Назначение в Горицкий монастырь осенью 2002 года стало для меня большой неожиданностью. И потому, что, как мне казалось, в монастыре должны служить монашествующие священники, и потому, что я никогда ранее не сталкивался с внутренним миром монастыря, и потому что, будучи все предыдущее время настоятелем разных приходов, я трудно представлял свое бытие под началом настоятельницы. Но вот с настоятельницей-то мне как раз и повезло.
Впервые я увидел ее во время своего первого посещения Гориц в качестве настоятеля Покровской церкви в Кириллове. И меня поразил, что, провожая меня, матушка Евфалия сказала: «А что вам, батюшка, дать?» – «Как что дать? – ответил я. - Это мы вам должны как-то помогать. А не в монастыре побираться». Как потом выяснилось, это кредо Горицкой настоятельницы – «да не изыдет кто алчай». Всякому, кто посетил эту обитель, запоминается особое, теплое, душевное гостеприимство – и накормят, и напоят, и с собой дадут. Думается мне, вот за эту-то щедрость монастыря умножает Господь «вся благая во обители сей». Никогда, как бы трудно ни было, сестры не голодали, не оставляли без пропитания многочисленных своих паломников.
Первое впечатление от общения с игуменией – это строгость или даже сердитость. Она внимательно слушает и как-то мигом улавливает не то, что вы ей говорите, а истинную причину вашего обращения. А потому некоторым сразу дает от ворот поворот, других же, напротив, удерживает в обители, не позволяет смалодушничать.
Матушка игумения оказалась моей землячкой – сокольчанкой. Мало того мы ходили близкими путями. Пока она была медиком с ней, как выяснилось, общался мой отец. Пока я был школьником и ходил за три километра в Кадниковскую среднюю школу, любуясь видом Ильинской Засодимской церкви, – она ходила в этот храм на богомолье вместе с матерью. Затем она стала монахиней, уехав с Вологодчины на Украину, спустя время и я покинул «пределы отчи» и стал священником в Казахстане. Духовно окрепнув, матушка возвращается на родину, чтобы возглавить возрождающуюся обитель в селе Горицы; через некоторое время приезжаю домой и я, чтобы стать священником того же монастыря. Пути Господни неисповедимы, так вот Вершитель судеб людских мудро устрояет нашу жизнь.
Вынеся из Золотоношского Покровского монастыря непрерываемую монастырскую традицию, игумения насадила те же порядки и в Горицкой обители. И одна из отличительных особенностей духовной жизни нашего монастыря – трепетное и уважительное отношения к священнослужителям. Вы скажете: «У нас батюшек везде уважают!» По большей мере это так, но, к сожалению, иногда приходилось встречаться и с таким отношением, когда церковные люди говорили: «Ну и ладно, выгоним тебя – нам владыка другого батюшку пошлет!» Сколько бы священников ни служило в монастыре (наездами, командированные или с оказией) – все подтвердят – так, как уважают духовенство в Горицах, редко где увидишь. Потому-то священники нашей епархии и из других мест любят бывать и служить здесь.
Будучи священником монастыря, я по сути являюсь и его духовником. Игумения и сестры исповедуются у меня, и во многом на мне лежит ответственность за духовный климат в обители. Предыдущий духовник предлагал достаточно жесткий режим духовной жизни. Предполагалось, что сестры всем монастырем причащаются Святых Христовых Тайн каждое воскресенье, после чего два дня отдыхают, а со среды до субботы – пост и приготовление ко Причастию. И так всякую седмицу. На подобный порядок жизни матушка сразу же наложила вето. «Это что же такое? – справедливо возмутилась она. – Этак, у меня все сестры с голоду попадают! А работать-то кто будет?». Каждый определяет себе свою меру поста. А желающие питаются вволю. Ну и трудятся после этого – не приседая, как пчелки в улье также по мере сил и возраста. Возникающие среди сестер распри и недоумения матушка-игумения разрешает самостоятельно в силу своего большого духовного опыта, вмешательство священника бывает необходимо лишь в крайних случаях.
Протоиерей Алексий Мокиевский, духовник Воскресенского Горицкого монастыря. Фото Андрея Сальникова
Не случайно подмечено, что проще управлять десятью монахами, чем тремя монахинями. В монастырь человек попадает по большей части не из-за хорошей жизни, иногда надломленным, с растрепанными чувствами. Приходится сестрам, хочешь – не хочешь, являть друг к другу добродетели любви, терпения, смирения и кротости. В монастыре ты живешь, как в доме со стеклянными стенами. Если в миру ты была добропорядочной христианкой, тебя знали как верную прихожанку и добрейшего человека, тогда как, затворившись в стенах квартиры, ты могла тешить свои страсти, то в монастыре ты все время на виду, тебе негде укрыться от людских глаз. И все, что в тебе есть дурного, неизбежно вылезет наружу. Но в этом и есть момент покаяния – узреть в себе грех, сняв маску самоуспокоенности, и с помощью Божией, с поддержкой сестер преодолеть в себе все несовершенства. Кому-то это удается, а кто-то вылетает из монастыря, как пробка из шампанского (с хлопком ругательств и пеной возмущения: «Фррр! Не оценили!»). Остаются в обители лишь те, кто готов отказаться от соблазнов мира и следовать за Христом.
А направляет сюда Господь женщин и девиц из совершенно разных сфер жизни. Появляются в монастыре алкоголички, и предпринимательницы, наркоманки и благочестивые супруги многодетных семейств. Каждая из них находит в обители духовную поддержку и утешение. Кто-то, побывав раз, более не возвращается, а кто-то навсегда связывает с Горицами свою жизнь в том или ином качестве. Вот, к примеру, была одна девушка, молодой человек которой был осужден на два года. Она дала ему слово: все время, пока он будет в тюрьме, жить в монастыре. И, действительно, отбыла в Горицах «от звонка до звонка».
Другой интересный случай. Руководитель одной из солидных строительных компаний Москвы, не раз бывавший в Горицах на богомолье, однажды в приказном порядке направил жен своих сотрудников в монастырь «на исправление». Это надо было видеть, как разгружались из комфортабельного автобуса эти московские матроны, как они трудились на послушаниях руками с невероятным маникюром, как их выкручивало на богослужениях. Но спустя неделю это уже были другие люди – разрумяненные от обилия кислорода, поборовшие свои стрессы и депрессии в тиши и спокойном ритме монастырской жизни, поправившие свое здоровье на натуральной пище и чистой воде. Многие из них увидели жизнь с другой стороны, многим, дотоле побывавшим в различных турпоездках, родная сторонка показалась экзотичнее Юго-Восточной Азии. Многие из них впервые задумались о Боге. Когда за ними вернулся автобус, они не хотели возвращаться в столицу, уезжали со слезами.
Ну и, конечно, невозможно обойти вниманием особую заботу Горицкого монастыря о детях. С самого начала возобновления монашеской жизни в монастырь на праздник Рождества Христова собирались все (!) сельские дети. Для них устраивался праздничный утренник с подарками, который спустя десять лет превратился в грандиозное торжество с полноценными театральными постановками и инструментальными и хоровыми концертами, на котором за честь считают побывать дети из Кириллова, Череповца, Сокола и других мест. И это тоже не случайно. Женскому сердцу свойственно любить детей. В монастыре эта любовь выражается в форме духовного пестования. Оттого-то летом во время школьных каникул Горицкая обитель наполняется звуками детских голосов. Это и учащиеся воскресных школ, и воспитанники детских домов, коррекционных школ, это и кадеты и гимназистки, дети священнослужителей и паломников. Просто муравейник! Сменяя друг друга, детишки трудятся наравне со взрослыми, участвуют в богослужениях, ну и, как подобает детям, не пропускают случая окунуться в речку или сходить за грибами и ягодами, или устроить поход по близлежащей округе.
Дети здесь могут оценить важность самостоятельного ответственного труда. Они пропитываются монастырским духом, учатся боголюбию и взаимному уважению. Попадая в среду людей, руководствующихся высокими нравственными принципами, они усваивают себе добродетели. Многие из них здесь, в монастыре, впервые сталкиваются с теплым, добрым отношением, с любовью и лаской, чем они зачастую обделены в миру.
В канун юбилея возрождения Горицкого монастыря хочется со всей ответственностью признать, что монастырь состоялся. Состоялся как духовный центр, привлекающий в свои стены со всего света многих и многих ищущих Бога. Состоялся как церковный хозяйствующий субъект, объединивший в себе крепкое сельское хозяйство и уверенный строительно-реставрационный комплекс. Состоялся как объект культурно-исторического наследия, несмотря на выход из-под музейного патронирования. И во всем этом неуклонном возрождении видна помощь Божия, благословляющая труды зиждущих и укрепляющая избравших путь иночества на стояние в вере православной.
