в 1691), Солодяной (в 1744), Кожевный, вероятно, то же, что и сапожный (в 1631), Кузнечный (в 1724) и Женский (в 1755). Сырейная площадь в документах Влад. церкви называется часто Сырейным рядом «по конец Кожевенного ряда»].

Все эти ряды были деревянные. Они состояли из разных, разной величины и устройства, помещений, в которых, или на которых располагались товары и торговцы. Эти помещения были разных названий, как то: лавки, прилавки, лари, скамьи, санки, анбары и погреба. Кроме того, упоминаются еще «места лавочные», «места скамейные» и «шалаш».

Лавки строились различно, иные «с навесом», другие без навеса: при лавках с навесом больш. частию показаны стоявшие под навесом лари и скамьи. Например:

«№ 2250. Девять лавок церкви казанской Богородицы в длину с навесом 2 сажени, пол-3 аршина, поперек по лицу 8 сажен, 1 аршин, 3 четверти: против тех лавок 6 скамей, да два лари».

«№ 2270. Лавка посацкого человека Силы Афонасьева, в длину и с навесом 4 саж. с аршином, поперек 2 саж.; против той лавки под навесом ларь и скамья».

Иногда лавки строились в связи одна с другою, иногда отдельно. На это указывает выражение: «три лавки в одной связи»… «три лавки на одном брусу»…

По местоположению своему, в средине или в концах рядов, лавки имели или одну лицевую сторону, или были «на два и на три лица». Например, «пять лавок на три лица посацкого человека такого-то»… «Три лавки на два лица посацкого человека»… «Лавка на два лица в длину с навесами 7 саж., поперек по лицу 3 саж. 2 аршина».

Средняя величина лавок была: длины – 3 сажени, поперек 2 сажени. Немногие имели длину 7 сажен, а ширины по лицу 5 сажен.

Прилавки, т.е. небольшие лавки, полулавки (*) [См. об этом слове Словарь Акад. Наук, том 3, стран. 471], которых в Переписной книге показано не более пяти, были таких размеров: один длины с навесом – 2 аршина с четью, поперек 2 арш. 3 четв.; другой дл. 1 саж., поперек 1 саж. пол-3 аршина; третий – дл. с навесом – 1 саж. 1 1/2 арш., поперек 1 1/4 саж.; четвертый – длины с навесом 1 саж. пол-2 арш., попер. 1 саж.; пятый – длины 1 саж. 3 четв., попер. 1 саж. 5 вершков.

Ларей, помещавшихся под навесами лавок, насчитано нами в Переп. книге 41; величина их нигде не показана. Впрочем, иные лари помещались, вероятно, под навесами, как видно из следующего:

«№ 2197. Лавка да прилавок да ларь Гостиной сотни Евсегнея Щелкунова, в длину 2 аршина, поперек 2 сажени с полуаршинном».

«№2198. Пять ларей да скамья его ж Евсегнеевы, длины 1 сажень 1 аршин с четвертью, поперек 2 саж. 2 арш. 3 четв.».

Скамьи помещались и под навесами, и под открытым небом. В первом случае величина их (т.е. величина занимаемого ими места) не показана; во втором случае мера их определяется следующим образом:

одна скамья длиною: пол-два арш., попер. то ж,

другая – два арш. с четью, попер. пол-2 арш.,

третья – пол три арш., попер. то ж.

Всех скамей насчитывается до 70.

Санки, на которых, вероятно, только зимою привозились и продавались некоторые предметы, показаны только в одном месте, в Спасских каменных воротах (см. ниже).

Амбаров и погребов насчитано в Переп. книге 39, а том числе один «анбарец», длиною 1 саж. пол-три арш., поперек то ж. Амбары строились бол. част. с навесами, иногда по два и по три «в одной связи»; некоторые были «о два житья», или «двоежитные» (вероятно, двухэтажные); некоторые из них, как то: в рыбном и мясном рядах, имели при себе погреба. Впрочем, погреба строились и отдельно, «с надпогребницами», т.е. с небольшими над ними надстройками, и имели следующую величину:

«…Погреб с надпогребницею дворцового села Фрязинова крестьян Григорья да Василия Григорьевых детей Харитоновых, в длину с навесом 3 саж., попер. 2 саж., пол-два арш.».

«…Погреб с надпогребницею – длины 4 саж., попер. с навесом 2 саж., пол-два арш.».

Всех номеров, под которыми означены вышеисчисленные торговые помещения в Переписной книге, было – 398. Но так как часто под одним номером показано по нескольку лавок, амбаров и других помещений, то цифра эта возрастает до 500 и более, если считать порознь все помещения. В это число не входят торговые помещения, бывшие в Гостином Дворе, которого описание следует ниже.

Большая часть помещений в Торговых рядах, а именно 271, принадлежали вологжанам, посадским людям. Остальные 127 принадлежали: частию всему обществу Вологды (*) [О некоторых лавках сказано: «лавка вологжан посацких людей всех мирских»… Или: «лавка пустая всех посацких людей мирских»… Или: «две лавки мирские»], частию лицам других сословий, т.е. не посадским людям, частию некоторым монастырям и приходским церквам Вологды, в таком количестве: 

Теперь, взяв руководители Переписную книгу, и мысленно пригласив с собою одного из ее составителей (*) [Переписная книга составляема была в 1711-1713 годах четырьмя переписчиками: «Иваном Шестаковым, Васильем Пикиным, комиссаром Иваном Феодоровичем Тяпкиным и Дмитрием Лызловым»], на прим. «Дмитрия Ивановича Лызлова», который вместе в Васильем Матвеевичем Пикиным мерил и переписывал Торговые Ряды, пройдемся по всем им, взглянем не только на ряды, но и на бывшие в них переулки; в заключение осмотрим Двор Гостиный.

Избранный нами в руководители, Дмитрий Иванович, сначала указывает нам то отделение Торговых Рядов, которое было на правом берегу р. Золотухи, где ныне гробовые ряды и другие лавки. Вот, говорит он, смотрите! (*) [Следующий за сим, выписанный подлинником из Пер. книги, очерк Торговых Рядов, представляется с тою целию, чтобы каждый мог судить о порядке, или, правильнее сказать, о беспорядке этих рядов]. 

«За Городом, за Спасскими Вороты и за Золотухою рекою Ряд Коробейный, идучи от Города на площадь, на правой стороне 19 лавок, 1 анбар и одна изба на жилом подклете»

«В том же Ряду, идучи от Спасских Ворот к площади, на левой стороне 5 лавок».

«Переулок за Коробейной Ряд – 8 лавок».

«Против того Коробейного Ряду меж дорогами – 10 лавок, 1 анбар и 2 избы». 

Теперь переходим по мосту через Золотуху и останавливаемся позади Спасских Ворот, т.е. на южной стороне их, где находилось несколько лавок и других строений. 

«За Спасскими Каменными Вороты на левой стороне 4 лавки , 1 анбар и 2 пустых харчевых избы» 

Затем вступаем в ворота и видим: 

«В Спасских каменных воротах, на левой стороне:
1. За суслом на санках с харчевым седит салдатка Агрипена Андреева дочь… (мера места не показана).
2. За суслом седит посацкая вдова Алена Панфилова дочь, земли в длину сажень, поперек полтретьи аршина.
3. За суслом сидит отставной салдат Михайло Квасников, в длину земли сажень, поперек полтретья аршина.
4. Место порозжее пустое посацкого человека Петра Холщевникова, в длину сажень, поперек тож.
5. Место пустое порозжее в длину две сажени, поперек тож.
6. Лавка пос. чел. в длину 1 саж. 1 1/2 арш. с четью, поперек сажень.
7. Место порозжее в длину 2 саж., поперек тож.
8. Скамья, в длину полтретьи арш., попер. тож.
9. Лавка пос. чел на два лица в длину 1 1/2 саж.
10. Лавка Казанской церкви пономаря Мокея Иванова в длину полторы саж., попер. 2 саж. с аршином.

В тех же воротах на правой стороне:
1. Место порозжее пос. чел. дл. 1 1/2 саж., попер. тож.
2. Шалаш вознесенского попа Алексея в длину 1 1/2 саж., поперек 1 саж. 1 арш. с четью.
3. Место скамейное села Туронтаево крестьянина в длину 1 саж., попер. 2 саж.
4. Лавка села Говорова Степана Зелейщика, в длину 1 саж. 1 арш., попер. 2 арш. 10 вершков.
5. Лавка пос. чел. в длину 1 саж. с аршином, попер. 2 арш. 10 верш.
6. Две лавки пос. чел. длин. 2 арш., попер. 3 сажени.
7. Лавка пуста, длин. 1 сажень с аршином, попер. 1 саж. 9 верш.
8. Лавка церкви Димитрия Чюдотв., что в Кобылкине улице, дл. 1 саж. полтретья арш., попер. 1 саж.
9. Анбар пос. чел. дл. 1 сажень с четвертью, попер. 3 саж. 9 верш.». 

Так как при измерении лавок поперечники означали их лицевую сторону, то, складывая в одно поперечники бывших в Спасских воротах лавок и других помещений, находим, что эти ворота были длиною около 15 сажен. Теперь отправимся далее по рядам, бывшим внутри Города: 

«Внутри Города, от Спасских Ворот идучи к Таможне, на правой стороне в рядах (*) [Ряды эти не поименованы, вероятно, потому, что не имели определенного названия, и что в них торговали всякой всячиной] 19 лавок.

Ряд Свешной. На правой стороне – 13 лавок; в том же ряду от Спасских каменных Ворот на левой стороне до Гостина Двора 18 лавок.

От Гостина Двора к Таможне – 20 лавок.

От Вознесенских Ворот (*) [Думаем, здесь разумеются ворота в ограде церкви Вознесенской] к Таможне на правой стороне – 11 лавок, 1 анбар (и много ларей и скамей).

Переулок в Рыбной Ряд – 10 лавок.

Переулок в Рыбной Ряд – 9 лавок.

Переулок к Земской Избе – 4 лавки и ларь.

Переулок к Земской же Избе – 14 лавок.

У Ворот против Таможни – 4 лавки и в Воротах 2 скамьи.

В том же Ряду (*) [В каком именно, предоставляем угадывать самим читателям. Ужели все это один Свечной Ряд?] от Таможни к Вознесенским Воротам, на правой стороне – 6 лавок.

Переулок в Лапотной Ряд – 14 лавок.

Переулок в Горшешной Ряд – 5 лавок и 1 прилавок.

Переулок в Крашенинной Ряд – 23 лавки.

Переулок на Сырейную площадь – 10 лавок.

В Рыбном Ряду из Колашного Ряду идучи, на правой стороне – 3 анбара.

В том же Ряду на левой стороне 10 анбаров, 2 погреба с надпогребницами, 3 лавки.

Ворота к Приказной Избе, из города идучи, на правой стороне – 8 анбаров.

Ряд Крашенинной, идучи из Болшого ряду, на правой стороне – 17 лавок.

В том же Ряду на левой стороне – 4 лавки и 1 прилавок.

Ряд Крашенинной – по левой стороне – 12 лавок.

Переулок на Сырейную площадь, позади Прянишного Ряду 1 лавка с ларем.

Ряд Уздяной, от Прянишного Ряду на правой стороне – 8 лавок.

Ряд Москотилной, от Соляного Ряду на правой стороне – 9 лавок; в том же Ряду на левой стороне – 2 лавки.

Ряд Москотилной Болшей – 12 лавок и 3 прилавка.

Ряд Сапожной, на правой стороне

9 лавок; в том же Ряду на левой стороне – 2 лавки.

Ряд Москотилной Болшей – 12 лавок и 3 прилавка.

Ряд Сапожной, на правой стороне – 16 лавок; в том же Ряду на лев. стор. – 13 лавок.

Ряд Суконной, на правой стороне – 13 лавок; в том же Ряду – 9 лавок и 1 место лавочное пустое.

Ряд Овчинной; на одной стороне – 5 лавок и 1 анбар; в том же Ряду на другой стороне – 3 лавки и 1 пустое место.

По конец Сапожного Ряду на правой стор. – 3 анбара и 2 пустые места; на другой стороне того ж Ряду – 2 лавки и 2 пустых места». 

Здесь оставляет нас, по каким-то причинам, наш спутник и переписчик, Дмитрий Иванович Лызлов и поручает нас своему товарищу Василью Матвеевичу Пикину, которым переписана остальная часть рядов и Гостиный Двор. 

«Мясной Ряд; идучи от Красилного Ряду к пролому, на левой стороне от переулка – 1 лавка и 1 порозжее лавочное место.

Переулок, на Сырейную Площадь – 7 лавок.

От пролому к Спасским Воротам – 16 лавок и 2 пустые лавочные места.

От Соляного Ряду идучи в тот же Мясной Ряд, на правой стороне – 1 лавка.

Переулок в Овчинной Ряд – 4 лавки.

В Болшем Ряду на правой стороне – 18 лавок.

Ряд Соляной; от Гостина Двора к Мясному Риду на прав. стороне – 21 лавка.

От Мясного Ряду идучи к Гостину Двору в Соляном Ряду по правой стороне –4 лавки пустые.

Переулок в Горшешной Ряд: 6 лавок и 1 место пустое.

Переулок к Прянишному Ряду, на прав. стороне – 9 лавок и 2 анбара.

Позади Скорняшново Ряду – 2 анбара пустых и 1 место пустое.

Ряд Горшешной; идучи от Земской Избы к Соляному Ряду, на прав. стор. 2 лавки.

Переулок в Зарядье – 2 лавки и 1 анбарец; в том же (Горшешном) Ряду на левой стороне – 5 лавок.

За Хлебным Рядом, от болшей Никольской улицы на левой стороне – 6 анбаров.

На Сырейной Площадке – подле переулок (переулка?) из Колашного Ряду – 5 анбаров и 4 пустых места.

За Крашенинным Рядом – 5 анбаров.

Идучи из Мясного Ряду на Сырейную Площадь, на левой стороне – 1 анбар и 4 пустых места.

За Мясным Рядом, на прав. стор. 3 анбара, на лев. стор. 2 анбара и 2 пустых места.

Сырейная площадь, идучи из Мясного Ряду к Решетке, в длину 23 саж., поперек 22 саж. На той Площади построена (*) [Здесь в подлиннике оставлен пробел около вершка для вписания названия того здания, в котором клеймили серебро, – вероятно, оно называлось, если было каменное, полатка, а если деревянное, то избушка, а может быть и каким-нибудь иностранным именем. Что надобно разуметь под словом: Решетка, не знаем, равно и под словом: пролом]..., что серебро клеймят. По левой стороне той площади в длину 13 саж., поперек 15 сажен». 

Теперь отправимся в Гостиной Двор, на котором, как мы выше видели, была деревянная церковь Петра и Павла. Местоположение его определить трудно, но по всему видно, что он был не близко от р. Золотухи, в центре Города.

«От Таможни идучи Свешным Рядом к Каменным Воротам, на правой стороне:

Гостин Двор, в длину 43 сажени с аршином поперек по лицу 40 сажен с аршином.

На том Дворе хором: против ворот, по конец Двора, изба, против избы пустая изба ж, меж ими сени. За теми избами баня, против той бани на левой стороне скотцкая стая. На том же Дворе по правую сторону от ворот Государевых отдаточных, в той же вышепомянутой мере, 10 анбаров, в том числе 6 пустых.

Да на другой стороне, по ту ж сторону ворот, 10 анбаров пустых же.

По третьей стороне 9 лавок пустых (мера лавок не означена).

По левую сторону ворот 7 анбаров, в том числе 6 пустых.

По той же стороне в заворот 3 анбара пустых.

Да середь Гостина Двора, по правую сторону 10 лавок; по левую сторону от ворот – 6 лавок (мера означена)». 

Итак, на Гостином Дворе было строений: 1 церковь, 2 избы, 1 баня, 1 стая, 25 лавок и 30 анбаров, – всего 60 и все на лоскуте земли в 43 саж. длины и в 40 – ширины. Величина лавок на Гостином Дворе показана: длины не более 4 саж. и не менее 2, ширина по лицу – не более 7 и не менее 2 сажен. Последние 16 лавок принадлежали все вологжанам посадским людям и из них: – одна Дмитрию Фомину Березину, бывшему старосте Владимирской церкви, вольноотпущенному известного богача и торгового гостя Гаврила Мартын. Фетиева; 5 лавок – Белозерову (Ивану Гаврилову) и 2 лавки – Бовыкиным (Егору Максимову и Ивану Осипову); прочие – людям ныне неизвестных фамилий. 

Кроме главного центра торговли в Вологде, т. е. вышеописанных Торговых рядов и Гостиного Двора, были еще в то время, как и ныне, в некоторых местах посада разные торговые помещения, предназначавшиеся для мелочной продажи. Таких помещений насчитано в Переписной книге 26, а именно: 10 лавок, 7 анбаров и 9 шалашей сенных. Большая часть этих помещений (23) находилась в Нижнем посаде, где население было многолюднее и богаче, чем в других частях, и здесь преимущественно в Кириллорощеиской улице; остальные 3 помещения (анбара) были в Заречье. Чем торговали в мелочных лавках и анбарах, в Переписной книге не сказано, без сомнения потому, что торговали разными предметами, всякой всячиной. Устраивались эти помещения больш. частию против дворов на проезжей улице, а иногда и на самых дворах, под жилыми строениями, против них, подле них, подле ворот, как видно из следующих записей: 
«Перед избой на улице шалаш сенной»...
«У двора на улице лавка»…
«У избы шалаш да лавка»...
«С лица на углу от площади, лавка»…
«Перед избой шалаш да лавка»...
«Против анбарца на улице шалаш сенной»...
«Перед избой на Мостовой улице анбар»...
«Перед двором на улице два анбарца сенные»...
«Под сеньми лавка, на Мостовую улицу (*) [Упоминаемая здесь дважды Мостовая улица встречается при исчислении дворов в двух улицах, Рощенской и Петровской. В третий раз упоминается она в Новинках] лавка ж»...
«У избы на дворе шалаш сенной»…
«Против избы на улице лавка»...
«Против двора на улице анбар»...
«У ворот на дворе лавка»...
«За двором на улице шалаш сенной»… и проч.

Величиною эти помещения были:
Лавки – длиною от 2 до 2 1/3 сажен, шириною от 4 до 2 сажен.
Анбары – длиною от 2 до 3 саж., шириною от 2 до 2 1/2 сажен.
Шалаши – длиною от 4 до 3 саж., шириною от 1 до 2 сажен.

В заключение этого отдела; не неуместно сказать что-нибудь и о об особенных временах торговли в Вологде в рассматриваемое время, т.е. о ярмарках и о так называемых торговых или базарных днях.

Засецкий в своем описании Вологды говорит: «...Государственных ярмонок в сем городе не бывает, но привоз пеньки, поташу и потребных к порту товаров чрез всю зиму обыкновенно всегда продолжается из замосковных и низовых городов». (*) [Историч. и топограф. известия о Вологде Засецк. стран. 64. изд. 1782]. Напротив, нам достоверно известно, что в конце XVII столетия, за двадцать только лет до времени, о котором говорим, существовала в Вологде городовая ярмарка, бывшая около дня Успения Богородицы, главного храмового праздника в вологодском Софийском соборе. Так, в указе Царей Иоанна и Петра к вологодскому воеводе Алексею Чаплину, писанном в 1691 года, по случаю скотского падежа в вологодском уезде, велено: впредь до Великих Государей указу, снять поставленный на дорогах для предохранения от распространения падежа заставы, чтобы такими заставами не остановить нынешней городцкой ярмонки (*) [Этот указ Царей Иоанна и Петра напечатан в Волог. Губернск. Ведом. 1860 г. № 27, часть неофиц.]. Думаем, что эта Успенская ярмарка существовала в Вологде и в рассматриваемое время.

О торговых днях, или об особенных съездах для торгу из ближайших к Вологде мест в известные дни недели, у Засецкого сказано: «а из уезду для торгу приезд с продажами и покупками обыкновенно бывает в Понедельники, Среды и Пятницы, когда собираются не только из Вологодского, но из близлежащих других уездов множество народа, а наипаче зимою». (*) [Засецк., стран. 64]. С вероятностию можно предполагать, что те же самые дни наблюдались в Вологде в торговом отношении и в начале XVIII столетия, с древних времен, как они наблюдаются и доселе. 

VII. КАМЕННЫЕ НЕ-ЦЕРКОВНЫЕ ЗДАНИЯ 

Сравнительно с нынешним, в то время не много было в Вологде и церквей каменных, на постройку которых вологжане были так благочестиво-щедры: еще менее было каменных не-церковных зданий. Такие здания находились только в одиннадцати местах Города и Посада и большая часть из них были так невзрачны собою (наприм. каменные погреба и анбары), что совершенно поглощались деревянными постройками. 

Собственно в Городе было только два таких каменных здания, двои каменные Ворота, Спасские и Никольские.

Из остальных девяти зданий, 4 – принадлежали монастырям, 3 – иностранцам, 1 – вологодским торговым гостям-москвичам и только 1 вологжанину посадскому человеку.

Каменные здания, бывшие на четырех монастырских дворах, мы уже видели. (*) [См. выше отделение IV: «Монастырские дворы»; они были лучшие из всех, по своей, довольно значительной, величине. Пять, не виденных еще вами, зданий, были гораздо меньших размеров; вот они:
1. В Новинковской улице, на дворе иностранца Гоутмана: полата каменная о трех житьях и при ней погреб каменной кладовой (мера этих зданий не обозначена). В этой палате, по преданию, имел квартиру Царь Петр Великий, в бытность свою в Вологде, вместе с Супругою, в 1724 году.
2. В той же Новинковской улице, на дворе иностранки Улиты Римчней-Дера: полата каменная и среди двора погреб каменной.
3. В той же улице, на дворе иностранцев: Владимира, Андрея и Корнилия Де-Юнгов, погреб каменной.
4. В той же улице, на дворе торговых гостей-москвичей Филатьевых, – погреб каменной.
5. На Дмитриево-Наволоцком берегу, на дворе вологжанина посадского человека, Василья Яковлева Сычюгова – два анбара каменные. 

Причина, почему на некоторых дворах были только одни погреба и амбары каменные, понятна: вероятно, домовладельцы в них накрепко хранили, и во время частых в те годы пожаров надеялись сберечь наиболее ценное из своего имущества. Нетрудно объяснить и то, почему иностранцы в постройке каменных домов в Вологде опередили русских: причина этого заключалась, без сомнения, не в одном достатке первых (были тогда в Вологде богатые люди и из русских); A скорее всего в предрассудке последних, доселе сохраняющемся между нами, что в деревянных домах жить будто бы легче, здоровее, и в русской беспечности, в русском авось: «на наш век и деревянного дома хватит; от пожара не спасут и каменные стены»... и тому под. 

VIII. ДЕРЕВЯННЫЕ СТРОЕНИЯ 

Если вообще не богата была Вологда в рассматриваемое время каменными зданиями, то зато весьма изобиловала деревянными строениями, которыми были, можно сказать, битком набиты дворы в ее многочисленных улицах и переулках. Но – что это были за строения! какую скудную, не нарядную и решительно деревенскую имели они физиономию! 

Вглядимся в них пристальнее. 

Все дома обывателей, как городских, так и посадских, исключая дома иностранцев, строились почти совершенно одинаково, по одному, не плану и фасаду, которых тогда не было, а освященному веками обычаю. Каждый дом состоял из нескольких, от двух до пяти и даже более, бревенчатых срубов, поставленных большею частию не в связи один с другим, а отдельно, на известном расстоянии, оставлявшемся для крытых переходов, или так называемых «сеней», которые были или бревенчатые, «рубленые», или тесовые. Эти срубы, или клетки, покрывавшиеся крышею на два ската, назывались, смотря по назначению и величине, разными именами; это были: избы, избушки, кельи, горницы, горенки и – на дворах иностранцев – светлицы. Некоторые из этих жилых помещений, как то: избы, горницы и горенки, были всегда двухэтажные, т.е. устраивались на подклетях жилых и не жилых, на анбарах, анбарцах и погребах. Прочие надворные при домах постройки состояли из сенников, конюшен, стай скотьих, погребов, амбаров и бань.

Самая многочисленная часть, а именно около 2/3 жителей Вологды единственным жилым помещением для себя имела – избы. Назначение и устройство старинной русской избы, т.е. отделения в доме с хлебопекарною печью, с одною дощатою перегородкой, или вместо перегородки с завесою, отделяющею находящуюся перед печью часть ее от главной половины, с несколькими косящатыми и несколькими волоковыми (а иногда с одними волоковыми) окнами, с лавками вдоль стен и скамьями вместо стульев, с полатями и одними дверями, – всем известно. Из Переписной книги видно, что избы строились всегда на подизбицах, или на подклетах жилых и не жилых, а иногда, впрочем, редко, с какою-то еще «комнатой», т.е., вероятно, с небольшим прирубным отделением, назначение которого нам неизвестно. (*) [Изб с комнатой во всей Переп. книге насчитано нами только 13-ть. Такие избы с комнатою были не в одной Вологде. В описи Новгор. Хутынского монастыря (см. Записки Импер. Археол. Общества Том IX, выпуск второй, стран. 542.) сказано: «...да за монастырем конюшенной двор, а на дворе хором: изба поземная с комнатою, ветха, покрыта тесом...»]. В таких-то избах сосредоточивалась домашняя, как будничная, так и праздничная, жизнь большинства вологжан: в них жили они целыми семействами, все нераздельно от мала до велика, разделяясь только летом на ночь по чуланам, клетям и сенникам, а зимою соединяясь жительством снова, вместе и с домашними зверками и птицами, кошками, собаками и курами.

Другая, меньшая часть, немного более 1/3 жителей имели еще при своих домах, кроме изб, так называемый горницы и горенки, строившихся, как и избы, почтя всегда на подклетях жилых и нежилых (а) [Иногда горенки строились «на столбах»] и также иногда с «комнатой». Какое именно назначение и употребление имели в старинном городском быту горницы и горенки, достоверно не знаем, но почти совершенно уверены, что они у большей части домохозяев, особенно среднего и низшего классов, предназначались и употреблялись, как и ныне у наших зажиточных поселян, не для постоянного в них жительства, а только для временного помещения себя и гостей при особенных случаях жизни, каковы – родины, крестины, именины, свадьбы, похороны, съезд гостей на большие праздники церковные и т.п. К такому заключению приводить нас и самое местоположение горниц и горенок между домовыми постройками, местоположение не главное, т.е. больш. частию не на лицевой стороне двора. В Переписной книге избы и горницы почти везде показаны стоящими не рядом одна с другою, т.е. изба с горницей, а одна против другой. Наприм. «двор NN..., на дворе хором: изба, против – горница, меж ими сени»... Этот порядок исчисления домовых помещений в Переп. книге самый обыкновенный; отступлений от него немного (*) [Горницы на первом плане в Переп. книге показаны только на семнадцати дворах и притом на дворах весьма зажиточных вологжан, которые может быть, и действительно жили постоянно в горницах]; везде сперва упоминается – изба, а потом насупротив ее, т.е., по нашему мнению, позади ее, окнами к огороду и во внутренность двора, горница, или горенка, или клеть (*) [Так как клети, т.е. большие, рубленые чуланы, помещались, очевидно, позади изб, т.е. окном к огороду, или на двор, а не на улицу, то это же надобно думать и о горницах]. Такое расположение весьма естественно, потому что если горницы служили для временного только помещения, а избы для постоянного жительства, то последние очевидно должны были окнами смотреть на улицу, чтобы жители из них могли постоянно наслаждаться видом проезжей и прохожей жизни.

Третья часть жителей, около 1/10, у которых не было ни изб, ни горниц, ни горенок, проводили жизнь в избушках, т. е. в маленьких, низменных, приземистых избах, не имевших под собою никаких подклетов, чем они и отличались от больших изб. При избушках часто были только одни «сенцы с клеткою», иногда одни «сенцы» и более – ничего. В таких избушках жили солдаты, бобыли и беднейшие из граждан.

Была и еще часть жителей, впрочем, немногочисленная, жившая так в называемых «кельях», строившихся на монастырских и церковных землях. В них жили бедняки и престарелые люди из духовенства и мирян, отставные солдаты, монастырские бобыли, нищие и проч. Эти кельи – явление, ныне уже в городах не существующее и изредка встречаемое при сельских церквах (*) [В некоторых местах вологодской епархии доселе называют кельями небольшие домики близ церквей, строимые на мирской счет, для помещения, наприм., просвирни церковной и вообще людей престарелых из духовенства и мирян, с согласия общества], составляет особенность в старинном городском быту, а потому более подробные сведения о кельях мы отнесли к особому отделу этого очерка (см. ниже Отдел. X).

Деревянные дома на дворах иностранцев отличались от русских и особенным расположением жилых помещений, и особенным характером их постройки. Так наприм. у них избы почти всегда ставились на дворах совершенно отдельно от прочих, назначенных для жилья, помещений и вместо русских горниц у них чаще строились «светлицы», отличавшиеся от горниц, без сомнения, и величиною и большим количеством и размером окон, отчего, может быть, и получили у русских название светлиц. (*) [На русских дворах светлиц не было; только на трех дворах показаны – светелки и притом на всех этих дворах показаны не в связи с прочими жилыми строениями, а отдельно: «у задних ворот светелка с сенми»… «на заднем конце двора светелка»... «среди двора светелка с комнаткой»...]. Впрочем, яснее видна будет разность построек русских и иностранных из приводимых в конце этого отделения выписок из Переписной книги. 

Теперь представляем таблицу, на основании Переписной книги составленную, в которой показывается количество бывших в Вологде в рассматриваемое время разных дворовых, жилых и не жилых, построек. Из этой таблицы всякий может видеть взаимное численное отношение этих построек, одних к другим, равно и отношение количества их в одной части Вологды к количеству в других частях.

(*) [Сенники и сараи, вероятно, часто отправляли должность один другого и часто совмещались в одном строении: потому, при исчислении построек в Городе, не найдено в нем ни одного сарая]

(**) [Здесь исчислены только погреба и анбары, бывшие на дворах не в связи с жилыми постройками; кроме этих, было многое множество анбаров, анбарцев и погребов под жилыми зданиями] 

Из этой таблицы видно, что изобильнее постройками, а, следовательно, и населением, многолюднее прочих частей Вологды был Нижний Посад, а после него Заречье. Но, если принять во внимание сравнительную территориальную величину каждой части, то преимущество по многочисленности построек и по густоте населения останется за Городом – собственно, занимавшим пространство около квадратной версты, на котором, кроме упомянутых 1113 деревянных домовых построек, было еще до 500 разных и торговых деревянных помещений и 9 деревянных церквей, (не считая сверх того одной каменной церкви и Софийского собора с архиерейским домом, которые, к увеличению в Городе тесноты деревянных построек, отнимали у городского пространства не менее 1/12 части). Потому к городовому отделению Вологды вполне можно применить слова, выше сказанные нами, т.е., что оно было битком набито деревянными строениями. Впрочем, не в одном Городе, а и в посадах, несмотря на их значительное пространство, постройки были расположены весьма тесно.

Чтобы удостовериться в тесном размещении тогдашних построек, стоит только обратить внимание на величину, (длину и ширину) тогдашних дворовых мест. Большая часть их длиною были (кроме огородов) от 8 до 16 сажен, шириною по лицу от 3 до 40 сажен, редко более. Как ни размещать на таких дворах домовые постройки, но промежутки между жилыми зданиями, полагая каждое хотя в 3 саж. по лицу, будут весьма малы. Подтвердим сказанное примерами из самой книги, т.е. из действительной жизни.

Берем Вознесенскую улицу в Городе и на ней 42 сряду дворов. Лицевые поперечники этих дворов составляли 77 сажен. Ставим на каждом из этих дворов по одной избе, шириною по 3 саж.; промежутки между избами будут по 3 1/2 сажени.

Берем Благовещенскую улицу, в Городе же с 40 дворами, имевшими поперечнику 72 сажени: ставим и на них избы трехсаженного по лицу размера; промежутки будут по 4 сажени.

Возьмем Рощенскую улицу в Нижнем посаде с 30 дворами, которых поперечники имели 165 сажен и на которых мы насчитали до 110 разных отдельных построек. Ставим на дворах по избе вышесказанного размера: промежутки между избами будут по 2 1/2 сажени.

Перейдем в Заречье, где постройки размещались просторнее и привольнее. Здесь, на Дмитриево-Наволоцком берегу, на котором большею частию жили люди зажиточные, меряем 10 дворов; поперечники их дают 403 сажени; ставим на них избы по 4 саж. ширины; промежутки между ними будут по 6 сажен. Но это уже исключение из общего порядка, и притом па дворах богатых людей наружные строения были, вероятно, и шире четырех сажен.

Но образцово-нелепая и поистине удивительная теснота построек была в тех улицах и переулках, в которых жили люди бедные, и в которых дворы были самых малых, так сказать микроскопических размеров, от 4 до 8 сажен длины и от 2 1/2 до 5 ширины. Так, наприм., в Салдатской Слободе 31 двор имел поперечнику 119 сажен; на этих дворах было 37 избушек; предположим, что каждая избушка имела ширины по лицу 2 сажени; промежутки между избушками будут по 1 сажени с аршином! Или еще: в улице Больших Кузнецах поперечники 16 дворов составляли 72 сажени; на них было 16 изб, занимавших в ширину, положим 48 сажен; промежутки между избами будут по 1 1/2 сажени. 

В заключение этого отдела о деревянных строениях, приводим выписки подлинником из Переписной книги о дворах жителей Вологды разных сословий и разного достатка, русских и иностранцев. Выписки эти послужат отчасти пояснением, подтверждением , дополнением того, что сказано выше и того, что будет сказано ниже. 

«...Двор протопопа Иоанна Григорьева, (*) [Упоминаемые в этих записях два протопопа, оба были в Вологодском Софийском Соборе, сряду один после другого: Иоанн Григорьев с 1702 до 1713 года; Алексей Семенов с 1713 до 1731 года] в длину 12 саж., пол-2 аршина, поперек 10 саж. пол-2 арш.; хором: изба, против горница, меж ими сени, над сенми горенка теплая, за ними горница на жилом подклете; да на дворе 2 погреба, да анбар, да конюшно; подле двора огород в длину 8 саж. пол-2 арш., поперек 12 саж. с аршином».

«Двор соборного протопопа Алексея Семенова, в длину 12 саж., поперек тож; хором: изба, против горница на жилом подклете, меж ими сени, над сенми вышка, под сенми анбар, на дворе погреб, да баня, да избушка; подле двора огород – в длину с двором равно, поперек 7 сажен.

«Двор Кирилловского (Рощенск.) попа Иоанна Прокопьева, в длину 10, поперек по лицу 8 сажен, 1 1/2 арш.; хором: на прав. стороне изба, против горенка, меж ими сени; под горенкой анбар, на левой стороне анбар, да погреб, да баня; подле двора огород, в длину 14, поперек 7 саж.; на огороде изба ветхая с сенми, да анбар.

«Двор вологодского помещика Гаврила Иванова сына Воронцова, в длину 10 саж., поперек 24 саж. 2 арш.; хором: горница с комнатой на жилом подклете, против сени, да чардак, подле – другая горница на анбаре, меж ими сени, на верху чардак, да на дворе конюшно, над ним сеновня, да три стаи скотьи, над ними две сеновни, да на дворе баня, да хлев».

«Двор архиерейского дьяка Спиридона Степанова, в длину 20 саж., поперек 9 саж. с аршином, хором: горница на подклете, против сени, да на дворе изба, против горница с комнатой на жилом подклете, меж ими сени; на дворе ж конюшно, над ним анбар, да сеновня, да баня, да два погреба, над ними два анбара в одной связи».

«Двор подьячего Афонасья Андреева сына Широгорова, в длину 10 саж., поперек 5 саж., с аршином; хором: изба, против горница, меж ими сени, под сенми погреб, да на дворе баня, да конюшно: над ним сеновня; позади огород, в длину 9 саж., поперек с двором равно». (*) [Дьяки и подьячие, как заметно из Переп. книги, вообще жили с достатком, если конюшни на их дворах предполагать не пустыми].

«Двор посадских людей Якима Якимова сына с братьями Городчиковых, в длину 42 саж., поперек 9 саж., пол-два аршина. Хором: на правой стороне три горницы в одной связи; меж ими сени; одна на жилом подклете, а две на анбарах. На той же стороне изба, против горница на анбаре, меж ими сени. На той же стороне горница на жилом подклете; против сени, под сенми погреб; на правой стороне баня, да три анбара двоежитных; на лев. стороне баня ж, да погреб. За двором огород в длину 31 саж., поперек 51 сажень; на том огороде солодовной завод, солодежня, овин с меленкой, 4 анбара; на том же огороде поварня мыльная, избушка зорняя, что сало зорят. На том же огороде поварня салная, другая поварня мылная. На том же огороде на левой стороне другой завод солодежной ж, солодежня ж, да овин с меленкой, два погреба, два анбара. Перед тем двором с улицы огород в длину 20 саж., поперек 8 сажен. По скаске Якима Городчикова, да Алексия Городчикова с братьями владеют тем двором после деда и отца своего по родству и по раздельным записям». (*) [Двор этот был в Рощенской улице; он принадлежал детям того самого посадского земского дьячка Якима Городчикова, который в 1655 году, во время моровой язвы, писал и подписал Общественный приговор вологжан касательно Спасообыденной церкви. См. описание сей церкви, издан.1860. Вологда, стран. 40].

«Двор гостя Ивана Данилова сына Панкратьева, в длину 41 саж., поперек по лицу 53 саж.; на том дворе хором: на прав. стороне 2 погреба, меж ими анбар в одной связи; за ними горница на жилом подклете, против их сени рубленые; 3 анбара кладовых в одной связи, за ними сараи; у задних ворот 4 анбара двоежирных в дву связях кладовые ж; на лев. стороне горница на жилом подклете, против ее горница ж, под ней анбар, за ними 2 анбара, да баня, да 3 анбара кладовых в одной связи, за ними сарай на столбах; у задних ворот 3 анбара двоежирных кладовых же; за двором огород в длину 44, поперек 28 сажен; на огороде на правой стороне за анбарами прядилна, перед двором на берегу анбар кладовой в длину 8 поперек 5 саж. 1 1/2 арш.; на огороде баня.

«Двор посадских людей Григорья да Ивана Борисовых детей Оконнишниковых, в длину 32 саж., поперек 24 сажени. Хором: изба, да горница на жилом подклете, меж ими сени, над сенми вышка, под сенми анбар, да погреб, да изба приворотная; три анбара да стая скотья, над ней сеновня, да поварня, да баня; за двором огород в длину 66 саж., поперек с двором равно; на огороде кожевной завод, две избы пустые ветхи, да анбар кладовой; перед двором на улице два анбара кладовых» (во Владычной Слободе).

«Двор кирпищика Анисима Емельянова сына Черепанова, в длину 6, поперек 4 саж. полтора аршина; хором: изба, против сенник, меж ими сени; за двором огород в длину 24 саж., поперек с двором равно. На огороде баня, да печь обжигальная кирпишная, да сарай кирпишной; перед двором на улице (?!) печь обжигальная кирпишная, в длину 3 сажени, поперек две саж. с аршином (в Обуховской улице).

«Двор вологодских кузнецов Сергея да Дмитрея Анкидиновых детей Сосны, в длину 14, по лицу 5 саж. 1 1/2 арш. Хором: на лев. стороне изба, против клеть, меж ими сенцы, под клетью анбар, позади двора изба ж, против ее клеть, под клетью анбар, да баня. На прав. стороне кузница, против избы кузница ж, против кузницы четверы станки в длину по сажени, поперек по два аршина с четью» (в улице – Больших Кузнецах).

«Двор посадского бобыля Семена Григорьева сына Гребенщика; в длину 5 саж. с полуаршином, поперек 4 саж. 2 аршина, 3 чети; хором: изба да сенцы» (там же).

 «Двор вологодского заплечного мастера Данила Полякова, в длину 5 саж. с аршином, поперек 3 саж., 2 арш.; хором: изба, против сенник, меж ими сенцы, за двором огород в длину 7 саж. с аршином, поперек с двором равно» (в Городе).

«Двор салдата Андрея Круглого в длину 3 саж., поперек 2 саж.; хором: избушка с сенцами».

«Двор салдата Степана Шила, в длину 5 саж., поперек 3 саж.; хором: избушка да клетка с сенцами; за двором огород в длину 6 саж., поперек с двором равно».

«Двор салдата Дмитрея Соловьева, в длину 6 саж., поперек 3 саж.; хором: избушка с сенцами, да баня, за двором огород, в длину 5 саж., поперек с двором равно» (в Салдатской Слободе). (*) [Несмотря на миниатюрность 65 солдатских дворов, составлявших Слободу, на них было 30 бань] 

Дворы иностранцев в Новинковской улице: 

«Двор Галанской земли торгового иноземца Козмы Андреева сына Дебоса, в длину 85 саж., поперек по лицу 42 саж. На том дворе хоромного строения: на правой руке от ворот три горницы, меж ими трои сени, под ними два подклета жилых да погреб; на другой стороне у ворот две избы жилых, да две горницы в одной связи, меж ими сени, под сенми кладовой анбар, да погреб; на той же стороне у ворот сарай, позади изб сарай же, да 6 стай конских; среди двора кузница с угольников; за ними теплая голубятня да баня».

«Двор Галанской земли торговых иноземцев Андрея Володимирова сына Де-Юнга с братьями, в длину 99 саж. 1 1/2 аршина, поперек 44 саж. Хором: у ворот светлица на жилом подклете, против ее сени; подле ее две светлицы в одной связи, меж ими сени, за ними погреб, за погребом две же светлицы в одной связи, меж ими сени, за ними погреб, за погребом две же светлицы в одной связи, меж ими сени, все низменные. Среди двора четыре светлицы в одной связи, против их двои сени низменные. Да у ворот погреб с надпогребницей. Да на левой стороне погреб же каменной, две конюшни. На правой стороне два конюшна, над ними сеновник; шесть анбаров в одной связи, против двора шесть анбаров кладовые, да два сарая, меж ими скоцкая стая, на левой стороне баня, да два анбарца, да поварня–пивоварня, да два сарая. За двором огород в длину 26, поперек 39 саж. 2 аршина».

«Двор иноземца Данила Артманова, в длину 40, поперек 17 сажен, 1 1/2 аршина. Хором: на правой стороне от ворот светлица, против ее изба, меж ими сени; на левой стороне от ворот две светлицы низменные, меж ими сени. На том же дворе на правой стороне конюшно с сенницей, да анбар кладовой; у задних ворот от реки поварня харчевая».

«Двор Галанской земли иноземки Елисаветы Андреевой дочери Елизарьевской жены Борисова, в длину 31 саж., поперек по лицу 31 саж. Хором: на правой стороне у ворот изба с сенми, на левой стороне две светлицы с сенми в одной связи, да две ж светлицы в одной связи, меж ими сени низменные; две конюшни с сенницами; избушка малая. На другой стороне конюшно с сенницей; у задних ворот чардак. (*) [Что за строение был чардак, определить в точности не можем. Чардак над жилыми строениями несколько понятен; но чардак «у задних ворот», «чардак на огороде», как он неоднократно упоминается в Переписной книге, – вещь неудобосообразимая. Разве понимать это слово в значении – шатер, беседка, как об этом сказано в Академич. Словаре том IV, стран. 430. «Слушал Великий Государь всенощное бдение в селе Воробьеве, в чердаке, что поставлен против крыльца. Выход. кн. 671]. 

IX. ЗАВОДЫ, КУЗНИЦЫ, ХАРЧЕВНИ, КАБАКИ И ПРОЧ. 

В Переписной книге упоминаются заводы:
1. Солодовенные, под названиями: «солодовной завод», «солодежня», «молодожня», при которых везде показан или один «овин с меленкою», или иногда при одном заводе «два овина с меленками». Эти заводы находились в Нижнем Посаде: в улицах Рощенской, Шалагине, Козленской и Обуховской; в Верхнем Посаде: близ Владимирской церкви; в Заречье; во Владычной Слободе и по левой набережной р. Вологды. Их было более, чем других заводов, а именно всего 35.
2. Кожевенные («завод кожевной, кожевня, изба кожевная да изба строгалная, сарай дуботолчной»). Они находились на Нижнедольском берегу, близ Владимирской церкви, во Владычной Слободе, в Ермолаеве ручье и по левой набережной Вологды; их было 33.
3. Прядиленные, («прядилна») больш. частию были в Рощенской улице, отчасти во Фроловке (в приходе Екатерин. церкви), числом всего 19. (*) [Был, вероятно, тогда в Вологде и канатный завод; так, близ Рощенской улицы, в переулке Галкине, показан «двор посадских людей – конатного мастера Михаила, да прядилщика Федора, Васильевых детей, Свешниковых». При этом дворе был огород, «в длину до речки Содимки 38 саж;., поперек 10 сажен»].
4. Салотопенные, («поварня салная») в улице Рощенской и близ Владимирской церкви, числом 7.
5. Мыловаренные («поварня мылная») находились в Рощенье, числом 4.
6. Кирпичные («сарай кирпишной», «печь обжигалная»), в приходах церквей Екатерининской и Власиевской, числом 8.
7. Маслобойные («изба масляная»), в улицах: Рощенской, Введенской (за Девичьим монастырем) и во Владычной Слободе, числом 6.

Итого заводов 112.

Кузниц было: в Больших Кузнецах – 17-ть, в Ближних – 12, в Ехаловых – 12, всего 41.

Харчевен, или харчевых изб, заменявших в старые годы нынешние трактиры и ресторации, насчитано в Переп. книге 5. (*) [При описании одной харчевни сказано: «в харчевой избе живет Ярославского уезду Никита Федотов»... Следовательно, и в те годы, как и ныне, ярославцы отличались искусством харчевого производства].

Квасоварен, или квасных изб показано 7.

Кабаков... сколько было именно, неизвестно; в Переп. книге они не упоминаются; но в одном документе, (*) [Заглавие этого документа: «книги винной продажи кабаков» (таких-то). Цена горячего вина в них показана – 30 алтын ведро. Об Алтынном кабаке см. документ, напечат. Волог. Губ. Ведом. 1861 г. часть неофиц. в № 3] найденном в архива консистории и писанном около начала XVIII столетия, исчисляются, без означения местоположения, бывшие в Вологде кабаки: Алтынный, Важенный, Большой и Красный 4.

Кроме исчисленных выше заводов и заведений, упоминаются в Переписной книге еще некоторые вроде заведений:
а) Избушка войлошная, на дворе посадского человека Петра Осипова Шумилова, близ Гавриило-Архангельской церкви; вероятно, это было заведеньице, в котором, занимались валянием войлоков и других шерстяных изделий.
б) Избушка луковая, на ней сушило, на дворе богатого посадского человека Михаила Викулова Проскурякова, также близ Гаврило-Архангельской церкви.
в) Избушка чесноковая, на дворе посадского человека Федора Иванова Иконникова, близ Каменного своза к реке Вологде.

В последних двух избушках, вероятно, в больших количествах заготовляли, т. е. сортировали, сушили и связывали в батманы лук и чеснок для продаж; каковым промыслом многие в Вологде успехом занимаются и ныне.

По свидетельству Засецкого, (*) [Засецк., стран. 63 и 66] в 1782 году в Вологде было заводов и заведений:
Солодовенных 9.
Кожевенных 21.
Прядиленных 10.
Свечных и салотопных 13.
Кирпичных 2.
Кузниц до 100.
Харчевок разных 31.
Казенных питейных домов 16. 

X. ОСОБЕННОСТИ ТОГДАШНЕГО ГОРОДА И ПОСАДА 

В предыдущих отделах нашего очерка мы описывали такие предметы, которые большею частию существуют и ныне, хотя некоторые существуют в измененном виде, с другими названиями, не в прежнем количестве. Так наприм., многие улицы, урочища, церкви доселе остаются с прежними названиями; есть и ныне земли монастырские и церковные, хотя не в прежнем количестве и не с прежним значением; есть даже образчики старинных деревянных построек кое-где на краях города. 

В настоящем отделе, под именем особенностей, помещаем сведения о таких принадлежностях Вологды в описываемое время, которые ныне большею частию совсем не существуют; называем же их особенностями потому, что одни из них в наше время действительно представляются чем-то особенным, необыкновенным, диковинным, а другие в свое время составляли особенность и редкость в Вологде.

Такими особенностями мы считаем: а) кладбища внутри Вологды, близ приходских церквей; б) кельи бедных людей на церковных землях; в) осадные дворы; г) водяную мельницу на Золотухе; д) сады яблонные; е) места сенокосные и пахотные.

а) КЛАДБИЩА ВНУТРИ ВОЛОГДЫ. В Переписной книги прямо говорится только об одном кладбище в Вологде при Екатерининской церкви, так: ...«по конец кладбища церкви Екатерины Великомученицы на домовой земле семь келий»... Это кладбище тогда находилось, конечно, не внутри, а на краю посада близ сполья, но все же вплоть подле жилых строений, т. е. приходских домов Екатерининской церкви. На другое кладбище есть не прямое в той же книге указание при описании Введенской улицы в Верхнем посаде, где упоминается «келья Убогих Дому скудельника (сторожа) Федота Филипова»… Убогий Дом, или здание, в котором складывались до погребения тела людей несчастно-умерших и самых бедных, находился в Вологде, как известно, близ церкви Димитрия Селунского, при которой было и кладбище. (*) [См. описание Спасообыден. Всеградской, что в Вологде, церкви, издан. 1860 г. стран. 39]

Но кроме указанных двух кладбищ, были в старину и многие другие внутри самой Вологды, близ приходских церквей, на оградах церковных, называвшихся «монастырями». Не станем утверждать, что они были при всех приходских церквах, потому что не имеем на то положительных доказательств; укажем те церкви, при которых они действительно были. И во первых – было кладбище при Георгиевской церкви в Заречье. Вот доказательство:

 «Государю преосвященному Симону, архиепископу вологодцкому и белоозерскому бьет челом вологжанка посадцкая вдова Улька (*) [Уменьшительное имени – Юлия, или Ульяна? Вероятнее – последнего имени, потому что имя Юлия не было у наших предков общеупотребительным, народным: оно употреблялось более в чине монастырском, подобно именам: Евпраксия, Евстолия, Амфилохия и т.п. См. Волог. Губ. Вед., 1860 г. № 47. Часть Неоф., где в числе монахинь волог. Горнего девичья монастыря упоминается Улея, т. е. Юлия, Болтина и проч.] Устинова, Леонтьевского сороку: в нынешнем, Государь, во 183 (1675) году, Апреля в 5 день муж мой Алфер Мартьянов лежал неделю, и отец ево духовной Егорьевской поп Афонасей исповедывал, и после исповеди тово ж часа, против 16 числа, удавился. Милостивый государь, преосвященный Симон, архиепископ вологодцкий и белоозерский, пожалуй меня сироту, вели, государь, мужа моего Алфера мертвое тело у церкви Егория Страстотерпца отцу ево духовному, папу Афонасью, погресть. Государь, смилуйся, пожалуй».

Кажется, ясно из этой челобитной во первых то, что при Георгиевской церкви было кладбище для ее прихожан, а во вторых то, что на приходских кладбищах могли быть с разрешения духовного начальства погребаемы и несчастно-умершие.

Во вторых – было кладбище в Заречье же, при Златоустенской церкви. В том же 1675 году, тому же архиепископу Симону, подавал челобитную один посадский человек о дозволении похоронить у этой церкви тело его сына, который «судом Божиим, сердечною скорою смертию умре...».

В третьих – было кладбище при Кирилло-Рощенской церкви, о чем свидетельствует подобная двум вышеприведенным челобитная, поданная в том же году архиепископу Симону одним прихожанином этой церкви о дозволении похоронить при ней тело его матери, умершей «скорою сердечною болезнию...».

В четвертых – было кладбище внутри самого Города при Вознесенской церкви, чему доказательством служит подобная трем вышеприведенным челобитная, поданная в 1685 году архиепископу вологодскому Гавриилу ростовского митрополита Ионы бобылем N. N. о дозволении похоронить при этой церкви тело его дяди, который «судом Божиим» (т.е. скоропостижно) «преставился, а был «скорбен сердешною болезнью». На обороте этой челобитной находится и резолюция из канцелярии архиерейской: «193 году, Декабря в 4 день дать похоронная память с обыском».

Кроме письменных доказательств существования в старину кладбищ внутри Вологды, имеем и не письменные свидетельства о том же. Так наприм., в недавнее время (в 1840 и 1850 годах), при рытии фундаментов под каменные ограды церквей Спасообыденной Всеградской и Иоанно-Предтеченской, что в Рощенье, а также при копании фундамента под здание присутственных мест, близ Покровской и Казанской церквей, найдено было множество человеческих костей и остатки еще не успевших истлеть гробов деревянных (*) [При церкви Предтеченской, что в Рощенье, найдены в земле, кроме дощатых гробов, и так называемые колоды, т.е. обрубки толстых бревен с выдолбленными углублениями для помещения мертвых тел]. Не говорим о намогильных плитах, которые доселе можно видеть в Вологде при некоторых старинных церквах и которые, по нашему мнению, также свидетельствуют о бывших при них кладбищах. Но довольно об этом предмете, который в настоящее время, благодаря успехам просвещения, удален от близкого соседства живых, соседства для живых не безвредного, а для мирных обитателей гробов ненужного, и часто, во время праздничных бушеваний людской жизни, для них оскорбительного. Обратимся к другой особенности тогдашнего городского быта: это были –

б) КЕЛЬИ БЕДНЫХ НА ЦЕРКОВНЫХ ЗЕМЛЯХ. Они строились по краям церковных оград, называвшихся «монастырями», и на землях монастырских, отчего и назывались по-монастырски, кельями, а не избушками, от которых ничем не разнились. В них жили люди низших сословий самого бедного состояния, как то: бобыли, нищие, вдовы, отставные солдаты и проч., питавшиеся, вероятно, не столько своим трудом, сколько мирским подаянием, которое доселе православными нигде так охотно не расточается, как при храмах Божиих, а особенно во время поминовения родителей на их гробах, в соседстве которых не без намерения и ставились кельи. Эти маленькие хижины, – приюты убожества, нищеты, сиротства и старости, – помещались на крошечных участках земли, больш. част., в 3 сажени длины и ширины, а иногда и менее. Строились они или на счет церквей и монастырей, и отдавались бедным в наем за малую плату, (*) [Иногда отдавались им для житья и бесплатно, «без найму за нищенство их»] или, с дозволения церквей и монастырей, воздвигались самыми владельцами и переходили от одного к другому на законных основаниях. (*) [См. Волог. Губ. Ведом. 1860 г. № 31, часть неофиц., где напечатана: Любопытная купчая крепость 1615 года, в которой одна старушка-вологжанка продает другой старушке за тридцать алтын свою, бывшую в ограде Владимирской церкви, келью, против которой была «клетка плоская, да подле клетки пристинец, да у кильи забрано с обе стороны, двои воротечка напереду и назади, да огородец назади кельи да на огороде колодезь чистой» За все это – только 90 копеек!]. Таких келий в Вологде в рассматриваемое время насчитано нами в Переписной книге – 81, на землях церквей – Екатерининской, Цареконстантиновской, Николаевской на-Горе, Георгиевской, Иоанно-Предтеченской (в Дюдикове Пустыне), монастырей – Духова, Ильинского и некоторых других обителей, уездных и иногородних.

В подтверждение вышесказанного о кельях, приводим несколько выписок из Переписной книги о кельях близ Екатерининской церкви и Духова монастыря:

«..... По конец кладбища церкви Екатерины Великомученицы кельи:
«Келья вдовы Ульяны Андреевы дочери, в длину 3 сажени, с аршином, поперек 3 сажени; против кельи клетка, меж ими сенцы. По скаске тоя церкви старосты Естефея Орешника, под тою кельей и прочими тоя церкви, земля отведена к той церкви под монастырь по Писцовым книгам, а крепостей нет, а в них во всех живут из найму нижеписанные люди; найму берут в церковь со всякой кельи по гривне на год».
«Келья салдатки Натальи Ивановы дочери Яковлевы жены Иванова, в длину земли 3 сажени, 2 аршина, поперек 2 саж. полтретья аршина; против кельм клетка, меж ими сенцы»
«Келья салдата Андрея Самсонова, в длину земли 5 сажен с аршином, поперек 3 сажени; против кельи клетка, меж ими сенцы, да баня».
«Келья прядилщика Степана Лошкина, против кельи сенцы да сарай, в длину 5 саж., поперек 3 сажени».
«Келья нищей вдовы Парасковьи Ларионовы дочери, Кирилова монастыря бобылки, земли в длину 4 сажени с полуаршином, поперек 2 сажени».
 «Келья отставного салдата Григорья Коновалова, против клетка, меж ими сенцы, в длину земли 3 сажени с аршином, поперек 3 саж. с аршином».
«Келья подьячего Алексея Шемякина, против сенцы, земли в длину 3 сажени полтора аршина, поперек 2 сажени, 2 аршина. 

«Позади тех келий на церковной земле – Духова монастыря кельи:
«Келья салдатки Ненилы Семеновы дочери Васильевы жены Фомина, против кельи сенцы да баня; земли в длину 7 сажен, поперек 2 сажени полтретья аршина».
«Келья бывшего попа Иякова Иванова, против – сенцы; земли в длину 2 саж. l 1/2 арш., поперек 3 аршина».
«Келья посадского бобыля Михаила Матвеева, против кельи клетка, меж ими сенцы, в длину земли 4 саж. с поларшином, поперек 2 саж. с аршином».
«Келья нищие девки Палагии Андреевы дочери, против кельи клетка, меж ими сенцы, земли в длину 5 сажен, поперек 2 сажени с полуаршином».
«Келья Духовского пономаря Бориса Осипова, против кельи клетка, меж ими сенцы, земли в длину 6 сажен, поперек 3 сажени с полуаршином».
«Келья нищие посадские вдовы Ефросиньи Никитины дочери, против клетка, меж ими сенцы, земли в длину 4 саж. 1 1/2 аршина, поперек 2 сажени с полуаршином».
«Келья с комнаткой ростовского митрополита бобылки. вдовы Парасковьи Сергеевы дочери, земли в длину 3 саж. с аршином, поперек 6 сажен, да баня».
«Келья ямского бобыля Московской слободы Семена Афонасьева, земли в длину 4 саж., поперек 3 сажени».
«Келья посадской бобылки вдовы Ульяны Кириловы дочери Мартыновской жены портного швеца, против кельи сенцы, земли в длину 4 сажени, поперек 3 сажени с аршином».

в) ОСАДНЫЕ ДВОРЫ. Самое название показывает, что эти дворы и дома на них устраивались и укреплялись на случай осады во время неприятельских нападений. Котошихин говорит: «а когда случится быти у Московского государства с иными государствы войне, и для воинского времяни во всяких «городех у монастырей и у дворян устроены осадные дворы: и в воинское время на те дворы, со всеми своими животами и с запасами и с женами и с детмя, живут в городех». (*) [О России в царствован. Алексея Михайлов., сочин. Котошихина. С. П. Б. 1840, стран. 101–102, статья 9. В цитированном месте, после слов: и с запасами и с женами и с детьми, вероятно пропущено слово: приезжая]. Таких осадных дворов в Вологде, по Перепиской книге, было 28 и еще 3 осадных места: все они находились внутри Города; принадлежали больш. частию лицам высших сословий, князьям, дворянам, помещикам, стольникам, окольничим, a частию монастырям. Обширностию эти дворы не отличались: средняя величина их была 14 саж. длины и 10 ширины; самый большой двор был 21 саж. длины и 7 ширины; самый малый – 9 саж. длины и 6 ширины... Позади некоторых из этих дворов были небольшие огороды. Постройки на этих дворах показаны такие же, как и на дворах обыкновенных (избы, горенки, сенники, амбары) и из Переписной книги не видно, чем особенным они отличались. Думаем, что эти дворы в свое время были обнесены острогами, т.е. заборами в заостренных, вертикально вкопанных в землю, бревен и окружены с наружной стороны глубокими канавами. Они рассеяны были по всему Городу, но наиболее их было в центре его, близ собора. Приводим несколько выписок из Переп. книги об этих дворах:
«Двор осадной князь Андрея княж Иванова сына Волхонского, в длину 10 саж., поперек 5 саж. Хором: изба, против сенник, меж ими сенцы. По скаске старосты ево, Тошенской волости, Верховской трети, деревни Самылова Ильи Иванова, тем двором владеет князь Андрей Волхонской из давных лет по Писцовым книгам». (на Вознесенской улице).
«Двор Павлова монастыря осадной, в длину 10 саж. 2 арш., поперек 8 1/4 саж. Хором: изба на жилом подклете, против сенник, меж ими сени, да на дворе баня. По скаске того монастыря конюшего старца Евфимия, тем двором владеет монастырь со 189 (1681) года по данной стольника и воеводы Ивана Михайловича Колычева». (на той же улице).
«Двор осадной Спасова Прилуцкого монастыря, в длину 10 саж. с аршином, поперек 13 саж. Хором: изба, против сенник, меж ими сени, да на дворе две кельи, в одной связи, меж ими сенцы, за двором огород, в длину 10 сажен, поперек с двором равно». Скаски нет». (на Преображенской улице).
«Двор осадной думного дворянина Василья Семеновича Змеова, в длину 21 сажень с аршином, поперек 7 саж. 2 аршина. Хором: изба, против клетка, меж ими сенцы. По скаске старосты ево… тем двором владеют по Писцовым книгам без крепостей». (в переулке Поповской улицы.)
«Двор осадной вологодского помещика Василья Семенова сына Дохтурова, в длину 9 саж., поперек 11 сажен. Хором: изба, против горенка, меж ими сенцы, да изба с сеньми, да конюшно; на дворе баня. По скаске человека ево Якова Пантелеева тем двором владеют дети ево Василей да Дмитрей да Федор по купчим посацких людей N N...» (на Мостовой улице).
«Место дворовое осадное помещика Петра Григорьева сына Засецкого, в длину 10 саж. с аршином, поперек 10 саж. 2 арш. По скаске… владеет по разным купчим крепостям» (в переулке Борисоглебской улицы).
«Место осадное пустое Василья Матвеева сына, да Силы, Петрова сына, Пикиных, в длину 10 саж., поперек по лицу 11 саж., в заднем конце 23 саж. с аршином. По скаске оных помещиков людей… владеют тем местом по Переписным 135 и 136 годов, а то место жалованное» (в Пятницкой улице).

г) ВОДЯНАЯ МЕЛЬНИЦА НА РЕЧКЕ ЗОЛОТУХЕ. В числе отличий Вологды старой от Вологды нынешней, была и эта мельница, шумом своим приятно оглашавшая слух современных посадских людей–вологжан, которые отчасти занимались хлебопашеством и не имели нужды далеко возить своего зерна для помолу, имея мельницу под рукою, дома. Она находилась неподалеку от Духова монастыря и, как мы выше при описании Свинобоевой улицы высказали нашу догадку, вероятно около места, где ныне городские торговые бани. Мельница эта принадлежала с 1671 года вологодскому архиепископскому дому; при ней был на правом берегу Золотухи двор с надворными строениями и при дворе два немалой величины огорода, как видно из следующих слов Переписной книги:
...«По берегу речки Золотухи у мельницы:
Двор вологодского архиерея домовой мельнишной, в длину 9 сажен , 2 аршина, поперек по лицу 8 сажен, 2 аршина. Хором: на правой стороне изба, против сенник, меж ими сенцы; возле двора по правую сторону огород, в длину 24, поперек по лицу 12 саж., 2 аршина; за двором огород же, в длину 32 саж. полтретья аршина, поперек у двора 8 сажен. По скаске дому архиерейского стряпчего Василья Юрьева тем двором владеют в архиепископский дом по купчей посацкого человека Лазаря Филипьева сына Плотника с прошлого 179 (1671) году; да подле того огородным местом, с которых годов и по каким крепостям владеют, того не ведают, а на то место крепость утерялась». 
О доходах, которые приносила вологодскому архиерейскому дому эта мельница, бывшая в его владении с 1671 года, можем судить по следующей записи в приходо-расходной книге вологодского архиерейского дома на 1673 год:
«Генваря в 1 день, плотник Елизарко Иванов собрал и принес в домовую казну с домовой мельницы, что на Золотухе реке, нынешного 181 (1673) году, сентября с 1-го числа, и по коих мест та мельница молоть впредь до весны не стала, в реке вода вымерзла, промольных денег – 11-ть рублей с полтиною». 
Если средним днем «вымерзания» р. Золотухи полагать 1-е Ноября, а днем вскрытия 1-е Апреля, то мельница архиерейская молола в продолжение семи месяцев в год и, доставляя каждый месяц круглым числом по 5 руб. 75 коп., приносила в год всего 40 руб. 25 коп. Сумма, по тому времени не малозначительная, если, согласно с Карамзиным, полагать тогдашний рубль в пять нынешних серебряных.
Долго ли существовала в Вологде эта мельница, и когда уничтожена, неизвестно. 

д) САДЫ ЯБЛОННЫЕ. Яблоки плохо родятся в Вологде, и, при самом тщательном уходе, редко достигают порядочной величины и хорошего вкуса. И теперь сады яблонные наперечет в нашем городе; мы знаем их около 30-ти, в старину их было весьма мало, и думаем, что они были редкостью, забавой людей богатых. В Переписной книге указано только четыре сада яблонных, да еще два сада неизвестно каких; всего – шесть. Знаем еще из одной архивной бумаги о седьмом саде, о котором и упомянем сначала.

1. Сад яблонной при архиепископском доме, тот самый, о котором казначей вологодского архиерейского дома иеромонах Аврамий в Мае 1698 года с удовольствием писал в Москву к архиепископу вологодскому Гавриилу следующее:
«... Известно тебе государю буди: в домовом твоем архиепископском саду на многих яблонях цвету премного» (*) [См. Вологодск. Губ. Ведом. 1860 г. часть неофиц. № 28: «несколько отписей из Вологды в Москву о разных предметах, в Мае 1698 года»].
Этот сад находился, вероятно, на месте нынешних каменных архиепископских келий, строенных в 1770-х годах епископом Иосифом Золотым, подле которых и теперь есть небольшой сад с несколькими яблонями, а не за северной стеной ограды, где еще в то время никакого сада не было.

2. Сад яблонный при доме, принадлежавшем торговому гостю и храмоздателю Владимирской градской церкви, Гаврилу Мартыновичу Фетиеву, по завещанию которого дом и сад принадлежали в описываемое время означенной церкви:
«... на огороде поварня салная да анбар пуст; по левую сторону двора сад яблонной, в длину 26 саж., поперек 32 саж.; за садом место огородное косебное, в длину 52 саж., поперек с садом равно».

3. Сад яблонной в Заречье на улице Пестухе, на дворе посадских людей Ильи и Ивана Венедиктовых:
«... на дворе сарай дуботолчной, изба кожевная, да сад яблонной, да огород, в длину 53 саж., поперек у двора 30 саж., в заднем конце 4 саж.».

4 и 5. Два сада яблонных в Верхней Владычной Слободе, оба на одном дворе вдовы Прасковьи Степановой, дочери подьячего Парфеньева:
«... против двора два сада яблонных, один в длину 10 саж. 1 аршин, поперек 5 саж. 1 арш., другой в длину 6 саж. 2 арш., поперек 4 саж.».

6. Сад (какой, неизвестно) подле Булдакова звозу на берегу Вологды, на дворе гостя Ивана Данилова Панкратьева, т. е. подле нынешнего семинарского двора и, следовательно, тут, где ныне сад, принадлежащий вологодскому купцу и почетному потомственному гражданину В. И. Грудину:
«...против двора напреди сад, в длину по левой стороне 21 саж., поперек по лицу 19 саж. 1 1/2 аршина, по правой стор. в длину 31 саж., поперек в заднем конце 10 саж. 2 аршина».

7. Сад (какой, неизвестно) в Верхнем посаде, в Коровиной улице на дворе, принадлежавшем священнику Леонтиевской церкви:
«... на дворе изба, да хлев да сенница, да сад , за двором огород ...» 

Последние два сада были, может быть, смешанные, т. е. состояли из деревьев и яблонных, и рябиновых, и черемуховых, из кустарников малины, смородины и проч., но отнюдь не из одних деревьев березовых, или липовых, каковой сад скорее назван бы был рощей, или рощицей. Предки наши вообще были не охотники до забав, стало быть и до садов, непитательных; по этой, конечно, причине ни на одном русском дворе в Вологде и не найдено ни одной забавы, вроде теплой голубятни, какая показана выше (см. стран 79.) на дворе иностранца Козмы Дебоса. 

е) МЕСТА СЕНОКОСНЫЕ И ПАХОТНЫЕ. Эти места увеличивали сходство посада вологодского с деревнею. Сенокосных («косебных») мест было – 65; из них 9 в Нижнем посаде в улицах – Козленской и Ехаловых Кузнецах; 44 – в Верхнем посаде близ церкви Владимирской и почти во всех тамошних улицах; 12 в Заречье. Большею частию они находились по краям посада; но немало их было и в средине населения. Многие из них были длиною около ста и более сажен, шириною около пятидесяти и более.

Пахотных мест было – только три; два в Розсыльничьей Слободе, (на Глинках) и одно в Коровиной улице, близ Владимирской церкви. Они были небольших размеров: одно 42 длины и 10 ширины, другое 46 саж. длины и 7 ширины, третье 14 длины и 26 ширины. 

XI. СОСЛОВИЯ ЖИТЕЛЕЙ И РОДОВЫЕ ИХ ФАМИЛИИ

Из высших сословий упоминаются в Переписной книге роды: князей, бояр, дворян, помещиков, стольников и окольничих.

К прочим сословиям принадлежали: духовенство, дети боярские (архиер. штатные), дьяки, подьячие, военные (солдаты, рекрутные солдаты, драгуны, матросы), бобыли (посадские и монастырские), посадские люди, гости торговые и иностранцы.

1. Княжеских родов упоминается – четыре:
а) Волконские (князь Андрей Иванович).
б) Долгорукие (кн. Григорий Федорович).
в) Дябринские (кн. Алексей, Федор, Николай Иоанновичи).
г) Щербатовы (кн. Юрий Федорович). 

2. Боярских – три рода:
а) Мусины (Иван Алексеевич).
б) Салтыковы (Алексей Петрович).
в) Стрешневы (Тихон Никитич). 

3. Дворянских – три рода:
а) Змеовы (думный дворянин Василий Семенович).
б) Олешевы (Савва Феопемптович).
в) Чеглоковы (Леонтий Иванович). 

4. Помещичьих – одиннадцать:
а) Азарьевы (Никита Дементьянович).
б) Борисовы (Дмитрий Иванович).
в) Брянчаниновы (Михаил и Матвей Герасимовичи).
г) Воронцовы (Гаврило Иванович).
д) Дохтуровы (Василий Семенович).
е) Межаковы (Федор Владимирович).
ж) Монастыревы (Иван Борисович и Федор ...ч).
з) Мятлевы (Алексей Григорьевич).
и) Нееловы (Иван Степанович, Иван и Карп Ивановичи).
i) Хвостовы (Василий, Федор, Алексей Максимовичи).
к) Шестаковы (Иван Григорьевич) 

5. Стольников – два рода:
а) Бестужевы-Рюмины (Степан Федорович).
б) Толстые (Петр Андреевич). 

6. Окольничих – три рода:
а) Бердяевы (Никифор Дмитриевич).
б) Вердеревские (Федор Григорьевич).
в) Леонтьевы (Андрей Иванович). 

Других сословий насчитано нами 460 фамилий; помещаем их в алфавитном порядке:

Аврамовы. Агиевы. Акиловы. Аклифиевы. Акишевы. Алферовы. Амосовы. Аникиевы. Антроповы. Анцыферовы. Аргуновы. Армениновы. Артемьевы.

Бабушкины. Бакрыловы. Батраковы. Бабздыревы. Бабины. Базуновы. Балалины. Бахмалины. Безпаловы. Берестовы. Бехтеревы. Бечевниковы. Билибины. Битяговские. Бобошины. Бобковы. Бовыкины. Бородины. Бородкины. Борисовы. Бороухины. Бохтюгины. Брагины. Букины. Буренины. Буркаловы. Буртасовы. Бутусовы. Бухара. Бушуевы. Быструнины. Белавинские. Белозеровы. Белогузковы. Белковы. Белокрыловы. Белянкины.

Вагины. Вахрамеевы. Венедихтовы. Веснины. Винокуровы. Витезевы. Витушешниковы. Волковы. Вопиловы. Воронины. Волошниковы. Ворошиловы.

Гаевы. Галабины. Галемины. Галкины. Герасимовы. Глазуновы. Глебовы. Гнусовы. Голеницкие. Голицыны. Горбуновы. Горевы. Городчиковы. Гороховы. Готовцевы. Громовы. Груздевы. Гузнищевы. Гусевы, Гурьевы. Гущины.

Деньгины. Демешины. Докукины. Докучаевы. Дорогулины. Драницыны, Дружинины. Дубравины. Дунаевы. Дьяковы. Дьяконовы.

Елизаровы. Епанчевы. Ермачковы.

Жаравловы. Желвунцовы. Жижины. Жилины. Жиряковы. Жуковы.

Завьяловы. Замараевы. Занины. Засекины. Звонаревы. Земляковы. Зиновьевы. Зобенкины. Золотаревы. Золотиловы. Золотовы. Зыковы.

Извозщиковы. Иконниковы. Исаковы.

Каргополовы. Карзины. Кармазиновы. Карпенковы. Кастины. Качаловы. Квасниковы. Квашнины. Кладчиковы. Клишины. Клоковы. Кодовины. Козьмины. Козловы. Козицыны. Козины. Козулины. Колчины. Коневы. Колашниковы. Ключаревы. Колесовы. Колзаковы, Колмогоровы. Колоткины. Колосовы. Комаровы. Комелины. Комельцовы. Колокольниковы. Колотильщиковы. Копановы. Коноваловы. Коноплевы Корелины. Корелкины. Кормильцевы. Коровниковы. Королевы. Корольковы. Корытовы. Косовы. Корцовы. Котельниковы. Корюкины. Корягины. Кочютины. Кочюровы. Костинского. Кочкаровы. Кочергины. Кощиевы. Красильниковы. Котовиковы. Кропивины. Кропачевы. Кротовы. Крупениковы. Крыловы. Кувайкины. Кудрины. Кузнецовы. Кулыгины. Кулаковы. Кутаковы. Курлыгины. Курочкины.

Лапотниковы. Лаптевы. Лобановы. Ложкины. Ломовы. Лоховины. Лошковы. Луковиковы. Лукьяновы, Лупандины. Лыжины. Лягушкины. Лямины.

Марковы. Мартьяновы. Масленниковы. Манойловы. Маталындины. Матаргины. Матовы. Махаевы. Медведковы. Медовщиковы. Мешинниковы. Митрополовы. Многомалово. Мордвиновы. Морковкины. Мошонкины. Москотильниковы. Мыльниковы. Медниковы. Мурзины. Мурины. Мутовкины. Мушниковы. Мякишевы. Мясниковы. Мясовы.

Нагавиковы. Нагаевы. Налобины. Нашивошниковы. Негодяевы. Немировы. Ненатмовы. Непоставовы. Непряхины. Нечаевы. Никоновы. Новиковы. Ногины. Носковы. Носовы. Немовы.

Обалдины. Обабковы. Овсянниковы. Овцыны. Оглоблины. Огородниковы. Окатовы. Оковашины. Оконнишниковы. Оловенниковы. Опалихины. Опраксины. Орешниковы. Остафьевы. Ощеуловы.

Палгуевы. Палтусовы. Пантелеевы. Пастуховы. Пасхалины. Паюсовы. Петлины. Пивоваровы. Пиминовы. Пинегины. Плетниковы. Плотниковы. Плюгины. Подшиваловы. Полиехтовы. Политовы. Поляковы. Полянины. Помельниковы. Пономаревы. Поповы. Попугаевы. Посниковы. Приваловы. Пристеновы. Пролубниковы. Протопоповы. Проскуряковы. Преловы. Прядильщиковы. Прянишниковы. Пудовы. Пузановы. Пузины. Пушниковы. Пшенишниковы. Петуховы. Пятышевы.

Рамазановы. Реткины. Рогозины. Родичевы. Рожины. Роспутины. Росторгуевы. Ротины. Рубелевы. Рудины. Рукавишниковы. Рыбниковы. Рыгины. Рынины. Рычковы. Репниковы. Рещиковы.

Сажины. Сайгины. Сакулины. Самодуровы. Самойловы. Самсоновы. Санниковы. Сверчковы. Свинобоевы. Свистуновы. Свешниковы. Селуяновы. Серебряниковы. Сигины. Сикины. Симановы. Скимины. Скорняковы. Скулябины. Скрябины. Слободчиковы. Слепушкины. Смолины. Смуровы. Собинины. Солениковы. Солодениковы. Солодовы. Солодовниковы. Сорокины. Соснины. Софроновы. Спицыны. Спешиловы. Старицыны. Стахиины. Стипины. Стрижевы. Суботины. Судомоины. Сулины. Сумкины. Сумороковы. Сурины. Сухирины. Сырейщиковы. Сыромятниковы. Сычюговы. Седельниковы. Сенниковы. Серковы.

Талашмановы. Танаевы. Татариновы. Тебеньковы. Телегины. Телицыны. Торокановы. Третьяковы. Труниловы. Трухины. Тумановы. Тестовы. Тюшляевы.

Уздениковы. Ульевы. Ульянцовы. Урядины. Усольцовы. Уткины. Ушаковы.

Фалины. Федурины. Филатовы. Филины. Филимоновы. Филиповы. Философовы. Флоровы. Фокины. Фрянчиновы. Фугловы. Фуровы.

Хабаровы. Ханжины. Халдины. Харюковские. Херовы. Хлебниковы. Холуевы. Холщухины. Холщевниковы. Хомутинниковы. Хоненевы.

Цынбальщиковы. Цыцы.

Чадовы. Черепановы. Чернавские. Чернухины. Чернопивовы. Чернышевы. Чечуровы. Чулковы. Чювагины. Чюдиновы. Чюксины. Чюрины.

Шавалдины. Шадрины. Шалагины. Шаньковы. Шапкины. Шапошниковы. Шарапановы. Шарожниковы. Шаршавины. Шайтановы. Швецовы. Шевелевы. Шелины. Шелковы. Шемякины. Шестаковы. Шестеперовы. Шиловы. Широгоровы. Широково. Шитиковы. Шиховы. Шпыневы. Шубниковы. Шумиловы.

Щелкуновы. Щепетильниковы. Щербаковы. Щукины. Щучкины.

Юдины.

Ягодниковы. Язвиковы. Яковлевы, Япанчины. Ярофеевы.

Феофилактовы. Фофалевы. 

Из торговых русских гостей, иногородцев, проживавших в Вологде, упоминаются;
а) Василий и Алексей Филатьевы, у которых был дом и контора в Новинковской улице; но сами они, вероятно, большою частию жили в Москве, потому что, во время составления Переписной книги, на их дворе жил только один их «староста», т.е. управитель дома.
б) Иван Данилов Панкратьев, у которого были дворы: один – подле Булдакова взвоза, другой в Нижнедольской улице, и третий в улице Свинобоевой. 

В торговом сословии иностранцев упоминаются следующие восемь фамилий:
1. Артман, или, по русскому произношению, Артманов (Данило ...ч, неизвестной земли),
2. Борисовы (Елисавета Андреевская дочь Елизарьевская жена, Голландской земли).
3. Вестов (Павел... Московский житель).
4. Гоутман (Иван Алферьев сын, Голландск. земли).
5. Дебос (Козма Андреев сын, Голландск. земли).
6. Де-Юнг (Корнило, Андрей и Владимир Владимировы дети, Голландской земли).
7. Ременниковы (Андрей Андреев сын, неизв. земли).
8. Римчней–Дера (Улита Андреева дочь, Андреевская жена, Анбургской земли). 

Примечание. Еще упоминается, в числе иностранцев, лекарь, неизвестной фамилии и отечества, Филип Николаев сын…

XII. ПРИБЛИЗИТЕЛЬНАЯ ЦИФРА НАРОДОНАСЕЛЕНИЯ 

Населенных дворов в Вологде в рассматриваемое время было 1713. Полагая средним числом на каждый двор по 4 ревизских души муж. и по 4 жен. пола получаем цифру населения в 13,704 души. Но, чтобы эта цифра, при сравнении ее с цифрами позднейшего населения, не показалась увеличенною, убавляем из каждого двора по две души: количество населения будет 10,275 душ.

Эта последняя цифра весьма сходна с показаниями Засецкого, который в 1782 году насчитывал в Вологде 1447 дворов, а жителей муж. пола, «имеющих в городе свои домы», 3,500, да сверх сего воспитанников духовной семинарии около 500. Прибавим к этому числу не показанную Засецким цифру женского населения, равную, положим, мужскому, – жителей будет 7,500 душ. Но так как во время Засецкого, кроме жителей, имевших в Вологде свои дома, было, вероятно, много (например, три тысячи душ) не домовладельцев, то все количество населения будет в 10,500 душ. (*) [Вот подлинные слова Засецкого: «жителей в сем городе купцов и цеховых 2354; а всех, как то: духовных, военных, приказных, купцов, соляных промышленников и фабрикеров, мастеровых и прочих разночинцев, имеющих в городе свои домы, щитается мужеска пола около 3500 душ (а сверх сего перечня обучающихся при семинарии учеников священноцерковно-служительских детей около 500)»… Историч. и топограф. известия о Вологде, Засецк., издан. 1782 г. стран. 63]. 

По свидетельству Брусилова, в 1833 году в Вологде было домов каменных и деревянных 1358, а жителей обоего пола 14,408 душ. (*) [См. Опыт опис. Волог. губ. Николая Брусилова. С. П. Б. 1833. Таблица городов Вологодской губернии]. 

В 1852 году считалось домов каменных и деревянных 1400, а жителей обоего пола 11,228 душ. (*) [Памятн. книжка для Волог. Губерн. на 1853 г. Статист. табл. городов Волог. Губернии. Верность показанной здесь цифры кажется нам сомнительною, т.е. уменьшенною. После бывшей в 1848 году холеры в Вологде, количество жителей в ней в отчетах за 1849 год (см. месяцеслов на 1852 год) показано 13,714. Бывшая в 1852 году незначительная холера не могла уменьшить число жителей на две с половиной тысячи]. 

В 1858 году домов каменных и деревянных было 1783, а жителей обоего пола 15,858 душ. (*) [Истор. и статистич. сведения о Вологде 1858 г. Вологда. стран. 20]. 

По статистическим известиям 1860 года, считалось частных домов, каменных и деревянных, 1715, а жителей обоего пола 16,694 души. (*) [Памятн. книжка для Волог. Губерн. на 1860 год. Таблицы № I и  № VI].