Седьмой год моя судьба связана с Воскресенским Горицким женским монастырём. Привела меня в монастырь, тогда человека еще маловоцерковлённого, великая скорбь.

В то время передо мной остро стоял вопрос, как, для чего дальше жить? Был потерян смысл жизни. Слова сочувствия, сожаления окружавших меня близких и родных маловерующих или совсем неверующих людей имели обратное воздействие – ранили и причиняли боль. Их советы и уговоры о необходимости обратиться к психотерапевтам, пройти лечение в соответствующем стационаре с пояснениями, что сама обстановка, общение с людьми, пережившими подобное горе, утешит меня, вводило меня в недоумение. Как горе может утешить? А разделять чужое горе, переполненная своим, не могла, не было сил.

Я терпеливо ждала, что Господь укажет, как дальше жить. И вот пришло решение ехать в монастырь.

В монастыре никто не утешал, никто не говорил никаких слов. Была трудная работа, но она выполнялась с удивительной лёгкостью, откуда-то взялись немереные силы. Была строгая дисциплина, молитва. А главное, был пример бескорыстного, самоотверженного служения Богу и людям. Там я интуитивно поняла, почувствовала, что существует великий смысл человеческой жизни, высокая цель, мной еще не познанная. И в стремлении к ней никто и ничто не может помешать.

За несколько недель, проведённых в монастыре, я обрела душевные силы, поняла, что впереди меня ждёт новая, иная жизнь. Я была очень благодарна обители – истинной врачевательнице души. И чтобы не оказаться сопричтённой к девяти неблагодарным из десяти исцелённых (по Евангельской притче), стала ездить в монастырь.

В монастыре немного насельниц, но нет отказа в приюте, трапезе паломникам, нуждающимся, страждущим. Как и в приеме многочисленных детей из воскресных школ, детских домов. Сестры самоотверженно трудятся, и многие люди постоянно помогают им. И я, по возможности, старалась быть в их числе: ездила в монастырь помочь на огороде, в трапезной. Ездила и когда находило уныние, лень – там это вмиг врачуется, ведь у матушки Евфалии, как говорят «не побалуешь». Ездила и когда начинала угасать вера – ничто так быстро не укрепляет мою веру, как просто один вид монахинь, особенно молодых, и именно в этой неблагоустроенной, строгой обители. Разве можно так самоотверженно служить Богу и людям без помощи Божьей, без живой веры?

А позже, окончив духовное училище и став преподавателем воскресной школы, я стала ездить в монастырь вместе с выпускниками школы, понимая, как полезны эти поездки для их душ.

Ребята, живя в обители «на послушании», вливаются в монастырскую жизнь, впитывают её дух – дух христианской любви. Они стараются самоотверженно трудиться, обретая опыт жертвенности. Они привыкают к дисциплине, привыкают делать не то, что хочется, а то, что надо.

Большинство ребят только здесь имеют возможность поститься и убеждаются, что это совсем не трудно, даже при довольно продолжительной физической работе.

Некоторые ребята из невоцерковлённых семей только здесь посещают церковные службы, причащаются и исповедуются, причем делают это с большим желанием.

А разве пройдет для них бесследно знакомство с многодетными православными семьями, которые тут частые гости?

Да разве знаешь, разве перечислишь всё то, что затрагивает здесь их нежные, отзывчивые, восприимчивые души? Ведь они с неизменным желанием едут в обитель вновь и вновь, предпочитая труд во Славу Божью, строгую дисциплину беззаботному отдыху в светских лагерях, на дачах. А потом с благодарностью и любовью вспоминают свои поездки в монастырь.

Живи, восстанавливайся, укрепляйся, возрастай, славная обитель, так нужная и полезная всем нам, а мы, если будет на то воля Божия и твоя, будем всячески стремиться помочь в этом.