Весь Башлачёв
СашБаш: «Я не кочегар, я просто сумасшедший поэт»
В Питере есть знаменитая «Камчатка» – котельная, где в конце 80-х работали тогда безвестные, а нынче культовые люди русского рока: лидер «Кино» Виктор Цой, основатель «Алисы» Слава Задерий. Сюда забегали Борис Гребенщиков и Сергей Курехин, Костя Кинчев и духовный отец «митьков» Дмитрий Шагин... Забегали на час, а уходили через неделю. Потому что на «Камчатке» можно было спокойно поговорить, выпить чая или водки, поиграть на гитаре, поспать и – опять по новой...
«Начальник «Камчатки» Анатолий Соколков первым пригласил сюда поработать кочегаром Сергея Фирсова (Фирика): «Именно он на самом деле и есть действительный основатель «Камчатки». Серега – человек уникальный, вокруг себя такой буран всегда создает...».
Именно Фирсов, будущий начальник фонотеки Питерского рок-клуба, записавший 90% концертов мало-мальски известных групп, и привел на «Камчатку» Сашу Башлачева. Саш-Баша, как называли его друзья.
– Вся история началась с того, что ты, Сергей, предложил музыкантам очень выгодную работу...
– Не то что музыкантам – друзьям в основном... Так получилось, что они музыканты. Она невыгодная, она была спокойная. При Советах надо было где-то работать. И желательно еще и деньги получать.
– Какой это год был?
– Осень 86-го. Цой тогда работал все лето в бане на проспекте Ветеранов, и работал час в день, но с 10 до 11 вечера. Что его ужасно «ломало»: когда все тусовки начинались, ему надо было срываться, ехать в баню и брандспойтом обдавать помещения. И когда я предложил ему эту котельную, он с радостью согласился.
– А СашБаша, значит, Цой привел, по цепочке?..
– Я его привел. Я знал его с весны 85-го, с питерского рок-фестиваля. Знал-то о нем раньше, но самих записей не слышал. Просто моя подружка старинная, Женя Каменецкая, она как бы на нем фиктивно «женилась», прописала его у себя, это было еще в конце 84-го, наверное. Она несколько раз мне говорила: вот есть такой парнишка, надо его послушать. И привезла его в итоге на фестиваль. Он ходил как гость, как и Шевчук, и Сашка Пантыкин из «Урфин Джюса». Мои друзья Джимми, Гена Зайцев и Борзыкин работали в 1 984-1986 годах при каком-то институте, тоже на котельной, такой прототип «Камчатки». И там был актовый зал, где они устроили четвертый день фестиваля. Играли Башлачев, Шевчук, еще кто-то... И вот там-то я СашБаша первый раз и увидел.
– Ты помнишь свои ощущения от встречи с ним?
– Это шок был, конечно. Тексты, исполнение – все вместе. Эмоционально очень, энергично. И в то же время без всяких понтов. Было видно, что человек выкладывался. Мы сидели с Геной Зайцевым рядом и просто били друг друга локтями в бок. Естественно, я сразу к нему подошел, познакомился, предложил записаться. Что мы и сделали через неделю-другую.
На концерте я его писал просто на деку, а потом я записывал его на квартире у Леши Вишни – альбом «Третья столица». И после этого мы совсем задружились, поехали к девушке Эле (сейчас она жена Паши Кондратенко, клавишника «Алисы»), всю ночь слушали, выпивали, туда-сюда... Ну а потом он стал ко мне часто приезжать, и я к нему ездил.
Я предложил СашБашу оформиться на «Камчатку», потому что числиться-то ему где-то надо было. До 88-го года он у нас и проработал «на подвесе».
– Однажды, говорят, он все-таки предложил вместо «подвеса» по-настоящему отработать смену...
– Все это на моих глазах было. Он говорил: «Да, я хочу быть нормальным кочегаром, поработать...» Это было, наверное, где-то в ноябре. Было еще достаточно тепло, около нуля. Легко работалось. Но когда он пошел на сутки, ночью ударил мороз градусов пятнадцать. Естественно, надо было работать серьезно. И когда я к вечеру пришел его проведать, СашБаш сидел, конечно, никакой: с черными кругами под глазами, опухший... Он сказал тогда, помню, замечательную фразу: «Я не кочегар, я просто сумасшедший поэт».
– Говорят, СашБаш был не очень практичным человеком, как все гениальные люди...
– Ну как он мог быть практичным, если он ничего не зарабатывал за концерты?.. Копейки какие-то получал. Поэтому все его кормили-поили, одевали.
– Сколько тогда стоили концерты Саши?
– А ничего не стоили. То есть игрались концерты, а потом проходили с шапкой. Ну, может быть, выходило от 50 до 100 рублей. Это все были «квартирники». Официальных же концертов он не играл ни разу. Он играл либо на фестивалях, где не было никаких денег, либо на квартирах.
– Кто еще был с ним наиболее близок?..
– Его любили все. Все абсолютно... Не любить его было нельзя. Просто кого-то он больше любил, кого-то меньше. Они с Задерием очень дружили, вместе ездили в Среднюю Азию, к нему в Череповец.
– А ты сам был в Череповце?
– Я ездил, но уже потом, на годовщину смерти. У меня тут француженки жили, с которыми я СашБаша познакомил в свое время. Одна из них Сашу безумно любила. Вот с ней я ездил в Череповец, к его родителям, сестре...
Эти француженки к нам в 86-м приблудились. Натали Минц и Люси Терпиньянц. Они учились в Питере по обмену. Обе – дочки эмигрантов из России. Жили они рядом с Казанским собором и постоянно пропадали у нас на «Камчатке». Натали больше у нас, а Люси – чаще на Невском, возле Армянской церкви. Там был такой художник Юлик, у которого тоже тусовался Башлачев, художники, литераторы.
И Люси там просто спилась окончательно. А девушка – ей было лет 18 или 19 – из нормальной буржуазной семьи, такая абсолютно неподготовленная к нашим реалиям. Ну, сидела на кухне в углу. Смотрела широко открытыми глазами на все это безумие. Ей, естественно, через каждые пятнадцать минут наливали стакан портвейна. Она его молча выпивала, поскольку была достаточно скромная, отказаться было неудобно, а еще не очень хорошо говорила по-русски. В итоге она напрочь влюбилась в Башлачева, чуть не повесилась, когда он погиб...
А Натали, наоборот, была пробивная, шумная, веселая девчонка. В нее я влюбился без задних ног, чуть не женился... Длинная история. В итоге она стала работать с «Аукцыоном», «Воплями Видоплясова», «Звуками My», «Кино»... Свозила их всех в первый раз во Францию, выпустила им всем первые пластинки.
– У Саши тоже могла быть такая возможность?
– Мы должны были ехать вместе с ним в конце 88-го.
– Немного не дожил... Почему все-таки случилась эта трагедия?
– Не знаю. Все это до сих пор непонятно для меня до конца. Трудно залезть в другую шкуру, хотя все это на наших глазах происходило. Понятно, что были какие-то предпосылки к этому, но...
Конечно, он что-то говорил, но какие-то отрывочные фразы, из которых до конца что-то трудно было понять.
У него была огромная депрессия. Он писал песни, пел их, и – все! Никакого дальнейшего выхода у него не было. Он не выступал в больших залах, за исключением пары раз, его стихи не печатали. Как у Высоцкого в свое время. Но при этом его все любили, все им восхищались. А он это воспринимал наоборот, это его как бы отталкивало.
Есть, например, на «Таганском концерте» такая фраза, когда актеры Театра на Таганке начинают ему хлопать, а он говорит: «Не надо, не надо!.. Зачем, вы мне хлопаете?.. Это же вам должны хлопать, а я к этому не привык». А потом так тихо-тихо, в конце, говорит мрачно: «Но – надо привыкать!» Он это по-другому воспринимал: свою славу, всеобщее восхищение. И говорил, что не хочет заниматься шоу-бизнесом, это не его абсолютно, он не хочет разбираться с деньгами, со всей этой ерундой...
Я просто некоторое время был его директором, поэтому все это через меня прошло. Конечно, ему нужны были деньги. Тем не менее, о деньгах он думать не любил, не умел, не хотел. СашБаш не мог пойти купить чего-то там. Он ходил только в том, что ему подарят. Или купят. Он просто об этом не думал.
– Обидно, ведь если бы это был не 82–83-й, самые мрачные годы...
– 88-й был тоже не самый веселый. Вроде бы повеяло, но только так... А в жизни-то тогда ничего не изменилось – все равно была голимая Совдепия. А человеку-то надо все сразу, сейчас. Он не мог терпеть, не мог этого ждать.
– Что тебя больше всего поразило в Череповце, когда ты первый раз приехал?
– Зеленый очень город, спокойный и очень красивый. И люди такие же спокойные. Я люблю спокойствие.
– В принципе Саша был очень органичным его представителем?
– Да. Не зря же Жариков из московской группы «ДК», когда я привез ему Башлачева, чтобы познакомить, послушал альбом, у которого еще не было названия, и сразу сказал: «Вот – Третья Столица!» Ну, как бы глубинка, а Саша – не от Питера, не от Москвы, а от России выступал.
– Там же, на «Камчатке», был снят фильм Алексея Учителя «Рок». Говорят, он «камчадалам» не понравился...
– Человек решил снять модный фильм на конъюнктурную тему. Пришел к кому-то, спросил: «Про что снимать?..» Ему говорят: вот есть «Аукцыон», «Авиа», «Аквариум». Как бы самые известные группы. А уже в процессе съемок понял, что снимать надо про Башлачева. А он не мог уже переделать сценарий: не его же деньги. Он поснимал Башлачева, а в фильм почти ничего не вошло. Акцент был сделан на «Аквариуме».
– У творчества Б. Г. – одни корни, у Башлачева – другие. Как они относились друг к другу?
– Нормально, очень уважительно. Встречались периодически. Но СашБаш сначала Б.Г. очень любил, но постепенно в нем разочаровался.
– Причина?
– БГ – человек, выросший на Невском, «мажорящий» с детства. У него совсем другие критерии. Он знал, чем он занимается, откровенно хотел зарабатывать деньги и всегда к этому стремился. А Сашка – совсем другой человек. Он к деньгам относился очень боязливо.
– Как Саша спиртное «держал»?
– Мог, конечно, напиться. Известная была история, когда Начальник женился во второй раз на Оксане, девушке из общаги. Свадьбу справляли на «Камчатке» дня три. Пришел СашБаш. Естественно, наклюкался. И эта Оксана повела его куда-то наверх, в общагу. И в итоге он пришел только через сутки-двое: девушки передавали его из комнаты в комнату.
– Вместе с гитарой?
– Естественно. Нет, он умел и мог выпить, но часто не пил.
– Как ты считаешь, достаточно ли реализовано сегодня творчество Башлачева?
– Я в принципе доволен. Выпущены все до единой его песни. Вышло около 15 компактов, и дальше будут выходить, и они продаются достаточно хорошо, и знает народ, что такое Башлачев. И это главное.
Андрей Юдин, собкор «Премьера» в Санкт-Петербурге.
Соколков А. СашБаш: «Я не кочегар, я просто сумасшедший поэт» : [беседа с нач. фонотеки Питерского рок-клуба А. Соколковым / записал А. Юдин] // Премьер – 1999. – 27 окт.