Он может сыграть на аккордеоне своим друзьям марш «Прощание славянки». Совершенно уверен, что у терпимости есть свой разумный предел. А главным в работе священника видит умение понять душу человека, а не проверить, соблюдал ли тот пост. Какой он в жизни и в своей вере – митрополит Вологодский и Кирилловский Игнатий, пытались понять журналисты газеты, пригласив Владыку в «Клуб друзей «Красного Севера».

Книга, изменившая жизнь

– Владыко Игнатий, вы родились в семье священника. Ваш жизненный путь уже заранее был предопределен или вы мечтали стать кем-то другим?

– Я учился в музыкальной школе, играл на аккордеоне и фортепьяно. Мне повезло – у меня был очень хороший преподаватель, которой зажег во мне любовь к музыке. Поэтому в детстве я мечтал стать учителем музыки. В юношеские годы я читал разные книги: и светские, и детективы, и духовные. Однажды, когда мне было лет 17, мне попалась книга «Моя жизнь во Христе» Святого Праведного Иоанна Кронштадтского. Она оказала на меня колоссальное влияние, и я переоценил все, что происходит со мной, изменились жизненные ценности. В результате я поступил сначала в Рязанское духовное училище, затем – в Самарскую семинарию, позже – в Петербургскую духовную академию.

– Когда пришло решение принять монашеский сан?

– Монахом я тоже не собирался становиться. К этому решению окончательно пришел к концу второго курса академии. Я понял, что путь, который выбрал для себя, будет легче осуществлять, если я не буду обременен семьей. По своей натуре я очень темпераментный человек и тогда бы полностью отдался семье и воспитанию детей. Совмещать со служением Богу не смог бы, сложно было бы разрываться. Но найти такую спутницу жизни, которая бы полностью разделяла мои взгляды, у меня не получалось. Встречались на пути девушки, но у них были другие интересы. А те, которые подходили по взглядам, были мне не по душе. А в этом вопросе ни в коем случае нельзя себя обманывать или заставлять.

– Любовь к музыке, наверное, сохранилась и по сегодняшний день?

– Да. Бывает, достаю дома аккордеон и играю. Очень люблю исполнять вальсы – «На сопках Манчьжурии», «Дунайские волны», «Амурские волны», марш «Прощание славянки», вальс Свиридова, народные песни. Фортепьяно дома нет. Когда бываю в Покровском, где есть рояль, тоже иногда, бывает, сяду, поиграю «Лунную сонату» Бетховена или «Турецкий марш» Моцарта. Конечно, это бывает не так часто, но, когда ты исполняешь музыку, любые проблемы и стрессы уходят в сторону.

Границы толерантности

– Насколько, на ваш взгляд, СМИ активно интересуются позицией церкви по тем или иным нравственным вопросам? Хотелось бы вам, чтобы это происходило чаще?

– Все зависит от человека. Что такое церковь? Это люди. Что такое СМИ? Это люди. Есть люди, которых интересуют эти вопросы, и тогда они взаимодействуют. И, поскольку мы с вами сейчас общаемся, вы задаете ваши вопросы и вопросы ваших читателей, значит, и вам, и им это интересно. Но есть те, кому это не интересно, и это их выбор. Но я думаю, что на самом деле это многих интересует.

И это очень важно. Многие вещи, сейчас происходящие в Европе, невольно показывают нам, что может быть с нами. Ведь все базовые нравственные принципы, на которых зиждилась Европа, а это христианские ценности, сейчас стали размываться. Какой результат мы видим? Откровенно говоря, страшновато от того, что происходит в Старом Свете. Не хотелось, чтобы у нас было то же самое. Важно понимать, что уход молодых, обеспеченных, образованных людей в радикальные исламские структуры ИГИЛ (запрещена на территории РФ – Прим. ред.) – это не что иное, как выражение протеста тому, что происходит.

Вот мы видим, что во Франции люди выходят защитить традиционный брак – их разгоняют. При этом меньшинства почему-то получают «зеленый свет» на активную пропаганду своих ценностей. Ну это же псевдолиберализм! И молодежь, наблюдая за этим, становится радикально настроенной к таким навязываемым образам.

Нам говорят, мы должны быть терпимы и толерантны. А что значит терпимость? Сейчас ко мне в дом придут люди, станут измываться над моими детьми, будут их развращать, а я должен быть к этому терпим? Нет, извините! Вот это слово – «толерантность» – оно может нести в себе очень большую разрушительную силу. И молодежь, которая сегодня построила себе параллельный виртуальный мир в Интернете, очень подвержена разрушению. Глобальная Сеть несет огромное разрушение, начиная от игр, которые делают в сознании ребенка убийство и кровь привычными вещами. И ведь этот виртуальный мир кто-то создает. Но вот кто и зачем?

– И что может сделать церковь?

– Каждый человек на своем месте может сделать то, что от него зависит. Просто выйти и начать бороться с глобальным злом невозможно. Можно что-то сделать в каждом конкретном случае. Церковь может присутствовать в этом же интернет-пространстве со своей позитивной повесткой и добрыми идеями. И мы делаем это, у нас есть свой сайты, канал YouTube, много социальных проектов.

Но, в любом случае, важно работать не на массу, а с каждым конкретным человеком. По церковному учению, Бог пришел на землю, чтобы встретиться с каждым человеком. А каждый человек – это уникальная и неповторимая личность, и это есть главная свобода, данная Богом.

– Владыко Игнатий, у вас есть личные аккаунты в социальных сетях, вы там сами отвечаете на вопросы?

– Информацию на странице я не всю выкладываю сам, а на вопросы, конечно, отвечаю лично. Разумеется, пользуюсь всеми современными технологиями – посмотреть в дороге почту, чтобы проверить какие-то документы, дать распоряжения – все это в режиме онлайн.

Священники и врачи

– Многие люди говорят, что верят в Бога, но не посещают церковь. Как вы к этому относитесь?

– У человека есть право выбора. Да, есть такие люди, которые говорят, что у них Бог в душе и им не нужно никуда ходить. Но тогда человек, который заболеет, пусть скажет, что у него врач в душе, и полечится заочно. Кто-кто вылечивается, кто-то умирает. Православная церковь насильно к себе никого не тащит.

– Можно ли такого человека, который соблюдает заповеди, чтит религиозные каноны, но в церковь не ходит по каким-то своим принципиальным соображениям, считать христианином?

– Считать можно все что угодно, другой вопрос – что по факту? Если человек воплощает в жизнь христианские идеалы, то можно считать. Но, как правило, самостоятельно это бывает сделать очень тяжело. Когда человек начинает что-то делать, искать себя и у него не получается, ему нужна поддержка, Божья помощь. Как правило, люди, которые не ходят в храм, находят причину обвинить в этом церковь, священников. Объясняют это пресловутыми часами на Патриархе, машинами… Эти люди настроены достаточно агрессивны. Но ведь если человек находится в состоянии обиды и озлобленности, то быть настоящим христианином в этом состоянии тяжело.
Врачи разные бывают, кто-то может и грубо отнестись. Давайте теперь скажем: нам не нужна больница, и всех под одну гребенку. И священники – тоже люди, которые совершают ошибки.

– С вашим приходом появился циркуляр, который предписывает всем священникам иметь церковное образование, вы восстановили Вологодскую семинарию. Кадровый вопрос стоит остро?

– Циркуляр я издал исходя не из своих воззрений, а на основании решений Архиерейских соборов, которые должны воплощаться в жизнь, и, кстати, они были приняты уже давно. Священник должен иметь семинарское образование, и желательно очное. Представьте, вы приходите к врачу, который отучился два курса на медбрата, – вы будете у него лечиться? Думаю, что не каждый захочет.

Нельзя без знаний и опыта бездумно вторгаться в человеческую личность. Священник должен знать психологию, обязан внимательно и вдумчиво подходить к этим вопросам. А то ведь у нас некоторые бегло прочитали и только говорят прихожанам: «Молись и кайся, молись и кайся». Ничего подобного! Если человек пришел на исповедь, важно понять, что не так, что его мучает. А его, вместо того чтобы поговорить о самом главном, начинают спрашивать: держал ли ты пост, не пил ли воду после 12? Человек ищет себя, ищет Бога! При чем тут пост? При чем тут вода?

Вот именно поэтому, чтобы священники были подготовлены к разговору, мы ставим им задачу пройти полный курс семинарии.

Будущее главного храма

– С вашим приходом в Вологде наблюдается активизация работы по созданию новых приходов, в частности в Лосте, в Молочном. Но, скажем, в крупном районе Бывалово работа не ведется.

– Работа ведется, а вот земельные участки не выделяются. Это очень проблематично сделать, практически вся территория занята. Что касается Лосты, то с инициативой о возрождении прихода к нам вышли сами жители. А там, где есть инициатива, мы всегда ее поддерживаем.

– Патриарх Кирилл совершил массу поездок по стране, посетил почти все регионы. Знаем, что вы вместе с губернатором Олегом Кувшинниковым приглашали его и на вологодскую землю. Когда ждать Патриарха в Вологду?

– Да, мы приглашали Патриарха, но он сказал, что приедет только после того, как будет восстановлен Воскресенский собор. Первый шаг уже сделан – собор возвращен церкви. Теперь весь вопрос в том, когда мы его приведем в порядок. Он находится в плачевном состоянии, пробиты стены, полуразрушена крыша. Необходимо восстанавливать фрески, иконостас, менять вентиляционную систему, обследовать фундамент. Но для того, чтобы, например, заняться фундаментом, нужно дождаться, когда картинная галерея освободит нижний этаж.

– Есть какой-то прогноз, когда завершатся восстановительные работы?

– Прогнозы – дело неблагодарное. Со мной однажды случай любопытный произошел. Выхожу из Софийского собора, на улице прохладно, а прогноз погоды обещал тепло. Я и говорю, в шутку, без злобы: синоптикам доверять – себя не уважать. И тут женщина мне отвечает: «Неправда! Мы всегда точно предсказываем». Представляете, так совпало!

Так что прогнозировать трудно. Мы сейчас ведем работы по проектированию новой крыши. В обозримом будущем поставим в соборе временный иконостас, специалисты начнут очищать фрески. Вообще я знаю, что Святейший планировал осенью посетить вологодскую землю. Постараемся к этому времени что-то сделать.

– Владыко, давайте тогда продолжим эту тему. С вашим приходом процесс реституции – возвращения земель и храмов церкви – в области пошел очень активно. На слуху Воскресенский Собор, храмы в Тотьме и Великом Устюге, многие из которых являлись музеями. Неужели действительно есть необходимость в таком количестве возвращать эти храмы обратно церкви?

– Возвращая храмы, мы только в исключительных случаях тесним музейное сообщество. Например, во Входоиерусалимской церкви в Тотьме пока остается Музей мореходов. С музеем и библиотекой мы заключили договор о безвозмездном пользовании площадями Благовещенского храма в Великом Устюге. А, скажем, Успенский собор в Устюге – к слову, главный городской храм – вообще музейным сообществом не использовался, стоял пустой.

– Но ведь в той же Тотьме рядом с Входоиерусалимской церковью располагается храм Рождества Христова. Неужели в небольшом городке с населением 10 000 человек в 100 метрах друг от друга нужны два действующих храма?

– У нас в Вологде на одной только Торговой площади расположены четыре храма, и все они наполнены. Кроме того, если верхний храм Входоиерусалисмкой церкви в кафедральном городе никак не используется, почему он должен пустовать?

Что касается Воскресенского собора в Вологде – это вообще главный храм нашей области. Нормального кафедрального собора в областной столице не было долгие годы, 90 лет кладбищенский храм выполнял его функции! Ну это разве не издевательство? Еще один пример дичайшего варварства – разрушение собора Спаса Всемилостивого, символа спасения города. Зачем было разрушать?

– Церковь сегодня не только активно возвращает храмы, но и активно восстанавливает полуразрушенные обители. Как вам удалось сподвигнуть людей на это?
– Я ничего особенного не делал. Информационное пространство, наверное, стало лучше работать. Люди видят, если инициатива поощряется, то они и сами начинают ее проявлять. Народ у нас северный: долго раскачивались. Но теперь уже тяжело будет остановить.

Не вологодская ментальность

– Кстати, вы приехали в нашу область три года назад. Вологжанином себя ощущаете, причастным к истории этой земли?

– Причастным к истории земли – ощущаю, насчет вологжанина – сложно сказать. Коренные вологжане сильно отличаются от приезжих людей. Я по происхождению казак и, например, не могу ждать столь долго, сколько могут вологжане – я хочу скорее решить любой вопрос. Но я понял, и почувствовал вологодскую ментальность, и полюбил. Мне в этом регионе очень комфортно общаться с людьми. Чувствую себя в своей тарелке и не хочу уезжать. Надеюсь, что я здесь до конца дней, если ничего не случится.

– Вологодская епархия была преобразована в Вологодскую митрополию, разделенную на три епархии: Вологодскую, Череповецкую и Великоустюжскую. Это реформа себя оправдала?

– Оправдывает. Становится центром Великий Устюг, там начинается сосредоточение церковной жизни. Церковная жизнь – это не просто служба, это и деятельность воскресных школ, и волонтерское движение. Из Вологды сложно что-то созидать в Устюге – расстояния большие между городами, до Москвы ближе. Поэтому там идет вялотекущая жизнь. Необходимо было влить новые силы, чтобы пошла новая волна.

– Вы знакомы с отцом Тарасием, который возглавит Великоустюжскую епархию?

– Да. Кстати, у него вологодские корни, бабушка жила в Вологде. Можно сказать, что он возвращается на родную землю.

– Владыко, для светского уха непривычно слышать о возрождении монастырей. Они открываются, это мы видим, но есть ли там монахи, возрождается ли настоящая монастырская жизнь?

– Безусловно. Например, в женском Горне-Успенском монастыре в Вологде уже 10 монахинь. И я бы хотел подчеркнуть: если бы это не было востребовано, я бы не стал их открывать. Сначала появились люди, которые проявили инициативу, а уже затем было принято решение о возрождении монастыря.

– Сейчас ведутся разговоры о возрождение Свято-Духова монастыря в центре Вологды. Вы рассматриваете вариант организации там общины или возобновления монастырской жизни?

– В перспективе – полноценной монастырской жизни. Свято-духов монастырь находится рядом с епархиальным управлением, и там рядом, где стоял храм, покоятся мощи преподобного мученика Галактиона. Это святое для вологжан место к нашему стыду находится в забвении, мы даже не знаем точного места захоронения. В полуразрушенном храме располагаются какие-то учреждения. Мы запросили это здание, думаю, что оно будет передано, начнем его восстанавливать. Это наша история, а с историей так нельзя, потому что она все равно ответит.

– У нас де-юре церковь отделена от государства. Но де-факто мы наблюдаем, что Православная церковь на виду. Первые лица государства бывают на богослужениях, появился свой телеканал. Церковь в восприятии людей становится ветвью власти. Она имеет возможность влиять на государство. По вашим ощущениям, это так?

– У нас многоконфессиональная и многонациональная страна. Если мы возьмем Республику Татарстан или Чечню, то там увидим преобладание другой религии. Если мы берем Центральную Россию, то здесь живут подавляющее большинство православных, вот вам и ответ, почему в этих регионах больше видно православную церковь. Насчет влияния… Ну а как вы хотите, чтобы религия не влияла на общество? Ну тогда надо просто разорваться и образовать отдельное государство в государстве. Мы же все живем на единой территории, в едином информационном пространстве. И те же самые люди в государственной власти разделяют христианские ценности. Это все равно, что молоко с водой слить в одну чашечку, а потом попытаться разделить. Я не спорю, бывают перекосы. Причем как со стороны церкви, так и со стороны власти. Знаете, в чем проблема? У нас еще с советских времен светскость отождествляют с атеизмом. Ничего подобного, светскость – это немножко другое.

– Но влияние церкви растет?

– В каждом конкретном случае бывает по-разному. В одном случае – растет, в другом – нет. Все зависит от конкретных людей, а не от церкви или государства в общем.

Монах и бес

– В эти дни на экраны вышел фильм «Время первых» о первом выходе в космос человека. Вы следите за новинками кинематографа, смотрите телевизор?

– Телевизор иногда смотрю. А вот в кино не хожу точно. Если что-то выходит на большие экраны, это обязательно скоро покажут по ТВ. Фильмы иногда смотрю. В детстве очень любил «Гостью из будущего», советские комедии – «Иван Васильевич меняет профессию», «Операцию «Ы». Очень нравится фильм «Любовь и голуби», там интересно показаны человеческие отношения, в своем простом и добром виде. Что-то такое утеряно, чего в современных фильмах редко встретишь. Недавно смотрел голливудский фильм «Бог не умер», мне понравился.

– А как вы оцениваете фильм «Монах и бес»?

– Мне понравился фильм, и с режиссером Николаем Досталем я общался. Знаю, что некоторые из наших священников критикуют картину. Я считаю, что каждый видит то, что хочет увидеть. Что несет в себе этот фильм? Монах, пусть он показан не в самом привычном виде для церковных людей, и дьявол. И в конечном итоге мы видим, что жизнь праведника повлияла даже на дьявола и заставила его покаяться. Что касается трагикомичных моментов – если бы их не было, то фильм, возможно, не стал бы интересен для светской аудитории. Ну, да, выставили монахов дуралеями. Но ведь, бывает, они действительно так себя ведут.

Где вершки, а где корешки

– Кто может исповедоваться у митрополита?

– Есть люди, которые приходят по старой памяти. Некоторые священники приходят, которых давно знаю. Бывает, другие священники накладывают епитемию, тогда ко мне обращаются люди, чтобы ее снять. Я вообще придерживаюсь такой позиции, что никого нельзя отлучать от исповеди. Как сказал духовник Троице-Сергиевой лавры отец Кирилл, все надо покрывать любовью. Если человек пришел с открытой душой, то какая может быть епитимья? Глупость какая-то! А вот если наложить епитимью воздержаться от курения на недельку-другую – вот это полезно. Ведь что такое грех? Это то, что вредно для души или для тела. Выпил, покурил, поругался матом – это, конечно, грехи, но ведь это же вершки. А корешки внутри сидят – гордынька, своелюбие. И все наши поступки – это проявление нашего внутреннего состояния. Поэтому лечить всегда надо причину, а не срубать вершки.

– Мы встречаемся в канун Пасхи. Вы можете обратиться ко всем вологжанам, к нашим читателям.

– От всей души, от всего сердца поздравляю с приближающимся днем Святой Пасхи, Светлого Христова Воскресения. Желаю, чтобы в душе каждого царил мир. Настоящий мир и покой, который дается Богом. Когда люди избавляются от того, что их разлучает с Богом, они становятся ближе к Богу и ближе друг к другу. Я желаю, чтобы эта радость сближения и любви с воскресшим Богом всегда была в нашем сердце. С праздником, дорогие друзья!

Беседовали Дмитрий ПОГОДИН,
Виктория СМИРНОВА, Евгений СТАРИКОВ,
Светлана ДАМИРОВА, Алексей ТРЕТЬЯКОВ