Исторический очерк. — Пропаганда К. в России, зачастую идя рука об руку с политическими задачами папства, ослабевала или усиливалась, но никогда не изменяла основным своим принципам. Географическое положение и культурно-политические условия России открыли христианству доступ в нее из Константинополя; но отсутствие в ту пору резкой обособленности в догматах и обрядах Зап. и Вост. церквей не создавало здесь принципиальной помехи и для Рима. Для русских Х в. могла быть ясною разница между язычеством и христианством, невозможность опираться на старые верования; но откуда шло новое учение в смысле догматическом — это оставалось пока еще безразличным. Опасения русских, чтобы с принятием христианства из рук Византии не поставить себя в зависимость от нее, до известной степени создавали даже благоприятную почву для римской пропаганды. В 959 г., уже приняв крещение в Царьграде, вел. княгиня Ольга просила германского имп. Оттона Вел. прислать ей священников: она была тогда в ссоре с импер. византийским. Обстоятельства вскоре изменились, и отправленный Оттоном епископ Адальберт вернулся из Киева без успеха. Дружественные сношения Владимира св. с королями польским, чешским и венгерским открывали дорогу католическим миссионерам. В год крещения Владимира Папа шлет ему в Корсунь мощи святых. Брунон-Бонифаций по дороге к печенегам радушно принят в Киеве (1007). Заключение в тюрьму епископа Рейнберга, приехавшего из Польши с дочерью Болеслава Храброго, вызвано было, кажется, скорее соображениями политическими, чем антагонизмом религиозным. Окончательное разделение церквей (1054) не сразу создало ту глубокую пропасть между ними, которая почувствовалась позже. "Послания против латинян" первое время еще лишены страстности и нетерпимости: препод. Феодосий проповедует веротерпимость и милость к латинянам. Вел. кн. Киевский Изяслав I, изгнанный братьями, обращается за помощью к Папе Григорию VII и не считает зазорным преподнести свою землю к стопам св. Петра, чтобы получить ее как дар римского престола (1075). Хотя на предложение антипапы Климента III о соединении церквей и последовал отказ, но русский митрополит отправил в Рим посла и с благоговением принял присланный оттуда в дар мощи святых (1091). Новгородские женщины носили своих детей на молитву без различия к православным и католическим священникам. Браки с латинянами были обычным явлением, хотя и требовалось предварительное принятие православия. Иноземцы-купцы в Древней Руси пользовались широкой веротерпимостью. В XII-XIII вв. существовали латинские церкви в Киеве, Переяславле, Смоленске, Полоцке, Пскове, Новгороде и Ладоге. В домонгольский период развитию чувства вражды к латинянам препятствовало, по словам Голубинского, живое житейское общение, в котором находились русские с западноевропейскими народами, особенно с поляками и венграми. К тому же и латинская пропаганда лишь перед самым концом домонгольского периода приняла характер более или менее систематичный. В половине XII ст. епископ Краковский Матвей приглашал знаменитого Бернарда Клервоского идти на проповедь среди русских. Может быть, отказ константинопольского патриарха учредить во Владимире отдельную митрополию и недовольство этим Андрея Боголюбского побудили Папу отправить к нему послов (1169), без всяких, впрочем, результатов. Юго-зап. Русь, в особенности Галицкая область, сильнее всего испытала на себе действие пропаганды. Образование латинской империи на Балканском полуострове (1204), а также признание болгарами и сербами верховной власти Рима породили у Папы Иннокентия III надежды собрать обильную жатву и на Руси. В 1205 г. он уговаривает Романа Галицкого перейти в католичество, обещая ему королевский титул. Два года спустя шлется о том же окружная грамота всему русскому духовенству. Временное завоевание Галича венгерским королем Андреем (1214-1219) привело к попытке насадить здесь унию, а отпор православного населения — к насильственным действиям: местное духовенство было изгнано и заменено латинским. Доминиканский орден быстро распространился в Польше, а оттуда перешел на Русь. Около 1228 г. у доминиканцев был в Киеве свой монастырь; утвердились они также в Перемышле, Львове и Галиче. В 1234 г. Папа учредил для России Любушскую епископию in partibus infidelium. Плано-Карпини, посол Иннокентия IV к монгольскому хану, нашел у Даниила Галицкого радушный прием. Даниил согласился на унию взамен помощи против татар (1246). Но помощь Папы не являлась, и галицкий князь охладел к Риму; вторично присланный латинский епископ был им прогнан. Чрез несколько лет, однако, переговоры возобновились; о сближении усиленно хлопотали венгры и поляки. Даниил был коронован королевским венцом и формально признал унию (1253). Воззвания Папы к государям Средней Европы ополчиться на татар остались безответны, и Даниил, удержав за собою королевский титул, окончательно разошелся с римской курией. Политический упадок юго-зап. Руси со второй половины XIII в. облегчал путь иноземному завоеванию и вместе с тем обеспечивал успех пропаганды. В 1320 г. в Киев назначен католич. епископ: в 1327 г. галицкий князь Юрий-Болеслав становится католиком; завоевание Галича польским королем Казимиром IV (1349) ведет к учреждению во Львове латинской епархии (1361), а булла "Debitum pastoralis officii" (13 февраля 1375) окончательно организует католическую церковь в Галичине. Труднее была деятельность латинских миссионеров в северных областях Древней Руси. Переговоры Новгорода и Пскова с ливонским орденом о мире при посредстве папского легата возбудили ошибочное представление о готовности русских князей провозгласить унию и дали повод Папе Гонорию III обратиться к ним с окружною грамотою (1227). Суздальскому князю Юрию Всеволодовичу послана была, сверх того, отдельная грамота с увещанием признать первенство Рима в христианской церкви (1231). Оба призыва остались без ответа. Доминиканцы, ехавшие к татарам, были прогнаны из Суздаля вследствие попытки распространить свое учение. Борьба Александра Невского со шведами (1241) в глазах народных приобрела в скором времени характер защиты православия от натиска К.; призыв Папы Иннокентия IV к тому же Александру войти в унию (1248) оказался совершенно несвоевременным, а дозволение, данное Миндовгу другим Папою, Александром IV, воевать земли русских "для блага христианства" (1255), облегчить сближение, конечно, не могло. Монгольское иго, политически изолировав сев.-вост. Русь, надолго вывело ее из сферы фактического воздействия Рима. Покорение Зап. Руси литовцами вызывает там колебание между Римом и Константинополем, а брак Ягелла с Ядвигой (1386) намечает последующий путь сближения с католичеством. Флорентийская уния (1439) определила новую эпоху в истории отношений русской церкви к латинской. Прозелитизм Рима становится настойчивее, систематичнее, отчужденность русских от латинян — сознательнее и убежденнее. Постановления унии были поняты в Московской Руси (дальнейшую историю К. в Зап. Руси см. Уния) как оскорбление и угроза, а идея "Третьего Рима", поставившая во главе православного мира Москву, обязывала последнюю тем более стоять на страже по отношению к церкви латинской. Надежды Пап на унию освежились, однако, по поводу брака Иоанна III с Софиею Палеолог (1472). Воспитанная в Риме, на попечении латинского духовенства, перешедшая здесь в католичество, София (Зоя), казалось, открывала путь латинской пропаганде при дворе московского князя. Дала ли она Риму какие-либо обещания — неизвестно; но, едва вступив на русскую территорию, она сразу зарекомендовала себя безупречной православною. Состязание в вере приехавшего с ней папского легата Антонио Бонумбре с русским духовенством не привело ни к чему. С этих пор между Римом и Москвою устанавливаются дипломатические сношения. Таковы посольства Толбузина (1475), бр. Ралевых (1488), Д. Paлева и М. Карачарова (1500), Ю. Траханиота. Хотя они преследовали цели преимущественно культурные (вызов иноземных, мастеров), но папы охотно видели в них выражение сочувствия к папству. Этому способствовали, может быть, делла Вольпе (см.) и другие посланцы московские, которым было выгодно по тем или другим соображениям обеспечить себе расположение римск. правительства. Впрочем, и сама Москва в эту пору еще не так нетерпимо относилась к К., как, например, двумя столетиями позже. При бракосочетании Софии присутствует А. Бонумбре со свитой; самая мысль взять жену, хотя бы и православную, из рук римского первосвященника еще не казалась опасною; тот же Иоанн III выдает дочь свою Елену за Александра Литовского, католика. Во вторую половину княжения Василия III Рим пытался склонить вел. князя к походу на турок и к принятию унии (посольства Н. Шомберга 1518, еп. Феррери 1519, П. Чентурионе 1524, еп. Скаренского 1526), но Василий, не отказываясь переговаривать о первом, категорически отказался от второго (посольства Д. Герасимова 1525, Трусова и Лодыгина 1526). Как во времена Иоанна III делла-Вольпе, так теперь П. Чентурионе (см.) был, по-видимому, причиною обманчивых надежд Папы.

При Иоанне Грозном дело дошло до явного подлога. Иоганн Шлитте, немецкий авантюрист, посланный в Германию для найма ремесленников и техников (см. Иоанн IV), отправил в Рим по фиктивному полномочию (как думают некоторые — не без тайного участия Венского двора) некоего Штейнберга с заявлением желания царя принять унию и с просьбой даровать ему королевский титул и учредить в Москве католическую митрополию. Поддержанный имп. Карлом V и венским нунцием, Шлитте вызвал в Риме большое оживление и породил широкие планы (1550-3), встретившие серьезную оппозицию в польском короле Сигизмунде-Августе, который считал признание московского вел. князя королем опасным для интересов Польши; под угрозою разрыва с Римом и сближения с турками ему удалось заставить Папу отказаться от своих намерений, которые, впрочем, и без того потерпели бы неудачу от самого Иоанна Грозного при первой же попытке реализировать их. В 1561 г. Пий IV отправил к Иоанну Канобио с призывом на Триентский собор и предложением посредничества в войне с Польшею; но Сигизмунд-Август отказался пропустить Канобио в московские пределы. В том же году Папа пытался — также неудачно, по той же причине — отправить другого посланца, Джиральди, но уже негласно и без официальных полномочий. Джиральди поручалось убедить царя отправить в Рим посольство и хлопотать о посылке молодых людей в римские школы. В папской грамоте Иоанн был назван королем и титулован величеством, между тем как впоследствии Рим долго отказывал в этом титуле русским государям. Пий V, энергический проповедник борьбы с турками, сделал новую попытку привлечь царя к антиоттоманской лиге (1570); вопросы религиозные послу (Портико) наказывалось затронуть лишь в общих чертах. Посольству опять помешала Польша. Папа Григорий XIII, учреждая в Риме греческую коллегию св. Афанасия, хлопотал о помещении в ней коренных москвичей. Попытки его завязать с Москвою непосредственные сношения первоначально, подобно прежними, разбились о противодействие Польши (1576, посольство Кленхена; 1580); но обстоятельства неожиданно сложились благоприятно для Рима. Доведенный до крайности в несчастной войне с Стефаном Баторием, Иоанн отправил Шевригина в Рим просить о посредничестве (1580). Папа отправил к царю иезуита Поссевина. Верный духу своего ордена, Поссевин считал для успеха пропаганды необходимым распространить книги, завести школы. Он мечтал о русской семинарии в Вильне или Полоцке, о типографиях специально для славянских книг, о посылке в Россию католических священников при венецианских или римских купцах. Тотчас по приезде к Московскому двору он сделал предложение о соединении церквей, развив свои мысли в особой докладной записке; но царь уклонился от обсуждения дела прежде окончания войны. Когда мир был заключен, Поссевин настаивал на союзе против турок и на принятии флорентийской унии; но ни личное прение его с царем, ни переговоры с боярами не имели успеха. Свободный приезд папским посланцам и венецианским купцам с их священниками был обещан, но без права проповеди и строения церквей. Отклонена и просьба посылать русскую молодежь в коллегию св. Афанасия. В 1594 и 1597 гг. Папа Климент VIII посылал к царю Федору Ивановичу свящ. Камулея, чтобы склонить Россию к войне с турками; маня русских Константинополем, курия убеждала русского государя, что одно лишь содействие Папы может утвердить за ним оспариваемый Европою царский титул. В Москве отнеслись холодно к этим заявлениям. Смутное время открыло католической пропаганде широкое поприще. Не решен еще вопрос, был ли Дмитрий Самозванец ставленник иезуитов или нет; но несомненно, что содействие поляков в достижении престола он обеспечил себе личным переходом в католичество и обязательством ввести католичество в России. Убежденным католиком он не был и в иезуитах видел лишь орудие своего возвышения. Любимой мечтою его была война с Турцией; он домогался цесарского титула; курия должна была служить осуществлению этих планов. Появление в свите нового царя иезуитов, дозволение им совершать богослужение в самом Кремле, открытая проповедь латинского учения; брак на католичке, хотя и по православному обряду, но в присутствии иезуитов, приветствовавших новую царицу в самом соборе латинскою речью; устройство для Марины католич. церкви внутри Кремлевского дворца, деятельные сношения с Римом, влиятельное положение папского легата Рангони и поляков (1605-6) — все это вызывало в народе чувство религиозного и национального оскорбления. Последующие события могли лишь усилить ненависть православных к К. При втором самозванце иезуиты снова воспрянули духом; фанатический исповедник латинства, польский король Сигизмунд III, угрожал целости русского государства; избрание в цари королевича Владислава, католика (1610), шло совершенно вразрез с коренными понятиями русских людей. Прежнее отчуждение от К. сменилось страхом и ненавистью к "богоотметному костелу". Название римлянина, папежника стало служить обидной бранью. Доступ католическому духовенству в Московское государство был категорически запрещен; желали даже по возможности избавиться от католиков-мирян, между тем как к протестантам относились терпимо, спокойно допуская постройку их кирок. В 1620 г. постановлено перекрещивать католиков, переходящих в православие, но закон этот продержался только до 1667 г. Сношения с Римом возобновились не раньше 1673 г. Успехи турок в войне с Польшею встревожили царя Алексея Михайловича; он обратился к европейским государям и к Папе с приглашением совместно действовать против османов. Посольство Менезия не имело успеха; помешал спор из-за титула. Московское правительство считало себя оскорбленным и не приняло ответной грамоты папской. Через польского короля и особенно через императора папы, тем не менее, начинают усиленно хлопотать о дозволении католикам иметь в России свои церкви и духовенство. Союз с названными государями против турок, равно как и более свободный образ мыслей царевны Софии и кн. В. В. Голицына обеспечили некоторый успех этим ходатайствам: приезд католических священников в единичных случаях был допущен. Разрешением воспользовались, главным образом, иезуиты (см.). Падение Софии повлекло за собою изгнание последних, но не представителей других орденов. В конце XVII ст. католикам удалось, помимо официального разрешения, воздвигнуть первую в московский период деревянную церковь в России. Сближение с Зап. Европой, начатое поездкой Петра Великого за границу (1697-1698), открыло К. новые пути. Внешняя перемена была разительна: много русских людей, так наз. "волонтеров", посетило папскую столицу, с благоговением поклоняясь местным святыням; Б. П. Шереметев привез Папе царскую грамоту; наблюдались даже единичные факты перехода в К. В Замостье царь был очень любезен с папским нунцием (1698); в Москве он не раз присутствовал при католическом богослужении; симпатии лиц, ставших по смерти последнего патриарха Адриана (1700) во главе русской церкви, тяготели к латинству. Терпимость Петра Великого к католикам не шла, однако, далее сферы в тесном смысле религиозной. В К. Петр видел опасную силу, подрывающую авторитет светской власти. Свободный въезд в Россию католики получили, а также и право строить церкви. Последняя льгота была вызвана печальным инцидентом в Полоцке, когда царь со свитою перебил нескольких униатских священников. Желание ослабить неприятное впечатление побудило Петра разрешить указом 2 декабря 1705 г. свободный проезд катол. миссионеров в Персию и Китай, устройство католических школ и строение храмов. В 1707 г. в Рим был отправлен кн. Б. И. Куракин отклонять Папу от признания Станислава Лещинского польским королем. Климент XI соглашался удовлетворить просьбу царя, но взамен уступок римской церкви. Обе стороны разошлись, не сойдясь в условиях. Полтавская битва (1709) высоко подняла престиж России при дворе папском; там все настойчивее высказывалась мысль о необходимости сближения с русским царем. Жену царевича Алексея Петровича, по выходе замуж оставшуюся протестанткою, Рим питал надежды обратить в католицизм. Тем временем католическая пропаганда из Москвы распространилась и в провинцию; особенно пустила она корни в Астрахани. Предложение парижской Сорбонны (1717) о соединении церквей было вежливо отклонено. Изгнание иезуитов из России (1719) не помешало пропаганде: ее продолжали капуцины, францисканцы и доминиканцы. Фактически латинство пользовалось свободою; католические священники публично показывались на улицах Москвы в монашеском платье. В царствование Петра II кн. И. П. Долгорукая, приняв в Голландии К., привезла учителя для своих детей, свящ. Жюбе, янсениста, который с помощью испанского посла, герцога де-Лириа, и доминиканского монаха Риберы пытался тайно пропагандировать отделение русской церкви от греческой. Высылка Жюбе (1732) за границу и ссылка кн. Долгорукой пресекли этот план в самом начале. Еще раньше указ 1728 г. существенно ограничил въезд католиков духовного звания и выселял находящихся в России; дворянству западных губерний запрещалось воспитывать в Польше своих детей. При Анне Иоанновне симпатии протестантские, при Елисавете Петровне — строго православные создавали новые помехи пропаганде католицизма. Астраханской миссии, однако, удалось избегнуть принятых против нее мер (1747); она продержалась до начала XIX ст., находя последователей преимущественно среди армян. Со времени первого польского раздела (1772) в состав русских подданных вошли сплошные массы католиков, религиозные права которых были вполне признаны и поставлены под охрану закона. Правительство охотно разрешает католикам строение церквей, учреждает новую епархию (Херсонскую), но в то же время постановляет (указ 14 декабря 1772 г.), что в Белоруссии, где до сих пор Папа через нунция своего при польском дворе неограниченно распоряжался делами церкви, никакие повеления, идущие из Рима, не могут быть обнародованы и получить силу без разрешения русских государственных властей. Организация латинской и униатской церквей в России была поставлена под непосредственный надзор и в зависимость от государства. Из соображений политических Екатерина не дозволила обнародовать папского бреве об уничтожении иезуитского ордена (1773) и обеспечила последним существование в своем государстве Частные желания римской церкви (относительно устройства церквей и школ, свободного приезда духовенства) легко удовлетворяются; но толковать об унии, когда Россия принимала меры к освобождению униатского населения присоединенных областей от гнета католиков, было бесполезно. Оставалась пропаганда негласная; ею и занялся иезуитский орден (см.). Принятие имп. Павлом звания гроссмейстера Мальтийского ордена повлекло за собою наплыв в Россию мальтийских кавалеров, большею частью иезуитов. В зап. губерниях целые приходы стали переходить в К. Иезуиты проводили мысль об отсутствии существенных отличий между обрядами латинскими и православными; у Грубера был готов проект соединения церквей. С новым царствованием пропаганда пошла еще успешнее; ей покровительствовал, между прочим, сардинский посланник, известный писатель граф Жозеф де Местр, пользовавшийся обширными связями в высшем обществе. Французские эмигранты, во множестве поступавшие в аристократические дома в качестве наставников и учителей, существенно содействовали этой латинизации. В СПб. открылся пансион, где подрастающее поколение аристократических фамилий воспитывалось в духе К. Кочубей, министр внутренних дел, предлагал дозволить иезуитам открытую пропаганду среди магометан и язычников, но предложение это не было принято. Патер Баландре в петербургской церкви св. Екатерины публично выставлял превосходство латинского вероисповедания и поносил все остальные. Успехам пропаганды положила конец высылка иезуитов (см.); дальнейшая ее возможность была исключена польским восстанием (1831), воссоединением униатов (1839) и общим характером правительственной политики. Конкордат, заключенный с Папою 22 июля 1847 г., не просуществовал и 20 лет. Новое польское восстание (1863) повело не только к уничтожению договора, но и к перерыву дипломатических сношений, возобновленных официально лишь в начале 1894 г., а также к стеснительным мерам по отношению русского католического духовенства.

Литература: "Historica Russiae Monumenta", изд. Тургеневым; Theiner, "Monumenta historica Poloniae"; его же, "Monuments historiques de Russie"; Bielowsky, "Monumenta Poloniae historica"; Григорович, "Переписка пап с российск. государями в XVI в."; Толстой, "Le catholicisme romain en Russie" (П., 1859-64; охватывает весь период, хотя неравномерно и недостаточно объективно); Theiner, "Vicende della chiesa cattolica di amendue i riti nella Poloni a e nella Russia" (Лугано, 1843; есть и по-франц. и по-немец.; тот же недостаток объективности, но в противоположном направлении); Попов, "Историко-литературный обзор др. русских полемич. соч. против латинян"; Павлов, разбор книги Попова в "Отчете о 19-м присужд. Уваровс. наград"; Pichler, "Gesch. d. kirchl. Trennung zwisch. dem Orient u. Occident"; Воронов, "О латинских проповедниках на Руси Киевской Х и XI вв." ("Чтения в Истор. общ. летописца Нестора", кн. I); Фортинский, "Крещение кн. Владимира и Руси по зап. известиям" (там же. кн. II); Линниченко, "Взаимные отношения Руси и Польши"; Reifenkugel, "Die Gr ündung d. Kathol. Bisthümer in Halicz u. Vladimir"; Stadnicki, "O pocz ą tkach arcibiskupstwa i biskupstw katolickich laci ń sk. obrz ą du na Rusi Halickiej i Wo łyniu"; Гильфердинг, "Неизданн. свидетельство современника о Владимире св. и Болеславе Хр." ("Русск. беседа", 1856, кн. I); Малышевский, "Доминиканец Яцек Ондровонж" ("Труды Киевской духовной акд.", 1867, т. II); Филевич. "Борьба Польши и Литвы-Руси за Галицко-Владимирское наследие". Сочинения Пирлинга: "La Russie et l'Orient. Mariage d'un tsar au Vatican" (есть русск. перев.); "L'Italie et la Russie au VI si ècle"; "Papes et tsars. 1547-1597"; "Rome et Moscou. 1547-1579"; "Un nonce du pape en Moscovie. Préliminaires de la trève de 1582"; "Le Saint-Siè ge, la Pologne et Moscou. 1582-1587" (хотя последние три сочинения и вошли в "Papes et tsars", но сохраняют еще свое значение по приложениям); "L. Komulovica Izvjestaj i Listovi"; "Novilzvori o L. Komulovicu"; "Bathory et Possevino. Documents inédits sur les rapports du St.-Siège avec les slaves"; "A. Possevini Missio Moscovitica"; "Rome et Démétrius"; "Saxe et Moscou. Un médé cin diplomate"; "La Sorbonne et la Russie. 1717-1747". — Оценка трудов Пирлинга и возражения сделаны Ф. И. Успенским в "Ж. M. H. Пр." (1884, №№ 8, 10; 1885, № 8) и в "Истор. вестн." (1887, № 12). См. еще его же, "Документы из итальянских архивов ("Русск. историч. библиотека", VIII); Zakrzewski, "Stosunki stolicy apostolskiej z Iwanem Grozn y m"; "Дневник" иезуита Велевицкого ("Записки Жолкевского", изд. 2-е); Левитский, "Где и кем был обращен в католичество Лжедимитрий" ("Христ. чтение", 1883, № 5); его же, "Лжедимитрий как пропагандист католичества в Москве" (там же, 1885-1886 и отдел.); Cia m pi, "Esame critico" (перев. в "Архиве истор. и практ. сведений о России", 1860, кн. II); "Acta Tomiciana"; Balan, "Monumenta saeculi XVI historiam illustrantia"; Lamansky, "Secrets d' é tat de Venise", Дахнович, "Иезуит А. Поссевин" ("Труды Киевс. дух. акд.", 1865, №№ 1-4); Цветаев, "Из истории иностр. исповеданий в России"; А. Б-ин, "Русские католики в Москве в конце XVII ст." ("Истор. вестник", 1886, № 9); "Etudes de th éologie, de philosophie et d'histoire, publié es par Danie et J. Gagarin" (выдержки в "Bib liothè que russe et polonaise", т. IV; сравн. "Un document in édit sur l'expulsion des jésuites de Moscou en 1689, publié par le p. Gagarin", П. 1856); Извеков, "Отношение русск. правит-ва к католич. пропаганде в первой половине XVIII в." ("Ж. М. H. Пр." 1870, № 9); Терновский, "Отношение Петра Вел. к католикам и протестантам" ("Труды Киевс. дух. акд.", 1869, № 3); Posselt, "Der General F. Lefort"; N. Nilles, "Symbolae ad illustrandam historiam ecclesiae orientalis in terris coronae S. Stephani"; Морошкин, "Иезуиты в России с царств. Екатерины II"; Gagarin, "Les j ésuites en Russie, 1772-85"; J. de Maistre, "Les soirées de St.-Pé tersbourg". В скором времени должно появиться издание археографич. комиссии: "Тайные письма иезуитов, бывших в России при Петре I".

Католическая церковь в современной России. В России римско-католическая церковь имеет двенадцать епархий: пять в пределах собственно России (Могилевская архиепископия и епископии Виленская, Тельшевская, или Самогитская, Луцко-Житомирская, Тираспольская) и семь в Привислянских губ. (архиепископия Варшавская и епископии Келецкая, Влоцлавская, или Куяво-Калишская, Плоцкая, Люблинская, Сандомирская, Августовская [На тираспольского римско-католич. епископа возложено и управление духовными делами армян-католиков, ближайшее ее заведование ими вверено армяно-католическому духовному правлению, состоящему из 3 членов в Тифлисе, где существует и армяно-католическое духовное училище. Армяно-католическому духовному правлению предоставлена та же компетенция, что и консисториям, с тем существенным отличием, что правление имеет не совещательный, а решающий голос, но постановления его могут в месячный срок быть обжалованы перед тираспольским епископом в порядке апелляционном]). Во всех этих 12-ти епархиях насчитывается, по официальным сведениям за 1894 г., 10518701 католиков, распределение которых по епархиям показано в следующей таблице.

Более подробные сведения о каждой епархии см. в приложениях к справочным книжкам епархий (издаваемым ежегодно) под названиями "Directorium divini officii", "Ordo divini officii" или "Kalendarium liturgicum". Высшее управление католич. церковью собственно в России сосредоточивается в лице митрополита римско-католических церквей в России, архиепископа Могилевского (имеющего пребывание в СПб.), и состоящей под его председательством римско-католической духовной коллегии, в состав которой входят еще два члена, назначаемые (из числа двух кандидатов) высочайшими указами, по представлению мин. внутр. дел, и семь заседателей (асессоров), избираемых на три года из состава прелатов и каноников епархиальных капитулов (см.). При коллегии — прокурор и секретарь с канцелярией. Ведению коллегии подлежат: 1) собирание и регистрация всякого рода сведений о всех римско-католических церквах, монастырях, клире, учебных и других духовных заведениях, о движимых и недвижимых имуществах церковных; 2) надзор за правильностью производства дел в консисториях и пересмотр их решений по апелляциям и частным жалобам (кроме брачных и других духовных дел); 3) рассмотрение и представление высшему правительству предположений епархиальных начальств, относящихся к общей пользе, государственной или церковной; 4) дела о вновь поступающих в монашество и о принятии христианства по римско-католическому вероисповеданию магометанами, евреями и язычниками; 5) заведование капиталами — вспомогательным римско-католич. духовенства в империи и ремонтным, на постройки и починки церквей; 6) ревизия отчетов по расходованию специальных капиталов римско-кат. церкви и ассигнуемых из государственного казначейства. Дела, требующие разрешения или рассмотрения высших гражданских учреждений, представляются коллегией министру внутр. дел, который дает им дальнейшее направление с своим заключением, а в случае несогласия с представлением коллегии предлагает ей свое мнение. В случае несогласия своего с этим мнением коллегия предлагает на усмотрение министра свои соображения и затем поступает по его решению. — Каждая епархия управляется епископом (Могилевская и Варшавская — архиепископами) при содействии состоящих при каждом из них кафедрального капитула и консистории. В шести из двенадцати епархий при епархиальных епископах состоят, кроме того, епископы-суфраганы (то же, что в правосл. церкви епископы-викарии), именно в епархиях Могилевской, Тельшевской, Луцко-Житомирской, Варшавской, Влоцлавской и Плоцкой; они председательствуют в епархиальных коллегиальных учреждениях и служат администраторами епархии, если епархиальный епископ еще не назначен. Все епископы назначаются государем императором (указами Сенату) по соглашению с Папой и по каноническом их утверждении в должности приносят присягу на верность государю императору и его наследнику, а затем Папе. При епископе состоят еще: 1) консисториальный суд супружеских дел, состоящий из председателя, судей и защитника таинства брака (defensor sacramenti matrimonii) и образующий первую инстанцию по брачным делам, 2) экзаменаторы рукополагаемых в священники, на настоятельские должности и т. д., 3) цензоры издаваемых в епархии католических духовных книг и проповедей, 4) депутаты в гражданские присутственные места и для следствий. Низшую инстанцию епархиального управления составляют деканы (благочинные), заведующие деканатами, т. е. известным числом приходов. Из них же избираются вышеупомянутые депутаты, экзаменаторы и цензоры. В большей части епархий имеются свои диоцезальные семинарии (пятиклассные), из которых по нескольку воспитанников по окончании курса посылаются для высшего образования в Римско-католическую духовную академию в СПб. (см.). См. также Духовенство и Духовно-учебные заведения. На решения епископа по дисциплинарным делам, по которым духовные лица отрешаются от должностей и подвергаются другим взысканиям, допускаются отзывы в коллегию. В делах, превышающих его компетенцию, епископ сносится с Ватиканом. Брачные дела в случае разногласия двух инстанций восходят на окончательное решение также в Рим. В римско-католич. епархиях существуют монастыри — мужские и женские, разных орденов (бернардинского, бенедиктинского, паулинского, доминиканского, францисканского, екатеринок и др.), но с весьма ограниченным числом монашествующих.

Римско-катол. духовенство в России, а равно монастыри, получают штатное содержание из сумм государственного казначейства. В 1893 г. казной израсходовано: на содержание К. духовенства собственно в России 557219 руб., в Царстве Польском и Закавказск. крае — 940776 руб. За К. духовными установлениями признается право владеть движимыми и недвижимыми имуществами; но в губерниях Царства Польского все недвижимые имущества и капиталы, принадлежавшие К. приходам, капитулам, семинариям, консисториям и др. духовным установлениям, после событий 1863 г. взяты в полное ведение и распоряжение казны; в казну же обращаются суммы и имущества, жертвуемые и отказываемые в пользу церквей и духовных установлений губерний Царства Польского, причем они причисляются к специальным средствам министерства внутр. дел и употребляются по назначению. Узаконения о К. церкви в России собраны в особом приложении к 11 ст. Устава иностр. исповеданий (Св. Зак., т. XI, ч. 1 по продолж. 1893 г.).

Оглавление