— 16 августа 1898 г. в "Правительственном Вестнике" опубликовано "сообщение" русского министра иностранных дел, врученное им 12 августа всем пребывающим в С.-Петербург представителям иностранных государств. По словам сообщения, охранение всеобшего мира и возможное сокращение тяготеющих над всеми народами чрезмерных вооружений являются при настоящем положении вещей целью, к которой должны бы стремиться усилия всех правительств. Взгляд этот вполне отвечает человеколюбивым и великодушным намерениям его императорского величества. В убеждении, что столь возвышенная цель соответствует существеннейшим потребностям и законным вожделениям всех держав, императ. правительство полагает, что настоящее время весьма благоприятно для изыскания путем международного обсуждения наиболее действительных средств обеспечить всем народам истинный и прочный мир и прежде всего положить предел все увеличивающемуся развитию современных вооружений. В течение последних двадцати лет миролюбивые стремления особенно твердо укрепились в сознании просвещенных народов. Сохранение мира поставлено было целью международной политики. Во имя мира великие державы сплотились в могучие союзы. Для лучшего ограждения мира они увеличили в небывалых доселе размерах свои военные силы и продолжают их развивать, не останавливаясь ни перед какими жертвами. Однако усилия эти не могли пока привести к благодетельным последствиям желаемого умиротворения. Все возрастающее бремя финансовых тягостей расшатывает общественное благосостояние. Духовные и физические силы народов, труд и капитал отвлечены в большей своей части от естественного назначения и расточаются непроизводительно. Сотни миллионов расходуются на приобретение страшных средств истребления, которые, сегодня представляясь последним словом науки, завтра должны потерять всякую цену ввиду новых изобретений. Просвещение народа и развитие его благосостояния и богатства пресекаются или направляются на ложные пути. Таким образом, по мере того как растут вооружения каждого государства, они менее и менее отвечают предпоставленной правительствами цели. Нарушения экономического строя, вызываемые в значительной степени чрезмерностью вооружений, и постоянная опасность, которая заключается в огромном накоплении боевых средств, обращают вооруженный мир наших дней в подавляющее бремя, которое народы выносят все с большим трудом. Очевидным поэтому представляется, что если бы такое положение продолжалось, оно роковым образом привело бы к тому именно бедствию, которого стремятся избегнуть и перед ужасами которого заранее содрогается мысль человека. Положить предел непрерывным вооружениям и изыскать средства предупредить угрожающие всему миpy несчастия — таков ныне высший долг для всех государств. Преисполненный этим чувством, государь император повелел министру иностр. дел обратиться к правительствам государств, представители коих аккредитованы при Высоч. Дворе, с предложением о созвании конференции в видах обсуждения этой важной задачи. В приведенном документе проводятся две идеи: общая — "обеспечить всем народам истинный и прочный мир" и частная — "положить предел все увеличивающемуся развитию современных вооружений". Первая только намечается, как конечная, отдаленная цель; вторая ставится определенно и связывается с первой, как одно из средств "предупредить угрожающие всему миpy несчастия". Обоснованию второй идеи служит и вся мотивировка, при чем весьма характерно оттеняется внутреннее противорчие и внутренняя несостоятельность системы вооруженного мира. Мысль о вечном мире давно уже занимает лучшие умы человечества. Еще Платон останавливался на ней; затем можно назвать Сюлли, аббата С.-Пьера, Лейбница, Руссо, Бентама, Канта, из современников — Партнера, гр. Камаровского (см. Мир вечный). Но от возможности практического осуществления она еще очень далека. Единственное предлагаемое для того средство — международный суд — вряд ли может вовсе устранить войну. Вечный мир возможен только внутри правовой организации, т. е. такого общения людей, где регулятором отношений служит право с его необходимыми атрибутами — единством источника и авторитета. Союз международный не есть союз правовой; он не объединяет составляющие его государства в одно органически связанное целое, и во главе его нет общего авторитета власти. Напротив, во главе каждого отдельного государства стоит авторитет верховной власти, всегда могущий внести разъединение в междугосуд. союз. Такой союз имеет поэтому исключительно нравственное обоснование, единственным регулятором междугосударственных отношений является свободное и добровольное соглашение-договор. Но одного нравственного обоснования, по свойству человеческой природы, недостаточно: в сознании человеческом нравственные принципы, даже самое понятие справедливости, не имеют абсолютного характера. Как соглашение свободное и добровольное договор может и не состояться; если же он не состоялся, а возникшее столкновение интересов требует разрешения, остается одно неизбежное средство — война. Г. Блиох. в своем сочинении "Будущая война" (СПб., 18[Цифра отсутствует в издании 1890 г. — Ред.]8 г., т. VI), изображает заседание фантастической конференции представителей европ. государств, созванной для мирного разрешения главных вопросов, угрожающих войной (эльзас-лотарингского, восточного и др.) и рядом доводов доказывает необходимость и возможность такого разрешения. Нельзя забывать, однако, что все эти вопросы имеют за собой многолетнюю давность и в значительной мере утратили свою жгучесть — а война всего опасна в самый момент столкновения интересов. Рассчитывать в этот момент на объективность спорящих, а также тех государств, с которыми та или другая из спорящих сторон наиболее близка, решительно невозможно. В ином виде представляется идея об ограничении вооружений. Соперничество великих европейских держав в увеличении своих военных сил и в техническом усовершенствовании средств войны имеет ныне только один предел — предел фактической возможности, поскольку он обусловливается численностью населения и экономическим богатством страны. Если этот предел еще не везде достигнут, то, во всяком случае, его достижение весьма близко: все государства испытывают самое крайнее напряжение и личных, и материальных сил и средств. Между тем, каждому государству важна не абсолютная численность его войск и не абсолютное совершенство боевых кораблей, ружей и пушек, а относительные; ему важно в случае войны оказаться не слабее противника. Если бы все европейские державы сразу сократили численность войск, положим, наполовину и приняли взамен нынешних дальнобойных ружей ружья какого-либо старого типа, взаимное соотношение их сил не изменилось бы нисколько, а выгоды получились бы громадные: возрастание бремени налогов и отвлечение от производительного труда цвета населения сократились бы наполовину; бесплодные траты на средства истребления, "которые, сегодня представляясь последним словом науки, завтра должны потерять всякую цену", отошли бы в область прошлого. Радикальной мерой для ограничения все увеличивающегося развития вооружений был бы отказ континентальных государств от системы натурального отправления воинской повинности в мирное время с заменой ее образованием в военное время милиционных apмий и с применением системы найма к постоянным кадрам. Большое значение имело бы также установление предельных для каждого государства военных бюджетов. Практика международных отношений знает уже ряд ограничений фактической возможности причинения вреда противнику на войне: отказ от употребления разрывных пуль, признание неприкосновенной частную собственность в сухопутной войне и т. п. (см.). Крупным шагом по тому же пути будет и установление предела в развитии вооружений. См. Война, Милитаризм, Международное право, Право войны.

Оглавление