1) стечение (concursus) денежных требований нескольких кредиторов к несостоятельному должнику, 2) особый порядок их удовлетворения и 3) совокупность органов, производящих это удовлетворение. В основе К. лежит социальная идея — подчинение эгоистических стремлений индивидуального кредитора коллективному интересу всех. При К. отдельный кредитор не может, как при обычном порядке взыскания, быстрыми и энергичными действиями предупредить других и ничего не оставить на их долю; напротив, все кредиторы более или менее равномерно получают удовлетворение и терпят убыток. Поспешность в К. ни к чему, потому что здесь отсутствует начало старшинства (prior tempore potior iure), свойственное ипотечной системе. В отличие от обычного порядка взыскания, К. распространяется на все имущество должника, а не на отдельные предметы; при К. получают удовлетворение не только требования, присужденные судом, но и впервые здесь признанные; наконец, К. предпринимает для розыска имущества, управления им, превращения его в деньги и распределения денег между кредиторами: целый ряд действий, чуждых обычному порядку взыскания и свойственных охранительному судопроизводству. Конкурсное право и производство принадлежит к числу институтов, которые менее всего отражают в себе национальные черты; те различия, которые еще существуют в отдельных законодательствах, не мешают предвидеть близкую возможность всемирного конкурсного института. Важнейшими источниками действующего в Европе конкурсного права являются французские Code de commerce 1807 г. и закон 1838 г., с последующими изменениями; они отразились на конкурсных уставах всех других европейских государств или непосредственно, или через посредство прусского устава 1855 г. Германский устав 1877—79гг. принадлежит к наиболее совершенным и оказал уже влияние на ряд других законодательств; выдающееся значение имеют также швейцарский устав 1886 г. и английский устав 1883 г. В России действуют устарелый устав торгового судопроизводства 1832 г., правила 1868 г. для дел, подсудных окружным судам, и закон 1884 г. о несостоятельности кредитных установлений; издание нового устава уже много лет на очереди.

К. учреждается при несостоятельности должника, будь это физическое или юридическое лицо, однако против несостоятельного государства и других публичных организаций (общины, земства) К. не может быть открыт; здесь порядок удовлетворения гражданских претензий (путем введения налогов) регулируется публичным правом. Законодательства расходятся пока в вопросе о круге лиц, против которых может быть открыт К. По одним (франц., итал., швейц.) К. предполагает несостоятельного должника-купца, несостоятельность по торговле. Такое ограничение круга должников нецелесообразно, потому что часто обширные кредитные сделки совершают и не купцы (напр., спекуляция недвижимостью, строительные и оросительные работы и т. п.); вследствие этого французские суды часто применяют нормы для торговой несостоятельности (faillite), по аналогии, к случаям гражданской несостоятельности (d éconfiture). У нас (как и по австр., испан. и голл. законам) различаются два рода К. — против лиц несостоятельных по торговле и не по торговле. Критерий для отнесения данной несостоятельности к торговой у нас недостаточно точен и оставляет обширное поле для споров о подсудности. Преимущество следует отдать третьему типу законодательств (англ. и герм.), где различие между торговой и неторговой несостоятельностью уничтожено и К. может быть открыт против всякого должника, независимо от его занятий и от способа образования его долгов. К. не может быть открыт у нас (как и по француз. и некоторым другим законам) против должника, над которым уже существует К.; иначе в Германии, где К. подлежит только наличное имущество должника, а не последующие приобретения. К. может быть открыт только против туземца или иностранца, у которых в стране есть имущество или оседлость. Некоторым законодательствам (римск., нем. партикул) известны случаи сепаратного К. над определенной частью имущества должника; так, если наследство принято лицом, над которым затем учрежден К., то кредиторы дающего наследство могут потребовать отдельного удовлетворения из наследственной массы; льгота эта оправдывается тем, что, кредитуя дающего наследство, они не могли предвидеть судьбу его имущества. Несостоятельность полного товарищества (торгового дома) у нас есть, eo ipso, несостоятельность отдельных товарищей; наоборот, по герм. зак. для этого нужно еще особое требование кредиторов; во всяком случае, кредиторы товарищества получают удовлетворение из обоих К. По английскому праву: в сепаратном К. товарища его личные кредиторы имеют преимущество.

К. предполагает наличность у несостоятельного нескольких кредиторов, но для открытия К. достаточно, чтобы налицо был только один кредитор; предполагается, что другие явятся; это удобнее, чем сначала расследовать, сколько их и кто они. К. возникает не иначе, как в силу судебного акта объявления должника несостоятельным. Такой судебный акт может последовать или по инициативе кредиторов, или по заявлению самого должника, который и сам заинтересован в том, чтобы отдельный кредитор не забрал себе все имущество. В некоторых законод. (франц., итал. и у нас) возможно объявление несостоятельности и по усмотрению суда на основании сведений об имуществе должника. Во Франции должник обязан сам заявить о своей несостоятельности. Кредиторы имеют право требовать объявления несостоятельности, даже если срок исполнения по обязательствам еще не наступил; но по некоторым законодательствам это право существует, только если сумма долгов достигает известного размера (у нас — при торговой несостоятельности на 1500 р., в Англии — 50 фунтов). По зап. законодательствам несостоятельность обнаруживается уже в факте прекращения платежей. Несостоятельность — прежде всего неспособность к платежу. Это не все равно, что недостаток имущества; последнего может быть больше, чем долгов, но раз нет достаточных денежных средств для удовлетворения требований, должник несостоятелен. Наоборот, благодаря своей кредитоспособности, иной должник может быть способен к платежу, не имея достаточного имущества. Прекращение платежей, характеризующее несостоятельность, может обнаруживаться в целом ряде конкретных фактов, в оценке которых западные суды свободны. Исключение представляет английское законодательство, где казуистично перечисляются в самом законе признаки несостоятельности (передача имущества, бегство, признание должника и т. д.). У нас для открытия К. не по торговле нужно доказать, что всего имущества должника по оценке недостаточно на покрытие его долгов. Для открытия торговой несостоятельности у нас, как и на Западе, критерием служит прекращение платежей, но в связи, как в английском законодательстве, с целым рядом признаков, в законе перечисленных. Приближение нашего законодательства к западным началось в отношении к кредитным установлениям, которые объявляются несостоятельными в случае прекращения платежей.

Объявление несостоятельности или открытие К. отражается, прежде всего, на юридическом положении имущества должника. В Англии все имущество переходит в собственность trustee, который, в качестве доверенного лица (см. Канцлерский суд), должен его ликвидировать и вознаградить кредиторов. В континентальных законодательствах имущество остается собственностью должника, но кредиторы приобретают на него род вещественного права, нигде прямо не сформулированного в законах. В истории конкурсное производство иногда основывалось на принципе полной инициативы суда; последний забирал в свои руки все имущество должника, превращал его в деньги и распределял между кредиторами, действуя в силу своей публичной власти. При таком порядке не могло быть и речи о каком-либо вещественном праве кредиторов. Порядок этот выработался в средние века из идеи, что неисправный должник — ослушник государственной власти, и развился, главным образом, в Испании, откуда, благодаря сочинению Сальгадо-де-Самоза: "Лабиринт кредиторов", проник в XVII в. в Германию и тут пустил глубокие корни. В XIX в. и здесь возвратились к принципу самодеятельности кредиторов, который лежал в основе римского К., развился в статутах торговых итальянских городов, оттуда перешел в Голландию и Францию и, при посредстве французского торгового кодекса, завоевал законодательства всех стран, устранив бесконечно медлительное конкурсное производство с судебной инициативой. У нас, хотя закон и называет конкурсное управление "присутственным местом", но все производство также построено на принципе кредиторской самодеятельности, необходимо предполагающей кредиторское вещественное право. Это право близко напоминает залоговое; оно также сопутствует денежному требованию; оно также направлено на извлечение из предмета известной ценности, также может быть использовано и в виде отчуждения, и в виде пользования доходами до продажи; также прекращается, раз эта цель достигнута; оно также, если вещей много, лежит нераздельно и полностью на каждой из них; оно также не может быть ни в чем нарушено распоряжениями должника. Поэтому некоторые немецкие теоретики вполне отожествляют его с залоговым правом. Другие, однако, отрицают тожество кредиторского "арестного права" (Beschlagsrecht) с залоговым: в отличие от последнего, оно не замкнуто со стороны его обладателей; оно, как документ на предъявителя, как вексельный бланк, принадлежит всем кредиторам, которые заявят свои претензии в конкурсе. Объектом вещественного права кредиторов является конкурсная масса. Сюда входит только имущество должника, а не такие права должника, которые неотделимы от его личности, напр., семейственные права (на Западе права отца и мужа на имущества детей и жены подвергаются ограничениям, но не поступают в конкурсную массу); право должника на свою физическую или духовную рабочую силу и заработок для пропитания; авторское и художественное право должника (в конкурсную массу поступают только выпущенные в продажу экземпляры сочинения или выставленная для продажи картина, но не рукописи, не этюды и не право нового издания книги). Не входит в массу ряд вещей, изъятых взысканием и в обычном порядке (см. Арест). Герм. законодательство сильно отличается от других (и от нашего) тем, что оно вводит в конкурсную массу только то имущество, которое принадлежит должнику в момент открытия К.; по отношению ко всем последующим приобретениям должник совершенно свободен в своих распоряжениях. Благодаря этому в Германии конкурсное производство может заканчиваться быстрее, а у должника не отнимается энергия в труде и надежда на восстановление своего положения. Открытие К. отражается на тех из требований и обязательств должника, которыми конкурсная масса может быть увеличена или уменьшена. Односторонние требования этого рода переходят на К. уже в силу официальных публикаций об открытии К.; что касается двусторонних договоров, то о них существуют различные правила, смотря по тому, исполнен ли уже договор одной стороной и согласен ли К. принять на себя его исполнение.

Если открытие К. застает должника фактически обладающим вещью, принадлежащей третьему лицу, она должна быть возвращена собственнику; если конкурсное управление продало их, оно должно возвратить эквивалент. Особо регулируются законами условия выделения имущества супруга и детей; на них лежит обязанность доказать, что вещи, оказавшиеся в обладании должника, составляют их собственность (приданое, наследство от родителей, приобретенное на собственные средства). Специальные правила регулируют важный в торговом обороте случай выдела вещей, проданных должнику, но еще не оплаченных; здесь обычно происходит столкновение формального принципа с требованиями справедливости, которым и отдается предпочтение. В современном гражданском праве проданные вещи становятся собственностью покупателя с момента заключения договора; уплата цены, даже если продажа была за наличные деньги, не играет роли, и потому нормально продавцу приходилось бы довольствоваться положением конкурсного кредитора. У нас в таком случае продавец имеет право получить обратно натурой вещи, которые он доставил должнику за 10 дней до открытия К. В некоторых других законодательствах в пользу продавца создается презумпция, что вещи были проданы под резолютивным условием — возвратиться к продавцу, если не будут уплачены деньги. В частности, при несостоятельности комиссионера лицо, поручившее ему для продажи свои товары (комитент), по франц. или герм. праву может получить обратно товары как свою собственность; у нас, наоборот, товары считаются собственностью комиссионера и потому поступают в конкурсную массу. Если комиссионер успел до своей несостоятельности продать товары, то даже у нас право требования неуплаченных денег передается комитенту. Из английского права перешло во все другие законодательства право продавца задержать в пути товары, посланные должнику до открытия К., пока они не поступили во владение должника, в его склады или к его комиссионеру; это right of stoppage in transit, однако, допускается только пока товар, находящийся в пути, еще не продан по фактурам или коносаментам. Наконец, выделу из фактического обладания должника подлежат векселя, счета и т. п. документы, которые были индоссированы на имя должника только для получения денег и для передачи их индоссанту. В противоположность перечисленным случаям — когда из имущества должника выделяются чужие вещи, бывают и такие, когда чужие вещи без спора вносятся в конкурсную массу, напр., у нас имущество жены, подаренное ей мужем. Открытие К. не может нарушать ранее приобретенные залоговые права на имущество должника, и потому из конкурсной массы вычитаются ценности, отчужденные по закладным.

При существовании К. масса может увеличиться вследствие приращений или благодаря доходам от торговых операций конкурсного управления. Кредиторское право включает также вещи, которые путем спора, могут быть отобраны у третьих лиц. Несостоятельность обычно открывается не внезапно; ей предшествует расстройство дел должника, и в этот подготовительный период должник часто совершает имущественные сделки, которые приводят к уменьшению конкурсной массы. В истории право кредиторов опровергать сделки должника имеет сначала чисто субъективное основание: римская actio Pauliana предполагала, что имущество было отчуждено со злым намерением причинить кредиторам ущерб. Современные законодательства этим не довольствуются: в интересах кредита подлежат опровержению все вообще сделки должника, совершенные в известный период до открытия К., независимо от их субъективных условий. Право кредиторов опровергать сделки должника, однако, не безусловно. Чтобы опровергнуть приобретение третьего лица, нужно доказать его недобросовестность; образ действий самого должника (он мог держать себя совершенно пассивно, пока третье лицо завладевало частью его имущества) не играет роли; процесс ведется не против должника, а против третьего лица. Особое положение занимают сделки дарственные. По герм. законодательству все дары, совершенные должником в течение года до открытия К., недействительны, даже если и сам должник, и лицо одаренное действовали вполне добросовестно. У нас подлежат опровержению "безденежные отчуждения", совершенные в течение 10 лет до открытия К., если в момент сделки долги превышали уже на половину имущество должника. Среди контрагентов должника в особое положение ставятся его супруг, дети и родственники; их добросовестность заранее сомнительна, и потому даже возмездные сделки с ними подлежат опровержению. У нас при торговой несостоятельности, если имущество передано детям или родственникам, оно прямо считается отчужденным безденежно, и доказательство противного не допускается; если имущество было передано супругу, то на нем лежит обязанность доказать, что передача эта была оплачена, и при этом не деньгами самого должника. В Германии на родственнике лежит обязанность доказать свою добросовестность (в обыкновенных процессах конкурсное управление должно доказать недобросовестность ответчика). Наконец, законодательства обычно выделяют определенный период времени, когда недобросовестность всякого контрагента предполагается, и потому сделка должника с ним недействительна (последние 10 дней до прекращения платежей во Франции, Германии и др.). Недействителен, по зап. законодательствам, и платеж по обязательству в этот период, по которому наступил срок, если кредитор, получивший платеж, знал о положении вещей; он обязан возвратить деньги в конкурсную массу (у нас это правило неизвестно). Исключение составляет срочный платеж по векселям: векселедержатель не может не принять платежа, иначе он рискует потерять право регресса к другим надписателям. По нашему законодательству недействительны сепаратные соглашения должника с частью кредиторов ("мировые сделки") за 6 мес. до открытия несостоятельности. В любом случае, кредиторы могут опровергать только сделки третьих лиц с должником; последующий переход отчужденного имущества от контрагента должника в другие руки уже не может быть оспорен, если только кредиторы не докажут недобросовестность нового приобретателя; правило это действует и у нас (см. Виндикация). Право опровержения принадлежит кредиторам в лице конкурсного управления, а не каждому кредитору в отдельности; последний может только вступить в дело в качестве пособника конкурсного управления. Право это, защищая кредиторов, а не должника, кончается с прекращением К.

Составив конкурсную массу, кредиторы, ввиду получения удовлетворения, могут использовать свое вещественное право в различных направлениях (извлекать доходы и продавать имущество). Как от всякого гражданского права, кредиторы могут отказаться и от осуществления своего вещественного права, но они не в праве отрекаться от права собственности на какую-либо часть имущества или от права наследования в имуществе, достающемся должнику. Для защиты кредиторского вещественного права К. имеет право вести процессы; должник может вступать в дела в качестве третьего лица, пособника К., и может фигурировать в таком процессе в качестве свидетеля. Наоборот, К. может не вступать в процесс, который был начат должником или против должника. Объявление несостоятельности влечет за собой приостановку всех процессов должника, чтобы конкурс имел возможность высказаться, вступает ли он в процесс или нет. Должник имеет право вести от своего имени процесс, от ведения которого К. отказался. Открытие К. вообще не влияет на гражданскую право- и дееспособность должника. Он только устраняется, в интересах кредиторов, от управления и распоряжения своим имуществом, но это вытекает не из потери дееспособности, а является последствием того вещественного права, которое приобрели на его имущество кредиторы. Отсюда все сделки, заключенные несостоятельным должником после открытия конкурса, недействительны в отношении его кредиторов, но не абсолютно ничтожны. Все личные ограничения, которым подвергается должник, оправдываются только целями К.: необходимостью оградить массу от хищений и получить точные сведения об его имуществе. Отсюда вытекает ограничение свободы передвижения должника, а также его личное задержание. У нас последнее обязательно сопровождает объявление торговой несостоятельности не по заявлению самого должника; освободить должника может только общее согласие всех кредиторов. Во Франции, Германии, Англии эта мера также практикуется, но суд менее связан в своем праве применить ее; в других законодательствах напр., итал., мера эта не применяется, если нет налицо признаков преступления. Из той же необходимости вытекает право К. на обозрение торговых книг должника, на чтение всей его корреспонденции и обязанность должника во всякое время давать К. все разъяснения относительно содержания торговых книг и вообще относительно своей деятельности. Помимо этих частно-правовых ограничений, несостоятельный должник всюду подвергается известным ограничениям в области прав частно-публичных (напр., у нас он не может быть опекуном, поверенным, присяжным заседателем и т. д.; французское право в этом отношении суровее других; там ограничения остаются в силе и по прекращении К., если суд не восстановит должника в его правах). Помимо этих изъятий, должник дееспособен как в отношении гражданских прав, неразрывно связанных с личностью, так и в отношении имущества, которое в конкурсную массу не входит. Даже относительно имущества, вошедшего в К., он не теряет своей дееспособности, так как он в праве от своего имени заключить с кредиторами мировую сделку, которой завершается К. Только для юридического лица открытие К. равносильно гражданской смерти — прекращению личности.

Наряду с составлением массы, в К. происходит формирование состава кредиторов, претензии которых должны быть из нее удовлетворены. Вступление в К., как и предъявление иска, зависит от воли кредитора; оно совершается путем заявления претензии (у нас, до образования К. управления, в суд). Право на вступление в К. принадлежит всем, у кого в момент открытия К. имеется требование, даже если срок его не наступил и даже если оно было обусловлено наступлением какого-либо события. Требования могут быть заявлены только в форме денег; кредиторы, которым следовало получить генерические вещи (напр. требование поставки хлеба), должны перевести свое требование в деньги.

Заявление в К. необязательно для тех кредиторов, которые не участвуют в разделе массы, т. е. для залогодержателей. Наоборот, оно обязательно даже для государства и других публичных союзов, требования которых принадлежат к числу бесспорных. В старых законодательствах для заявления претензии в К. существовал срок, с пропуском которого кредитор или терял свою претензию навсегда, или терял право участвовать в К., или (как и теперь у нас) отодвигался на задний план и получал удовлетворение из остатков от полного удовлетворения других. В современном французском законодательстве пропуск срока не лишает права на участие в разделе еще не разделенной суммы; в германском законодательстве срок совершенно уничтожен, кредитор может явиться во всякое время; ему обязаны сперва выдать такой же дивиденд, какой уже получили другие до него, а затем он вместе с ними участвует в дальнейшем разделе. У нас такое правило существует пока только при несостоятельности кредитных установлений. Всякое требование к должнику в момент открытия К. замораживается: проценты по всем долгам перестают течь; претензии с будущим сроком вносятся в счет долгов немедленно; условные претензии также засчитываются в счет долгов, дивиденд на них отчисляется и хранится до осуществления условия, и тогда, смотря по виду условия, или выдается данному кредитору, или идет в раздел между остальными. Если кредитор сам должен несостоятельному должнику известную сумму, он в праве зачесть свою претензию со своим долгом, но только в таком случае, когда требование и долг уже в момент открытия К. сосредотачивались в одном лице. По французскому праву можно компенсировать свой долг несостоятельному только с такой претензией, по которой можно было уже требовать платеж в момент открытия конкурса. В Германии кредитор, имеющий право зачета, может совсем не заявлять о своей претензии и остаться вне конкурса. Как общее правило, все претензии, заявленные в К., подлежат равномерному удовлетворению из массы; но, по соображениям общественного интереса или вследствие сострадания к наиболее жалким кредиторам, законодательства дают им право удовлетворения раньше других и сполна. Таковы, напр., жалованье прислуги, рабочих, домашних учителей и т. д. (герм., русск.), казенные недоимки, требования различных публичных союзов (герм.), церковные деньги (герм., русск.), требования общественных школ, учреждений обязательного страхования (герм.), врачей, аптекарей (герм.), требования детей и опекаемых относительно имущества, бывшего в управлении должника (герм., русск.), и т.д. У нас привилегии называются долгами "первого разряда"; сюда же неправильно отнесены и требования залогодержателей. Некоторые претензии ставятся, наоборот, в худшее положение, чем все остальные; таковы, по германскому законодательству, обязательства сделать дар и легаты (nemo liberalis nisi liberatus); y нас — это долги "четвертого разряда" (претензии, заявленные в К. после срока, документы, написанные с нарушением гербового устава, и др.). Претензии этого рода удовлетворяются после полного удовлетворения остальных.

В соединении кредиторов в К. немецкие теоретики видят то аналогию с соучастием в процессе, то "совокупность лиц с обособленным имуществом", то ассоциацию совладельцев с изменчивой долей участия, но отнюдь не юридическое лицо. Это соединение фигурирует в гражданском обороте, заключает сделки с третьими лицами, приобретает требования, делает долги. Ответственность кредиторов за долги массы ограничена средствами самой массы, так что отдельному кредитору не приходится приплачивать из своих средств; но она идет перед требованиями самих кредиторов к имуществу должника. За долги массы ответственны только те, кто их сделал; поэтому должник не отвечает (т. е. по окончании К. нельзя обращать требования платежа на его имущество). Соединение кредиторов имеет, далее, внутреннюю организацию, которая вызывает необходимость в денежных затратах (гонорар кураторам, содержание должника и его семьи, издержки по ведению К. и процессов и т. д.). Эти издержки массы удовлетворяются после долгов массы и должник за них также не ответственен; но наш закон таких юридических различий не знает и ставит издержки К., наряду с привилегиями, в первом разряде долгов несостоятельного. Внутренняя организация К. в новых законодательствах приближается к типу акционерных компаний: 1) орган исполнительный — конкурсное управление, 2) орган распорядительный — общее собрание кредиторов и 3) орган контролирующий — комитет кредиторов. Конкурсное управление осуществляет вещественное право кредиторов, превращая имущество должника в деньги; оно проверяет правильность заявленных претензий и распределяет деньги между кредиторами; у нас оно, кроме того, представляет общему собранию заключение о виде несостоятельности. У нас обязанности конкурсного управления иногда несет суд — именно, когда число кредиторов менее трех. В порядке учреждения конкурсного управления в западных законодательствах встречаются разнообразные системы: то суд назначает временного куратора, а затем и постоянного, предложенного ему кредиторами (герм. пр.); то кредиторы имеют только совещательный голос, а назначает суд (франц. пр.); то суд почти неограничен в праве назначения и удаления кураторов (итал. пр.). Общая тенденция новых законодательств — усилить влияние суда на составление конкурсного управления. В Испании из трех синдиков третьего избирают те кредиторы, которые остались в меньшинстве при выборе первых двух. У нас конкурсное управление есть учреждение обязательно коллегиальное; во многих западных законодательствах оно только факультативно коллегиальное; в Германии оно принципиально единоличное, и хотя в сложных делах и допускается несколько кураторов, но они действуют не как коллегия, а каждый сам по себе; в таких случаях избирается один куратор специально для распределения дивиденда. В старых законодательствах (итал. статутах и др.) существовало особое лицо для проверки претензий — contradi c tor (спорщик). В кураторы избираются или сами кредиторы, или и посторонние лица; во Франции и Бельгии существуют особые ассоциации профессиональных синдиков, поставляющие членов во все конкурсы. В своих распоряжениях конкурсное управление отчасти самостоятельно, отчасти связано решениями общего собрания и контролем комитета (у нас комитета нет). Так, напр., согласие общего собрания нужно, чтобы продолжать торговое предприятие должника, чтобы назначить ему содержание. Должник имеет право возражать и приносить жалобы всякий раз, когда конкурсное управление нарушает его интересы. Действия конкурсного управления обязательны для кредиторов. Общее собрание кредиторов есть верховный орган всего соединения кредиторов; если оно правильно созвано, его постановления действительны, хотя бы явились не все, и, наоборот, без правильного созыва присутствие всех не делает постановления действительными. Голосования в общем собрании происходит по большинству претензий. У нас общее собрание созывается конкурсным управлением; на Западе его созывает суд, по своему усмотрению, а также по требованию конкурсного управления, или комитета, или известного числа кредиторов. Учреждение комитета зависит от усмотрения кредиторов. Комитет контролирует делопроизводство конкурсного управления, ревизует кассу, иногда участвует в подписании чеков, расписок, может внести в суд предложение о смене куратора и т. д. Комитет участвует также в продаже массы. Система конкурсных учреждений дополняется стоящим над ними судом, с правом ревизии и veto, во имя законности и интересов меньшинства кредиторов. Независимо от своих прав как члена соединения кредиторов, каждый отдельный кредитор имеет в К. такие же права, как сторона в процессе: он может оспаривать допущение в К. другого кредитора, оспаривать проект раздела и проект мировой сделки, но он не в праве вмешиваться в управление массой. К. не может отречься от своего вещественного права на все имущество должника; это могут сделать только индивидуальные кредиторы; но К. может отказаться от своего права на отдельные вещи. К. не может отнять у индивидуального кредитора его привилегию, его право на известный дивиденд, не может допустить к участию в К. не кредитора, отчуждать имущество не в пользу К. и т. д. К. обычно прекращается после продажи имущества должника и распределения массы между кредиторами. Законодательства расходятся в последствиях К. для должника. По английскому праву, должник освобождается и от непогашенной части своих долгов, если суд найдет возможным сделать об этом постановление (order of discharge). Принцип discharge действует в С.-Ам. Соед. Шт. и в Швейцарии, а также у нас — в случае признания несостоятельности "несчастной". Наоборот, вообще на материке Европы непогашенная часть долгов остается в полной силе; у нас — если несостоятельность признана "неосторожной". В Италии должник имеет право, если он может уплатить всем кредиторам 10%, потребовать возобновления К., чтобы этим оградить себя от индивидуального взыскания. Наиболее частым и важным способом прекращения К. является принудительная мировая сделка. Законодательства всячески ее поощряют (во Франции попытка достигнуть конкордата делается ex officio судьей-комиссаром в каждом К.): она дает кредиторам возможное удовлетворение, избавляя их от длинного и дорогого конкурсного производства и от убытков, сопряженных с реализацией имущества должника ниже его настоящей цены; для должника она связана с полным освобождением от долгов и с возможностью начать новую хозяйственную жизнь. Ее содержанием может быть скидка известной доли каждой претензии, рассрочка уплат или же уступка кредиторам определенного имущества в собственность (datio in solutum). Своеобразность мировой сделки, как договора, в том, что меньшинство кредиторов обязано принять условия, на которые согласилось большинство, иначе один кредитор по злобе или упорству мог бы повредить всем. Мировая сделка обязательна и для тех кредиторов, которые в К. не вступали (у нас в законе это неясно, на практике спорно). Ввиду принудительности мировой сделки, вопрос о том большинстве, которому принадлежит решающий голос, приобретает первостепенное значение. У нас требуется только большинство (3/4) признанных претензий; вследствие этого крупные кредиторы, которые часто и самые богатые, подавляют мелких, для которых нередко их маленькая претензия — все их состояние. Иногда суд может утвердить мировую сделку, даже если большинство только приближается к 3/4. Разумеется, была бы несправедливой и простая система поголовного большинства присутствующих: тогда мелкие кредиторы, соединившись, могли бы подавить крупных. На Западе всюду принята система двойного большинства, но в разнообразных комбинациях: то простое большинство голосов плюс большинство 3/4 претензий (франц., герм., англ., итал.), то 2/3 голосов + 3/4 претензий или наоборот (португ., голл.), то 5/6 + 7/8 (голл., для неторговой несостоятельности). Принудительность мировой сделки касается только простых кредиторов, а не привилегированных; последние во всяком случае должны получить полностью (у нас закон об этом не упоминает). Мировая сделка недопустима при недобросовестном образе действий должника; поэтому, в интересах общества и для ограждения меньшинства, мировая сделка всюду нуждается в утверждении со стороны суда. С утверждением мировой сделки К. прекращается, и должник восстанавливается во всех своих правах. Если после утверждения сделки обнаружится злостность несостоятельности, сделка может быть опровергнута по жалобе кого-либо из кредиторов, и тогда К. возобновляется, как если бы сделки не было; во Франции возобновление К. бывает и вследствие неисполнения должником обязательств по мировой сделке. В Германии неисполнение условий сделки дает отдельному кредитору право требовать уничтожения сделки в отношении его лично, но не сделки со всеми кредиторами вообще; следовательно, конкурс не возобновляется. В случае возобновления конкурса вследствие обнаружившейся злостности в него входят не только прежняя масса и прежние кредиторы, но и все наличное имущество и все новые кредиторы. У нас случай неисполнения мировой сделки законом не предусмотрен, в судебной практике можно встретить точку зрения, что мировая сделка заменяет прежнее обязательство (в западной юриспруденции, наоборот, идея новации отвергается), а потому требовать возобновления прежнего К. нельзя; нужно взыскивать в обычном порядке или добиваться нового К., куда претензии вступят уже не с первоначальными суммами, а в уменьшенном мировой сделкой виде. Не допускается у нас мировая сделка с несостоятельным кредитным установлением. Западные законодательства знают еще случай закрытия К. вследствие ничтожности размера актива, когда нет разумного основания для кредиторов продолжать производство; у нас, напротив, нередки случаи, когда вся конкурсная масса целиком уходит на содержание конкурсного управления. В конце концов, всякий К. представляет бедствие и для кредиторов, и для должника, и даже для всего общества; отсюда законодательные нормы, предотвращающие открытие конкурса. Один ряд норм регулирует во многих западных законодательствах (голландское, бельг., итал.) рассрочку платежей, составляющую часто благодеяние для всех; соглашение о рассрочке, как и мировая сделка, имеет принудительную силу относительно меньшинства кредиторов; часто при рассрочке кредиторы призываются к участию в делах должника. Другой ряд норм предотвращает открытие К. путем предшествующего соглашения о скидке; так, в Англии с 1883 г. специально назначенное судом лицо собирает сведения о личности и имуществе должника, созывает кредиторов, и только при неуспехе предложенной мировой сделки должник объявляется несостоятельным. Во Франции с 1889 г. существует особый институт судебной ликвидации, которая заменяет собой К., если должник в течение 14 дней после прекращения платежей обратился в суд с просьбой об этом. У нас институтом, предотвращающим К., является администрация. Она возникает по добровольному соглашению должника с кредиторами, допускается только в крупных торговых делах, в городах, где есть биржа, и при условии, что дефицит простирается не выше 50%; просьба об учреждении администрации должна исходить от кредиторов и разрешается выборными от биржевого комитета. С учреждением администрации должник не может уже вступать в новые дела; он становится к администраторам в положение лица, состоящего под попечительством или опекой; кредиторы лишаются права взыскивать свои претензии иначе, как путем предъявления их в администрацию. Ее назначение — направить дела должника и дать ему возможность расплатиться полным рублем. На практике администрации учреждаются иногда при помощи дутых балансов и добрых отношений с выборными от биржевого комитета и служат для маскировки несостоятельности и дальнейшего уменьшения актива; в таких случаях они обычно приводят не к поправлению дел, а к открытию К. Главный недостаток института — отсутствие судебного контроля. По закону кредиторы большинством 2/3 претензий могут всегда потребовать превращения администрации в конкурс.

Литература. Renouard, "Traité des faillites et banqueroutes"; Lyon-Caen et Renault, "Précis de droit commercial"; Dalloz, "Jurisprudence générale: Faillite" (v. XXIV); Thaller, "Dès faillites en droit comparé"; Fitting, "D. Reichsconcursrecht u. Konkursverfahren"; Endemann, "D. deutsche Konkursverfahren"; Seuffert, "Zur Geschichte und Dogmatik d. deutschen Konkursrechts"; Schultze, "D. Deutsche Konkursverfahren in seinen juristischen Grundlagen"; Constein, "Konstruction der Konkursrechtsverhä ltnisse"; Kohler, "Lehrbuch des Konkursrechts" (1891; наиболее полные указания на монографическую литературу, исторические памятники и судебные решения): Тур, "Германский конкурсный устав и русские законы"; его же, "Проект уст. о несостоятельности, с объяснительной запиской"; Шершеневич, "Учение о несостоятельности"; Носенко, "Устав торговый, с разъяснениями по сенатским решениям".

Оглавление