— знак, служащий для различения одной личности от других. Как постоянная принадлежность отдельной личности, И. составляет результат медленной эволюции (см. Личные имена и Фамилии). У исторических народов Европы И. издревле составляет принадлежность отдельной личности, но принятие того или другого И. и перемена его сделались предметом законодательной регламентации только в новое время. В Риме закон признавал полную свободу как в выборе, так и в перемене индивидуальных имен (praenomen, напр. Marcus), родовых И. (nomen, напр. Tullius) и фамилий (cognomen, напр. Cicero), не говоря уже о прозвищах (agnomen, напр. Superbus), лишь бы только цель перемены не была преступная. Перемена фамилий или переделка их на латинский или греческий лад составляла обычное явление в эпохи гуманизма и реформации (Шварцерде = Меланхтон). Наиболее ранняя и полная законодательная регламентация И. принадлежит Франции, где ордонанс 1555 г. выступил против обычая дворянства менять свои родовые фамилии на названия своих поместий (сеньорий), откуда проистекала большая путаница, так как по сеньориям продолжала называться и настоящие, и все бывшие их владельцы и, кроме того, недворяне получали благодаря приставке dе возможность выдавать себя за дворян. Против этого обычая продолжали, но безуспешно, бороться и в XVII в. В начале революции вместе с уничтожением дворянских титулов предписано было гражданам носить только свои фамилии (27 сент. 1791 г.). В 1792 г. (20 сент.) регистрация актов гражданского состояния была отнята у духовенства, и это оказало большое влияние на индивидуальные И., потому что на место И. из святцев выступили самые фантастические названия отвлеченных существ, растений и животных; временно установилась анархия и относительно фамилий, когда (1793) дозволено было всякому менять свою фамилию путем простого заявления перед муниципалитетом (явилась, напр., фамилия Libert é). Но уже с 1794 г. (23 авг.) начинается реакция против этих крайностей. В 1803 г. издан специальный закон (11/21 жерминаля XI года), в силу которого для индивидуальных И. (pr é noms) допускаются только И., встречающиеся в разных календарях и в древней истории, а для перемены фамилий необходима мотивированная просьба в административном порядке, публикация и отсутствие в течение года возражений со стороны заинтересованных лиц. В других странах обычаем или законами выработались те же принципы. Каждое лицо в современных государствах христианской культуры носит определенное И., которое оно получает при рождении, крещении или внесении в метрические списки; там, где, как у нас, регистрация рождений принадлежит духовенству, И. это берется из святцев, а в других странах — также из Ветхого Завета, из отечественной истории и т. д., без ограничения круга И. законодательством (как во Франции). Индивидуальное И. остается за личностью раз навсегда; законодательные запрещения изменять свои И. встречаются, однако, только в виде исключения, напр. у нас в 1893 г. издано такое запрещение для евреев. Кроме индивидуального И., каждое лицо носит еще родовое И., или фамилию, которое законные дети в силу своего рождения приобретают от отца, а незаконные от матери. На Западе, напр. в Германии, фамильные И. составляют прочную принадлежность личности уже в XV в.; введение в XIX в. евреев в круг полноправных граждан сопровождалось (во Франции, напр., в 1808 г.) требованием принять определенную фамилию. Право на известную фамилию доказывается документами и продолжительным пользованием (во Франции, напр., пользованием до революции). У нас фамильное И. составляет принадлежность только дворянства и высшего купечества; в огромной массе мелкого купеческого, мещанского и крестьянского населения фамилий часто вовсе нет, или им соответствуют случайные и изменчивые прозвища, или роль их играют патронимические И., или отчества; в этих слоях населения фамилия приобретается продолжительным пользованием или с разрешения сословных (мещанской, ремесленной управы) или административных (казенная палата) учреждений. В среде нашего духовенства еще недавно существовал обычай давать новую фамилию каждому воспитаннику семинарии, вследствие чего родные братья часто носили разные фамилии. Чем сложнее юридические отношения, тем опаснее произвольные изменения фамилий и тем необходимее регламентация порядка перемены их. В силу самого факта вступления в брак всюду меняет свою фамилию женщина. Развод у нас и по общегерманскому праву не имеет последствием возвращения жене прежней фамилии, как, напр., по прусскому праву, где разведенная жена не только вправе, но в случае признания ее виновной стороной даже обязана принять ее вновь. О влиянии усыновления — см. Дети. Для перемены фамилии по желанию самого носителя могут встречаться основания в неблагозвучии И. или в общественном презрении или осуждении, постигшем одного из носителей данного И. У нас до 1850 г. переход в христианство служил евреям поводом для перемены фамилии; теперь специальный закон (954 ст. IX т. Св. Зак.) обязывает их сохранять однажды принятую или наследственную фамилию. Для массы населения, не имеющей постоянных фамилий, перемена следует тем же правилам, что и принятие новой фамилии; но для дворян и почетных граждан существует особый порядок (прил. к 324 ст. IX т. Св. Зак. и 34 ст. Учр. Сен.) — тот же, что и для передачи фамилий, гербов и титулов дворянами: подается на высочайшее имя просьба, которая рассматривается в дпт. герольдии и потом в Государственном совете; о высочайшем соизволении на передачу или перемену публикуется в сенатских объявлениях. В частности, передать дворянскую фамилию возможно было до закона 1891 г. об усыновлении только потомственному же дворянину. На принятие передаваемой фамилии необходимо по закону письменное согласие принимающего, и потому сама передача возможна только по достижении им совершеннолетия. Основанием для просьбы о передаче дворянской фамилии служит только отсутствие законного мужского потомства, и потому с появлением последнего передача сама собой уничтожается. Все эти постановления остаются пока не согласованными с духом закона 1891 г. об усыновлении.

Составляя принадлежность каждой личности, И. не есть, однако, предмет собственности, ни материальной (И. нельзя продать или заложить, от него нельзя отречься), ни интеллектуальной, подобно так называемой литературной собственности, потому что носитель И. не может воспретить другому лицу носить то же И. Не только носители обыденных И., но даже наследники громких исторических И. не могут предъявлять гражданского иска об отнятии тождественного И. у темного и безвестного носителя его. Наследники, напр., Шекспира или Пушкина не могут путем гражданского иска защищать свое право на И. против лица, которое начнет, хотя и без всякого основания или самовольно, только носить тождественное И.; в их распоряжении остаются или жалоба в уголовном порядке на незаконное присвоение себе И. (напр., ст. 1412 Ул. о нак.), или (напр. во Франции) протест в административном порядке. Вместе с тем, однако, И. есть спутник и принадлежность определенной личности, характеризующий ее признак; поскольку каждый вправе охранять свою личность от смешения с другими, он вправе и требовать, чтобы другой не пользовался его именем как средством смешиваться с ним и выдавать себя за него. Для Тургенева, Репина, Патти важно, чтобы никто другой не выдавал себя за носителя этих И. — т. е. не присваивал себе того положения, которое им дают их И., и не нарушал бы этим выгод, как вещественных, так и невещественных (славы, честного имени), соединенных с их И. Западная юриспруденция (особенно франц. и англо-американская) признает, что одной уголовной репрессии недостаточно, и предоставляет потерпевшему право на гражданские иски для защиты репутации своего И.: 1) иск о признании ношения И. незаконным и о воспрещении на будущее время и 2) иск об убытках. Во второй редакции германского пр. гражд. улож. (1892) эти иски предусмотрены уже и законом. В этом смысле, т. е. как защита личности от смешения с другими, право на И. простирается одинаково на фамилию и на псевдонимы, если с последними также связано представление публики об определенном писателе. Поэтому М. Е. Салтыков имел бы право воспретить всякому другому писателю употребление псевдонима "Щедрин", хотя это было И. фантастическое, взятое им самовольно, без разрешения власти, и, наоборот, какой-нибудь действительный Щедрин не мог бы воспретить Салтыкову пользоваться этим псевдонимом: в первом случае существует опасность, что узурпатор И. присвоит себе выгоды литературного псевдонима, а во втором нечего опасаться, что носитель псевдонима воспользуется выгодами репутации действительно существующего под этим И. лица. Так как ущерб может быть и неимущественного характера, то за потомком знаменитого писателя следовало бы признать право на иск для защиты его И. или псевдонима даже после прекращения авторского права. Кроме смешения с личностью, присвоение И. может вводить в заблуждение относительно семейного положения лица, и потому всякий, даже лицо женского пола, имеет право (с точки зрения западной юриспруденции) требовать, чтобы, напр., прижитый его братом незаконный ребенок или возлюбленная его сына не называли себя фамилией брата и сына, т. е. не подавали повода считать их его законным племянником или невесткой. У нас и в этом случае открыт только путь уголовного преследования. Наконец, право писателей употреблять И. в литературных произведениях существует лишь в той мере, в какой исключена возможность смешать личность героя рассказа с реальным лицом; напр. к Золя, который в романе "Pot-Воuillе" вывел советника парижского апелл. суда Дюверди, адвокат при париж. апелл. суде Дюверди предъявил иск о перемене И. героя, и в следующем издании романа Золя должен был назвать своего героя иным И. Об И. в торговом праве см. Фирма. Об И. с точки зрения этнографической — см. Личные имена, Отчество, Фамилия.

Литература. Hermann, "Ueber d. Recht d. Namensfü hrung" (в "Archiv f ü r civil. Praxis", 45 т., 1862), Ihering, "Actio iniuriarum" (Париж, 1888); Kohler, "D. Individualrecht als Namenrecht" (в "Archiv f ür bürgerl. Recht", V, 1890); Fischer, "Rechtsschutz des Namens" (ibid., VI, 1892); Covelle, "Essai sur le nom en droit civil" (Женева, 1877); Dalloz, "Jurisprud. g éné rale" (т. XXXII. Nom — Pr énom, p. 505).

Оглавление