Николай Кузанский (Nicolaus Cusanus), Николай Кребс (Krebs) (1401, Куза на Мозеле, — 11.8.1464, Тоди, Умбрия), философ, теолог, учёный, церковно-политический деятель. Родился в семье рыбака и виноградаря. Бежал из родного дома к графу Теодориху фон Мандершайду, который дал ему первоначальное образование и сделал возможным дальнейшее его обучение в университетах Гейдельберга и Падуи (1416—23). Изучал юриспруденцию, математику и естествознание, а затем теологию, после чего получил духовное звание. Участвовал в 1432—37 в Базельском соборе. Руководствуясь основной для него идеей вселенского единства («О католическом согласии», 1433—1434; «О мире и согласии веры», 1453), выступил в процессе работы собора за централизацию церкви. Будучи ближайшим советником папы Пия II, в 1448 достиг звания кардинала, с 1450 стал епископом в Бриксене, с 1458 генеральным викарием в Риме. Оказывал значительное влияние на европейскую политику своего времени. Биографы указывают на его веротерпимость, проповедь свободы мышления, попытки противодействовать крайностям папистского абсолютизма. Н. К. дал законченное выражение универсализма средне-вековой мысли и вместе с тем явился первым философом нового времени, предвосхитив многие идеи и методы математического естествознания и развив в своём творчестве тенденции, не потерявшие своей актуальности до настоящего времени. Диалектическая тенденция выразилась у Н. К. в его стремлении охватить все вещи и события мировой жизни в единстве и цельности — бесконечном «максимуме», который не сводим ни к чему конкретному и отдельному и превосходит его, но в то же время отражается отдельными вещами. Этот «максимум» есть одновременно и бесконечный «минимум», поскольку целостность максимума не допускает никакого деления («Ученое незнание», 1440). Он вообще есть совпадение противоположностей (coincidentia oppositorum), которое Н. К. трактует весьма разнообразными способами, в том числе как принцип отрицания отрицания («О не ином», 1462): абсолют, «не-иное» есть «иное» «иного», которое определяет собою и себя и иное, превышает и утверждение и отрицание, будучи «утверждением утверждения». «Абсолютный единый максимум» трактуется как высшее достижение разума и как нечто превышающее самый разум; для позднего Н. К. — это уже и не «бытие» в традиционном смысле, а «возможность», заключающая в себе одновременно начало и формы и материи. Математическая тенденция у Н. К. проявилась — в онтологическом аспекте — в идее совпадения треугольника, круга, сферы и вообще всякой геометрической фигуры с бесконечной прямой при бесконечном удлинении их сторон или диаметра, и наоборот; получающаяся при таком совпадении бесконечная фигура есть «форма» и «образец» любой конкретной геометрической фигуры. Н. К. принадлежит семь специальных трактатов по математике. Используя метод бесконечного приближения при определении квадратуры круга, тригонометрических расчётах, вычислении числа p, он явился одним из предшественников математического анализа 17 в. Предвосхищая космологию Н. Коперника, Н. К. учил, что земля, как и любое др. небесное тело, не может быть центром Вселенной; доказывал бесконечность и вечность мира. Занимался проблемами опытного естествознания (например, эксперимент с определением веса растущего растения), предложил реформу календаря, составил географическую карту Центральной и Восточной Европы. Конструктивно-эмпирическая тенденция возникала у Н. К. в связи с тем, что непостижимый абсолют конкретно существовал в вещах и отражался ими, так что познание этих вещей, будучи бесконечным приближением к заключённой в абсолюте истине, осуществляется посредством «догадок», или «предположений», — априорных творческих актов человеческого разума («De coniecturis», 1440). Символико-мифологическая тенденция выразилась у Н. К. не только в представлении о живой иерархии космоса, но прежде всего в символической многоплановости всего стиля его мысли. Предпринятое им философское обоснование церковных догматов содержит своеобразную диалектику мифа в духе неоплатонизма.
Является бесплодным издавна ведущийся в науке спор, был ли Н. К. теистом или пантеистом. При акценте на абсолютном, надмировом максимуме вся система Н. К. получала монотеистическое толкование (в духе отрицательной теологии Ареопагитик «максимум», «не-иное», «бытие-возможность» оказываются у Н. К. различными обозначениями, «именами» трансцендентного бога), но при смещении логических акцентов на малый, «конкретизированный» максимум возникало пантеистическое представление о мироздании, состоящем лишь из чувственно-постигаемых вещей, в которые должен бесконечно углубляться человек. Эти пантеистические возможности концепции Н. К. были последовательно осуществлены Дж. Бруно.
Соч.: Opera omnia, Basileae, 1565; Opera omnia, Lpz. — Hamb., 1932—70—; Philosophisch-theologische Schriften, Bd 1—3, W., 1964—67; Werke, Bd 1—2, В., 1967; в рус. пер. — Избр. филос. соч., пер. С. А. Лопашова и А. Ф. Лосева, М., 1937.
Лит.: Тажуризина 3. А., Философия Николая Кузанского, М., 1972; Gandillac М. de, La philosophie de Nicolas de Cues, P., 1942; Santinello G., II pensiero di Nicolo Cusano nella sua prospettiva estetica, Padova, 1958; Tokarski М. F., Filozofia bytu u Mikolaja z Kuzy, Lublin, 1958; Zeilinger E., Cusanus-Konkordanz, Münch., 1960; Kleinen H., Danzer R., Cusanus-Bibliographie (1920—61), в кн.: Mitteilungen und Forschungsbeiträge der Cusanus-Gesellschaft, Mainz, 1961, S. 95—126; Vansteenberghe E., Le cardinal Nicolas de Cues, P., 1963; Jaspers K., Nikolaus Cusanus, Münch., 1964; Jacobi Kl., Die Methode der Cusanischen Philosophie, Freiburg — Münch., 1969; Cusanus-Gedachtnisschrift, Innsbruck — Münch., 1970.
А. Ф. Лосев.
Николай Кузанский. Фрагмент надгробного рельефа церкви Сан-Пьетро ин Винколи в Риме.