на главную | назад

Василий Белов
Сидеть сложа руки никогда не буду...

Недавно перечитывала публицистику Солженицына и наткнулась на статью «Жить не по лжи». Она мне показалась актуальной, как никогда, особенно слова: «Мы так безнадежно расчеловечились, что за сегодняшнюю скромную кормушку отдадим все принципы, душу свою, все усилия наших предков, все возможности для потомков – только бы не расстроить своего утлого существования. Не осталось у нас ни твердости, ни гордости, ни сердечного жара... Мы даже всеобщей атомной смерти не боимся, мы только боимся шагов гражданского мужества! Нам только бы не оторваться от стада, не сделать шага в одиночку...»
Наш знаменитый земляк Василий Белов – один из тех, для кого уже давно стали главными и определяющими – жизненная позиция, гражданское мужество...

– Василий Иванович, а трудно в наше время жить не по лжи?
– Это зависит, по-моему, от человека. Если он не потерял совесть, думаю, что не трудно. А если потерял, ему все равно. У нас очень много людей живут не по лжи. Даже есть среди журналистов, хотя их очень мало. На телевидение их просто не допускают. В этом я убедился на своем опыте. Накануне октябрьских событий мне позвонили из «Останкина» и попросили выступить в передаче «Русский дом». Я согласился, хотя и не очень охотно. Приехал на студию, а там – от ворот поворот.

– А чем мотивировали отказ?
– Ничем. Просто отменяется передача. Зато потом находили время для людей, которые врут безжалостно. Поэтому я по-прежнему не доверяю средствам массовой информации.

– Но газета газете рознь. Бывают разные средства массовой информации.
– Где же разные? Они почти одинаковые. Говорят: свобода слова, печати. Никакой свободы печати быть не может, если деньги, аппаратура и все остальное находятся в руках определенных людей. Журналисты служат или партиям, или банкирам. Я не говорю, что все издания такие, хотя те, которые называют себя независимыми, на самом деле никакой свободы не имеют. А демократическая болтовня насчет свободы печати –     обман чистой воды.

– Но мне кажется, в последнее время произошло расслоение не только среди журналистов, но и среди писателей... Булат Окуджава. Его уже иначе воспринимают люди. Виктор Астафьев...
– Писатели – те же журналисты. Я, например, считаю себя журналистом. Всю жизнь работал в печати. Помню, в юности мечтал стать журналистом. Пришел в отдел печати обкома, тогда уже был членом КПСС, и попросил направление на работу в газету, в любую газету области. Заведующий говорит: «А с какой стати мы должны вас брать в газету?». Я повернулся и ушел. Все же стал газетчиком, работал три с половиной года в «районке», немножко привирал, было дело, но старался все-таки говорить правду. А потом уже угодил в писатели, хотя все началось с газеты.

– Зато сегодня вы – знаменитый писатель. Ваши произведения переведены на множество языков. По вашим книгам изучают русскую литературу в Японии, в Штатах. Можно преспокойненько почивать на лаврах, да и что греха таить, принцип «Разрешите лизнуть» помогал жить не одному деятелю культуры и литературы. Вместо этого вы срываетесь в Приднестровье, хотя там война. В Сербию. В сентябре-октябре – в Москве, в Белом доме. Зачем вам это надо? Риск – дело благородное, но можно же и погибнуть.
– Что значит погибнуть? Умереть все равно придется рано или поздно. Человеку не следует бояться смерти. Другое дело, что не стоит и рисковать напрасно. Надо постараться сделать то, что, тебе предназначено, потом уж умирать.
В Приднестровье я хотел посмотреть своими глазами, что там происходит. Правда, опоздал. Когда приехал, бои уже кончились. Зато я увидел, чем завершилась эта война. Разрушенные дома, обозленные люди. Я возненавидел Снегура, которого сейчас подают как прогрессивного деятеля. Он убийца. Почему-то так получается, что у нас в стране убийцы остаются у власти. Я видел все это, говорил с защитниками Тирасполя... Мне было интересно узнать, что происходит в самом деле в Сербии. Кроме того, это единственная страна, где меня сейчас еще издают. Готовят полное собрание сочинений.

– Почему единственная! Зарубежным издательствам не нравятся ваши убеждения?
– Не помню, в какой газете, по-моему, в «Московских новостях», одна дамочка назвала меня чуть ли не фашистом, человеконенавистником. Газета выходит на пяти или шести языках. С тех пор как обрезало! Хотя до этого у меня вышло более 30 книг – во Франции, Италии, Германии, Японии. Такова «демократическая» солидарность. Хотел я в суд подать на газету, но как-то раздумал. Никаких денег не хватит на адвокатов...
Так что в Сербии одновременно встречался с издателями. Хотел побывать на фронте, но меня туда не пустили.
И времени было мало. Но я увидел людей и убедился, что сербы никогда не сдадутся ни натовским наемникам, ни мировому сообществу. Они будут воевать до тех пор, пока не победят. Они же защищают свою землю, свою страну, свои дома! А наша печать, телевидение все ставят с ног на голову, называют их агрессорами. Больше половины населения – сербы – православные люди. Мировая печать очень усердно их травит. Но это народ, который не удастся победить никакими силами! Что же касается белого дома, его обстрела, я был полностью на стороне депутатов. Хотя и не уважал их за то, что давали слишком много прав Президенту, предавали Россию, палец о палец не ударили для сохранения страны. Предали балтийских русских, южных русских и сидели, делая вид, что ничего не произошло. И все же я был на их стороне! Депутаты олицетворяли для меня Закон и Конституцию. Поэтому, когда началось «сидение» в Белом доме, я сразу же дал телеграмму Хасбулатову о том, что нужно принять меры по информированию населения. Страна не знала, что происходило в Верховном Совете. Если б знала, побоища не произошло бы. 26 сентября я как раз и должен был выступать по телевидению. Но эфир демократы отменили.

– В одном из интервью вы как-то сказали, обвиняя оппозицию в нерешительных действиях: «Все оправдываются тем, что Россия исчерпала кредит на революции и кровь. Люди боятся взрывов и поэтому трусливо уходят от проблем. Но я убежден, наш народ не будет заниматься кровавыми делами. И армия не будет». События 3-4 октября опровергли это пророчество. Как вы думаете, почему?
– Армия оказалась обманутой. Хотя неизвестно, кто сидел в танках. Были там в БТРах и подсадные. Некоторые экипажи вообще отказывались выполнять приказ. Да, я ошибся. Просто никак не ожидал от высшего офицерства подобного предательства собственного народа. Оказалось, что можно стрелять в своих. К счастью, ошибся и в другом. В том, что народ наш, москвичи, не пойдут на столкновения. Люди пошли, не жалея себя, собственных детей, шли под пули и танки. Я сам видел, как мужественно и решительно действовали москвичи. И когда говорят, что наш народ труслив, пассивен, я в это уже не верю. Другое дело, что он обманут опять же средствами массовой информации.
Поэтому я ошибся с одной стороны отрицательно, а с другой – положительно. Кто же ожидал, что наша армия сможет стрелять по собственным законодателям? Никто не ожидал. И эти ребята, которые там во дворе Белого дома не спали, тоже не предполагали, что армия способна на такую подлость.

– Мне кажется, октябрьские события лишний раз подтвердили, что власть, правительство пытаются искусственно противопоставить людей друг другу. Кто бы мог подумать, что, выполняя приказ, молодые, вооруженные до зубов парни будут расстреливать в основном безоружных людей. Возьмите добровольческий полк имени Верховного Совета. Туда записался и вологжанин, депутат горсовета Андрей Егоров. Этот парень даже в армии не служил, но приехал защищать Конституцию. А «белодомовцев» обвиняли даже в том, что у них были не только гранатометы, но и ракеты.
– Лжи наворочено очень много. Я все те дни наблюдал, сам участвовал в событиях, вел записи и обязательно напишу обо всем. Просто пока не хватало времени этим заняться. Странно другое. Все убийцы остались у власти. Теперь предлагают мириться, бездействовать. Ну как можно мириться с бандитом, убийцей или вором? Я этого не понимаю. А подписанное соглашение призывает: давайте жить мирно. Как можно забыть смерть и кровь? Нет, нельзя забыть, и народ никогда не забудет.
Вчера Николай Михайлович Подгорнов выступал и сказал, что нельзя допустить противостояния населения. Я с ним согласен. Но ведь никакого противостояния населения нет. Есть противостояние власти и народа. Вот что есть. Эту власть, кстати, никто не избирал. А если и избирали, то выборы были фальшивыми. Ерин, Козырев, Чубайс держатся только силой. Надо заменить все правительство! У Глазьева хватило совести уйти из такого правительства, а у остальных – не хватило. И не надо представлять дело так, что с их отставкой все остановится. Мол, никакие реформы не пойдут. Наоборот, все пойдет своим чередом. Без них лучше пойдет...
Я понимаю, что если бы соглашение было основано на каких-то определенных обязательствах со стороны исполнительной власти и Президента, то был бы какой-то смысл; они же ничего не обещают. Поэтому я поддерживаю Лапшина и Зюганова, хотя и не очень симпатизирую зюгановской партии. Она опирается на марксизм. Это учение обошлось нашей стране слишком дорого. Я отнюдь не обвиняю 16 миллионов членов партии в том, что они были глупыми и зловредными. Зловредные не они, а всякие Горбачевы. Да, я с ним встречался и первое время даже верил ему. Но он оказался мощным обманщиком. Глаза черные, как крыло ворона. Говорит много, других не слышит. Вон к Астафьеву поехал на юбилей. Не знаю, в чем они нашли общий язык.

– Прошедшие семь месяцев со дня расстрела парламента потрясли многих. Я, видимо, так и не смогу забыть пережитый кошмар. Не страх, а бессилие и унижение. Стало немного легче дышать после того, когда удалось выплеснуть боль на страницы газет. А как вы жили это время? Удалось ли что-то написать, кроме публицистики?
– Я в этом смысле от вас ничем не отличаюсь. Было очень подавленное настроение, разочарование в своей стране, в людях, которые допустили все это, а затем проголосовали за кургузую Конституцию. Наивность потрясающая. Народ до сих пор верит властям.
Но я все равно что-то делал. Доработал историческую книгу, написал пьесу об октябрьских событиях. Кстати, вышла книжка публицистики «Внемли себе». Ее долго издавали, но, наконец, выпустили совсем небольшим тиражом. В ней мои депутатские впечатления и статьи. Но наш книготорг – я просил продать эти две-три тысячи экземпляров – не заинтересовался ею.

– Василий Иванович, а чем вы собираетесь заняться в ближайшее время?
– Я не люблю говорить о своих планах. Они редко исполняются. Во всяком случае, думаю закончить несколько рассказов и предложить в какое-нибудь издательство книгу. Из старых рассказов в ней будет только один.
Может быть, смогу продолжить историческую хронику. Сейчас в Москве в издательстве «Голос» выходят «Кануны» и «Год великого перелома». Пятитомник застопорился, нет бумаги. В любом случае сидеть сложа руки не буду.

Интервью вела Нина Авдюшкина

Источник: Сидеть сложа руки никогда не буду... / [предисл. ред.] ; интервью вела Н. Авдюшкина // Русский Север. – Вологда, 1994. – 31 мая. – (Интервью «РС»).