— есть такое стечение обстоятельств, при котором лицо не сознавало и не могло сознавать свойств совершаемого или не предвидело и не могло предвидеть его последствий. Случайно, напр., причинение смерти отравлением, когда виновный не знал и не мог знать, что поданный им напиток имеет ядовитые свойства, а также и тогда, когда он знал, что при известных условиях напиток может иметь свойства яда, но наличности этих условий в данной обстановке, при полной внимательности, не мог предвидеть. Сообразно этому двойственному характеру случая в доктрине иногда проводится различие между случаем непосредственным и посредственным (С. в последствиях); в старой немецкой литературе выделялось еще понятие casus mixtus для обозначения С., бывшего следствием преступного деяния. Все эти деления практического значения не имеют. Случайным может быть как содеяние чего-либо, так и бездействие (напр. неявка свидетеля в суд вследствие ошибки в повестке касательно дня заседания), как самое действие, так и его результат. Случайность, наконец, может относиться не только к фактическим элементам данного события, но и к юридической его обстановке (напр. вступление в брак с родственником, когда вступивший в такой брак не мог предполагать существования родственных отношений между ним и другим брачущимся). Законодательное определение С. объективными признаками невозможно и было бы несправедливо и нецелесообразно; единственно приложимая здесь оценка — субъективная, с точки зрения субъекта деяния. Ненаказуемость С. всегда признавалась и признается всеми законодательствами. Петр Вел. в толковании к 87 артикулу говорил: "о внезапном С. никто ответу дать не может". Новейшие кодексы по примеру французского, считая ненаказуемость случайных деяний аксиомой, обходят вопрос молчанием. В русском действующем праве, напротив, ему посвящен целый ряд постановлений, далеко не отличающихся ни точностью, ни единством. Ст. 5 уложения определяет общее понятие случая двумя отрицательными признаками: отсутствием умысла и неосторожности. Она говорит: "зло, сделанное случайно, не только без намерения, но и без всякой со стороны учинившего оное неосторожности, не считается виною". Далее, ст. 93 предусматривает С., бывший последствием запрещенного законом деяния: "если деяние, от коего последовало зло, было само по себе противозаконное, то совершивший его подвергается наказанию, но лишь за то, что был намерен учинить". Ту же мысль повторяет и развивает в крайне неудачной редакции, дающей повод думать, что случайные деяния закон будто бы почитает принципиально наказуемыми, ст. 68 воинского устава о наказ.: "зло, сделанное случайно, не вменяется в вину, когда со стороны учинившего оное не было при том невнимательности к обязанностям его по службе; в противном же случае он подлежит наказанию лишь за сию невнимательность, смотря по обстоятельствам, к ней относящимся". На основании последней части 93 ст. улож., содеявший случайное зло "в некоторых определенных случаях, для успокоения совести, предается церковному покаянию". Таких случаев, по объяснению составителей, предполагалось определить в особенной части несколько, но в действительности определен только один — случайное убийство. И здесь, однако, закон (ст. 1470) допускает назначение церковного покаяния лишь по собственному виновного желанию или по особому постановлению духовного начальства. В полном противоречии с очерченной постановкой вопроса о С. стоит последняя часть ст. 110 улож., по которой виновному в неосторожности, оправдываемой "обстоятельствами, по коим никак нельзя было ожидать и предполагать вредных последствий" (следовательно, когда имел место случай), "делается приличное на счет оной внушение" — т. е. допускается вменение и наказуемость. В отличие от современных западных кодексов проект угол. улож. сохранил особое постановление о С. и формулировал его так: "не вменяется в вину преступное деяние, коего учинивший не мог предвидеть". Удержание в проекте этого постановления, по объяснению редакционной комиссии, оправдывается, во-1-х, тем, что существующие в действ. уложении неясные и противоречивые определения о значении случайных деяний могут вредно влиять на нашу практику, если не будут заменены прямым указаниям нового уложения, а во-2-х, тем, что, внося в проект вопреки примеру других кодексов определение вины умышленной и неосторожной, уложение должно очертить, как их необходимое дополнение, понятие преступных деяний, не вменяемых учинившему их (объяснения, т. 1, стр. 346).

Оглавление