(итал. terra cotta = жженая земля). В широком значении слова — всякого рода изделие из обожженной глины, в тесном же смысле — исполненное из такой глины неглазурованное художественное произведение, напр., архитектурное украшение, рельефное изображение какой-либо сцены, круглая фигура, бюст, выпукло орнаментированный сосуд и т. п. Изготовление Т. было известно еще в глубокой древности, возникнув почти одновременно с гончарным производством вообще. Мы видим ее уже существующею в Вавилоне, Халдее, Ассирии и Египте за много веков до Р. Х. С берегов Нила или, быть может, с Востока через Малую Азию искусство ее изготовления перешло в Грецию, хотя греческое предание приписывало изобретение этого искусства афинянину Корёбу и коринфянину Гипербу. Здесь, у народа, щедро наделенного чувством изящного, Т. достигла высокой степени совершенства и получила обширное распространение: обработка его продуктов стала тоньше, формы их облагородились. Вылепленные из глины плиты и пластинки с рельефными орнаментами, обожженные и раскрашенные в различные цвета, исстари употреблялись у греков для украшения внутренности и внешности храмов, тезауров и других сооружений, будучи помещаемы в виде акротер, увенчивающих здание, на его гзымсе, в отделке кассетонов потолка и пр. Кроме того, из Т. изготовлялись вотивные приношения богам, вещи, клавшиеся в могилы покойников в изъявление любви и уважения к ним, разные предметы комнатного убранства, даже детские игрушки. Археологические раскопки, произведенные как в самой Греции, так и в ее колониях, доставили массу подобных изделий, которые в настоящее время составляют уже значительные собрания во всех главных художественно-исторических музеях. Из всех этих Т. особенно любопытны относящиеся к разряду произведений так наз. коропластики (от κόρος = дитя, кукла и πλάσσειν = лепить) — искусства лепить небольшие статуэтки. Хотя Т. этого рода были известны ученым и ранее, общий интерес к себе возбудили они лишь тридцать лет тому назад, после того, как были найдены в большом количестве превосходные их образцы в некрополе бывшего города Танагры в Беотии. Богатыми источниками их находок являются, сверх того, Мирина (в Мизии), о-в Родос и некоторые другие места. Одни из коропластических произведений изображают божества, преимущественно Афродиту и Эроса, другие простых смертных, по большей части молодых женщин. Независимо от своего чисто художественного значения первые интересны потому, что или представляют новые, бывшие еще неизвестными типы религиозных изображений, или же воспроизводят в малом виде те или другие знаменитые большие статуи; вторые драгоценны потому, что, имея вполне реалистический характер, так сказать, вводят нас в область обыденной жизни древних греков, наглядно знакомят с их интимным бытом, костюмами, занятиями, играми — словом, с тем, о чем не дают понятия идеалистические крупные изваяния. Фабрикация фигурок из Т. существовала в Греции еще тогда, когда ее искусство только что зарождалось, и не прекращалась до самого упадка эллинской цивилизации; поэтому вследствие ее близкой связи с монументальною скульптурою в ней отразились все фазы развития, пройденные этою последнею, от наивного архаического стиля до стиля эпохи диадохов. Самою цветущею порою коропластики были IV в. и начало III в. до Р. Х. К ней относится большинство статуэток, найденных в Танагре, Коринфе, Фисбе и Авлиде. Самые богатые коллекции древностей этого рода имеются в Луврском, Берлинском, Британском и Афинском музеях, а также у нас в Имп. Эрмитаже, где, любуясь ими, наглядно убеждаешься в великой художественности греков, проявившейся даже в таких ничтожных, полуремесленных изделиях. В большом употреблении была Т. и у этрусков. Если верить Плинию, их научили ее производству выходцы из Коринфа Дамарат и его товарищи; но с большим вероятием можно предположить, что этруски умели ее делать уже при своем переселении из Малой Азии в Италию. Из Т. исполнялись у них группы и отдельные фигуры, украшавшие собою фронтоны храмов, акротеры и квадриги, помещавшиеся на их крышах, изваяния умерших на саркофагах, фигурные рельефы и более простые стенные орнаменты. Римляне познакомились с Т. благодаря этрускам, бывшим вообще их первыми наставниками по части художеств. При Тарквинии Приске один из вызванных в Рим этруских мастеров изготовил из обожженной глины статую Юпитера для капитолийского его храма, которая в торжественных случаях окрашивалась красною охрою; из Т. была сделана также квадрига, стоявшая на фронтоне этого святилища. Последующими учителями римлян явились греки. Плиний упоминает о двух греческих художниках, занимавшихся как леплением Т., так и живописью, Дамофиле и Горгасе, украсивших своими работами в 261 г. до Р. Х. храм Цереры, Либера и Либерии в Риме, близ Великого Цирка. Из одного из писем Цицерона к Аттику видно, что обожженные глиняные рельефы в его время были сильно распространены в торговле; они шли на убранство домов и садов, служили надмогильными стелами, приносились в храмы как просительные или благодарственные exvoto. Из Италии в первые века нашего летосчисления производство Т. было занесено на Север, в Галлию, Британию, в прирейнские земли и на берега Дуная. В этих странах, равно как и в самой Италии, оно стояло на некоторой высоте до нашествия варваров и конечного разложения Западной Римской империи, а затем страшно понизилось в достоинстве: материал и техника Т. стали грубы, формы резки, сухи и безобразны. Тем не менее, архитекторы романского и готического стиля нередко пользовались Т. для наружной и внутренней отделки церквей и замков, составляя из орнаментированных ее плиток стенные фризы, увенчивая изготовленными из нее фантастическими фигурами устья водосточных желобов на крышах (гаргули) и т. д. Возрождение искусств в Италии снова возвело Т. на степень вполне художественного производства; талантливейшие из итальянских зодчих XV и XVI стол. видели в ней благородное средство с изяществом декорировать свои сооружения; знаменитые скульпторы исполняли из нее столь же охотно, как из мрамора и бронзы, барельефы и круглые фигуры, в особенности же портретные бюсты и медальоны. В это время она процветала преимущественно на севере Италии, и сделанные ею успехи в значительной мере отразились в работах французских и немецких мастеров. Затем, в XVII и XVIII стол., она находилась в пренебрежении и только в недавнее время заняла опять видное место среди декоративных искусств. Благодаря новейшим научным открытиям ее материал и техника усовершенствовались. Во многих местах возникли одна за другой фабрики, удовлетворяющие усилившемуся спросу на изделия из обожженной глины, имеющих как практически полезное назначение, так и чисто художественный характер. Архитекторы стали снова употреблять терракотовые орнаменты при отделке фасадов зданий. Во Франции скульпторы Дюбуа, Каррье-Беллёз и др. ввели в моду небольшие фигуры, бюсты и группы, легко размножаемые посредством механической формовки из глины и затем обжигания, и эта мода распространилась повсюду вследствие изящества и сравнительной дешевизны таких скульптур. Равным образом, в большом ходу теперь фигурные вазы из Т., служащие для убранства террас, балконов и садов. Лучше всего они фабрикуются в Вене, Силезии и Копенгагене. Ср. Combe, "Description of the collection of ancient terracottas in the British Museum" (Л.; 1810); S é rout d'Agincourt, "Recueil de fragments de sculpture antique en terre cuite" (П., 1814); Сатрапа, "Antiche op è re in plastica" (Рим, 3842); Panofka, "Terrakotten des k önigl. Museum in Berlin" (Б., 1842); Кекуле, "Griechische Thonfiguren aus Tanagra" (Штутгарт, 1878) и "Die antiken Terracoten" (Штутг., 1880—84, 2 т.); Fr ö hner, "Terres cuites d'Asie Mineare" (П., 1879); Lecuyer, "Terres cuites" (П., 1882—85, 2 т.); Pottier, "Les statuettes de terre cuite" (П., 1890).

Оглавление