Миров А. Числиха
/ А. Миров, А. Мухин.

Жители Числихи

В центре древнего города, находились административные, торговые и социальные учреждения. Здесь вблизи княжеского и царского дворцов, проживали или имели дворы, привилегированные фамилии России. В сотной грамоте 1629 года здесь показаны дворы: воеводский, дьяческий, стрелецкого головы Бердяева, казачьего атамана Маркова, окольничего Измайлова, князя Голицына, бояр Салтыковых, Головиных, Романовых и многих вологодских дворян. Список знатных фамилий по Писцовой книге 1711 года выглядит еще внушительней: князья А. И. Волконский, Г. Ф. Долгоруков, Ю. Ф. Щербатов; графы А. П. Салтыков, Г. И. Воронцов и другие. Эти фамилии в особом представлении не нуждаются – это гордость и слава России.

В начале XVII столетия на Числихе по документам значился осадный двор (своеобразная небольшая крепость внутри большой вологодской крепости) боярина Михаила Михайловича Салтыкова. Известно, что еще в 1483 году, воевода великого князя Ивана III боярин Иван Иванович Салтык-Травин во главе вологодской дружины с устюжанами, вычегодцами ходил воевать за Урал на Обь и Иртыш. Может быть, уже этот воевода, родоначальник фамилии Салтыковых, имел владение в Вологде, которое впоследствии переходило по наследству? Так или иначе, в течение XVII–XVIII столетий наследовали Салтыковы этот двор. А в 1783 году граф Петр Михайлович Салтыков продал имение своей родной сестре Марье Михайловне, в замужестве Пушкиной. По обывательской книге 1790-х .годов оно принадлежало полковнику Федору Алексеевичу Пушкину. В книге записано: «...имение в 1 части города, в приходе церкви Покрова на Числихе, дом от матери, под № 750». Последний продал это владение представителю знаменитой фамилии графов Орловых – Федору Григорьевичу. Граф Федор Григорьевич Орлов – активный участник воцарения Екатерины Великой, обер-прокурор Сената, отличился при взятии крепости Короны, под Чесмою первым на своем корабле прорвал линию турецкого флота, при острове Гидра одним своим кораблем обратил в бегство 18 турецких судов. Эти подвиги Екатерина II увековечила постройкою в Царском селе пятисаженной колонны, украшенной корабельными носами (рострами).

Российская знать имела владения, как правило, вблизи царского двора. Остальные постройки теснились на берегу реки Вологды, на горе и под горой Числихой. Так, в Обывательской книге от 1790 годов значатся постройки на горе Числихе: капитана лейб-гвардии Семеновского полка Петра Васильевича Метляева, вдов Анисьи Васильевны Лаврентьевой, Василисы Ивановны Долиной и других; под горой Числихой: губернской роты сержанта Ивана Евстигнеевича Евстигнеева, отставного солдата Василия Михайловича Богданова, вдов Марии Дмитриевны Белой, Анисьи Семеновны Могилевой и других.

В начале XIX века, в соответствии с планом перестройки города, строения в районе Числихи сносятся. Первоначально именно здесь, на Числихе, предусматривался административный и торговый центр города. Но с размещением дома генерал-губернатора в каменных палатах подворья Соловецкого монастыря губернский центр постепенно переместился на Парадную площадь. На Сенной с размещением здесь городских присутственных мест сложился городской центр. И все-таки на Числихе были построены позднее здания губернских присутственных мест (здание пединститута) и городской банк.

До самой революции о местности «Числиха» ходило множество сплетен и легенд. Священник о. Сергей Кежин в книге «Вологда прежде и теперь» писал:
«Особенно много анекдотических рассказов передают старожилы про «Числиху». Так называлась местность на берегу реки Вологды между Соборною горкою и Вознесенскою церковью. Там... улицы между домиками так узки, что разъехаться в них не представляется прямо возможным... Разъезжались встречные, приподняв одну телегу и полуопрокинув... Здесь будто бы женщины из окна в окно на ухватах друг другу передавали горшки... Летом можно было видеть патриархального обывателя, бросающегося по выходе из баньки прямо в реку, делалось это без всякого стеснения... Всех домиков на Числихе было до 180. Жили в них одни бедняки. Дочери некоторых жителей Числихи занимались золотошвейным ремеслом; жили здесь даже богачи и торговцы. Стыдясь выйти из своей лачуги (ремонтировать дома запрещалось – A. М.), такие люди наперед осматривались, не видит ли кто из «хороших», и, убедясь в противном, быстро оставляли свое жилище»