Житие Иоанна, Устюжского юродивого – агиографический памятник XVI в. В тексте Ж. сообщается, что его составил в 1554 г. со слов очевидцев, знавших Иоанна, в том числе отца и тетки автора, сын священника великоустюжского собора, а затем игумена Борисоглебского сольвычегодского монастыря Дионисия. Ж. входит в один цикл с Повестью о Борисоглебском монастыре и Повестью о подвигах и чудесах Прокопия Устюжского (см. Житие Прокопия Устюжского), написанных тем же автором. Ж. построено по традиционной схеме. Последовательно рассказывается о рождении Иоанна, переезде его родителей из села Пухово в город Орлов под Великим Устюгом; отмечается воздержанность младенца Иоанна, сызмала соблюдавшего пост по средам и пятницам; описывается уход Иоанна в Устюг и поселение возле гроба святого Прокопия Устюжского в самодельной сторожке, его подвижничество и юродство (окружающие не понимали его, укоряли, били, плевали в него), наконец, его кончина. Среди чудес – прижизненных и посмертных – традиционный рассказ о том, как Иоанн мог лежать на горячих углях; описывается избавление от «огненной болезни» княгини Марии, исцеление расслабленной Екатерины.
Автор, видимо, был довольно начитан: он ссылается на св. Писание, цитирует Псалтирь, проявляет обычное для средневекового писателя самоуничижение. Однако он не стремится украсить Ж. высоким риторическим стилем, включает в свой рассказ немало исторических реалий: среди них географические названия, например, Петровская улица в Устюге, имена и прозвища (Григорий, зовомый Долгая брада; наместник князь Феодор, зовомый Красный; Феодор Тутыгин; Андрей, рекомый Мишнев и др.). О стремлении повествователя к достоверности свидетельствует и перечисление известных исторических лиц, его современников – Ивана IV, митрополита Макария, архиепископа Ростовского Никандра, епископа Вологодского и Пермского Киприана. Правда, автор Ж. ошибочно называет Софию матерью, а не женой Ивана III. Это показывает, что Ж. было составлено не в Москве, что оно основано на местных преданиях. Ж. написано после церковского собора 1547 г., официально установившего местное почитание Иоанна в городах Сольвычегодске и Великом Устюге, и возникло, вероятно, под влиянием уже сложившегося к тому времени культа Прокопия Устюжского. В рукописной традиции Ж., как правило, переписывалось вместе с Житием Прокопия, иногда оба жития составляли отдельные сборники («Книга житий» Прокопия и Иоанна Устюжских).
В XVII в. текст Ж. претерпел некоторые изменения, в него были добавлены незначительные риторические вкрапления, увеличилось число чудес, С. И. Шаховским было составлено похвальное слово Прокопию и Иоанну. Написанное во второй половине XVII в. чудо о бесноватой Ефросинии, дочери некоего «сребковача» именем Козмы, за исцеление которой ее муж «повелеша зделати» к мощам Иоанна «очи сребрены и позлатити и», знакомит читателя с ремесленниками-ювелирами, издавна составлявшими значительную часть населения Великого Устюга. Чудо о бесноватой Соломонии, написанное неизвестным устюжским попом Иаковом, переписывалось самостоятельно и при этом называлось повестью, часто примыкая к сборнику «Великое Зерцало» (Ярославский музей, № 531/146, вторая пол. XVII в. и др.). Особенность этого чуда заключается в том, что Соломонии являются оба устюжских святых – Прокопий и Иоанн. М. О. Скрипиль датировал чудо (повесть) 1671 – 1680 гг., когда уже окончательно сложился устюжский агиографический цикл.
Лит.: Жития святых российской церкви, также иверских и славянских и местночтимых... Месяц май. СПб., 1858, с. 449-454; Ключевский. Древнерусские жития, с. 278, 319; Макарий, архиеп. История русской церкви. СПб., 1874, т. 7, кн. 2, с. 442-443; Барсуков. Источники агиографии, стб. 255-258; Скрипиль М. О. Повесть о Соломонии // Старинная русская повесть: Статьи и исслед. М.; Л., 1941, с. 197-215.
