Характерной особенностью бытования православной праздничной культуры в 1920-е годы было сохранение традиции крестных ходов. Крестный ход являлся необходимым элементом большинства церковных праздников, духовно-канонический смысл которых уходил корнями в далекое прошлое. В связи с ужесточением норм государственного воздействия на внутрицерковную жизнь в исследуемый период, становилась довольно сложной и практика подготовки крестного хода. В связи с этим главная роль в инициировании прошений на его совершение переходила к членам религиозных общин.

На сегодня нами выявлены более 30 подобных прошений за период 1923-1930 гг. Данные источники охватывают большой круг православных общин города, что значительно расширяет наши знания о традиции бытования крестных ходов в Вологде в период второго послереволюционного десятилетия.

Важно отметить и тот факт, что мы имеем возможность проследить механизм составления подобных прошений. Судя по документам, практика инициирования крестного хода во многом была перенята из опыта XIX в., когда подобные прошения также имели место и представлялись в Духовную консисторию и епархиальному архиерею. Отличительной чертой исследуемого времени было то, что разрешение о проведении крестного хода являлось исключительной прерогативой местных органов власти. Как правило, вопрос о проведении крестного хода в праздничный день рассматривался на общем собрании зарегистрированных членов приходских общин (сохранились протоколы приходских собраний). Вынося решение о необходимости подобного шествия, верующие составляли прошение в органы местной исполнительной власти (отдел управления, административный отдел губисполкома, горисполкома и т.п.). Для дальнейших сношений с органами местной власти из общего числа членов общины выбиралась группа уполномоченных, которая и отстаивала интересы общины по данному вопросу. При положительном исходе выдавалось удостоверение, позволявшее верующим проводить крестный ход в пределах означенной территории (вокруг храма, прихода, общегородской крестный ход и др.).

Очевидно, что на протяжении всего периода сохранялся и строгий формуляр данного документа. Практически во всех без исключения случаях прошения содержали сведения о времени, месте (территории) проведения шествия, а также мотив данного крестного хода. Прошения заверялись настоятелем приходской общины и уполномоченными из числа верующих. После 1929 года – только верующими мирянами, так как священники были полностью исключены из состава приходских объединений.

В нашем распоряжении имеется и другой вид документации – агентурные сводки органов ОГПУ, также свидетельствующие о бытовании традиции крестных ходов в Вологде. Эти материалы, впервые вводимые нами в научный оборот, позволяют детально восстановить некоторые сюжеты самой практики крестного хода.

Мы располагаем сведениями о разных вариантах крестных ходов. Довольно частым явлением в церковной жизни каждого прихода было хождение с приходскими святынями вокруг приходского храма, а также вокруг территории своего прихода. Как правило, подобные крестные ходы совершались в наиболее значимые общецерковные и престольные праздники. Анализ прошений позволяет установить последовательность и маршруты следования верующих. Так, например, в Царе-Константиновском приходе в течение 1920-х годов после ранней обедни в первое воскресенье июля после Петрова дня совершался крестный ход вокруг своего прихода - от церкви по улицам Хлюстова, Пролетарской, М.Архангельскому переулку, по валу у линии железной дороги, налево по улицам Октябрьской, Пролетарской, Кобылкинской и по улице Хлюстова к церкви[1].

2 августа в 1924-1926 гг. приходом Покрово-Козленской церкви по традиции устраивались крестные ходы, после поздней литургии, по улицам М. Козленской до улицы Урицкого, по улице Урицкого до Галкинской, по Галкинской до улицы Герцена, по улице Герцена до улицы Лассаля, по Лассаля до Фроловской улицы, вспольем по улице Урицкого и обратно в церковь[2].

10 августа 1924 года по установленной традиции ежегодного крестного шествия были совершены крестные ходы верующими и духовенством Никольской Владыченской общины в пределах улиц Владычной слободы, Краснофлотской, Никольской, Подлесной и Калашной[3], а также Владимирской общины по улицам Богословской, Обуховской, Октябрьской, Кобылкинской, Петроградской и Кузнецкой[4].

17 августа 1924 года после ранней обедни крестный ход был совершен от Спасо-Преображенской Фрязиновской церкви по Краснофлотской набережной по течению реки Вологды, вокруг Бурловского завода, вспольем около городского вала, двором бывшей уездной больницы и по Краснофлотской набережной обратно в церковь[5].

Верующие Екатерининской общины ежегодно проводили крестный ход вокруг своего прихода. Последний, согласно традиции, «около 70 лет совершался в августе месяце на воскресенье». Маршрут его был следующим: «Из церкви по М. Екатерининской на Б. Духовскую – до ул. Лассаля, по Лассаля – до ул. Урицкого, по Урицкого – до Золотушной набережной, по Золотушной набережной – до моста, по ул. Герцена – до Володарского, по Володарского мимо бань – до М. Екатерининской, по М. Екатерининской – прямо в церковь»[6]. В 1927 году подобный ход был совершен 21 августа[7].

После ранней литургии 17 августа 1924 года был совершен крестный ход Пятницкой общиной по улицам Свободы, Пятницкому пруду, М.Октябрьской и Пятницкой[8]. После поздней обедни 19 августа 1924 года крестное хождение было совершено Иоанно-Богословской общиной (по улицам М.Архангельской, Воскресенской, Хлюстова, Богословской)[9]. 28 августа 1924 года Кирилло-Рощенской общиной в праздник Успения Божией Матери был совершен крестный ход по следующему маршруту: по Советскому проспекту, до половины улицы К.Маркса, по улице Лассаля – до улицы Урицкого, до Свешниковской улицы, по Свешниковской улице – на набережную до Петровского домика и обратно в церковь[10]. В этот же день был устроен крестный ход и Богородской Нижнедольской общиной по Пречистенской набережной[11]. 29 августа 1924 года с крестным ходом (по площади Свободы и улицам Свободы, Пятницкой, М.Октябрьской) после поздней обедни прошли верующие Благовещенской общины[12].

Никольской Глинковской общиной было получено разрешение на совершение крестного хода 31 августа в пределах прихода в день Святых мучеников Флора и Лавра, который, по сведению уполномоченных, совершался ежегодно с 1868 года. Маршрут его был следующий: из храма крестный ход идет по М. Глинковской до Пятницкой улицы, по Пятницкой – до окраины, по окраине города вблизи железной дороги – до Галкинской улицы, далее по улицам Галкинской и Фроловской – на Набережную Свободы по направлению к храму[13].

В тот же день 31 августа 1924 года (в воскресенье) по примеру прежних лет был устроен крестный ход вокруг прихода Антипиевской церкви (по улицам Чернышевского, Подлесной, Дмитриевской, Кремлевской, Антипиевской)[14]. 7 сентября (в воскресенье) 1924 года было разрешено прохождение с иконами крестного хода Власиевской общине по улицам М.Обуховской, Набережной Свободы, улицам Октябрьской, Кузнецкой, Власиевской и в церковь, «согласно существующему обычаю»[15].

В Богородском кладбищенском храме, согласно традициям, крестный ход совершался внутри кладбища. Так, 15 июня 1924 года крестный ход был проведен после поздней литургии вокруг Богородского кладбища[16]. 7 июня 1925 года шествие с храмовыми святынями также было совершено внутри кладбища[17]. 1 августа 1923 года (по ст.ст.) практически во всех городских храмах организовывались крестные ходы вокруг своих приходов[18]. В отчетных документах ОГПУ за 1928 год отмечалось, что во время больших религиозных праздников Пасха и Рождество, во время таких церковных церемоний, как «погребение Христа и Встреча новорожденного Христа» вокруг Богородского кладбищенского храма совершались крестные ходы вокруг церкви[19].

Таким образом, крестные ходы вокруг храма и вокруг прихода являлись важным элементом церковно-приходской жизни, символизировавшие, вместе с тем, и значимость приходского пространства для верующих отдельно взятого приходского храма. Очевидно и то, что постоянство этой традиции позволяло верующим горожанам беспрепятственно участвовать во всех известных им шествиях. Казалось, что практика крестных ходов не прерывалась во времени.

После объединения приходских общин в 1930-е годы при кладбищенских храмах традиция крестных ходов также сохранялась. Так, известно, что 14 мая 1930 года верующими и духовенством был организован крестный ход с Горбачевского кладбища к спуску реки (по улицам Крестьянской и Воздвиженской)[20]. 11 мая 1930 года общиной кафедрального собора также было получено разрешение на совершение крестного хода к реке[21]. По сведениям Н.И. Федышина такого рода крестные ходы совершались и в более позднее время – в середине 1930-х годов[22]. Однако в практике крестных ходов наметились собственные изменения. С закрытием большинства приходских храмов литургическая жизнь православных горожан была вытеснена на окраины города и сконцентрирована в четырех храмах. В связи с этим крестные ходы также вытеснялись на периферию.

Кроме упомянутых ходов в течение долгого времени (по нашим сведениям – до 1931 года) сохранялась традиция общегородских праздничных крестных ходов. Последние, в свою очередь, логично разделить на два вида: крестные ходы на реку Вологду с водосвятием и крестные ходы вокруг города. Особая значимость таких крестных ходов обуславливалась тем, что в Вологде, согласно существовавшей традиции, ежегодно совершалось восемнадцать крестных ходов, утвержденных духовной консисторией[23]. Установленный порядок хождения с крестным ходом к реке в течение 1920-х годов имел под собой весьма сложную структуру. На первом этапе верующие городских церквей со святынями, возглавляемые духовенством своих приходских храмов, сходились к кафедральному собору. После этого крестный ход продолжал свое движение к реке Вологде в районе Соборной горки, где и совершалось водосвятие. На последнем этапе крестный ход продолжал свое движение вокруг города, возвращаясь обратно к центральному храму.

Такие крестные ходы проводились в следующие церковные праздники: Крещение, Преполовенье Пятидесятницы, Спасов день, в День Происхождения Честных Древ Креста Господня. Так, 19 января 1925 года, в День Крещения Господня, 28 религиозных общин Патриаршего управления при участии городского духовенства совершили крестный ход «на Иордань» из церкви Дмитрия Прилуцкого и водосвятное молебствие на реке. Выбор Дмитриевского храма был обусловлен, главным образом, тем, что кафедральный Воскресенский собор принадлежал в то время обновленцам, и движение от него крестного хода патриарших общин было невозможным. Дмитриевский же храм, располагавшийся вблизи реки, в то же время являлся и центральным для одного из городских локусов – Заречье.

14 августа (1923-1925 гг.) в праздник Происхождения Честных Древ Креста Господня традиционно совершались крестные ходы из кафедрального собора на реку Вологду для водосвятия после поздней литургии[24]. 13 мая 1925 года по случаю праздника Преполовения Пятидесятницы из кафедрального собора был крестный ход на реку Вологду для совершения чина освящения воды. По окончанию этого крестный ход прошел вокруг города[25].

В 1928 году в этот же праздник были проведены два крестных хода. Один их них возглавлялся обновленческим духовенством и прошел вокруг города. По его окончанию сторонники патриаршего управления устроили свой крестный ход от церкви Благовещения на реку для совершения молебна и водосвятия[26]. Довольно подробные сведения о проведении крестного хода приведены о.Алексеем Резухиным в своих воспоминаниях: «Помню период еще более ранний (1929-1930 гг. – И.С.), когда ходили с крестным ходом в день Крещения Господня из храма Благовещения Пресвятой Богородицы на реку. Возглавлял шествие архиепископ Амвросий. Было много духовенства, а верующих было очень много, так много, что за порядком наблюдала конная милиция. Шли около Кремля, Воскресенского собора и мимо храма Александра Невского, спустились к реке. На лед вошли духовенство и певчие. Народ стоял на берегу реки, на Соборной горке и на стороне Заречья с поднятыми воротниками, повязанными шарфами, башлыками. Был лютый мороз. Владыка же Амвросий опустил крест в воду голыми руками. Великолепное было зрелище, торжественное служение, которое еще увеличивалось от пения народа, собравшегося в количестве нескольких тысяч. Во время шествия на «Иордан» по улице города был запевалой или, как у нас называется, голосовщиком диакон Екатерининской церкви – Николай Суровцев, обладавший звучным высоким басом. Он энергично дирижировал и увлекал за собой народную массу»[27]. Подобный крестный ход и водосвятный молебен при участии трех архиереев был и в Крещение 1928 года. Тогда в богослужении участвовал архиепископ Сильвестр (Братановский)[28].

В конце 1920 – начале 1930-х подобная практика несколько меняется и представляет собой шествие всех верующих от одного, как правило, центрального храма, к реке. В связи с этим данные крестные ходы лишались очень важного подготовительного этапа – шествия от приходских церквей к центральному храму. На наш взгляд, эти крестные ходы имели глубокий духовный смысл, заключавшийся в соединении автономных образований (приходских сообществ) в единое целое. Традиционно общегородские крестные ходы собирали большое количество верующих горожан. В большинстве случаев такого рода ходы возглавлялись епархиальным архиереем.

Другой пример названных общегородских крестных ходов представлен крестными ходами вокруг города. Выделение данного типа шествий в самостоятельную группу объясняется, прежде всего, тем, что в отдельные праздничные дни духовенство и верующие совершали крестное хождение только по границам городского пространства, исключая остальные элементы, свойственные вышеозначенным ходам. Нам известен пример такого шествия, организованного обновленцами Вологды в День Преполовения Пятидесятницы в 1928 году[29]. Вместе с тем, судя по нашим документам, подобные общегородские крестные ходы совершались не столь часто, как, например, крестные ходы на воду.

В связи с тем, что городское приходское пространство включало в себя и территории окрестных деревень, то в рассматриваемый период продолжала существовать традиция крестных ходов за пределы города в близлежащие деревни, жители которых, в большинстве случаев, являлись прихожанами городских храмов. Так, 27 мая 1925 года был совершен крестный ход из кафедрального собора по Советскому проспекту и Московскому тракту к Богоявленскому Лостинскому храму и обратно[30]. Данный крестный ход проводился ежегодно по установленной традиции. (Как отмечалось выше, в храме Богоявления Господня в 1766 году явилась чудотворная икона Божией Матери «Всех скорбящих Радость», перенесенная в том же году в кафедральный Софийский собор Вологды)[31]. В Ильин день – 2 августа 1925 года крестное шествие было совершено в деревню Бывалово Пригородной волости из Никольской Глинковской церкви[32].

Ежегодно (по неполным сведениям – до 1930 г.) в День принесения иконы Преподобного Дмитрия Прилуцкого – 3 (16) июня – совершался крестный ход из храма Дмитрия Прилуцкого в Спасо-Прилуцкий монастырь[33]. В сводках ОГПУ за 1928 год также отмечалось: «Ежегодно справляемый в Прилуках праздник 3 июня старого стиля Дмитриев день после закрытия Прилуцкого монастыря празднуется только одним тихоновским духовенством, которые в этот день торжественно, при большом стечении народа, демонстративно идут с крестным ходом в Прилуки, что происходило в последние два года»[34]. Из Никольской Владыченской церкви традиционно в праздничные дни до конца 1920-х годов совершались крестные ходы в Семидеревенщину (местное название окрестных деревень на восточной окраине Вологды: Фрязиново, Хорхорино, Желудкино, Баранково, Тепенькино, Доронино, Погары)[35].

После проводимых крестных ходов в наиболее значимые церковные праздники в городских церквях было принято угощать духовенство. Е.С.Палтусова вспоминает: «После крестного хода многие, особенно богатые семьи, приносили на угощение причту пироги, яблоки и др.»[36]. В сводках ОГПУ от 10 мая 1928 года было зафиксировано, что после крестного хода в день Преполовения Пятидесятницы «тихоновские попы пошли на угощение, а обновленцы поволоклись домой, так как их никто не хочет угощать»[37].

Раскол в Церкви привнес ряд несоответствий в богослужебную деятельность и, в частности, в практику проведения крестных ходов. Обновленческие общины, как правило, проводившие крестные шествия независимо от тихоновских общин, вместе с тем многократно пытались лишить большую часть верующих патриарших общин возможности организовывать собственные крестные ходы. Например, еще в 1923 году Вологодское Епархиальное управление обновленцев дважды выступило с протестом на проведение крестных ходов тихоновцами одновременно по старому и новому стилю[38]. В сводках ОГПУ за 1928 год фиксируется следующее: «Самый день Преполовения нынче прошел с некоторыми особенностями: оказалось, что [обновленцам] был разрешен крестный ход по городу, как это было в старые годы, тихоновцам же не было разрешено. Обновленцы торжественно шествовали мимо тихоновского крестного хода около Овсянникова моста. Обновленческие попы, проходя мимо тихоновцев, орали: «Пасха красная!», а тихоновщина в это время пускала им вслед разные пожелания: «Большевики большевикам разрешили крестный ход по городу, а православным христианам не дают!»[39].

Значение крестных ходов в православной праздничной культуре горожан было велико, что свидетельствует и о высокой степени религиозности населения, активно принимавшего участие в данных шествиях. Искусственное прерывание традиции происходит уже в середине 1930-х годов, когда крестный ход становился возможен только в пределах церковной ограды, а со временем и вообще запрещен.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 ГАВО. Ф.53. Оп.2. Д.286. Л.134, 135.

2 Там же. Д.272. Л.87-87 об. Ф.412. Оп.1 Д.25. Л.288, 289.

3 Там же. Ф.412. Оп.1. Д.25. Л.233.

4 Там же. Л.236.

5 Там же. Л.241.

6 Там же. Л.277, 278.

7 Там же. Ф.53. Оп.2. Д.241. Л.100.

8 Там же. Ф.412. Оп.1. Д.25. Л.280, 281.

9 Там же. Л.258.

10 Там же. Л.247.

11 Там же. Л.219, 221.

12 Там же. Л.254.

13 Там же. Л.286, 287.

14 Там же. Л.272, 273.

15 Там же. Л.275.

16 Там же. Л.122.

17 Там же. Ф.53. Оп.2. Д.809. Л.198-200.

18 Там же. Д.807. Л.48.

19 УФСБ по Вологодской области. Ф.З. Т.18. Л.233.

20 ГАБО. Ф.366. Оп.1. Д.274. Л.285.

21 Там же. Л.287.

22 Воспоминания Н.И.Федышина. С.2.

23 Крестные ходы в Вологде // ВЕВ. 1902. № 15. С.444.

24 ГАВО. Ф.53. Оп.2. Д.806. Л.94-95; Ф.412. Оп.1. Д.25. Л.265.

25  Там же. Д.809. Л.179, 190.

26 УФСБ по Вологодской области. Ф.З. Т.18. Л.278.

27 Летопись Вологодской епархии за время с 1930 по 1940 год... С.12-13.

28 УФСБ по Вологодской области. Ф.З. Т.18. Л.4.

29 Там же. Л.278-278 об.

30 ГАВО. Ф.53. Оп.2. Д.809. Л.196.

31 Вологодский иллюстрированный календарь. 1894. Вологда, 1894.С.22-23.

32 ГАВО Ф.53. Оп.1. Д.809. Л.282.

33 Воспоминания В.С.Палтусовой. С.5.

34 УФСБ по Вологодской области. Ф.З. Т.18. Л.278.

35 Там же. Л.333.

36 Воспоминания Е.С.Палтусовой. С.5.

37 УФСБ по Вологодской области. Ф.З. Т.18. Л.278 об.

38 ГАВО. Ф.53. Оп.2. Д.807. Л.42, 48.

39 УФСБ по Вологодской области. Ф.З. Т.18. Л.278-278 об.