Андижанское восстание 1898 явилось следствием колонизаторской политики царизма в Ср. Азии, вызвавшей в 80—90-х гг. волну стихийных народных выступлений в Ферганской области. Недовольство народных масс было использовано феодальной знатью и мусульманским духовенством бывшего Кокандского ханства. Во главе А. в. стоял Мадали-ишан, который обосновался в кишлаке Минг-Тюбе (около Андижана). Разжигая религиозный фанатизм народных масс, он привлек на свою сторону часть трудящегося населения. Мадали-ишан установил связь с турецким султаном. Руководители А. в. намечали поднять восстание в Андижане, Оше, Маргелане под лозунгом газавата (священная война против «неверных»), захватить Наманган, восстановить Кокандское ханство, распространить восстание на всю Ср. Азию, ввести старые, феодальные порядки. 17 мая в Минг-Тюбе и окрестностях собрались участники восстания и двинулись на Андижан.
Восставшие, основную массу которых составляли дехкане-земледельцы и скотоводы, подёнщики-мардикеры, вооружённые главным образом холодным оружием, насчитывали до 2 тыс. чел. 18 мая на рассвете они внезапно напали на бараки двух рот 20-го Туркестанского линейного кадрового батальона, расположенного на окраине Андижана. Солдаты, понеся незначительные потери, огнем рассеяли неорганизованную толпу. Движение было быстро и жестоко подавлено. 383 чел. были осуждены царскими властями, 18 из них (включая Мадали-ишана) повешены, остальные отправлены на каторгу и поселение. А. в. потерпело поражение не только из-за плохой подготовленности, но и из-за того, что, вопреки антиколониальным настроениям основной массы его участников, руководство восстанием оказалось в руках феодалов и духовенства, стремившихся с помощью народного движения восстановить свои привилегии. Тем не менее А. в. объективно содействовало дальнейшему нарастанию национально-освободительной борьбы народов Туркестана.
Лит.: История Узбекской ССР, т. 2, Таш., 1968.
Х. Т. Турсунов.