(граф, 1709—1771) — один из русских "случайных людей" XVIII в. Родился в хуторе Лемешах (ныне село Козелецкого уезда Черниговской губернии), в семье "реестрового" малороссийского казака Григория Разума (розум по-малороссийски — ум; так прозвали Григория за то, что он в пьяном виде любил произносить поговорку: "що то за голова, що то за розум"!). Несмотря на то, что происхождение Р. было хорошо известно современникам и потомкам да и не скрывалось ими самими, появилась фантастическая генеалогия, выводившая их от польского шляхтича Рожинского. Мальчик Р. пас общественное стадо, но у него проявилась страсть к учению и пению; он выучился грамоте у дьячка соседнего села Чемер. В 1731 г. через с. Чемер проезжал один из придворных, полк. Вишневский, услышал в церкви чудный голос Р. и взял его с собою в Петербург. Обер-гофмаршал двора имп. Анны Иоанновны Левенвольд принял Алексея Розума в придворный хор; там его увидела и услышала цесаревна Елизавета Петровна, пленившаяся его голосом и наружностью — он был красавец в полном смысле слова. С этого времени началось его быстрое возвышение; после ссылки любимца цесаревны, Шубина, он занял его место в ее сердце. Потеряв голос, Розум получил должность придворного бандуриста, потом, уже под фамимией Р., — управляющего одним из имений цесаревны, затем и других ее имений и всего ее небольшого двора. В правление Анны Леопольдовны он был сделан камер-юнкером цесаревны. Это возвышение отразилось и в Лемешах: мать Р. завела там корчму и повыдавала замуж своих дочерей. В перевороте, возведшем на престол Елизавету, Р. играл очень видную роль и был пожалован в поручики лейб-кампании, с генеральским чином. После коронации государыни Р. получил звание обер-егермейстера и целый ряд имений в Великороссии и Малороссии. За матерью Р. был отправлен в Лемеши особый нарочный, и ее поместили со всем семейством во дворце; но здесь ей чувствовалось не по себе, и она скоро вернулась домой. Сознавая затруднительность своего положения на той высоте, на какую вознес его случай, Р. приблизил к себе таких ученых и талантливых людей, как Теплов, Ададуров (адъюнкт академии), Сумароков и Елагин. Сам Р. стоял вне политики, но на него опирались такие представители русской партии, как канцлер Бестужев-Рюмин. По-видимому, не без влияния этого последнего состоялся и тайный брак государыни с Р. Об этом браке считает возможным говорить совершенно определенно автор специальной монографии о семействе Разумовских, г. Васильчиков. Событие это он приурочивает к осени 1742 г. и к подмосковному селу Перову. Значение Р. после этого окончательно упрочилось; на него смотрели как на супруга императрицы, которая во время его болезни обедала в его комнатах, смежных с ее собственными апартаментами. Это исключительное положение он сумел удержать до самой смерти государыни, хотя в последние годы место фаворита занял И. И. Шувалов. При дворе теперь пошла мода на все малороссийское: заведены были бандуристы; в штатах числилась "малороссиянка-воспевальница"; певчие малороссы участвовали не только в церковном хоре, но и в театральном наряду с итальянцами (Р. любил музыку, и ввиду этого была заведена при дворе постоянная итальянская опера). Сам Р. и теперь оставался таким, каким был в Лемешах, — простым, добродушным, хитроватым и насмешливым хохлом, любящим свою родину и своих земляков. Имп. Екатерина II в своих мемуарах пишет: "я не знаю другой семьи, которая была бы так любима всеми". В 1744 г. Р. получил достоинство графа Римской империи, причем в патенте было сказано, что Разумовские происходят от Романа Рожинского. Через некоторое время оба брата — Алексей и Кирилл — были пожалованы в графское достоинство Русской империи, а Р. сделан фельдмаршалом. Было два вопроса, в которых он всегда решительно и открыто подавал свой голос, не боясь наскучить государыне своими ходатайствами, — это просьбы за духовенство и за родную Малороссию. Имп. Елизавета также полюбила Малороссию, которую захотела лично осмотреть в 1744 г. и в которой ей оказан был чрезвычайно торжественный и вместе с тем сердечный прием; довольно долгое время она прожила в доме Р., в гор. Козельце, и познакомилась там со всею родней бывшего лемешевского пастуха: особенно очаровал ее Киев, и она произнесла громко следующую фразу: "возлюби меня, Боже, в царствии небесном Твоем, как я люблю народ сей благонравный и незлобивый". Казаки подали через Р. прошение о восстановлении гетманства, и оно было милостиво принято государыней. Гетманом стал Кирилл Р. Умирая, Елизавета Петровна взяла с наследника престола обещание, что он не будет обижать Р. С тайным браком импер. Елизаветы Петровны и Р. связана загадочная история якобы детей их, Таракановых. В Европе в 70-х годах прошлого века явилась искательница приключений, называвшая себя дочерью Елизаветы и Р., султаншей Алиной, владетельницей Азова, княжной Володимирской, принцессой Елизаветой Всероссийской, сестрой Пугачева. Рассказывали о Таракановых, которые приняли монашеское послушание; такова была старица Досифея, на портрете которой имеется надпись: "принцесса Августа Тараканова, в иноцех Досифея". По другому преданию, были две княжны Таракановы, воспитывавшиеся в Италии; их коварно арестовал граф Орлов и велел утопить, но одну из них спас матрос, и она постриглась в монахини одного из московских монастырей. Аналогичные предания приурочены к различным городам России. Гельбиг говорит, что, по рассказам, у имп. Елизаветы было 8 детей (Закревские), но он уверен, что у нее был только сын от Р. (Закревский) и дочь от Шувалова. По мнению г. Васильчикова, весьма вероятному, басня о Таракановых обязана своим происхождением тому факту, что Р. действительно воспитывал за границей (в Швейцарии) своих племянников Дараганов (или, как их иначе называли, Дарагановых), Закревских и Стрешенцова. Иностранцам нетрудно было переделать Дарагановых в Таракановых и создать легенду об их особенном происхождении, тем более, что и воспитатель их, Дидель, по-видимому, распространял такую версию. По смерти Елизаветы Р. поселился в своем Аничковом дворце. Вступив на престол, Екатерина II отправила к Р. канцлера Воронцова с указом, в котором ему давался титул высочества, как законному супругу покойной государыни. Р. вынул из потайного ларца брачные документы, прочитал их канцлеру и тут же бросил в топившийся камин, прибавив: "я не был ничем более, как верным рабом ее величества, покойной императрицы Елисаветы Петровны, осыпавшей меня благодеяниями превыше заслуг моих... Теперь вы видите, что у меня нет никаких документов". Екатерина II, когда ей Воронцов доложил о происшедшем, заметила: "Мы друг друга понимаем. Тайного брака не существовало, хотя бы и для усыпления боязливой совести. Шепот о сем всегда был для меня неприятен. Почтенный старик предупредил меня, но я ожидала этого от свойственного малороссиянину самоотвержения". По словам его биографа, Р. "чуждался гордости, ненавидел коварство и, не имея никакого образования, но одаренный от природы умом основательным, был ласков, сниходителен, приветлив в обращении с младшими, любил предстательствовать за несчастных и пользовался общей любовью". См. А. А. Васильчикова, "Семейство Разумовских" (т. I).

Д. Б—й.

Оглавление