— преемство верховной власти в монархиях. Различают 3 вида преемства: по избранию, по назначению предшественником и по закону — наследственная монархия. I. Избрание короля — народом или определенной, предназначенною к тому комиссией — в настоящее время не существует ни в одном из цивилизованных государств. Примерами прежде существовавших избирательных монархий могут служить Польша, Священная Римская Империя германского народа, в средние века — Венгрия и Богемия, а также Шлезвиг-Голштинские герцогства и Дания; в последних государствах свобода выбора государственных членов была ограничена пределами царствующей династии. Избирательная борьба партий нередко приводила государство к самым тяжелым кризисам; монарх, обязанный властью партии, от которой в большинстве случаев будет зависеть и избрание преемника — а в его выборе из лиц, ему близких, заинтересован каждый государь — не может обладать ни независимостью, ни самостоятельностью. Вместе с тем пожизненное избрание безответственного монарха не доставляет государству и выгод, сопряженных со срочностью полномочий президентов республик. В настоящее время возможность избрания монарха и сам порядок этого избрания устанавливаются многими конституциями, но лишь на случай прекращения царствующей династии. В России по пресечении династии из рода Рюриковичей престол переходил несколько раз по выбору: в 1598 г. земским собором избран Борис Годунов; в 1606 г., боярами и народом — Василий Шуйский; в 1610 г. — польский королевич Владислав; в 1613 г. избран земским собором Михаил Федорович Романов. Затем в XVIII в. престол два раза доставался по избранию: в 1725 г. сенат, Синод и генералитет избрали Екатерину I, а в 1730 г. Верховный тайный совет — Анну Иоанновну. II. Назначение монархом себе преемника путем завещания или специального закона представляет те же неудобства, что и избрание монарха, причем главным объектом происков становится сам монарх. Такая система существовала в императорском Риме; в настоящее время она нигде не практикуется, хотя и не исключается законодательствами некоторых стран, например Англии, где "король в парламенте" в силу принадлежащей ему неограниченной власти может назначить любое лицо наследником престола. Эта система, по-видимому, существовала в России в московский период нашей истории, хотя фактически престол переходил почти всегда от отца к сыну; обыкновенно князья и цари считали себя вольными давать царство, кому хотели, а сыновья видели основание своей власти не в факте своего происхождения, а в воле родителя, благословившего сына на царство (Феодор Иоаннович, Алексей Михайлович и даже Феодор Алексеевич). Право назначать себе преемника было узаконено Петром Великим 5 февраля 1722 г. (П. С. З., № 3893) и затем подтверждено Анной Иоанновной (17 декабря 1731, № 5909) и Петром III (23 декабря 1761, №№ 11390 и 11391). В действительности по назначению предшественником вступили на престол: Петр II (по завещанию Екатерины I, вскрытому 5 мая 1727 г.), Иоанн Антонович (по распоряжению Анны Иоанновны, 17 декабря 1731; П. С. З., № 5909), Петр III (по манифесту Елизаветы Петровны 7 ноября 1742; П. С. З., № 8658) и Павел Петрович, которому, как законному наследнику, присягали при вступлении на престол Екатерины II. III. При наследовании по закону, принятому в настоящее время во всех монархиях, порядок преемства определяется или конституцией, или особым законом, не включаемым в конституцию и потому во всякое время подлежащим изменению (это сравнительно редкий случай; к таким государствам относится не имеющая писанной конституции Англия), или, наконец (в значительном числе государств с германскими династиями), особыми семейными договорами (Erbvertr ä ge, Hausgesetze), устанавливающими права и взаимные отношения отдельных членов царствующего дома. Эти договоры при переходе полупатримониальных государств к современному строю обыкновенно в основных своих чертах включались в конституции; прежние семейные договоры являются в настоящее время главным материалом для толкования соответствующих постановлений конституции и восполнения их пробелов. Акт о порядке П. в России, составленный Павлом Петровичем 4 января 1788 г. и опубликованный 5 апреля 1797 г., носит форму у нас совершенно необычную; он написан в форме договора между наследником престола и его супругой, утвержденного при короновании Павла, причем и само утверждение это совершено в форме ("Верно. Павел"), не употреблявшейся для санкции законов. По строго семейному способу разработки, по содержанию и духу своему, явно примыкающим к германским семейным договорам, акт этот исторически должен быть отнесен к группе семейных законов; но так как понятие семейных законов осталось чуждым нашему праву, он признается в настоящее время государственным законом.

Относительно вопроса, какие права на наследование престола сообщаются наследнику законом о порядке П., старые писатели, вообще недостаточно различавшие принципы публичного и частного права, держались того взгляда, что наследник имеет лично ему принадлежащее право на престол и не может быть лишен этого права без своего согласия. В настоящее время под влиянием Англии установилось мнение, что закон, устанавливающий порядок П., регулирует вопрос государственной важности, перед которым личные интересы наследника отступают на второй план. Пока наследник не вступил на престол, у него нет права на то, чтобы закон о П. не менялся. Термин П. сохранился от старых времен патримониального государства и не соответствует современным отношениям. Преемство престола не есть наследование. До вступления на престол наследник есть только лицо, указанное законом как преемник царствующего государя. Когда последний умирает, наследник в силу самого закона становится государем. Права главы государства не могут войти в наследственную массу, оставшуюся по смерти данного монарха, уже потому, что права эти остались принадлежащими тому, кому принадлежали и раньше, — государству. Вступая на престол, государь не является правопреемником своего предшественника, не получает его прав. Умершему принадлежало право быть государем данной страны. Этого права наследовать никто не может; преемник в силу самого закона, определившего порядок П., делается государем и управомочивается осуществлять права главы государства — права, которые до тех пор осуществлялись его предшественником.

Законы, определяющие порядок преемства престола, кладут в основание этого порядка весьма разнообразные принципы. Сеньорат — наследование престола старейшим представителем династии или царствующей линии. Майорат — наследование лицом, стоящим в ближайшей степени родства к последнему царствовавшему, причем из лиц, стоящих к нему в той же степени родства, призывается старейшее; таким образом, например, брат (вторая степень родства по боковой линии) исключает внука (вторая степень по прямой нисходящей линии), если только последний не старше первого. Начало первородства (примогенитура) — наследование старшего ребенка, обыкновенно соединяемое с исключением (хотя бы условными) женщин и сводящееся к переходу престола к старшему сыну. Секундогенитура, т. е. передача наследства второму сыну, — порядок, иногда устанавливавшийся для второстепенных земель какой-нибудь короны (Nebenl ä nder), чаще всего для какого-нибудь владетельного епископства. Тертиогенитура — переход престола или определенной части наследства третьему сыну и т. д. В настоящее время, с установлением начала единонаследия (в России оно установилось с Иоанна Грозного), не допускающего дробления государства, и начала первородства, наследственные права младших сыновей потеряли практическое значение; по принципам секундогенитуры и тертиогенитуры переходят лишь некоторые почетные титулы членов царствующих домов (титул герцога Эдинбургского — ко второму сыну английского короля, герцога Кентского — к третьему сыну и т. п.). Кроме перехода наследства по степеням родства, существует в настоящее время повсеместно принятая система наследования в порядке линий. Линией данного лица называется совокупность потомков, от него происходящих. Принцип П. по линиям состоит в том, что в порядке призвания к преемству каждая линия пользуется тем же старшинством, что и ее родоначальник. Согласно этому при системе первородства младшие сыновья исключаются от наследования не только самим старшим сыном, но и всем его потомством, причем тот факт, что какое-либо лицо из этого потомства не царствовало, не отнимает прав на наследование от его хотя бы отдаленных, нисходящих: эти нисходящие представляют своего не царствовавшего предка или заступают его место. Поэтому принцип наследования по линиям называют обыкновенно принципом представления или заступления. Не все, однако, лица, до которых в порядке старшинства линий доходит право на престол, призываются к наследованию его. Положительное право всех государств устанавливает немало условий, при которых лицо признается неспособным к царствованию, а следовательно, и к передаче права П. по представлению (линия, представляющая лицо, не имевшее права на престол, очевидно и сама не имеет этого права). Из условий, лишающих способности наследовать престол, в законодательствах чаще всего указывается на следующие: 1) пол. Женщины в феодальную эпоху были лишены права наследования в ленах, владение которыми было сопряжено со многими обязанностями, исполнимыми только для мужчин (главным образом — военная служба). Впоследствии, при рецепции римского права, женщины вообще стали допускаться к наследованию, но для феодов по указанным основаниям пришлось сделать исключение. Было принято, что общее (римское) право наследования не распространяется на дворянские семьи; они оказались, таким образом, как бы вне закона, и права на наследование в пределах той же семьи определялись не римским правом, a ex pacto et providentia majorum, т. е. особыми соглашениями и домашними законами. На случай угасания рода устанавливались между разными семьями особые соглашения (Er bverbrü derungen) о переходе имущества угасшего рода в собственность другого. Определяя, совершенно несогласно с римским правом, агнатов как лиц мужского пола, происходящих по непрерывной мужской линии от родоначальника династии, и когнатов — как лиц, происходящих от него по женской линии, семейные германские договоры по вопросу о правах женщин на престол делились старыми германскими юристами на три типа, перешедшие и в современные законодательства Европы. a) В большинстве феодов Германии и во всех феодах Франции женщины и когнаты исключались от наследования — это feuda (imperii) masculina. То же правило действовало и для аллодов княжеских домов (в особенности если это были Land und Leute). b) Некоторые феоды допускали переход в женские руки, но только по смерти последнего агната данного рода, как бы отдаленно ни было его родство с предшествующим владельцем: это — feuda ad feminas transitura. То же правило действовало и для аллодов княжеских домов. Вообще, для аллодов установилось правило, что когнаты и когнатки, представители старшей линии, исключают хотя бы агнатическую младшую. На почве этих обычаев, сложившихся еще в конце средних веков, создались и современные системы: aa) так называемая салическая, не допускающая перехода престола к женщинам и в женские линии. Долгое время видели основание этой системы в салическом законе, но обыкновенно указываемое постановление последнего, говорящее о наследовании женщин в движимостях и благоприобретенных недвижимостях и лишающее их наследства в родовом имуществе, заключает в себе лишь правило о частной собственности; оно не применялось даже к феодам; поэтому применение его к короне представляется недоразумением, освященным многовековой давностью. Эта система применялась в бывшем королевстве Франции; теперь она действует в Пруссии, Швеции, Италии, bb) Вторая система, германо-голландская, состоит в том, что мужчины всех мужских линий (агнаты) имеют преимущество перед всеми женщинами. Она называется германской (несмотря на то, что в Германской империи, где корона принадлежит прусскому королю, применяется прусская салическая система), потому что прежде императорское достоинство было de facto наследственно в Габсбургском доме, который держится именно этой второй системы. Пока имеются мужские линии, принципы первородства и представления дают возможность весьма легко разрешать все встречающиеся на практике случаи. Но раз агнатов нет, то при обращении к женщинам и женским линиям возникает ряд затруднений, не разрешаемых этими принципами. Семейные договоры, а ныне законодательства стран, принявших эту систему, разрешают спорный вопрос, отдавая предпочтение женской линии, наиболее близкой (по счету линий, а не степеней) или к последнему царствовавшему агнату (так называемый Erbtochter), или к основателю династии (Regredienterbin). В первом случае призываются последовательно, начиная с женской линии, ближайшей к последнему царствовавшему агнату, все более и более от него отдаленные, причем сыновья и их линии (мужские или женские) исключают сестер (и их потомство), а из равноотдаленных линий предпочитаются старшие. Во втором случае по смерти последнего агната призывается сразу старшая женская линия, т. е. ближайшая к первому основателю рода. Так как найти старшего представителя этой линии оказывалось почти всегда невозможным, то в чистом виде эта система почти нигде не применялась и право на наследство признавали за старшим (в порядке линий) лицом женского рода, находящимся в живых, мотивируя это тем, что по германскому праву женщина, умершая не получив наследства, не может передать права на него своим детям (т. е. за женскими линиями не признавали права представления). Все это весьма искусственно, и система Regredienterbschaft, осужденная и теорией, в настоящее время не применяется ни в одном из сколько-нибудь значительных государств. cc) Третья система, так называемая кастильская, установленная весьма обстоятельным законом Карла I (1558 г.) для Старой Кастилии, а прежде применявшаяся лишь в аллодиальных землях, состоит в том, что мужчины исключают женщин лишь в пределах той же мужской линии — например, меньшой брат не исключает дочери старшего брата, но младший брат исключает старшую сестру. Эта система действует в Англии, Португалии, Испании.

Германо-голландская система принята в России, причем относительно порядка предпочтения одних женских линий другим постановления основных законов отличаются крайней неясностью. Как это показал профессор Коркунов ("Госуд. право", I, 177—181 и "Сборник статей", 310—321), система предпочтения Erbtochter проведена в Акте императора Павла с полной последовательностью; следовательно, все неясности в ст. 8—11, воспроизводящих соответствующие места Акта императора Павла, должны быть толкуемы в том смысле, что по пресечении последнего мужского поколения призывается старший представитель (представительница) ближайшей (в порядке линий), а из равно близких — старшей женской линии, причем каждый раз брат (и его линия) исключает сестру (и ее линию). Акт 5 апреля 1797 г. (Осн. Зак., ст. 9) лишь в одном нарушает постепенность перехода из ближайших линий в более отдаленные: всякий раз, когда престол переходит в женские линии такого лица, в роду которого царствовали представители мужских линий, то первой призывается не старшая женская линия этого лица, а линия, ближайшая к последнему царствовавшему агнату этого рода. 2) Другим существенным условием, влияющим на способность наследовать престол, является происхождение от законного брака. Для того, чтобы брак считался с династической точки зрения законным и, следовательно, сообщал бы детям все права членов данной династии, требуется обыкновенно соблюдение особых условий, кроме установленных общими гражданскими законами. По английскому праву требуется лишь, чтобы супруг (или супруга) были законнорожденные; но в большинстве государств сохранилось средневековое феодальное германское требование равнородности, т. е. чтобы супруг принадлежал к какому-нибудь царствующему (или царствовавшему) дому. У нас это правило установлено манифестом 20 марта 1820 года (П. С. З. № 28208). Почти во всех государствах, в том числе и у нас, для законности брака требуется, чтобы он состоялся с согласия царствующего государя (Осн. Зак., ст. 82 и 139). 3) В странах, в которых какая-либо церковь признается государственной, обыкновенно условием возможности наследования престола ставится исповедание данной религии. В России царствовать может лишь лицо православного исповедания (Осн. Зак., ст. 13, 41). Кроме того, к наследованию призываются лишь члены династии, состоящие в браке с лицами, тоже принадлежащими к государственной религии (Осн. Зак. ст. 41). 4) Во многих конституциях содержится постановление, что данный престол не может быть совмещен ни с каким другим, по крайней мере без согласия на то народного представительства (напр. прусск. конст. § 55). В России это запрещение совместительства установлено лишь на тот случай, если очередь П. дойдет до лица, уже занимающего другой престол, связанный с каким-нибудь другим вероисповеданием, кроме православного; это лицо обязано отречься за себя (и свою линию) от одного из престолов (Осн. Зак., ст. 13). 5) болезни (в том числе и душевные) и вообще недееспособность (несовершеннолетие) обыкновенно не служат препятствием к наследованию престола, равно как и нравственные и умственные качества лица (в Италии устраняются душевнобольные; в Англии и Испании можно путем специального закона устранить лицо, престола недостойное). 6) Права члена династии сообщаются не рождением, а зачатием; если на порядок П. в данном случае должен оказать влияние тот факт, родится ли ребенок мужского или женского пола, то вопрос о наследовании престола разрешается окончательно уже после родов. Ср. Struvius, "Jurisprudentia Heroica" (т. VII, 1743); J. J. Moser, "Familien-Staats-Recht" (1775); P ütter, "Beyträge zum deutschen Staats- und Fürsten Rechte" (II); Kolher, "Handbuch des deutschen Privatfürstenrechts" (1832); Zöpfl, "Grundsä tze des gemeinen deutschen Staatsrechts" (I); Herrmann Schulze, "Hausgesetze" (I—III); Bluntschli, "Allgemeines Slaatsrecht" (II); Градовский, "Начало русского государственного права" (I); Коркунов, "Русское государственное право" (I); его же, "Сборник статей"; Ейхельман, "Das Russiche Thronfolge- und Hausgesetz" ("Archiv f ür öffentl. Recht", 1887).

Оглавление