Городской Дом культуры

ВОСПОМИНАНИЯ, ДОКУМЕНТЫ, ИССЛЕДОВАНИЯ

«Воспоминания о встрече с Николаем Рубцовым на литературном вечере в городском Доме культуры 4 сентября 1967 года.
Он так же памятен, как и все встречи с Николаем Михайловичем Рубцовым. Для вологжан это был своеобразный праздник: в городском Доме культуры проходил литературный вечер. В зале – полным-полнешенько. На сцене – стол под зеленым сукном. Теснясь друг к другу сидят Василий Белов, Виктор Коротаев, Николай Рубцов, Сергей Чухин, а чуть поодаль Александр Яшин и Александр Романов, ведущий эту встречу. Вот из-за стола вышел Виктор Коротаев, которому было предоставлено право выступить первому. Он прочитал несколько стихов из цикла «Липовица». Василий Белов прочитал отрывок из новой повести «Плотницкие рассказы», Сергей Чухин – стихи «Шуршат сухие ивняки» и «Горлинка», Александр Романов – «Серьезный разговор». А Александр Яшин прочитал стихи из будущей книги «День творения». Все было как обычно, когда встречаются писатели с читателями. Самой яркой и впечатляющей фигурой, безусловно, был Александр Яшин. Никто не знал и не мог даже предполагать, что это последнее выступление поэта на своей родине. Быть может, только он сам, терзаемый болезнью, тревожно вслушивался в себя и невольно подводил итог своей суровой жизни. Потому так чутко и внимательно он вглядывался в младших братьев по перу, и всего пристальнее следил за Рубцовым. Правда, в зале имя Николая Рубцова заметного оживления не произвело, хотя Александр Романов объявил его с особенным ударением. Для того времени это не удивительно. Поэт не так уж часто печатался в местной периодике, а первая настоящая книга его стихов «Звезда полей» только что вышла. Да и сама внешность поэта, если и привлекала внимательный взгляд, то только неброской скромностью одежды и напряженно-нервным аскетическим лицом с высоко оголенным лбом. В тот вечер Николай Рубцов был в коричневом в темную полоску костюме, с аккуратно отточенными (по-флотски) стрелками на брюках, голубой рубашке без галстука и простых черных ботинках с блеском на носках. Заметно было его волнение. И не потому, что перед ним переполненный зал (хотя это тоже влияло), а чувствовал на себе он пристальный взгляд Александра Яшина, к которому питал особое отношение. Рубцов прочитал свое любимое «В минуты музыки». Вдохновенно, отбивая правой рукой в воздухе такт и чуть склонив голову набок, словно вслушивался в музыку своего стиха. К сожалению, слушатели не сумели в полную меру оценить тогда светлое и проникновенное чтение поэта, как и само произведение. Николай почувствовал вежливые аплодисменты, обязательные в таких случаях, огорчился, но скорее на себя, чем на публику. В конце вечера лицо его просветлело. Не любитель давать автографы, в ту встречу Рубцов охотно подписывал «Звезду полей». Его радовала не столько церемония подписания, сколько сами люди, в руках которых он видел свою книжку.  И вдруг к нему подошла девушка с первой его книжечкой «Лирика». Пальцы Николая нервно вздрогнули. Он внимательно посмотрел на девушку, а та смутилась и скороговоркой ответила: «А мне «Звезды полей» не досталось. Все разобрали уже. И вот только теперь эта...».  Рубцов вдруг улыбнулся широкой радостной улыбкой и весело ответил:
– Эко диво. На небе звезд на всех нас хватит... только вот тут я одно словечко исправлю. Он привычно распахнул книжечку, как бы невзначай прикрыл левой рукой свой портрет со следами усердной ретуши, и в стихотворении «Родная деревня» зачеркнул слово «прохожий», а над ним аккуратно написал «проезжий».
– Вы не против моей вольности? – спросил Николай девушку.
– Ой, что вы, пожалуйста. Большое спасибо».
Рачков, А. Сентябрьский вечер / А. Рачков // Воспоминания о Николае Рубцове : [сборник / составитель и автор предисловия В. Коротаев]. – Вологда, 1994. – C. 297.
Читать полный текст

Из стихов Николая Рубцова

В МИНУТЫ МУЗЫКИ

В минуты музыки печальной
Я представляю желтый плес,
И голос женщины прощальный,
И шум порывистых берез,

И первый снег под небом серым
Среди погаснувших полей,
И путь без солнца, путь без веры
Гонимых снегом журавлей...

Давно душа блуждать устала
В былой любви, в былом хмелю,
Давно понять пора настала,
Что слишком призраки люблю.

Но все равно в жилищах зыбких –
Попробуй их останови! –
Перекликаясь, плачут скрипки
О желтом плесе, о любви.

И все равно под небом низким
Я вижу явственно, до слез,
И желтый плес, и голос близкий,
И шум порывистых берез.

Как будто вечен час прощальный,
Как будто время ни при чем...
В минуты музыки печальной
Не говорите ни о чем.

<1966>