* * *
В. А.

Снились горы: одна над другой
Неприступные серые скалы,
И дороги в обход – никакой,
И наверх – ни тропиночки малой.

Мертвый камень зернист и щербат,
Но – мелки, не вожмешься! – щербины
И скала – ни в огляд, ни в обхват:
Кверху – круча, а книзу – стремнина.

Кто занес меня в эту беду?
Кто зазвал, и завел, и покинул?
Не стою, не лечу, не иду —
Сознаю неизбежное: гибну.

Как рука, соскользая, дрожит!
Жадно бездна сосущая тянет...
И в последнем отчаянье: жить! —
Я царапаю камень ногтями.

Но да здравствует таинство снов
И видений каприз своевольный!
...Этот камень совсем не суров,
И вцепившимся пальцам – не больно.

Под ногами – лужок, не лужок —
Не великая с виду площадка,
И качу я по ней камешок —
Теплый, ласковый, круглый и гладкий.

И бросаю его в синеву,
И ловлю, синеве улыбаясь,
И внезапно – ужель наяву? – 
Я глазами с глазами встречаюсь.

Подперев напряженной спиной
Нависающей кручи лавину, – 
Человек или бог предо мной – 
Мне пока не понятно, не видно.

На лице, на руках, на плечах,
Осязаемо слитых с горою,
От моей синевы – ни луча...
Вольно ж мне заниматься игрою!

Вольно ж мне – я живу хорошо! —
Заявлять глуповато-наивно.
Не тяжел у меня камешок —
Мне бы этой горы половину...