Ольга Фокина, Александр Чурбанов
Идем за солнцем

Рассказ о том, как два наших автора пошли утром за солнцем и что они увидели

Ты приехал вчера на рассвете. Я не поверила звонку – кто может звонить в такую рань, да и мало ли что покажется спросонок! – и не стала открывать тебе дверь. Ты открыл ее сам и, смеясь, заставил меня откусить твердый, холодный бочок крепкого яблока из отцовского сада. Яблоко оказалось кислым-прекислым!
Но сегодня я отплатила тебе сполна. Я заставила тебя подняться и выйти на балкон, когда солнце только чуть-чуть приподнялось над горизонтом и было самым колючим, так как еще не успело притупить свои лучи. Наколовшись на них, ты сделал гримасу, похожую на мою вчерашнюю и громко чихнул.
Будь здоров! – я давай скорее вниз, на улицу! Ведь ты еще не видел мою Вологду (таксист вчера провез тебя кратчайшим путем), и ты должен ее обязательно увидеть и оценить по достоинству! Я не говорю, что ты должен навсегда сюда переселиться, нет, но она должна тебе понравиться.
Вчера, рассказывая смешные истории из жизни студентов-однокурсников, ты несколько раз неожиданно мрачнел, сбиваясь на разговор о международной политике, о том, что капитализм продолжает вооружаться и развязывает драки на Востоке. Но давай сегодня не думать об этом. Давай просто смотреть.
На улицах прохладно, туманно и пустынно. Даже дворников не видать. Они появятся примерно через час.
Навстречу нам нерешительно движется девичья фигурка с чемоданом и сумкой в руках. Она явно что-то разыскивает.
Дом № 3? Так это же рядом с нашим! Вот она – ремонтная мастерская.
Спасибо, спасибо! – девушка улыбается и пропадает в открывшейся проходной. Я не успеваю спросить, кто она, откуда и зачем приехала. Жаль!
Больше на улицах никого нет. Только с газона широко открытыми венчиками заглядывает в лицо дикий хмель. Венчики его очень похожи на рупоры. Интересно, о чем хочет протрубить миру в этот ранний час дикий хмель?
Река Вологда – в тумане. Я люблю смотреть на нее с Красного моста. Она хороша в любое время суток. Поблескивают купола церквей, отражаются в тихой воде белые и розовые прибрежные здания. А на клетке моста, прямо под нами, примостился на ступеньке рыбак. Лица его не видно, но по напряженной спине и пристальному вниманию неподвижной головы можно без труда определить, насколько заинтересован человек в том, чтобы «клюнуло».
«Каждый труд благослови удача:
Рыбаку – чтоб с рыбой невода…»
Но леска неподвижно висит над спокойной водой. Висит 10 минут, висит 15. И вдруг – раз! Резкий взмах, и леска, натянувшись, секунду-другую торжественно раскачивает в воздухе свою добычу. Рыбак ловит и осторожно снимает рыбку с крючка, а потом бросает в воду. Наверное, он поймал золотую рыбку, шепнул ей свое желание и отпустил. Интересно, что он пожелал?
Ты улыбаешься иронически и предлагаешь идти дальше. Ну, что ж! Это – мой любимый сквер. Тебе он тоже нравится. А 30 лет назад, говорят, здесь было нечто вроде городской свалки. И всегда стояли огромные лужи. Не веришь? Я тоже что-то плохо верю в это.
В деревянном доме напротив распахивается окно. Промелькнуло и скрылось в просвете женское лицо. Обнаженная рука начала что-то сыпать на подоконник. Два голубя, невесть откуда взявшиеся, смело опустились на окно и стали неторопливо подбирать корм.
Куда идти дальше? Мы же договорились – следом за солнцем! Оно не стоит на месте, видишь, уже поднялось довольно высоко! Вот здесь живет художница Джанна Тутунджан. Ты еще не знаешь ее картин, мы посмотрим их потом.
А знаешь, о чем она мечтает? О городе, который будет весь построен из домов со стенами-картинами. Непонятно? Ну, представь: строят дом. Стены кладут из кирпича, но не из обыкновенного, а разноцветного. Например, желтым выкладывают лучи. Золотые лучи восходящего солнца. И пусть солнце сверкает во всю стену многоэтажного дома. Правда, здорово? А ведь можно и строчки любимых стихов выкладывать на стене, и портреты великих людей. Наверное, при коммунизме мы так и будем строить.
А тут что-то любопытное. Много людей, машины... А, вот в чем дело! Уезжают в подшефный колхоз рабочие завода. Зачем? На уборку урожая. Я им от души завидую. Как ни прекрасен город, деревня таит в себе больше прелести. Работа на земле, какой бы она ни была, обязательно наградит человека счастьем удовлетворения. Оно в самой усталости после трудового дня, в самой сущности сельской работы. Ты знаешь деревню и знаешь, каким умиротворением наполняется душа, когда по локоть погрузишь руки в теплый, чуть влажный после обмолота ворох свежей ржи, которая родилась на воле, вспаханном тобой, которая сжата и обмолочена твоим комбайном!
Я думаю, что каждый человек должен ежегодно не меньше шести месяцев жить в деревне я заниматься крестьянским трудом. А крестьяне пусть каждый год приезжают в город, выбирают профессию по душе, и работают, и пользуются всеми благами городской цивилизации.
Однако, я размечталась. Видишь это светлое, прозрачное здание? Это Дом связи. Отсюда я разговариваю с тобой по телефону за тысячи километров. Сюда стекаются все известия печальные и радостные. Наверное, больше радостных видишь, как празднично лучатся окна этого дома?
Кстати, сегодня должна появиться таблица розыгрыша. У меня есть три билета. Что бы ты хотел выиграть? Мотоцикл «ИЖ-Планета»? 22 569... Так-так-так... Ура! Пять рублей! Идем скорей на базар и сейчас же пустим их в дело. Кстати, я очень проголодалась. А ты?
Смородина, черника, голубика, малина, крыжовник, виноград, подосиновики, белые, «кубарики», «сухарики» чего тут только нет! Девочка, высыпай нам все твои ягоды! Мальчик, мы берем корзину твоих грибов! Рыбак!.. Нет, пожалуй, рыбака мы оставим в покое. Пусть он отпустит всех своих золотых рыбок в «синее море» и шепнет каждой из них: «сделай так, чтобы на земле всегда было так же светло и тихо, как сегодня».
А теперь идем на берег, сядем на мягкую траву-мураву, будем есть ягоды и смотреть на людей, проходящих мимо. Они все очень торопятся, шагают крупно и скоро и, наверное, не замечают, как хорошо сейчас на свете. Мы ведь тоже замечаем это не каждый день.
…Тебя интересует, что я ищу в траве и что мурлычу, перебирая травинки? Вот, получай: это пятилистник «талан». То, есть счастье. Он вырос прямо под ногами, и стоит только нагнуться и повнимательнее посмотреть, чтобы обнаружить его.
А еще послушай песню, которую я только что придумала:

Утренняя песенка

Полон тайной новизны,
Ветер в окна заплеснулся,
И качнул, как лодку, сны,
И заснул... А ты проснулся,
Ты проснулся, ты проснулся,
Полон таимой новизны!
Ты глядишь, рассвету рад,
Как подарку в день рожденья,
Даже птицы все подряд
Поздравляют с пробужденьем.
С пробужденьем! С пробужденьем! 
Даже птицы говорят.
И, внезапно озарен,
Ты встаешь с мечтой о чуде.
Мир звенит со всех сторон:
Чудо будет, чудо будет!
Чудо будет, чудо будет! 
Мир звенит со всех сторон.
...У тебя над головой
Много солнца, много сини,
Пляшет, пляшет, как живой,
Хлеб на дне твоей корзины,
Хлеб на дне твоей корзины
Пляшет, пляшет, как живой.
Пусть корзина велика, 
Как и хлеб, она сгодится,
Потому что далека
Путь-дорога до Жар-птицы,
До Жар-птицы, до Жар-птицы
Путь-дорога далека...

***
Давай споем ее вместе!
О. ФОКИНА.

Идти за солнцем!

Вот уж четверть века, всю свою жизнь, я иду за ним. Но вы не подумайте, что мы - давние друзья. Мы не обмолвились с ним ни единым словом, даже не пожали за все время друг другу руки. К вече-, ру мы устаем оба, но оно всегда оказывается впереди. Наш ночлег зачастую разделяет или голубая, в вечерних сумерках роща, или щербатая кромка леса. Итак, для нашей встречи, у меня каждый раз чуть-чуть не хватает сил. Но как ни странно, оно никогда не ждет меня.
Если даже я пойду сейчас, здесь совсем рядом, мне видно, как оно, проснувшись только что, раздвигает ветки тополей и, отряхаясь, покидает ночлег,–все равно не успею. Оно, как и вчера, почти из-под моих ног поднимется и уйдет в небо. А что если?..
Сбегаю с моста. Тополиная роща с каждым шагом надвигается на меня и становится плотней. Я рад – до меня его не сможет спугнуть случайный прохожий. Минута, две,–и росные листья хлестнут меня по лицу, а в них я увижу солнце. Вот и роща – вся золотая... Но что это? Меж неожиданно раступившихся тополей сквозила в небо голубая дорожка, а по ней уходило от меня солнце.
– Кто вы?–услышал я позади себя голос и повернулся.
Но в роще по-прежнему было тихо. Лишь мягко полоскались на ветру листья, да где-то в чаще робким эхом отдавались шаги уходящего солнца. Я осмотрелся.
Почти рядом со мной стояла Аленушка. Трудно сразу сказать, почему я ее узнал, но поверьте, это была она.
– Я знаю, вы идете за солнцем, – твердо сказала она. – Но вам его никогда не догнать.
– Вы же видите, что я только чуть-чуть не успел.
Аленушка молчала. Короче и отчетливее становились тени; в роще начинался день.
– Я могу открыть тайну, как поговорить с солнцем, – заговорила наконец, Аленушка. – Но для этого нужно хорошо знать ту землю, на которой ты стоишь. Захочет ли оно на нее опуститься. А тебе откуда ее знать? Ты всю жизнь идешь за солнцем и не видишь земли,
– Я узнаю ее, Аленушка!
– Ты можешь узнать эту землю такой, какой она есть сегодня и будет завтра. А сможешь ли ты узнать то, что было на этой земле вчера? Закрой глаза, возьми меня за руку и иди. Тогда увидишь прошлое земли, на которой стоишь, и решишь для себя – опустится ли солнце поговорить с тобой.
...Только я закрыл глаза, передо мной вспыхнул тяжелый медный закат, а откуда-то сбоку, словно из-под земли, тревожно загудели колокола. По пыльной дороге шли длинными колоннами люди, голосов их не было слышно все живые звуки заглушал звон цепей. Рядом с полосатыми верстами, причитая, стояли женщины и мокрыми не то от слез, не то от едкой пыли глазами, провожали бесконечные колонны.
Где мы? спросил я Аленушку.
Ты не знаешь нашего города… Улица, по которой мы идем, называется Сибирской.
Я уже давно открыл глаза, но мне казалось, что колонна все шла и шла. Я был уверен, что эти люди идут тоже за солнцем, но это было давно, две моих жизни назад…
Закрой глаза, опять приказывает мне Аленушка, и белые многоэтажные дома выпадают из моего зрения. Вместо них я вижу редкие, слипшиеся от сумерек окна из приземистых изб, а в них редкие капли огней.
…Мы прошли весь город. Я видел его таким, каким он был в прошлом, и таким, какой он сейчас.
А под вечер я сказал Аленушке:
Пусть солнце опустится и на другие земли. А с нашей оно уже не уйдет, как не уходит с тех пор, когда опустилось не нее впервые – чуть меньше, чем две моих жизни назад.

А. Чурбанов.

Источник: Идем за солнцем : рассказ о том, как два наших автора пошли утром за солнцем и что они увидели : [прогулка по Вологде] / О. Фокина, А. Чурбанов // Вологодский комсомолец. – 1964. – 23 авг.