ДВУХТЫСЯЧНЫЙ ГОД ОБЪЯВЛЕН ЮНЕСКО ГОДОМ ЛЬНА

К чему бы, казалось, такое внимание ко льну, с которым каждый знаком больше по тканям, отнюдь не драгоценным?.. Но если повнимательнее присмотреться к истории, то станет понятно: лен – это целая сокровищница историко-культурных традиций, которые давно уже стали достоянием общечеловеческим. Ведь любовь к тканям издревле свойственна разным народам мира. Например, восточных прелестниц веками сводили с ума пурпурные шелка. В азиатских странах и мужчины, и женщины с знаковым изыском облачались в цветастую парчу, а в России просто жить не могли без белоснежных льняных домотканей!..

У ИСТОКОВ ЛЬНОТКАНОЙ КУЛЬТУРЫ

Белолика девица в красном платье – на шее резуновый поджерельник многорядьем цветастых бус, на груди – изукрашенная бисером чепка, косы лентами увиты под дерюжим вальком с серебристыми галунами, а на ногах онучи с красными оборами... дать ни взять – русская красавица! И это отнюдь не присказка к древнему сказу о чудесной Деснянке, а достоверное описание старинной праздничной льнотканой одежды российской крестьянки.
Русский лен... Сколько легенд, лирических песен и красочных народных обычаев связывается с льном. В народе верно подмечено: «Где вода – там и лен». Да и сами географические условия среднерусских поселений способствовали историческому развитию льнопроизводства. Здешние лен, пенька, корабельные канаты и холсты пользовались огромным спросом в Москве, Киеве, Орле и Чернигове, обеспечивали развивающийся русский флот от Невы до Черного моря. Значительной была роль домашнего, затем и промыслового льнопроизводства в крестьянской культуре. Лен согревал, кормил, лечил и одевал людей. Народная технология обработки льна, пряжи, ткачества и шитья во многих областях европейской России оставалась неизменной веками. Другое дело – особенности кроя и шитья льнотканой одежды: они в корне отличали один район от другого. Собственно брянскую народную одежду от северорусской, украинскую от белорусской или уральскую от сибирской.
Вроде бы и неприхотливый, но очаровывающий, сразу же покоряющий внешней простотой, скромностью, искусной рукодельной отделкой старинный русский костюм. Но только кажется он простым, хотя стоит за ним напряженный крестьянский труд, удивительное искусство народных мастериц-рукодельниц, тонкое понимание художественных пропорций и красоты в решении сложнейших композиционных задач при минимальных средствах. Наконец, исключительное трудолюбие крестьян.
По данным, например, середины XIX века, среднестатистическая крестьянская семья в европейской России состояла из четырех-пяти человек. Для того чтобы сшить на всех те же покосные рубахи, необходимо было напрясть не менее двухсот «губок» льняных нитей. Одна «губка», а это чисто народная бытовая мера длины, равнялась расстоянию от одной торцевой стены светлой избы до другой (обычно это составляло шесть-семь метров). Добросовестная мастерица с вечера до поздней ночи успевала напрясть нить длиною до трехсот метров, если переводить на современную меру длины.
Например, старожил брянского села Покров (ныне Совиновка) П. А. Лужецкая вспоминала: «В пору моей молодости, в начале двадцатых годов, деревенские девушки пряли за зиму до тридцати аршин дерюжки и холстинки. Готовые холсты плотно скручивали и убирали до лета, когда по первой заре, выдоив корову и накормив мужиков, отправляющихся с первой росой на косьбу, все мы, девушки, с песнями и прибаутками спешили к речке отбеливать холсты... И все это был настоящий праздник!..»
Обычно к речке шли с песнями, рядились в цветные ленты, несли с собой большие долбленые деревянные ночвы – лохани, куда ссыпали полведра отсеянной тонкозернистой печной золы, попросту именуемой щелочью. Ткани равномерно окунали в лохань с водою, «пока не разбухнет», затем расстилали на траве под солнышком. Так материал обрабатывали три-четыре раза, пока не становился мягким, белым. Пока холсты сохли, «белились» девушки, водили хороводы, с песнями и прибаутками перекликались, собирая на окольных лесных лужайках грибы-ягоды...
Лучшей порой для отбеливания холстов считалось время между серединой июня и концом августа – по народному календарю самые солнечные дни. Отбеленную ткань отбивали толстыми «праниками» – дубовыми досками с короткой массивной ручкой. Такие брянские, смоленские, тульские, рязанские «праники» зачастую наделялись «глухим» геометрическим орнаментом и почти никогда, как, скажем, в Поволжье или на Урале, не расписывались. Сейчас такие крестьянские средства производства можно увидеть разве что в экспозициях местных музеев.
Осенью холсты разрезались на куски, соответствующие задуманным выкройкам. Всегда «на глазок», но очень точно – отходов почти не бывало. И это понятно: ведь какой длительный и изнуряющий труд предшествовал шитью! И лишь затем холстины красились. Процесс этот был весьма разнообразен и нам интересен хотя бы тем, что никаких химических красителей крестьяне вплоть до XX века не знали, полагаясь лишь на свой опыт и природную наблюдательность.
Старожил села Болотня Е. С. Логунова вспоминала в нашем разговоре, что еще ее мать в конце XIX века красила холсты и нитки для шитья в отварах зверобоя (вишневый цвет), лозы (коричневый цвет), в отваре дубовых корешков (зеленоватый оттенок ткани)... В арсенале крестьянок была целая радуга красок, которые и придавали льнотканым узорам особый колорит.

ПОВЕСТЬ ДРЕВНИХ УЗОРОВ

На протяжении всей своей истории и вплоть до середины XX века изделия узорного льноткачества, позднее и художественного крестьянского шитья, можно было без труда встретить в любой русской, украинской или белорусской деревне. Чрезвычайно интересные, редчайшие для Центральной России художественно-орнаментальные разработки в льнотканых изделиях характерны культуре старинных брянских сел и деревень – знаменитые брянские узорнотканые поневы (элемент верхней женской крестьянской одежды), тканые или шитые к тем или иным семейно-бытовым датам красочные рушники наделялись оригинальной символикой геометрического орнамента, на который уже давно обращают внимание археологи, этнографы и историки...
Взять, например, такой распространенный в льноткачестве декоративный элемент, каким является обыкновенный круг – «розетка», используемый, кстати, местными умельцами не только в ткачестве, но и в деревянном домовом декоре. Что это за символ и откуда он берет свои истоки?
Сначала вспомним, вероятно, многим известный, популярный некогда в русской деревне обычай «обводиться волшебным кругом», откуда и идет, например, своеобразный семейный оберег – символ обручального кольца, хранителя семьи, домашнего очага, благополучия в доме. Еще в тридцатых годах нашего времени старейший российский историк и фольклорист Л. В. Кулаковский отметил в древнем фольклоре Брянщины и другую символику круга (в селах Жуковского района), также связанную с магическим древним оберегом. Персонажи открытой Л. В. Кулаковским дорожовской «Костромы» не раз оберегают себя кругом: «Обкручусь, обчертюсь, от русалок, от Семицких...»
Напомню, что отдельные элементы брянской «Костромы» – своеобразного фольклорного театрализованного действа – включают в себя еще малоисследованные мотивы дохристианской обрядности. Новые сведения о круге как обереге жилища приводит в своей книге «Язычество древних славян» и академик Б. А. Рыбаков. Имеется в виду обряд опахивания древнерусского поселения бороздой – кругом. Таким образом, значение круга в изобразительной культуре становится понятным и объяснимым.
Сопоставление орнаментальных структур узорного льноткачества с дошедшими до нас источниками древних культур убедительно свидетельствует: подбор геометрических узоров в древнем ткачестве – ромбы, квадраты, кресты, перекрестия, круги, символические изображения животных и птиц – не был стихиен, случаен. Близкие, зачастую аналогичные по структуре разработки узоров можно наблюдать и в декоративном украшении многих домов в средней полосе России, на русском Севере, в Поволжье и на Урале, в произведениях местного изобразительно-прикладного искусства. Все это – древние обереги, хранители. Так, ромб символизировал солнце, крест или перекрестие – огонь...
Почти повсюду в славянском мире известны и специальные обрядовые полотенца, тканные, например, к закладке избы, помолвкам, свадьбам, именинам, православным праздникам и аграрным торжествам земледелия, похоронам и поминовениям... По сути, это уникальный крестьянский льнотканый календарь «от рождества до тризны», где листками были нарядные полотенца, рушники. Зачастую на таких полотенцах о том или ином празднике, торжестве говорил не только орнамент – ромбы, перекрестия, но и сам стилизованный рисунок центральной части рушника, в котором легко угадываются мотивы торжества.
Символом мира и любви слыла у древних славян птица счастья – Сирин, изображения которой встретишь и сегодня на рушниках, в вышивке, резных деревянных наличниках, в крестьянских домовых росписях.
Две прямые линии вдоль фронтона избы или на лобовой доске наличника, а в льноткачестве красная и черная параллельные линии, в обобщенной форме символизируют древнерусский образ языческой богини Матери Сырой Земли. Отсюда и преобладание в закладном крестьянском ткачестве красных и черных нитей.
Наконец, если попытаться объединить хотя бы только названные нами узоры в одну повествующую строку, то можно прочесть, например, на брянском рушнике, посвященном закладке усадьбы, такую вот надпись в узорах: строительство – ромб с перекрещенными концами; оберег избы – круг; Мать Сыра Земля – две параллельные линии; Сирин – птица счастья. Дословно строка прочтется так: «Строю... Дом... На родной земле... На счастье...» Именно таким оберегом счастья, любви и добрых надежд многие века слывет в народной культуре лен.