И. В. Спасенкова
Религиозное образование в Вологде в 1920-е гг.
// Свеча - 99. – Архангельск, 1999. – Вып.2. – С. 287-290. Библиогр. в примеч. в конце ст.

Одним из ярких нововведений советской власти в первые послереволюционные годы было отделение Церкви от государства и школы от Церкви. Данный шаг во многом предопределил возможное прерывание традиций всестороннего систематического религиозного образования мирян, с одной стороны, а с другой – в условиях гонений, постарения и сокращения кадров духовенства нарушал естественную преемственность клира. В связи с этим большой интерес представляет изучение вопроса о состоянии богословского образования в Вологде в первые послереволюционные годы.
Известно, что после вступления в силу декрета «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» все духовные учебные заведения были закрыты, а светские школы исключили из своих программ преподавание закона Божьего и других богословских дисциплин. Вместе с тем признавалось возможным устройство церковной властью особых богословских курсов для подготовки священнослужителей. С самого начала эта возможность была обусловлена изъятием из учебной программы таких курсов всех общеобразовательных дисциплин и категорическим запретом обучаться в них лицам моложе 18 лет. Однако даже при этих условиях известны факты сохранения системы духовных школ в Москве, Петрограде, Киеве.
Первые попытки возродить дело богословского образования в Вологодской епархии и в Вологде, в частности, приходятся на 1919 г. В этой связи большой интерес представляет заявление Вологодского епархиального совета в 8 отдел НКЮ о разрешении подведомственному духовенству Вологды преподавания Закона Божия не только в храмах, но и в наемных помещениях по желанию приходских общин. В результате длительной переписки между 8 отделом НКЮ и епархиальным советом последнему, как организации религиозной, не имеющей прав юридического лица, в прошении на открытие школы для преподавания так называемого Закона Божия было отказано. [1]
Несмотря на столь негативный отклик государственной власти, идея возобновления духовных учебных заведений нашла свое выражение в организации в Вологде Пастырской школы для подготовки кандидатов на священство. Данная школа была открыта в 1921 г. и существовала в течение 3 лет. Однако «по миновению в ней надобности» [2].
Новые попытки возродить специальное богословское образование в Вологде приходятся на 1928 г. На наш взгляд, это связано с известной Декларацией 1927 г. митрополита Сергия, после принятия которой ожидалась лояльность правительства в отношении расширения общественной, культурной и просветительной деятельности Церкви.
22 марта 1928 г. в Вологодский горисполком поступило заявление от группы граждан Вологды с просьбой открыть в Вологде богословские курсы под названием «Пастырская школа» с целью подготовки кандидатов на священство. Результатом долгосрочной работы по подготовке названного проекта было представление полной программы курсов обучения. Она состояла из трех годовых курсов с преподаванием исключительно богословских наук. Были разработаны и условия для поступления в школу. «В Пастырскую школу принимались ни в чем непорочные граждане в возрасте не моложе 18 лет, с образовательным цензом не ниже школы 2 ступени. Лица в священническом сане принимались без экзамена, а не состоящие в священном сане (в т.ч. и псаломщики) принимались по краткому экзамену по курсу Священной истории и катехизиса (молитвы, богослужения, таинства)» [3]. Предполагалось, что количество учащихся на курсе будет от 10 до 25 человек (преимущественно из местных граждан г. Вологды), а обучение – бесплатным. По ее окончании учащимся должно быть выдано свидетельство за подписью членов педсовета и с печатью школы.
Средства на содержание школы должны быть собраны путем добровольных пожертвований в приходах и храниться в госбанке. Под школу предполагалось использовать (вне богослужебных часов) один из храмов Вологды. Преподавателями Пастырской школы дали согласие быть известные в Вологде священнослужители.
Вопрос об открытии данной школы всесторонне обсуждался местными властями, вызвав массу противоречивых суждений. Однако с подключением к этой проблеме органов ОГПУ дело приняло следующий оборот. Первоначально – 7 мая 1928 г. – было принято секретное решение о запрещении открывать Пастырскую школу не только в городе, но и в губернии вообще, а также и потому, что данная ориентация (имеется в виду патриаршая. – КС.) имеет достаточное количество служителей культа [4]. Таким образом, попытка возродить в Вологде православную духовную школу завершилась неудачей.
Потребность в собственных кадрах была одной из насущных проблем обновленцев. С этой целью в 1922 г. в Вологде при Епархиальном управлении обновленцев также была открыта Пастырская школа, готовившая кандидатов на священство. К сожалению, отсутствуют сведения о том, как долго действовала данная школа, однако можно предположить, что своей главной цели она так и не выполнила
В июне 1923 г. обновленческое духовенство г. Вологды предприняло попытку организовать краткосрочные пастырские курсы для духовенства и мирян в г. Грязовце (с 25 июня по 6 июля 1923 г.). В образовательной программе последних, кроме вопросов церковно-канонической и богослужебной направленности, были введены предметы общеобразовательного цикла с марксистской направленностью и ряд специальных предметов по различным отраслям знаний: основы политической экономии и социологии, христианское мировоззрение, курс «Наука и Библия», религиозная философия и психология, сектоведение, сельское хозяйство и пчеловодство. Однако, несмотря на казалось бы марксистскую направленность основных программ курсов, последние были признаны ГПУ как нежелательные, так как «в работниках данной квалификации Республика не нуждается» [5].
Таким образом, попытки возрождения системы религиозного образования в Вологде в 1920-е гг. несомненно свидетельствуют о длительности бытования православной традиции в Вологде, а также возможности адаптироваться данных церковных институтов к определенным социально-политическим условиям.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Революция и Церковь. 1919. №3-5. С. 68-69; Русак В. (Степанов). Свидетельства обвинения. М, 1993. Т. 2. С. 147.
2 ГАВО. Ф. 412. Оп. 1. Д. 18ГЛ. 2.
3 Там же.
4 Там же. Л. 167.
5 Там же. Ф. 53. Оп. 2. Д. 806. Л. 74, 82-85.