«В последние годы началась усиленная тяга на Север различных собирателей старины, которые всякими хитрыми подходами обманывали простоватых батюшек и поставляли иконный товар на московский рынок. Революция приостановила эту своеобразную спекуляцию. Теперь, после Октябрьской революции, все памятники древнего искусства объявлены народными достояниями. О купле и продаже не может быть и речи...».

Так писал в 20-е годы заведующий художественным отделом Вологодского краеведческого музея Иван Васильевич Федышин жене своей Екатерине Николаевне.

Народное достояние – оно было раскидано по всему огромному краю. Гибло, пропадало. И не так уж много находилось энтузиастов-спасателей этого богатства. А если и находились, то глядели на них, как на чудаков. Ну, разве не чудно – нести на руках по многокилометровому бездорожью старую потемневшую доску? Иван Васильевич нес; из заброшенных домов, закрывавшихся церквей и монастырей он доставил в музей десятки, сотни бесценных древних икон.

Подвижничество заразительно. И вскоре рядом с Иваном Васильевичем встал его сын Коля. Свое первое научное открытие мальчик сделал, когда ему исполнилось семь лет.

Нынче имя вологодского художника-реставратора Николая Ивановича Федышина известно всей стране. Работы его уникальны, число отреставрированных им памятников кажется невероятным. Открыты новые неизвестные страницы древней живописной культуры. Некоторые открытия стали сенсацией. Лишь один пример: Н.И. Федышин однажды подверг сомнению датировку знаменитых фресок в Ферапонтове. И доказал, что вся работа по их написанию была выполнена Дионисием не за два года, как считалось ранее, а за одно лето 1502 года.

Жили Федышины – сначала Иван Васильевич с Екатериной Николаевной, а потом и Николай Иванович с семьей – в одном из приделов Вологодского кремля. Дворик, куда выходили окна их квартиры, до сих пор зовут Федышинским.

Нет той квартиры, изменился дворик. И Вологодский краеведческий музей получил нынче статус Государственного историко-архитектурного и художественного музея-заповедника. А Николай Иванович все тот же – чудак, затворник, чистая душа. Рядом с ним его сыновья Иван и Николай, тоже художники-реставраторы.

«О, светло светлая и красно украшенная, земля русская! Многими красотами дивишь ты: озерами многими, дивишь ты реками и источниками местночтимыми, горами крутыми, холмами высокими, дубравами чистыми, полями дивными, зверями различными, птицами бесчисленными, городами великими, селами дивными – всего ты исполнена, земля русская...».

Только эти строки и сохранились в древнем списке «Слова о погибели Земли русской». Что еще сказал автор, о чем предупреждал потомков своих?

И многое в нашей жизни, культуре, словно старый список, потеряно, оборвано на полуслове. Вернуть утраченное, разгадать недосказанное, восстановить нить времен – есть ли цель благороднее и выше?

И есть ли счастье большее, нежели служение этой цели?