Сейчас всем хочется знать, что за время мы в действительности переживаем. Усилия очень многих людей направлены на то, чтобы угадать: что ждет в будущем? Жизнь, полная дел, проблем, неурядиц и несообразностей, забирая время и силы, представляется подчас некоей смысловой паузой, в которой трудно узнать настоящее. Кажется, что наше настоящее вовсе не время свершений. Так кажется до той поры, пока отдельный человек своими делами и жизнью не докажет: жизнь, насыщенная, интересная и очень разная, полна смысла. Для вологодского художника-реставратора Сергея Белова он, возможно, в том, чтобы восстановить и сберечь все наиболее ценное в нашем давнем и недавнем прошлом и не упустить главного в нынешнем времени. Если правда, что нас ждет эпоха нового романтизма, то Сергей Белов – в первых новых вологодских романтиках.
С.П. Белов и Н.К. Горохов. Фото Наталии Серовой
– Сергей Павлович, вы известны как художник-реставратор. Что из длинного списка ваших обязанностей вы бы добавили к делу всей жизни?
– Я сопредседатель Вологодского общества изучения Северного края (ВОИСК), главный редактор «Известий ВОИСК», член геральдической комиссии при губернаторе области, член главной редакции исторических альманахов «Старинные города Вологодчины».
– Общественных нагрузок у вас – как в добрые советские времена, а в нынешние считается, что чем меньше отдаешь, тем богаче становишься. Зачем вы начали возрождать ВОИСК?
– Хотелось объединить людей. Новый ВОИСК, которому пошел седьмой год, возник в тяжелые политизированные годы. Я просмотрел много документов ВОИСКа образца 1909 года, изучил его краткий и четкий устав и обнаружил, что его цели и задачи вполне совпадают с нынешним временем.
Ученые, краеведы исследовали все виды деятельности человека: историю, географию, статистику, сельское хозяйство, а общество пропагандировало лучшие их достижения и жило до революции, не входя в сферы влияния государственной власти. Под жестким прессингом государства общество оказалось уже в 30-е годы. Показалось заманчивым взять за основу прежний устав, объединить усилия всех работающих в культуре: администраторов и ученых, музеищиков и экологов, краеведов й филологов: настоящих патриотов и вологодского края, и всей России. Через свою профессию увидел еще одну практическую задачу: не распылять силы исследователей и материальные средства, а объединиться и работать сообща.
– В нынешнем российском обществе легче всего делят на своих и чужих со всеми вытекающими отсюда негативными последствиями; злобой, агрессией, нетерпимостью. Как вам удается сохранять положение над схваткой?
– В ВОИСКе мы с самого начала договорились: мы – патриоты, разговоров на политические темы не ведем. Помню, когда мы готовили конференцию «Власть и оппозиция» по проблемам гражданской войны в России, был настоящий испуг: как бы она не скатилась к обсуждению проблем белой гвардии. Вместе с историком В.А. Саблиным мы выстраивали ее так, чтобы в белом и красном движении не скрывать ни хорошего, ни плохого. Только так можно понять природу гражданской войны, чтобы постараться избежать ее в будущем.
– И каков ваш рецепт? Как не допустить братоубийства?
– Не только русская, но и все гражданские войны случались, когда при высокой политизации общества не искали компромиссов, не шли эволюционными путями, предпочитая быстрые революционные решения. А это чревато тяжелыми последствиями, особенно когда дело касается людей.
– Хороший итог важной конференции. А каковы итоги первой семилетки ВОИСКа?
– Самое главное: общество пользуется авторитетом в области. Краеведческую работу нельзя считать до конца исполненной, если нет выхода в печать. Мы восстановили «Известия ВОИСК», сделали пять выпусков. В сентябре выйдут «Известия», посвященные судьбе подводника-устюжанина Николая Кирилловича Горохова и трехвековой истории русского флота.
– Кому адресовано ваше издание?
– Я человек доступный и очень много общаюсь с самыми разными людьми. Когда начинаешь рассказывать, чем интересна наша Вологда, люди, в особенности молодые, удивляются: а почему об этом ничего неизвестно? Где это опубликовано? Если зацепиться за историю любого города или села, она окажется не менее интересной, чем история Москвы, и наша задача, рассказывая о ней, вызвать уважение к Родине. В наших сборниках, выходящих тиражом от 500 до 900 экземпляров, есть материалы по археологии, по творчеству школьников в рамках конференции «Мир через культуру», о художнике-реставраторе Н.В.Перцеве и конференции «Возрожденные шедевры русского Севера». Мы охотно публикуем спорные материалы молодых исследователей. Сейчас в работе интереснейшие материалы: дневники и письма грязовецкого унтер-офицера из австрийского плена в первую мировую войну. Незатейливые, они полны такой любовью к Родине, к детям, к любимой жене!
– Вы много ездите, изучаете малоизвестные периоды русской истории... Что главное вынесли из этого для себя?
– Убедился, как много у нас прекрасных людей, как велика и богата талантами вологодская земля.
– С течением времени люди, по вашим наблюдениям, сильно меняются?
– Нет, легко меняется лишь политическая ситуация, а человек психологически мало меняется. Читаю дневники тотьмича Василия Тимофеевича Попова. Он руководил тотемским земством с середины до конца XIX века. Идет Крымская война, он мечтает о самосовершенствовании и хочет постричься в монахи. Генерал говорит ему: «В монахи можешь уйти всегда, надо России послужить». И он дает личный пример настоящего служения народу. На далекой Кокшеньге ведет ежедневные записи, живописует быт. До Вологды неделя пути на перекладных. Волнуясь, записывает: «Что-то задерживается почта. Жду «Русский вестник», кого-то избрали президентом Франции!»
– Выходит, это очень застарелая русская болезнь: переживать за Францию, не обустраивая при этом Россию.
– Не согласен. Это вовсе не черта нашего национального характера. Почему не обустраиваемся? Обустраиваемся. Но всё зависит от конкретного человека. В любой деревне есть захламленные дворы и есть блестящие, обустроенные. 99 процентов американцев не интересуются мировыми новостями, делая исключение только в тех случаях. когда что-то касается Америки. Это нехорошо и не плохо, просто другой менталитет.
– Говорят, во многом знании много печали: вы кажетесь гармоничным человеком без проблем.
– Надо просто уметь не показывать горестные моменты и не зацикливаться на горевании, а находить пути реализации в чем-то другом. И если работаешь с интересом и любовью, то всё получится. И себе, и другому человек должен сказать: все осуществимо, другое дело – каков будет уровень исполнения. Многое можно сделать, если быть терпимее к жизни и людям.
– В каждой человеческой жизни много случайностей, но не у каждого они складываются в судьбу. Вы опять счастливое исключение: ваша очень разная жизнь словно сама выстраивалась по только ей открытому сюжету.
– Свою судьбу делал своими руками. После школы начинал работать наладчиком на льнокомбинате. Потом четыре года армии в Заполярье, на Северном флоте. Одноклассники беспокоились: ты теряешь время, надо получать высшее образование. А я не относился к армии как к тюрьме и не отбывал в ней наказание: жил интересами людей и части, в которой служил. После армии пришел в типографию, работал наладчиком тридцати разных машин, познакомился с тогдашним директором картинной галереи С.Г. Ивенским, художниками Г. и Н. Бурмагиными. Но в какой-то момент уловил: дни мои стали повторяться; от этого стало страшно. А так как я уже занимался в изостудии ДКЖ у Е.П. Гусева, то перешел к А. Волотовскому в народный ТЮЗ художником; играл на сцене: был заведующим художественно-постановочной частью «Теремка», поступил в институт культуры, на режиссерское отделение.
– И все это пока идет по касательной к делу вашей жизни - к реставрации, к работе с иконой.
– А вот и нет. В детстве жил на единственной в мире улице Героев Арктики. До сих пор не понимаю, зачем ее переименовали в Мальцева. Каждый день перед глазами Софийский собор; бежишь на реку купаться и заглянешь полюбоваться его фресками. В институте написал курсовую о творчестве Дионисия; читал доклад о нем. Почему? В 1968 году вместе с будущей женой приехал в Ферапонтово. Вошел в храм и пробыл не более часа: комок в горле, как от хорошей музыки. Глубочайшее переживание. В библиотеке познакомился с А.А. Рыбаковым. Он и пригласил заниматься реставрацией.
– Работу не выбирают: реставрировать приходится разные иконы. Какие среди них любимые и почему?
– Все фрески Дионисия, посвященные образу Богоматери. Второй любимый образ – святителя Николая. Мне много пришлось реставрировать его икон и я достоверно изучил его житие; о Николе Великорецком и Сольвычегодском написал свои первые научные работы. Как-то для Тотьмы делал киот из Николо-Маркушевского монастыря, который мореходы брали с собой в море. Открываю его, а в среднике, где должен быть Спас, образ Николы. Русский человек приравнял заступника мореплавателей и землепашцев к самому Спасителю! Спас у народа всегда ассоциировался с царем, с серьезной властью, к Богоматери относились как к матери; и святой Николай воспринимался как свой деревенский святой.
– Над чем работаете сейчас?
– Заканчиваю образ Покрова Богородицы для тотемского музея. В 1729 году его прислала в Дедову пустынь царица Евдокия Лопухина в память об отце, который в Тотьме был воеводой. Представляете, как сопрягаются история и жизнь, когда держишь в руках икону царицы Евдокии!
– Ваша особая, отъединенная от мира работа открыла для вас что- то важное в жизни?
– Наверное, я научился понимать, что самое главное – просто жить и любить тех, кто рядом; уважать людей и помогать им в трудные минуты. Так жили мои родители, мои дед Василий и баба Катя, которые пожилыми уже людьми так любили друг друга! Это ощущаешь и помнишь, но невозможно передать.
– У вас ведь офицерская семья, брат адмирал...
– ... отец – комбат, истребитель танков. В первый день войны они сожгли восемь танков. Когда им сказали, что они герои, отец махнул рукой: «Да танки-то легкие были».
– У мужа главного библиотекаря области и директора областной библиотеки большая личная библиотека?
– Приличная. Книгами забито все и дома, и на работе. С детства читал запоем. Родители даже собирались купить мотороллер, чтобы от книг меня оторвать.
– Ваши самые любимые авторы?
– Любимый писатель – Достоевский. Конечно, Пушкин, Чехов, удивительный лирический поэт Маяковский. Есенин; не разгаданный до конца великий Рубцов; из современных – Василий Белов и Виктор Астафьев, оба останутся в истории России и мира.
– Давайте подведем ваши итоги на нынешний день...
– Сорок лет трудовой стаж, тридцать пять лет работы в культуре, двадцать пять в реставрации дали самое главное: я не потерял вкуса к жизни.
Кто-то очень точно, заметил, что настоящий успех – это найти дело своей жизни в работе, которую любишь. Сергей Павлович Белов достиг в жизни настоящего успеха.
