Ольга Якунина
Бомба для соседа

Будущий организатор убийства министра внутренних дел вел себя в Вологде весьма миролюбиво, не считая стычек с соседями.

2 февраля 1902 года в доме по соседству с католическим костелом (ныне ресторан «Мишкольц») поселился мужчина, о котором Департамент полиции сообщил вологодским жандармам следующие приметы: «Телосложения слабого, наружностью производит впечатление подвижного нервного человека, сутуловат… Глаза карие, беспокойно бегающие, близорук…». Первый раз при обыске у него обнаружили нелегальную литературу, затем привлекли за антиправительственную пропаганду среди петербургских рабочих и, наконец, отправили подальше от столицы, в Вологду.

Маленький переполох

Борис устроился на службу в окружной суд секретарем, он отвечал за переписку присяжного поверенного Н.В.Сигорского. В Вологде Савинков дебютировал как писатель. Его произведение «Терновая глушь» опубликовали в сентябрьском номере московского «Курьера» под псевдонимом Борис Канин. Идею нового имени непроизвольно подсказала маленькая дочь Таня, по-детски называвшая себя Каня. Вечного студента родные не забывали. На три дня приезжала повидаться мать со старшим сыном Александром. Братья поговорили по душам. Только что освободившийся из тюрьмы Александр горевал по поводу предстоявшей ссылки в далекую Якутию. Старший брат окончательно разочаровался в жизни, когда трехлетний срок пребывания на задворках империи почти закончился, и застрелился.

Жена Вера, дочь известного писателя Глеба Успенского, с дочкой Танечкой выдержать разлуку тоже не смогли. Только застали они мужа и папу уже в другой квартире. Повздорив с соседями, не привыкший молчать Савинков махнул рукой на жилье в центре и обосновался в скромном доме мещанина Козина.

В марте 1902 года в Санкт-Петербурге умер тесть Бориса. Чтобы успеть на похороны, революционер самовольно покинул Вологду, чем вызвал маленький переполох. Вологодское губернское жандармское управление незамедлительно разослало по городам извещение о розыске ссыльного: беглец «…несколько сутуловат… на темени проступает лысина... очков не носит, нос прямой с небольшой горбинкой…». Обнаружив похожего человека, следовало препроводить его в распоряжение вологодского губернатора.

Савинков вернулся и до июля 1903 года накапливал в провинции силы для будущих великих свершений. 9-го числа, ни у кого не спросив разрешения, он променял тихую Вологду на бурную Женеву, где вступил в партию эсеров, пополнив ряды ее «Боевой организации».

Роман длиною в жизнь

В 1904 году авантюрист спланировал последний день жизни министра внутренних дел В.К Плеве, который, кстати, был первым прокурором Вологодского окружного суда, созданного в пору реформ Александра II. Накануне ожидаемой студенческой демонстрации Плеве не раз советовали помнить об осторожности, а он отметал все подозрения и гордо отвечал: «Высеку!». Июльским утром, проезжая в карете по Английскому проспекту столицы, Вячеслав Константинович погиб от взрыва бомбы, брошенной Егором Сазоновым из группы Савинкова.

14 мая 1906 года во время военного парада в Севастополе в результате покушения на жизнь коменданта крепости генерал-лейтенанта Неплюева погибло много невинных людей. Имя виновника власти раскрыли быстро – господин Савинков. Через два месяца приговоренный к смертной казни террорист вновь покинул Россию, рискнув пересечь Черное море на крошечном одномачтовом суденышке. Из Севастополя он прямиком попал в Румынию.

Жестокая политика чаще всего одерживает верх над привычками и личными пристрастиями. Так произошло и с Борисом: в 1908 году от него ушла супруга Вера. В секретном циркуляре, датированном следующим годом, полицейские зафиксировали связь Савинкова с проживавшей в Париже некоей Евгенией Сомовой, имевшей родственников в Москве и Петербурге. А читатели стали обсуждать его книги, подписанные фамилией Ропшин. Автор осуждал деятельность партии эсеров и, как ни странно, терроризм.

Кто с мечом к нам придет...

Октябрьскую революцию повзрослевший Борис Викторович не поддержал, во всеуслышание заявив, что это «не более как захват власти горстью людей, возможный только благодаря слабости и неразумию Керенского». Пришла пора спасать страну, решил он, вернулся и был назначен Временным правительством комиссаром Юго-Западного фронта. Новый «главноуговаривающий» требовал сражаться жестко, стремясь к безоговорочной победе любой ценой. Одним из первых Савинков поддержал введение генералом Л.Г.Корниловым смертной казни на поле брани, чтобы моментально устранять малейшие недоразумения между рядовыми и командным составом.

В 20-е годы «генерал от террора» готовил в Польше кадры для антисоветских отрядов под руководством С.Н. Булак-Балаховича. Реальные вылазки подопечных Савинкова на советскую землю описаны в его книге «Конь вороной» (1923), своеобразной панихиде по белому движению. Оплачиваемые французской стороной контрреволюционные заговоры и шпионаж в Союзе – тоже дело рук «артиста авантюры».

Крахом завершилась лишь последняя авантюра этого человека. В 1924 году тайно приехавшего на родину заговорщика арестовали в Минске. Раскаяние смягчило приговор. Спустя 5 часов после объявления высшей меры наказания расстрел заменили 10-летним тюремным заключением.

На свидании с сыном Виктором предчувствовавший трагический конец отец тихо попросил: «Не верь, если узнаешь, что я наложил на себя руки». По официальным сведениям, писатель В.Ропшин покончил с собой, выбросившись из окна. Но говорят, его просто сбросили в пролет тюремной лестницы...