Хотя жизнь преподобного Марка Белавинского непосредственно и не была связана со Спасо-Каменным монастырем, но его подвижнические труды вписали в многовековую историю этой обители свою страницу. В архиве Вологодской духовной консистории (орган церковного управления при епархиальном архиерее) имелось прежде прошение на имя архиепископа Вологодского и Великопермского, Варлаама, от чернеца Ильинского монастыря г. Вологды, Марка, датированное 1630 годом. В этом прошении, в частности, говорилось: «...Есть, государь, в Вологодском уезде, в Заднем селе, Белавинское озеро и на том озере остров. Умилосердись государь преосвященный Варлаам, архиепископ Вологодский и Великопермский, пожалуй меня нищего царского богомольца... благослови государь, на том острове келейку поставити и потерпеть Бога ради...».

Архиепископ Варлаам, зная Марка как человека благочестивого, строго соблюдавшего иноческий устав и стремившегося к уединению и пустынножительству вдали от многолюдного городского монастыря, дал на то свое согласие, одобрил и благословил на построение в указанном в прошении месте, кельи. И тогда, на острове, имевшем в длину 100 саженей (сажень – 2,13 м) и в ширину 60, построил блаженный Марк небольшую келью и провел там всю оставшуюся жизнь в постоянном труде и молитвах, а после его кончины и погребен он был на том же месте.

Окрестные жители, почитавшие Марка за праведную, подвижническую жизнь, после его смерти построили на том месте небольшую церковь в честь Богоявления, где и возник монастырь, который с 1799 года имел свои угодья. В 1801 году Белавинская обитель была приписана к Спасо-Каменному монастырю, в связи с чем последней, Высочайшим повелением Павла I, указывалось «...впредь именовать Спасопреображенская Белавинская пустыня». Место рождения блаженного Марка неизвестно, но то, что он в своей челобитной называет маленький остров, находящийся далеко от Вологды и, возможно, почти там неизвестный, то, вполне может быть, что он и родом был из окрестных с этим озером сел или деревень.

День памяти блаженного Марка Белавинского установлен 21 октября (8 по ст. стилю) Стремление Спасо-Каменских подвижников к пустынножительству, ни в коей мере не являлось бегством от мирской жизни. Уход в затвор был единственным идеальным путем к достижению высшей духовной сосредоточенности в молитве. Так, епископ Феофан Затворник писал:        «Есть молитва – живой дух; нет молитвы – нет жизни в духе».

Падение уровня духовности в нашем народе, в период коммунистического режима, есть результат чудовищного и преступного по своей античеловечности, бредового эксперимента советских идеологов по созданию нового вида человека. Ученый эколог Ф. Я. Шипунов пишет: «Исследования показывают, что 90 процентов нашего народа являются духовно больными, 70 процентов – нравственно больными... Каждый второй психически болен. ...Нам нужно восстановить испокон веков существовавшие духовные лечебницы. Монастырь – это есть духовно-нравственная лечебница». Старцы-подвижники всегда были духовными наставниками не только для братства своего монастыря, но и для многих мирян. А когда требовали того обстоятельства, иноки-подвижники становились соратниками воина. Святой Сергий Радонежский, Дни 600-летия которого недавно широко отмечались в нашей стране, благословил Димитрия Донского на решающую битву и дал ему в спутники двух иноков-воинов, схимонахов, Александра (Пересвета) и Андрея (Ослябю).

«Журнал Московский Патриархии» пишет: «С утверждением христианства в Древней Руси, в сознание русских людей прочно вошел и монастырский идеал. Очень многие стремились завершить дни своей земной жизни, приобщившись к монашескому лику. В этом, быть может, есть что-то особо национально русское».