Титульный
лист |
Поэзия К. Н. Батюшкова
С. Н. Колесова
|
||||||
|
«Выздоровление» стало образцом для подражания. Появились произведения, которые являются вольными парафразами батюшковского шедевра: «Выздоровление» (1818) А.С.Пушкина, «Выздоровление» (1836) Д.В. Давыдова, «К N.N.» (1824 или 1825) К.Ф. Рылеева, «Тоской бессмертия томимый...» (1858) Н.А. Добролюбова, «Письмо» (1829) М.Ю. Лермонтова. В литературоведческих исследованиях неоднократно рассматривалась лексическая и мотивная близость пушкинского и батюшковского «Выздоровлений». В нашей работе мы сопоставляем с элегией Батюшкова лирические композиции Давыдова, Рылеева, Добролюбова, Лермонтова. На наш взгляд, абстрактно-номинативное название «Выздоровление» тяготеет к тому, чтобы стать обозначением «неологического» жанра. Неканонические жанры, как отмечают исследователи, были характерным явлением в русской лирике первой половины XIX в. [3] [См.: Козлов С.А. К поэтике заглавий в русской лирике первой половины XIX века (Пушкин и его современники) // Вопросы жанра и стиля в русской и зарубежной литературе. М., 1979. С. 25.]
Название произведения отсылает нас к одноименному стихотворению Н.М. Карамзина. Композиционным центром «Выздоровления» (1789) Карамзина является образ «матери Природы», которая в ответ на мольбы героя рассеяла «мрачность души» [5] [Карамзин Н.М. Полное собрание стихотворений. М.-Л., 1966. С. 80.]. Батюшков перерабатывает карамзинский сюжет «выздоровления»: его герою жизнь дарует возлюбленная. «Выздоровление» начинается общеэлегическим мотивом, который воспринимался к тому времени как штамп: болезнь, страдания сраженного недугом, приближающаяся смерть героя [6] [См.: Вацуро В.Э. Лирика пушкинской поры. СПб., 1994. С. 205.]. Однако лирический сюжет завершается неожиданно: не смертью героя, а его выздоровлением. Кроме того, автобиографическая проективность не позволяет воспринимать изображенные в тексте события как литературный штамп. Хотя понятие элегии не получило ясного определения в литературных дебатах 1810-1820 гг., но современники поэта соглашались с тем, что этот жанр предназначен для выражения «смешанного чувства» [7] [См. об этом: Греч Н. Учебная книга российской словесности. СПб., 1820. Ч. III. С. 184; Георгиевский П. Руководство к изучению русской словесности. СПб., 1836. С. 79-80.]. Проявление «смешанного чувства» в «Выздоровлении» очевидно. Элегическая ситуация первой части сменяется чувственными строчками второй анакреонтической части, в третьей же части произведения вновь возвращается элегическая тональность. Е. Тоддес обозначает эти части следующим образом: «болезнь – исцеление любовью – новая жизнь» [8] [Тоддес Е. Перечитывая Батюшкова // Батюшков К.Н. Опыты в стихах. М, 1987. С. 25.]. Лирическое произведение начинается и заканчивается мотивом увядания (темой смерти), с которым вступает в борьбу тема жизни (любви): увядание от болезни (смерть) – любовь как синоним жизни – увядание от любви (сладость «смерти»). В финале в обратном порядке повторяются рифмующиеся глаголы первых строк стихотворения: вянет / настанет – стану / увяну (здесь и далее курсив мой. – С. К.), что связано с возвращением к думам о «смерти» на новом витке и придает композиции кольцевой характер. Процесс «выздоровления» целительной силой любви разворачивается на наших глазах и передается во временной динамике. См. изменение временных форм глаголов от прошедшего времени (ждал, думал и т.д.) – через настоящее («Ты снова жизнь даешь») – в будущее (стану дышать, увяну). В первой части элегии «парки час» приближается неотвратимо и неизбежно. См. конструкции с усилительной частицей уж: «Уж очи покрывал Эреба мрак густой, // Уж сердце медленнее билось...». Волнение умирающего героя передает также инверсированный порядок слов: «Эреба мрак густой», «...и жизни молодой, // Казалось, солнце закатилось» и т.д. Приближение смерти изображается как процесс, в котором постепенно угасают все чувства: зрение, слух. «Солнце жизни молодой» вот-вот закатится и наступит «мрак густой», т.е. непроницаемая тьма (отсутствие света и цвета). В шестом стихе четырехсложное слово «медленнее» изображает замедляющийся ритм ударов сердца, которое может остановиться в любой момент. Интересна музыкальная образность стихов. Если глагол «вянул» (в 7 стихе) организован сонорными согласными [н], [л] и звонким [в], то глагол «исчезал» звучит тише и глуше (появляется глухой согласный [ш']). Смерть Батюшков описывает как исчезновение, растворение человека в надвигающемся небытии (см. также «Ты знаешь, что изрек...» (1821)). Выразительна виртуозная звукопись восьмой строки: «Казалось, солнце закатилось». В центре стиха находится слово «солнце», окруженное глаголами. Два первых согласных звука в словах «казалось» и «закатилось» даются в зеркальном отражении: каз- и зак-. Необходимо отметить еще один звуковой повтор в этом стихе: казалось[лъс] – сол[со]нце –закатилось[лъс]. Перед зрительным взором возникает панорама восхода и заката солнца «жизни молодой». Композиционным центром произведения является появление возлюбленной, возвращающее лирического героя к жизни. Вместе с ней возвращаются и краски жизни. Эпитет уст – «алые» (ярко-красные) не столько характеризует внешний образ лирической героини (который так и остается нераскрытым), сколько служит выражением растущей страсти героя. Сила чувств возлюбленной возвращает к жизни «увядающего и исчезающего героя», душа которого достигла «Леты берегов». В 14 и 15 стихах, на первый взгляд, избыточно называется одно и то же. По функции словосочетание «из области печали» является обобщающим словом при однородных обстоятельствах и имеет наиболее обобщенное значение, а словосочетания «от Орковых полей» и «от Леты берегов» являются уточняющими. Поэт таким образом показывает, как далеко успела перенестись душа и как труден и долог обратный путь. В 14 и 15 стихах четырехкратно повторяется звук «л»: (ла – ли, ле – ле), что создает звуковой образ «области печали», из которой едва доносятся тихие отголоски. С появлением возлюбленной сердце героя начинает биться ровно. См. в 17 и 18 стихах четкое чередование ударных и безударных слогов (отсутствуют пиррихии): «Ты снова жизнь даешь; она – твой дар благой, // Тобой дышать до гроба стану». Стихотворение написано разностопными ямбическими стихами (я6Я4я6Я4), имитирующими взволнованную речь. Во второй части стихотворения возникает картина иной эмоциональной окраски, контрастирующая с первой элегической частью. Для этой части характерно внедрение эротической фразеологии. Герой пробужден любовью для любви. Батюшков использует и сложное слово «сладострастие», и слова его составляющие: «вдохи страстные», «для сладострастия призвали», оксюморонное сочетание «мне сладок будет час и муки роковой». Таким образом, передается экспрессия растущего любовного чувства. Поэт использует слова, выражающие силу пылкой любви, охватившей героиню: «И слезы пламенем сверкающих очей». Экспрессия проявляется не только на лексическом уровне, но и свойственна звуковому и синтаксическому рисунку стихотворения. Так, в 13 стихе «И вздохи страстные, и сила милых слов» интенсивность, накал чувств передаются четырехкратным повторением согласного [с], стечением согласных взд, стр, ст, а в 10 стихе «И алых уст твоих дыханье» столкновением согласных (когда подряд идет несколько слов, начинающихся прикрытым слогом и заканчивающихся закрытым слогом). Нарастание лирического волнения, захватившее героя, передается также нагнетанием однородных членов предложения, расположенных в градационном порядке и связанных соединительным союзом и (в том числе анафорическими и). Выражение «Тобой дышать до гроба стану» (означающее «буду любить до конца жизни») воспринимается почти буквально, поскольку любимая именно «вдохнула» в лирического героя жизнь. Дыхание возлюбленной физически ощутимо: «И алых уст твоих дыханье» (трехкратное повторение согласного звука [х]). Рифмующиеся слова в стихотворении образуют своеобразные антонимические пары. Например: вянет/настанет, билось/закатилось, благой/роковой. Последняя пара объединяет слова, выражающие предельно противоположные состояния. См. лексическое значение слов «благой (устар.)», т.е. приносящий чувство радости. Ср. «роковой», т.е. приносящий горе, предопределенное судьбой, роком. Таким образом, жизнь и любовь – дары возлюбленной несут и радости, и муки. Анализ художественной структуры показывает, что лексический, синтаксический, ритмический и звуковой уровни произведения взаимосвязаны и «работают» на содержание. В лирике Батюшкова есть стихотворения, чрезвычайно близкие к «Выздоровлению»: «Воспоминания 1807 года», «Увы, глаза потухшие в слезах». В.А. Грехнев, анализируя элегию «Выздоровление», отмечает, что в стихотворении «Воспоминания 1807 года» воплощается тот же «сюжет», но только опрокинутый в биографию и быт». «Психологическая коллизия, – пишет исследователь, – обретает энергию и отточенный лаконизм выражения, предметная детализация, сопутствовавшая ей в биографическом контексте «Воспоминаний...», так же как «предыстория» и «эпилог», обрамлявшие прежде сюжет «выздоровления», – все это отсечено во имя той гармонической ясности пропорций, к которой обязывало легкое смещение ситуации в антологический план» [9] [Грехнев В. А. Лирика Пушкина: О поэтике жанров. Горький, 1985. С. 215.]. Отметим, что в «Воспоминаниях 1807 года» герой обязан выздоровлением не только прекрасной Эмилии, но также «усердному эскулапу», который «божественной наукой // Исторг из-под косы и дивно исцелил // Меня, борющегося уже с смертельной мукой!» [10] [Батюшков К.Н. Опыты в стихах и прозе. С. 535.] Своего рода «продолжением» «Выздоровления» является антологическая элегия «Увы, глаза потухшие в слезах» (из цикла «Из греческой антологии» (написанного между маем 1817 и началом 1818 г.)), герой которой увядает от «любовного недуга» и молит о сострадании у возлюбленной: «Но ты, прелестная, которой мне любовь // Всего – и юности и счастия дороже, // Склонись, жестокая, и я ... воскресну вновь, // Как был, или еще бодрее и моложе» [11] [Батюшков К.Н. Опыты в стихах и прозе. С. 347.]. В «Выздоровлении» Пушкина и «Выздоровлении» Давыдова обнаруживается отчетливая лексическая и мотивная близость с батюшковским текстом. У Батюшкова жизнь представлена как дар возлюбленной: «она твой дар благой». У Пушкина: «...здоровья дар благой // Мне ниспослали боги...». Ср. «жизнь души моей» у Батюшкова и «болезнь души моей» у Давыдова и т.д. Грехнев отмечает, что пушкинскому «Выздоровлению», как и батюшковской элегической ситуации, свойственна связь с античным кругом ассоциаций [12] [См.: Грехнев В .А. Указ. соч. С. 215-217.]. Последовательность временных планов в стихотворении Пушкина совпадает с таковой у Батюшкова: прошлое – настоящее – будущее. Имеет место также трехчастная композиция: «роковая болезнь» – целительная сила любви – любовный недуг («мертвит любовь»). По мнению О.А. Проскурина, «Выздоровление» (1818) Пушкина – это «смелая комбинация мотивов одноименной батюшковской элегии и эротической темы «Моих пенатов»«. Исследователь рассматривает пушкинское «Выздоровление» не только как «вольный парафраз одного из шедевров батюшковской лирики», но и как произведение, в котором «бесспорно присутствует озорная игра» [13] [Проскурин О.А. Поэзия Пушкина, или Подвижный палимпсест. М., 1999. С. 25.]. В «Выздоровлении» (1836) Давыдова речь идет о выздоровлении от любви:
Для лирических композиций Батюшкова и Давыдова характерен лаконизм. Поэтическая структура у Давыдова трехчастна: любовь прошла – желанный покой – боль жива. Интонационный рисунок первой части давыдовского «Выздоровления» и второй части пушкинского «Выздоровления» напоминает перечислительную цепочку второй части батюшковского стихотворения (см. то же нагнетание однородных членов, расположенных в градационном порядке и связанных сочинительным союзом и, в том числе анафорическим и, передающих волнение героя). У Пушкина, кроме того, эмоциональная взволнованность набирает высоту и с помощью риторических вопросов и восклицаний. Важную роль в давыдовском «Выздоровлении» играют повторы слов («И милые тревоги милых дней...») и частей слов («И призрак пламенных ночей // Неотразимый, неизбежный...»), выступающие как одно из средств передачи нарастания эмоциональной напряженности. Граница между первой и второй частями – середина девятой строки. См.: «Исчезло все! Покой желанный // У изголовия сидит...» Однако настоящего покоя еще нет. «Исчезнувшее» все еще живет в душе и приносит боль. Словосочетание «покой желанный» эмфатически выделено инверсией и выразительным enjambments. Давыдов использует композиционный ход, являющийся характерной чертой поэтического стиля Батюшкова. Это противительное но, появляющееся в кульминационный момент (или в момент смены настроения). Оно разграничивает вторую и третью части: «Но каплет кровь еще из раны, // И грудь усталая и ноет, и болит!» (ср: у Батюшкова на границе между первой и второй частями: «Но ты приближилась, о жизнь души моей...»). Однако в смысловом отношении употребление союза но у поэтов различается. Если у Батюшкова противительное но вводит тему возвращения к жизни, то у Давыдова этот союз связан с возвращением боли. Обратимся к ритмическому рисунку. Стихотворение написано вольным ямбом: строки четырехстопного ямба чередуются с пяти- и шестистопными стихами. Самыми длинными являются пятый (Я5) и двенадцатый стих (Я6), кроме того, строки выделены графически, что свидетельствует об их особой важности для поэта. «Милые тревоги милых дней» еще живы в памяти и дороги герою. В последнем же стихе говорится о том, что боль не отпускает и длится: «И грудь усталая и ноет, и болит!». В произведении только два временных плана: есть прошлое, настоящее, а о будущем речи нет. Роль лирического «ты» в стихотворении Давыдова отлична от роли героинь Батюшкова и Пушкина. Если у Батюшкова и Пушкина речь идет о выздоровлении благодаря целительной силе любви, то у Давыдова – о попытке выздоровления от страстной любви, приносящей боль лирическому герою. Стихотворения Пушкина и Давыдова так же, как и стихотворение Батюшкова, написаны ямбическими стихами. Правда, у Пушкина и Давыдова это вольный ямб, а у Батюшкова – разностопный (я6Я4я6Я4). Итак, связь между одноименными произведениями Батюшкова, Пушкина, Давыдова проявляется на разных уровнях художественной структуры: тематическом, композиционном, ритмико-интонационном. Таким образом, абстрактно-номинативное заглавие батюшковского «Выздоровление» тяготеет к тому, чтобы стать обозначением неканонического, «неологического» жанра. Влияние поэтических находок Батюшкова можно обнаружить в стихотворении Рылеева «К N.N.» (1824 или 1825). Оно обращено к Теофании Станиславовне К., которой поэт был увлечен в 1824-1825 гг. Первые три строфы являются свободной вариацией «Выздоровления»: «Твое отрадное участье, // Твое вниманье, милый друг, // Мне снова возвращают счастье // И исцеляют мой недуг» [15] [Русская элегия XVIII – начала XX века: Сборник / Сост. Л.Г. Фризман. Л., 1991.С. 314-315.]. Далее лирический сюжет развивается в духе гражданской лирики. Герой отказывается от своих чувств, поскольку, во-первых, не стоит любви героини: «Моя душа твоей не стоит». Во-вторых, сама героиня стихотворения чужда его «суровых мнений». Все помыслы героя заняты другим: «Любовь никак нейдет на ум: // Увы, моя отчизна страждет – // Душа в волненье тяжких дум // Теперь одной свободы жаждет». Ситуация несостоявшегося «выздоровления» проигрывается и в стихотворении Добролюбова «Тоской бессмертия томимый...» (написано 4 июля 1858):
В лермонтоведении не раз обращалось внимание на тематические и текстуальные совпадения «Письма» (1829) Лермонтова и «Привидения» (1810) Батюшкова [17] [См. об этом: Ходанен Л.А. Образы и мотивы лирики К.Н. Батюшкова в ранней поэзии М.Ю. Лермонтова // Тезисы докладов к научной конференции, посвященной 200-летию со дня рождения К.Н. Батюшкова. Вологда, 1989. С. 59; Лермонтовская энциклопедия. М., 1981. С. 417.]. Спроецированность лермонтовского произведения на его стихи очевидна, однако этот текст варьирует тему и мотивы не только элегии «Привидение», а «гибридизирует» несколько батюшковских претекстов. Лермонтов использует мотивы, ключевую лексику, синтаксические решения таких элегий Батюшкова, как «Привидение», «Мщение» (1815), «Выздоровление». Начало лермонтовского «Письма» представляет собой мотивную вариацию батюшковского «Выздоровления»: «...Болезнь и парка мчались надо мною, // И много в грудь теснилося – и ты // Напрасно чашу мне несла здоровья, // (Так чудилось) с веселием в глазах, // Напрасно стала здесь у изголовья, // И поцелуй любви горел в устах» [18] [Лермонтов М.Ю. Собр. соч. В 4 т. Л., 1979. Т. 1. С. 29-30.]. В процитированном отрывке Лермонтов использует батюшковскую негативную конструкцию с напрасно. (Образ «чаши здоровья» восходит к строчкам из батюшковского «Воспоминания 1807 года».) Появление возлюбленной только пригрезилось умирающему герою («так чудилось»), она не приходила (ср. в пушкинском «Выздоровлении» образ «девы нежной» проступает на грани болезненного сновидения и реальности; похоже, что она все-таки была). Герой пишет возлюбленной письмо, в котором молит, чтобы она разделила с ним хотя бы последние минуты его жизни. Но оно может быть получено тогда, когда герой уже «оставит мир земной». Следующие строки лермонтовского стихотворения, безусловно, отсылают нас к батюшковскому «Привидению»: «Но ты не плачь: мы ближе друг от друга, // Мой дух всегда готов к тебе летать // Или, в часы беспечного досуга, // Сокрыты прелести твои лобзать...» Знаком интертекста здесь выступают откровенные, лексически цитатные рифмы (летать – лобзать), а также варьирование батюшковской лексики и мотивов. У Батюшкова: «Нет, по смерти невидимкой // Буду вкруг тебя летать; // На груди твоей под дымкой // Тайны прелести лобзать...» [19] [Батюшков К.Н. Опыты в стихах и прозе. С. 217-218.]. Ср. у Лермонтова: «И пыхнет огнь на девственны ланиты, // К груди младой прильнет безвестный дух...»! У Батюшкова: «Если лилия листами // Ко груди твоей прильнет... Если пламень потаенный // По ланитам пробежал... Это я!» Третья же часть лермонтовского стихотворения с ее мрачным, трагическим колоритом отсылает уже не к «Привидению», а к батюшковскому «Мщению», где речь идет о «лютой ревности» героя, желающего покарать изменницу. У Лермонтова в «Письме» призрак на «мрачное свиданье» должен появиться тогда, когда «настанет ночь». Месть «тени безумной» заключается в том, что она «мертвый взор на путь ваш навела». Привидение из «Мщения» заставляет героиню вечно помнить об измене. Героиня нарушила клятвы и изменила, а в лермонтовском «Письме» ничего не говорится об измене, похоже, что любовь умирающего была неразделенной. «Письмо» заканчивается просьбой о прощении, возможно, за написанное в письме, которое, скорее всего, останется неотправленным. Герой «Мщения» тоже готов простить в «последний жизни час» [20] [Батюшков К.Н. Опыты в стихах и прозе. С. 216.]. Из элегий Батюшкова именно эта оказала наибольшее влияние на лирику Лермонтова [21] [См.: Лермонтовская энциклопедия. С. 300-301.]. Таким образом, стихотворения, варьирующие батюшковское «Выздоровление», возникли в результате рефлексии их авторов над элегической системой поэта. Так, Пушкин, Лермонтов, Давыдов, Рылеев, Добролюбов, используя приемы и мотивы этого произведения, переосмыслили последние в соответствии со своими творческими задачами и взглядами. Это своеобразный диалог поэтов, в котором, бесспорно, есть элемент соперничества. Рылеев в «К N.N.» перерабатывает сюжет «выздоровления» в духе гражданской лирики. «Выздоровление» Пушкина возникает в результате аналитически-игровой рефлексии над творчеством Батюшкова. «Письмо» Лермонтова – не воспроизведение примет художественно-стилистической системы лирики Батюшкова, а проникнутая самосознанием зреющего стиля попытка изнутри исследовать механизмы батюшковской поэтики. Итак, «Выздоровление» Батюшкова относится к созданному поэтом типу неканонической короткой элегии с «антиклассической» сюжетной схемой. Кроме того, абстрактно-номинативное название произведения становится обозначением «неологического» жанра. Анализ стихотворений, образный строй которых связан с элегией, показывает, что поэтические открытия Батюшкова оказали влияние на элегический строй русской лирики и нашли отражение в творчестве целого ряда разных по творческой манере поэтов. Источник: Колесова С. Н. Стихотворение К. Н. Батюшкова «Выздоровление». Лирический сюжет и жанровая форма / С. Н. Колесова // Филологические науки. – 2007. – № 2. – С. 32–41. – Библиогр. в конце ст. |
|||||||
