Чагатайский язык, средневековый среднеазиатско-тюркский письменно-литературный язык, достигший наибольшего оформления и единообразия как язык классический в тимуридских уделах (бывший Чагатайский улус) во 2-й половине 15 — 16 вв. Среди тюркологов нет единства в толковании Чагатайский язык и определении его временных границ. П. М. Мелиоранский датировал чагатайский язык 13—18 вв. А. Н. Самойлович усматривал в развитии среднеазиатско-тюркского письменно-литературного языка три связанных между собой периода, первый — с 11 в.; название чагатайский язык он относил к третьему периоду (15 — начало 20 вв.); это наиболее распространённая концепция, с небольшими уточнениями её придерживаются зарубежные тюркологи. В 30—60-х гг. вместо термина «чагатайский язык» употреблялся термин «староузбекский язык» (см. Узбекский язык), под который подводились и более ранние памятники тюркской письменности (А. К. Боровков, А. М. Щербак, языковеды Узбекистана). Термин «чагатайский язык» подчёркивает наддиалектный характер письменно-литературного языка, воспринявшего традиционные черты письменно-литературного языка более раннего периода: сочинения на чагатайском языке были широко читаемы тюркоязычными народами, населяющими территорию от Босфора до Алтая и Индии (С. Е. Малов), чему способствовала арабская графика, допускавшая вариативность огласовки.
В 15—16 вв. были четко дифференцированы прозаический и поэтический варианты Чагатайского языка, в творчестве А. Навои и Бабура завершена смена его диалектной ориентации. В итоге базисная морфологическая система чагатайского языка в своих определяющих чертах, в том числе падежном склонении, была приведена в соответствие с тюркским городским койне Андижана 15 — начала 16 вв. Выявляемые признаки базисной системы могут быть квалифицированы как «староузбекские» элементы в чагатайском языке В поэтическом варианте, сохранявшем традиционную смешанность разнородных форм, вес «староузбекских» элементов несколько ниже. Распространённым остаётся подход к периодизации истории языка, при котором проводится хронологическая грань между чагатайским языком и староузбекским языком, равно как и попытки построить периодизацию при опоре главным образом на историко-культурные факторы.
Лит.: Мелиоранский П., Турецкие наречия и литература, в кн.: Брокгауз Ф. А., Ефрон И. А., Энциклопедический словарь, т. 34, СПБ, 1902; Самойлович А. Н., К истории литературного среднеазиатско-турецкого языка, в сборнике: Мир-Али-Шир, Л., 1928; Малов С. Е., Мир Алишер Навои в истории тюркских литератур и языков Средней и Центральной Азии, «Изв. АН СССР. Отд. литературы и языка», 1947, т. 6, в. 6; Кононов А. Н., Родословная туркмен, М.—Л., 1958; Щербак А. М., Грамматика староузбекского языка, М.—Л., 1962; Боровков А. К., Лексика среднеазиатского тефсира XII—XIII вв., М., 1963; Фазылов Э. И., Староузбекский язык, т. 1—2, Таш., 1966—71; Наджип Э. Н., О средневековых литературных традициях и смешанных письменных тюркских языках, «Советская тюркология», 1970, №1; Благова Г. Ф., Тюркское чагатаj — русское чагатай-джагатай, «Тюркологический сборник 1971», М., 1972; Абдурахмонов Г., Шукуров Ш., Узбек тилининг тарихий грамматикаси, Тошкент, 1973; Brockelmann C., Osttürkische Grammatik der islamischen Litteratursprachen Mittelasiens, Leiden, 1954; Eckmann J., Chagatay manual, Bloomington, 1966.
Г. Ф. Благова.