Квартира Бориса Александровича Чулкова

ВОСПОМИНАНИЯ, ДОКУМЕНТЫ, ИССЛЕДОВАНИЯ

«В один из осенних, холодных, предзимних дней, когда на лужах уже искрился ледок, а в оголенных вершинах деревьев широко просматривалось высокое светлое небо, – вспоминает Герман Александров, – я спешил старинными переулками родной Вологды на квартиру поэта Бориса Чулкова... Он жил на улице Гоголя в старинном деревянном доме на втором этаже... Борис Александрович был не один, у него сидел гость, и они оживленно беседовали».
Незнакомец встал, пожал Александрову руку и назвался:
– Николай...
После продолжительной паузы добавил:
– Рубцов.
Таким Николай Рубцов впервые предстал перед вологодскими писателями. Небольшой, подвижный, в простом клетчатом пиджачке с обмотанным вокруг шеи длинным шарфом...
Поражали – пронзительно черные грустные глаза, смотревшие с прищуром в упор. Говорил Рубцов мало, больше курил, но иногда внезапно оживлялся, и его глаза становились добрыми...
<…>
В обсуждении стихов Рубцов не участвовал, только изредка отпускал колючие реплики. В перерывах уединялся покурить или беседовал с Борисом Чулковым, который приютил его».
Коняев, Н. М. Николай Рубцов / Николай Коняев. — Москва: Молодая гвардия, 2001. – С. 162, 163.
Читать полный текст

«Свою первую отдельную комнату – на Набережной VI Армии, рядом с храмом Андрея Первозванного, – (Николай Рубцов получил по ходатайству вологодской писательской организации осенью 1967 года – после выхода в свет его «Звезды полей» и агитационной поездки писателей по Волго-Балту. Не очень повезло с соседом. Тот весьма активно пытался воспитывать поэта, и тому приходилось уходить из дому. Очень часто – к Борису Чулкову. Однажды затяжной конфликт по месту жительства перешел за допустимые границы, и Рубцов появился у Бориса с вопросом: «Можно мне пожить у вас?» «Смотри сам – ответил тот, – В большой комнате матушка, в твоей бывшей – сестра с мужем, в третьей комнатушке – я с женой ...» Остановились на балконе. Поставили стол, тюфяк, и целую неделю Николай приходил сюда ночевать. Бывал и впредь. Здесь его принимали всегда. Потому что – хорошо понимали».
Кошелева, М. Зима? Прекрасно, что зима! : Борис Чулков о первой зиме Николая Рубцова в Вологде / М. Кошелева // Российский писатель. – 2006. – № 10 (май). – С. 13.
Читать полный текст

«Зимой, в конце 1964 года, в Вологде проводился очередной семинар молодых литераторов, на который С. В. Викулов пригласил и Николая Рубцова. Уже в начале последней декады ноября поэт появился в Вологде и мыкался с квартиры на квартиру своих немногочисленных тогда знакомых.
Довольно долго жил он за рекой, на улице Гоголя, в старинном деревянном двухэтажном доме, у поэта Бориса Чулкова и его матери, седенькой интеллигентной старушки. Николай был радушно принят и старался помочь чем мог из своих скудных средств, отвечая добром за привет и уют.
Он читал здесь целыми днями, радуясь, что в библиотеке Чулкова такое отличное собрание русской и зарубежной поэзии, и немножко удивляясь: и как это можно столько собрать и ничего не растерять?.. Рубцов вновь и вновь перебирал томики Пушкина, Тютчева, Фета, Полонского, Апухтина, Майкова, Никитина...
Родственным для обоих поэтов был интерес к поэзии Тютчева, которому, кстати, близок и Чулков в своем творчестве. Он с иной стороны, нежели Рубцов, подхватывает тютчевскую традицию – стремится найти образный эквивалент отвлеченной мысли. Заметил, конечно, Борис Чулков и то, что единственная книжка, которую Рубцов привез с собой, был томик Тютчева в дореволюционном издании.
В книжном собрании Чулкова особенно приглянулся Николаю Рубцову сборник Вийона, изданный в 1963 году, – он буквально не выпускал его из рук. В судьбе и мотивах лирики французского поэта, жившего почти ровно на полтысячелетие раньше его, видимо, нашел Рубцов нечто близкое своей душе. Охотно читал он и Бодлера, Верлена...
Здесь Рубцов мог, наконец, насладиться покоем и чтением любимых им книг – тут ему ничто не мешало. О семинаре он особенно не задумывался, хотя и должен бы вроде тревожиться: как-то его примут? Ведь тогда в Вологде никто почти его и не знал (знали тотьмичи Багров и Елесин, но они сами еще жили в «глубинке»)».
Оботуров, В. А. Искреннее слово : страницы жизни и поэтический мир Николая Рубцова / Василий Оботуров. – Москва : Советский писатель, 1987. – С. 143-144.
Читать полный текст

«Так за разговорами просидели почти полдня, а мне на работу в поликлинику во вторую смену. Очень не хотелось расставаться с Рубцовым, но работа есть работа. Стала собираться, а Рубцов тоже поднялся от стола и сказал:
– Пойду к Чулкову.
Оказалось, что нам по пути, и дом Бориса Чулкова и поликлиника почти рядом, на улице Гоголя.
<…>
А сейчас в памяти последний месяц 1965 года. Как я уже говорила, зима была снежной. Мы шли с Рубцовым по сыпучему снегу. Он – к Чулкову, я – на работу.
– Может, зайдем вместе, – предлагает Николай, остановившись возле протоптанной в снегу тропинки, ведущей к дому (теперь на этом месте здание народного суда). У меня в запасе еще 15-20 минут, и я решаюсь.
Дом, в котором жил Борис Чулков, – типичный для Вологды: деревянный двухэтажный, с просторной верандой, двумя входами на первый и второй этажи. Под окнами – деревья. Красивый дом, но почерневший от времени и полуаварийный, если не сказать больше.
Как сейчас помню остатки низенького крылечка, шаткую просевшую, но вымытую добела некрашеную лестницу на второй этаж. Тонкие скрипучие половицы.
– Мы не провалимся? – говорю шутя. А Рубцов серьезно:
– Нет, люди-то ходят. Теперь я часто вспоминаю его строчку из стихов:
«И какое может быть крушенье, если столько в поезде народу...» Вот оно: где люди, там все должно быть надежным. Чулков при встрече не вскинул дружески руки, но по виду было заметно, что очень рад встрече. Недолго мне пришлось присутствовать при беседе двух поэтов: минут, наверное, десять. Книги, книги, книги – вот что мне запомнилось в тесной и не очень светлой комнатке поэта.
Рубцов поставил на стол бутылку вина с румяным яблоком на этикетке, где на маленькой тарелочке уже лежало такое же румяное и аппетитное, но бутафорское яблоко, подаренное Чулкову после выхода его книжки стихов «Яблоко от яблони».
– У меня ничего нет. Вот только это, – сказал Борис и поставил на стол тарелку с кусочками и корочками черствого черного хлеба.
На это Рубцов просто махнул рукой. Они налили себе вина, и началась беседа. О чем они говорили, Бог знает. Разговор был для двоих, меня они словно не замечали. Но вот Рубцов опомнился, повернулся в мою сторону:
– Что это мы! Все говорим, говорим, а Неля молчит.
Я отвечаю, что мне все равно надо уходить, осталось времени только на дорогу. И тогда они встали и почти в один голос:
– Мы тебя проводим.
На перекрестке тропинки от дома к дороге нам повстречалась мама Чулкова – худенькая интеллигентная женщина с умными, добрыми глазами. Мы остановились на секунду.
– Мне, – говорю, – налево.
– А нам направо, – засмеялся Рубцов».
Старичкова, Н. А. Наедине с Рубцовым : (воспоминания) / Нинель Старичкова. – Вологда : [Малоземов], 2001. – С. 14-15.
Читать полный текст

Из стихов Николая Рубцова

ЗВЕЗДА ПОЛЕЙ 
Вл. Соколову

Звезда полей во мгле заледенелой,
Остановившись, смотрит в полынью.
Уж на часах двенадцать прозвенело,
И сон окутал родину мою...

Звезда полей! В минуты потрясений
Я вспоминал, как тихо за холмом
Она горит над золотом осенним,
Она горит над зимним серебром...

Звезда полей горит, не угасая,
Для всех тревожных жителей земли,
Своим лучом приветливым касаясь
Всех городов, поднявшихся вдали.

Но только здесь, во мгле заледенелой,
Она восходит ярче и полней,
И счастлив я, пока на свете белом
Горит, горит звезда моих полей...

<1964>