(Kahal, библейско-еврейское слово, значит: собрание народа, сход) — после рассеяния евреев, в течение многих веков, так назывался орган, стоявший во главе отдельной еврейской общины и являвшийся посредником между ней и государством. Постоянно подвергаясь преследованиям, евреи должны были особенно дорожить своим общинным строем. Они принесли его с собой, и в Польшу, вместе с теми грамотами, которыми определялось положение их на Западе (см. Евреи в Польше). Когда наступает эпоха господства шляхты и ослабления королевской власти, стремление польских евреев к образованию тесно сплоченных союзов, охраняющих, по возможности, личность, честь и имущество своих членов, становится особенно сильным. Ему способствует, с другой стороны, новая система податного обложения евреев не с лица, а с общины. Органы этих общин, под именем зборов жидовских, а впоследствии К., получают значение официальных присутственных мест, который к концу XVI в. повсеместно имеют уже однообразную организацию (см. соотв. статью). Более крупные общины служили центром известной территории (парафия), по которой рассеяны были менее значительные общины и отдельно жившие евреи; правление центральной общины (как и подведомый округ) называется К., зависимые общины образовывали прикагалки. Кагальная администрация состояла из определенного числа лиц, по большей части пропорционального численности общины: в Кракове их было 40, в Вильне — 35, в средних общинах число это колебалось между 35 и 22, в маленьких было не меньше 8. Члены К. ежегодно выделяли из своей среды, по жребию, пять "избирателей", которые, по большинству голосов или по жребию, определяли состав нового К. Обыкновенно эти ежегодные выборы только перетасовывали членов прежнего К., которые вместо одних функций получали другие. Таким образом вся организация имела характер олигархический. Выборные делились на разряды или чины. Во главе К. стояли четверо старшин (роши); за ними шли "почетные особы" (тувы), числом от 5 до 3. Те и другие составляли законное заседание К. и решали все общественные дела. Старшины, по очереди, состояли в течение месяца в должности парнеса, т. е. заведующего, казначея, вообще исполнительного органа. Третий разряд кагальных чинов составляли "действительные члены" (икоры) и кандидаты, которые в Белоруссии носили общее наименование "главарей общины" (алуфы); число их колебалось от 4 до 10. Затем следовали лица, облеченные специальными функциями: контролеры, попечители училищ и т. п., наконец, судьи (даяны). В пинкосах (актовые книги К.) начала XVIII в. встречается еще разряд женщин-попечительниц. При К. состояли особые пристава (шамесы). Краковский кагальный устав 1595 г. различает три группы кагальных судей: низших, средних и высших, по 3 человека в каждой группе. Первые разбирали всякие иски, на сумму не свыше 10 злотых, вторые — на сумму от 10 до 100 злотых и, подобно первым, заседали ежедневно; высшая группа судей, заседавшая не менее двух раз в неделю, разбирала иски свыше 100 злотых. Не ограничиваясь сбором податей и заведованием всеми общественными учреждениями, К. наблюдал за торговлей, за правильностью мер и весов, за проезжающими, за чистотой еврейских улиц и вообще за благочинием, регулировал арендные отношения, издавал постановления относительно раввината, обучения детей, печатания книг, поведения и вознаграждения слуг и служанок и проч. В крайних случаях К. обращался за содействием к польским административным властям. Личность еврея совершенно исчезала во всемогущем К. В конце XVII в. выступают на сцену кагальные долги, еще более укрепившие власть К. Разоренные казацкими войнами, евреи нуждались в деньгах, а достать их могли только у католических м-рей — единственных капиталистов того времени, соглашавшихся выдавать бессрочные ссуды, но не иначе, как под круговую ответственность К. Первыми противниками кагальной организации явились сами евреи. В течение всего XVIII века идет, постепенно усиливаясь, ожесточенная борьба между К. и прикагалками, между кагальной старшиной и простым еврейским людом, "поспольством". К. в это время очень часто оказывается бессильным для защиты не только имущества, но и свободы еврея; падает и нравственный авторитет К., деятельность которого определяется корыстными видами олигархов. Деревенские евреи, по большей части зажиточные, обвиняли К. в том, что на них взваливается вся тяжесть налогов. В течение всего XVIII в. рядовые евреи настойчиво добиваются уничтожения посредничества К. между ними и государством, снятия круговой поруки и установления личной ответственности каждого еврея по платежу податей, ликвидации кагальных долгов и устранения контроля К. над отношениями арендаторов к владельцам. Ходатайства евреев приводят, наконец, к конституции 1764 г., предписавшей произвести перепись всего еврейского населения в Польше и Литве, для обложения евреев поголовною податью, подлежавшею уплате непосредственно в казну, и назначить комиссию для рассмотрения кагальных долгов, их консолидации и погашения. Для погашения этих долгов оказалось, однако, необходимым сохранить кагальные подати по крайней мере на 20 лет, а в 1775 г. восстановлено было право К. делать займы под круговой ответственностью всех членов общины; из конституции того же года видно, что, несмотря на уничтожение круговой поруки, недоимки по податям все же справлялись на К. В местностях, перешедших по первому разделу Польши, под власть России, рядовые евреи продолжают вести борьбу против К. При Екатерине II постановлено было вносить евреев в общегородские книги (чем устранялось влияние К. на свободу передвижения евреев; см. Хезкас-ишув); решение вопроса о правильности еврейских долгов предоставлено было обыкновенным судам; за вновь учрежденными губернскими и уездными К. не были признаны судебные функции, кроме дел, касающихся "обрядов закона и богослужения евреев". С другой стороны, однако, поголовные деньги, по указу 1776 г., продолжал платить К., и от него же евреи должны были получать паспорта. Это делало уездные и губернские К. как бы продолжением прежней кагальной организации. Положение о евреях 1804 года, выделив из сферы деятельности К. духовно-судную часть и передав ее раввинам, возложило на К. обязанность наблюдать, чтобы казенные сборы были вносимы исправно и бездоимочно, а также распоряжаться вверяемыми им от еврейского общества суммами. В каждом городе или местечке должен был быть один К., хотя бы местные евреи разделялись на несколько сект и толков. Число кагальных, избиравшихся, с утверждения губернского правления, на 3 года, не было определено. К. воспрещено было без ведома начальства налагать новые подати, а в 1818 г. им выданы были от казенных падать книги, в которые должны были, между прочим, вноситься отчеты о поступлении и употреблении сумм коробочного сбора (см. Евреи), который первоначально предназначался для погашения кагальных долгов. Вместе с тем на К. возложено было призрение бесприютных евреев, вспомоществование евреям-переселенцам и т. п. Положением 1835 г. целиком восстановлена была, в черте еврейской оседлости, польская кагальная организация. В силу этого положения, всякий еврей (кроме евреев-земледельцев) обязательно должен был приписываться к городскому еврейскому обществу, хотя бы он проживал в местечке, селе или деревне. В городах евреи избирали, с утверждения губернского правления, на 3 года от 3 до 5 уполномоченных, которые составляли К. Обязанности К. заключались в наблюдении за исправным поступлением податей и сборов как казенных, городских и земских, так и специально еврейских (коробочный сбор), в хранении и расходовании кагальных сумм, в призрении престарелых, увечных и бедных евреев, в наблюдении за предотвращением бродяжества. Рекрутский устав 1827 г., установив отбывание рекрутской повинности еврейскими обществами отдельно от христианских, возложил на еврейские общества попечение за исправным отбыванием этой повинности и вооружил их властью "отдавать в рекруты всякого еврея, во всякое время, за неисправность в податях, за бродяжество и другие беспорядки, нетерпимые в еврейском обществе". Таким образом, К. облечен был властью едва ли менее значительной, чем та, которою он располагал под польским владычеством. В 1844 г. К. повсеместно упразднены, с передачей дел их городским общественным и сословным установлениям, за исключением Риги и городов Курляндской губ., где К. просуществовали, "для управления делами о податях и повинностях", до 1893 г. (см. Евреи).

Ср. Бершадский, "Литовские евреи" (СПб., 1883); Дубнов, "Историч. сообщения" ("Восход", 1894, № 2 и 4). В 1869 г. Брафман издал в Вильне "Книгу Кагала" (3 изд., СПб., 1888), в которой напечатан русский перевод 285 кагальных актов, относящихся к 1794—1803 гг., и на основании их доказывал, что К. фактически продолжает существовать и, опираясь на бесдин (см. Раввинский суд), представляет собою государство в государстве, "талмудически-муниципальную республику", с организованной системой угнетения личности общиной, корпоративной эксплуатацией христианского населения и упорной отчужденностью от всего нееврейского. Сотрудники Брафмана по переводу этих актов, из воспитанников Виленского раввинского училища, печатно засвидетельствовали (в "Новом Времени", "Дне" и "Деятельности", 1870), что при переводе допущены были урезки, дополнения и искажения, а еврейские писатели (Шерешевский, "О книге К.", СПб., 1872; Зейберлинг, "Против книги К. Брафмана", Вена, 1882; Моргулис, "Вопрос еврейской жизни", СПб., 1889) доказывали, что в своих комментариях к кагальным актам, с ссылкою на еврейские юридические книги, Брафман обнаружил незнание древнееврейского языка.

А. Я.

Оглавление