До сих пор нет обобщающих работ по данной теме. Но отдельные аспекты её кратко освещались. Так, ещё в дореволюционной литературе можно найти некоторые сведения о пребывании в вологодской ссылке Я. Н. Бекмана, Н. В. Шелгунова и П. Л. Лаврова в работах историков М. К. Лемке, А. С. Пругавина и журналиста П. Витязева [1].
Интерес к теме усилился после Октябрьской революции. В книге Б. В. Титлинова "Молодёжь и революция" (Л., 1924) приводятся некоторые факты о работе вологодского кружка семинаристов в начале 60-х годов (кружка А. Румянцева и А. Фрязиновского) [2].
В начале 30-х годов вышли работы известного историка И. С. Книжника-Ветрова, посвященные П. Л. Лаврову. В них определенное место уделено пребыванию последнего в вологодской ссылке [3].
В книге литературоведа В. В. Гуры дан довольно обстоятельный очерк о жизни писателя Н. В. Шелгунова в вологодской ссылке, но автор не упоминает о связях Шелгунова с местной молодёжью [4].
В статьях А. В. Смирнова и Р. А. Таубина, опубликованных в начале 60-х годов, хотя и кратко, но освещается вопрос о работе вологодского отделения "Земли и воли" 60-х годов XIX века и связанного с ним кружка вологодских семинаристов [5]. Однако Смирнову не удалось дать полную картину работы семинарского кружка. Поэтому статья студента ВГПИ А. А. Пражевского, написанная под руководством автора данной работы и опубликованная в 1972 году, удачно дополняет работу Смирнова [6].
В 1968 году в очерке о П. Л. Лаврове, помещенном в журнале "Север", автор данной статьи предпринял попытку обстоятельно рассказать о пропагандистской деятельности будущего идеолога народничества в вологодской ссылке. Он же подготовил публикацию архивных документов о пребывании П. Л. Лаврова в Вологде. В известной степени сводной работой по истории вологодской ссылки 60-х годов явилась статья того же автора в журнале "История СССР", в которой подчеркивалось большое влияние политических ссыльных на формирование демократических взглядов вологодской молодежи [7].
Первым советским историком, заговорившим в полный голос о работе народников-вологжан В. М. Дьякова и А. И. Сирякова среди рабочих столицы, являлась Э. А. Корольчук [8].
Краткие сведения о деятельности народников-вологжан в кружках 70-х годов и их участии в "хождении в народ" имеются в некоторых общих работах по истории народнического движения. Но только Н. А. Троицкий обстоятельно останавливается на деятельности вологжанина - "чайковца" М. В. Купреянова [9].
Попытку подробного анализа деятельности народников-вологжан в народнических кружках 70-х годов, а также "хождении в народ" предпринял автор данной статьи в работах, вышедших в 60-70-х годах [10].
Впервые в книге В. Ф. Антонова "Герман Лопатин" цитируется архивный документ, говорящий о существовании вологодского народнического кружка в начале 80-х годов, в работе которого активное участие принимал ссыльный Г. А. Лопатин. Краткие сведения об этом кружке имеются в статье вологодского краеведа А. Шаньгина [11].
Гораздо большее количество фактов в деятельности народнического кружка в Вологде приводится в публикациях автора данной статьи [12]. Кроме того, были также работы о деятельности известного народовольца-вологжанина Н.А.Саблина [13]. Такова краткая историография проблемы.
Данная статья написана на основе документов, хранящихся в Вологодском областном архиве, а также центральных исторических архивах Москвы и Санкт-Петербурга. В этой работе использованы мемуары многих известных участников народнического движения.
По количеству участников народнического движения Вологодская губерния занимала одно из первых мест [14].
Чем же объясняется большая тяга вологжан к участию в общественном движении?
Главной предпосылкой движения являлось тяжелое положение крестьянства в пореформенный период, а по свидетельству ссыльных писателей, крестьяне и городская беднота Вологодчины находились в очень тяжелых условиях. Писатель Н. В. Шелгунов в статье "Подзавалье" писал о жизни местного населения: "А бедность? О, какая повсюдная страшная бедность!" [15].
Тяжёлое положение крестьян и городской бедноты существенным образом повлияло на формирование передовых взглядов вологодской молодежи. Но в идейном отношении она испытала воздействие идеологов демократического движения 60-х годов. Проводниками передовых идей являлись учителя гимназии и духовной семинарии в Вологде. Гимназист тех лет, а впоследствии писатель-народник П. В. Засодимский свидетельствует: "Появились новые учебники и новые учителя" [16]. Лучшими из этих учителей были: Н. П. Левицкий, Н. Я. Соболев и Н. Ф. Бунаков, которые прививали своим ученикам не только любовь к творчеству Пушкина, Гоголя, Лермонтова, Тургенева и Гончарова, но и к стихам Некрасова и очеркам Салтыкова-Щедрина. Они давали читать учащимся журналы "Современник", "Русское слово" и даже сочинения Герцена и Огарева. Соболев и Бунаков выступали с публичными лекциями на общественно-политические темы. Огромную роль в политическом воспитании вологодской молодежи сыграли политические ссыльные, которых в 60-х годах было уже немало в Вологде [17].
В 60-е годы Вологодская губерния становится местом ссылки передовых общественных деятелей - "государственных преступников". Для этого имелось достаточно оснований. Губерния была удалена от обеих столиц, в ней тогда не было ни одного высшего учебного заведения, не было крупных предприятий, кроме Красавинской фабрики. Политические ссыльные ухитрялись вести пропаганду среди местного населения и даже создавать тайные кружки.
Очень заметный след в Вологде оставило пребывание Я. Н. Бекмана, сосланного за руководство харьковско-киевским тайным обществом. Он находился здесь под надзором полиции с 29 октября 1860 года по 5 октября 1862 года и служил в губернской канцелярии [18]. Наблюдение полиции и служба в губернской канцелярии не помешали ему познакомиться с передовой интеллигенцией города и даже стать во главе Вологодского, или Северного отделения организации "Земля и воля", центр которой находился в столице. Созданием Вологодского отделения руководители "Земли и воли" хотели "весь север и частью северо-восток связать в одно целое" [19]. Установление связи руководства "Земли и воли" с Вологодским отделением осуществил вологжанин Л. Ф. Пантелеев, который приехал в 1862 году в Вологду, встретился с Бекманом и местными демократами, снабдив их нелегальной литературой [20].
Кроме Бекмана и Пантелеева, в Вологодское отделение "Земли и воли" вошли ссыльные: И. Золотов (бывший студент Казанского университета), М. Новоселицкий (бывший студент Петербургского университета) и представители местной интеллигенции: Н. Ф. Бунаков (учитель словесности Вологодской гимназии) и И.Н.Соболев (учитель истории той же гимназии).
Однако в октябре 1862 года Я. Н. Бекман был арестован и вскоре переведен в Самару, где и скончался 6 октября 1863 года. Вскоре после отъезда Бекмана Вологодское отделение "Земли и воли" перестало существовать.
1861 год был годом студенческого движения, которое являлось проявлением недовольства учащейся молодежи крепостническим характером проведенной реформы. В студенческих волнениях осенью 1861 года в Петербургском университете принимали участие 16 вологжан [21]. Вскоре после непродолжительного заключения вологжане, как и другие участники движения, были высланы на родину. Один из активных участников студенческого движения А. Н. Фрязиновский установил связь с воспитанниками Вологодской семинарии. Вскоре был создан семинарский кружок во главе с А. Румянцевым. Члены кружка распространяли нелегальную литературу не только среди семинаристов, но и предприняли первую на Врлогодчине попытку пропаганды среди крестьян (в Никольском уезде). Однако в июле 1862 года полиция обнаружила тайный кружок, участники которого были преданы суду и высланы из Вологды в отдалённые города губернии под надзор полиции [22].
Во второй половине 60-х годов наставниками местной молодежи становятся попавшие в вологодскую ссылку виднейшие деятели демократического движения: Н. В. Шелгунов, В. В. Берви-Флеровский, П. Л. Лавров и др.
Н. В. Шелгунов отбывал ссылку с начала декабря 1864 года до конца апреля 1869 года в городах: Тотьме, Великом Устюге, Никольске, Кадникове и Вологде [23]. Во время ссылки он подвергался постоянной травле и гонению и был доведен местными властями до полного отчаяния. Получаемые им посылки вскрывались, а письма просматривались. Боясь установления Шелгуновым связей с местной интеллигенцией, губернские власти переводили его из одного города в другой, обвиняя не только "в политической неблагонадёжности", но и "во вредном в высшей степени образе мыслей" [24].
Несмотря на это, Н. В. Шелгунов много писал на различные темы, помещая статьи в журнале "Русское слово" и "Дело". Немало им было написано очерков на местном материале. Например, в статье "Вологодские кружевницы" описано исключительное трудолюбие вологодских вышивальщиц.
В июле 1867 года Н. В. Шелгунов благодаря хлопотам жены был переведен в Вологду [25]. Здесь он познакомился с молодым писателем П. В. Засодимским, с которым часто встречался и сотрудничал в журнале "Дело". По свидетельству этого писателя, Шелгунов сразу нашел среди вологжан "самых горячих почитателей и почитательниц" [26].
Будущий писатель А. В. Круглов, учившийся тогда в Вологодской гимназии и только начинавший свою литературную деятельность, вспоминает, что Шелгунов "пользовался громадной популярностью среди молодого поколения" [27].
Во время пребывания Н. В. Шелгунова в Вологде с ним познакомился и стал его секретарем М. П. Сажин, бывший студент Технологического института, высланный в Вологду в марте 1868 года за участие в студенческом движении [28]. Сажин становится связующим звеном между Шелгуновым и учащейся молодежью Вологды. Сам он о своих связях с гимназистами сообщает следующее: "Все они во время моей ссылки довольно часто встречались со мной, видя во мне старшего товарища, могущего помочь им в деле развития" [29]. В Вологодской гимназии в это время существовал кружок последователей Н. Г. Чернышевского - "чернышевцев". На сходках членов кружка читались и обсуждались произведения ссыльных демократов и особенно Шелгунова. "Его статьи, - вспоминает Круглов, - всегда читались... на наших "субботниках" и вызывали горячие споры" [30].
В скором времени после отъезда Н. В. Шелгунова М. П. Сажин в июне 1869 года бежит из Вологды за границу [31].
С 6 октября 1866 года в Вологде под надзором полиции находился талантливый писатель-демократ В. В. Берви-Флеровский, переведенный сюда из Томской губернии [32]. Сразу по приезде он усиленно занялся литературной деятельностью. "В Вологде, - вспоминал он сам, - я задумал написать книгу о положении рабочего класса в России" [33]. Это намерение ему удалось осуществить, и книга была издана в 1869 году. В филиале Вологодского музея-заповедника до сих пор бережно хранится экземпляр первого издания этой замечательной книги. Она была написана на основе материалов губернских статистических комитетов и богатейших личных наблюдений автора. "Помогли мне, - писал он, - и поездки по Пермской, Вятской и Вологодской губерниям (по моим расчетам я проделал здесь 5200 верст)" [34].
Влияние книги Флеровского на развитие народнического движения очень хорошо отметил активный его участник О. В. Аптекман. "Молодежь, - писал он, - получила именно ту книгу, которую она ждала от Берви, - книгу, раскрывшую ей глаза на тогдашнюю русскую действительность... Молодежь была потрясена до глубины души" [35]. По словам А. В. Круглова, передовые люди Вологды считали это сочинение своей "настольной книгой". Но автор нашумевшей книги оказывал влияние на местную молодежь и своим подвижническим образом жизни. Круглов пишет: "Его прямо называли человеком не от мира сего" [36]. Хорошо знавшая Берви Л. П. Шелгунова сообщает, что он "человек твердых принципов, не допускавший никаких уступок" [37]. Однако в начале 1868 года В. В. Берви-Флеровского переводят в Тверь [38].
В Вологодской ссылке в течение трех лет находился известный идеолог народничества, ученый и философ П. Л. Лавров. Поводом для его ареста послужило покушение Каракозова на царя Александра II 4 апреля 1866 года. При обыске на квартире Лаврова были обнаружены антимонархические стихотворения.
По постановлению военного суда, утвержденному царем, полковника П. Л. Лаврова решено было уволить со службы в должности профессора артиллерийской академии и "отослать на житье" в Вологодскую губернию под строгий надзор полиции, куда он и был отправлен в феврале 1867 года после девятимесячного тюремного заключения [39].
Будущий идеолог народничества отбывал ссылку в Тотьме, Вологде и Кадникове. В Тотьму он попал 28 февраля 1867 года и пробыл здесь до конца августа 1868 года [40]. Жил он в ссылке вместе с матерью, старушкой 80 лет. В Тотьме, по словам Л. Ф. Пантелеева, он "работал не покладая рук" над своими сочинениями и в то же время живо интересовался общественной жизнью вплоть "до устройства любительских спектаклей" [41]. В Тотьме Лавров, по словам М. П. Сажина, был центром тамошней ссылки. Вскоре по настойчивой просьбе Лаврова, в связи с болезненным состоянием матери, его перевели в Вологду. 29 августа 1868 года П. Л. Лаврова из Тотьмы провожала большая компания ссыльных и местных знакомых на тройке лошадей.
В Вологду Лавров приехал 31 августа 1868 года и поселился в доме на Архангельской улице, на которой уже до этого жили В. В. Берви-Флеровский и Н. В. Шелгунов. Последний и подыскал Лаврову квартиру из пяти комнат почти напротив своего дома. Таким образом, названная улица - ныне ул. Н. Г. Чернышевского - являлась в конце 60-х годов центром вологодской политической ссылки. В Вологде Лавров встречался с Н. В. Шелгуновым, В. В. Берви-Флеровским, М. П. Сажиным и П. В. Засодимским. Так же, как и Шелгунов, он старался сблизиться с вологодской учащейся молодежью и систематически отдавал переписывать свои работы вологодским семинаристам [42]. Раз в неделю, обычно по четвергам, Лавров устраивал в своей квартире литературные вечера, которые посещали и учащиеся старших классов. На вечерах Лавров читал вслух самые различные книги, причем слушать его чтение (он был "бесподобный чтец"), по свидетельству Н. А. Иваницкого, "собиралось немало народу". Лавров, по воспоминаниям современников, "обладал редкою способностью становиться в уровень с людьми самого ограниченного образования". Гостей всегда поражали его энциклопедические знания и изумительная память [43]. Он пользовался очень большой популярностью среди учащихся.
В Вологде Лавров познакомился с бывшим семинаристом и членом кружка Румянцева и Фрязиновского Н. В. Кедровским, который занимал пост помощника начальника канцелярии губернатора и поэтому смог освободить корреспонденцию Лаврова от просмотра полиции на долгое время [44].
П. Л. Лавров стремится установить связь с местной интеллигенцией не только как общественный деятель, но и как ученый. 1 октября 1868 года он публикует в "Вологодских губернских ведомостях" обращение к интеллигенции губернии с призывом к антропологическому изучению края. Статью свою он начинал с заявления, что Вологодская губерния очень интересна с точки зрения антропологической науки. Такое выступление Лаврова было понятно, ибо он являлся крупнейшим специалистом своего времени в области антропологии. Заканчивал Лавров свою статью-обращение словами: "Мне было бы весьма приятно, если бы эти случайные заметки обратили на себя внимание образованных читателей Вологодской губернии и послужили поводом к собранию материалов, по моему убеждению, довольно важных как для России, так и для науки вообще" [45].
Опубликование статьи, написанной политическим поднадзорным под собственной фамилией в официальной губернской газете, было чрезвычайно редким фактом. Здесь также дело, видимо, не обошлось без помощи Н. В. Кедровского, являвшегося тогда редактором "Вологодских губернских ведомостей".
Однако пребывание Лаврова в Вологде оказалось кратковременным. Узнав о шумных проводах, устроенных ему в Тотьме, губернские власти всполошились и решили наказать за них самого "виновника". Поэтому 3 октября 1869 года Лавров из губернского центра был отправлен в уездный городишко Кадников [46] .
Человек высокой умственной культуры, с поразительно развитыми трудовыми навыками, несмотря на многие неудобства захолустной жизни, он много писал по философии, социологии, истории и антропологии. Свои многочисленные статьи он помещал в известных тогда журналах: "Отечественные записки", "Неделя", "Современное обозрение", "Библиограф" и других большей частью под прoзрачным псевдонимом "П. Миртов" [47]. В Кадникове Лавров закончил "Исторические письма" (1869), ставшие, как известно, для молодежи призывом к "хождению в народ". В это время Лавров приходит к мысли о бегстве за границу. В осуществлении плана бегства ему была оказана помощь со стороны Г. А. Лопатина, который предложил друзьям и родственникам Лаврова в Петербурге свои услуги в организации побега [48].
Одетый в форму отставного штабс-капитана, в черкесской бурке, под носом у кадниковских жандармов, Лопатин 15 февраля 1870 года вывез Лаврова из города на лихой тройке лошадей, нанятой в Вологде.
Лавров и Лопатин, попав за границу, часто встречались. Всю жизнь они были связаны тесной дружбой, начавшейся во время бегства из вологодской ссылки [49].
Редкий по смелости и ловкости побег Лаврова поразил все губернское начальство. Огорошенный этим происшествием начальник губернского жандармского управления полковник Мерклин говорил: "Подобного побега, подобной ловко задуманной и исполненной штуки я не видывал" [50] .
В результате активной деятельности политических ссыльных и местной интеллигенции Вологда в начале 70-х годов существенно изменилась. Так, писатель В. А. Гиляровский говорит о сильном оживлении общественной жизни города на рубеже 60-х и 70-х годов [51].
Участниками "хождения в народ" были в значительной степени студенты младших курсов высших учебных заведений, получившие предварительную политическую подготовку в кружках самообразования в старших классах средних учебных заведений. В Вологде такой кузницей народнических кадров являлась прежде всего духовная семинария. Из 15 человек, привлеченных по различным судебным процессам, только трое получили образование не в местной семинарии [52]. В конце 1875 года при ревизии Вологодской семинарии выяснилось, что многие семинаристы читают журналы "Современник", "Русское слово", "Отечественные записки", "Дело" и другие подобные издания [53]. Бывшие семинаристы, попавшие в столичные высшие учебные заведения, часто своими письмами агитировали за уход из семинарии, за разрыв с духовной карьерой. Это приносило свои плоды: Вологодская семинария дала народническому движению таких активных участников, как В. М. Дьяков, А. И. Сиряков, Д. Я. Суровцев, А. А. Малиновский, А. А. Каменский, П. П. Попов, А. И. Нуромский и другие.
Влияние ссыльных отразилось и на Вологодской гимназии. М. П. Сажин свидетельствует: "В бытность мою в Вологде среди гимназистов был кружок "чернышевцев". Из них особенно выделялись гимназисты: Лермонтов, Кудрявцев и Левашев. Наиболее развитым был Лермонтов" [54]. Активными кружковцами являлись также В. Осипов и А. Круглов. Все эти "чернышевцы" впоследствии становятся активными участниками народнического движения 70-х годов. "Чернышевцы" тайно издавали рукописный журнал под названием "Тесный кружок", в котором разбирались произведения передовых писателей, в том числе и ссыльных, например Н. В. Шелгунова.
Немало бывших вологодских семинаристов и гимназистов стало деятельными членами столичных кружков, организовавших в середине 70-х годов "хождение в народ", то есть проведение пропаганды в крестьянской среде. Так, в известный народнический кружок "чайковцев" входили Ф. Н. Лермонтов, М. В. Купреянов, его старшая сестра Н. В. Купреянова, А. К. Левашев. Однако Лермонтов вскоре вышел из этой организации, возглавил кружок сторонников Бакунина и уже с 1871 года начал пропаганду среди крестьян Поволжья. Участниками "хождения в народ" являлись Н. Е. Введенский (будущий физиолог), П. В. Засодимский и уроженец Вологды Н. А. Саблин, член московского отделения общества "чайковцев", а также Д. Я. Суровцев и другие [55].
В народнический кружок под руководством воспитанника Вологодской семинарии В. М. Дьякова, осуществлявший пропаганду среди рабочих фабрики Чешера и солдат Московского полка в Петербурге, входило семь вологжан [56]. Судебный процесс над Дьяковым и членами его кружка, на котором воспитанник Вологодской семинарии вел себя очень смело, оказал большое влияние на молодежь Вологды и особенно сестер Юшиных, возглавивших позднее Вологодский народнический кружок. При обыске у А. Юшиной полиция отобрала фотографическую карточку Дьякова и записки о судебном процессе [57].
Судебный процесс над бывшими воспитанниками Вологодской семинарии привел к введению драконовских законов слежки за поведением семинаристов. В результате ревизии, проведенной по указанию самого министра просвещения, был принят закон, запрещавший принимать в высшие учебные заведения воспитанников Вологодской семинарии. Семинаристам было запрещено читать книги в городских библиотеках, переписываться со студентами и даже ходить в театр [58].
Итак, вологжане принимали активное участие в народнических кружках и в пропаганде среди крестьян и рабочих, в том числе и на территории Вологодской губернии. Так, члены Московского кружка пропагандистов - бывшие воспитанники семинарии - Д. Я. Суровцев, А. А. Малиновский, А. А. Каменский и П. П. Попов вели пропаганду среди крестьян Тотемского и Никольского уездов в 1874 году [59] .
Следует также отметить, что яркая личность народника-вологжанина Ф. Н. Лермонтова оказала большое влияние на творчество П. В. Засодимского. Лермонтов явился прототипом пропагандиста Верюгина - главного героя романа Засодимского "По градам и весям" [60].
Среди народников-вологжан известны деятели партии "Народная воля" - уроженец Вологды Н. А. Саблин и тотьмич Д. Я. Суровцев. В середине 70-х годов они принимали участие в "хождении в народ", а после его неудачи примкнули к "Народной воле". Саблин в качестве агента Исполнительного комитета "Народной воли" являлся одним из организаторов подготовки покушений на Царя Александра II, а Суровцев в 1881-1882 годах возглавил московскую типографию "Народной воли" [61].
Народнические кружки возникали не только в Петербурге и Москве, но и в ряде губернских городов. Однако долгое время было принято считать, что в Вологде и уездных городах губернии не было народнических кружков. На карте-схеме "Народовольческие кружки в России", приложенной к известной монографии С. С. Волка "Народная воля", Вологда отсутствует [62]. Но на основе архивных и опубликованных материалов можно доказать, что народнические кружки в Вологде и некоторых уездных городах губернии не только существовали, но и вели активную пропагандистскую работу среди населения, энергично боролись с местными властями. Автором данной статьи ранее были опубликованы работы по этой теме [63].
Народнические кружки появляются в Вологодском крае в конце 70-х годов XIX века и прежде всего в Вологде. Организаторами и участниками их являлись ссыльные революционеры и местная интеллигенция. Эти кружки находились под идейным влиянием сначала организации "Земля и воля", а позднее партии "Народная воля".
Вологда являлась наиболее крупным центром народнического движения в крае. Об этом было известно местным властям. Например, начальник Вологодского губернского жандармского управления в донесении в департамент полиции от 3 октября 1880 года писал: "Город Вологда с уездом представляют местность, более доступную к проявлению преступной деятельности пропагандистов,.. здесь население более способно к усвоению распространяемых ими преступных идей" потому, что "здесь сосредоточены все учебные заведения", "здесь центр торговли, ремесленных заведений и мастерских" [64].
Уже в середине 70-х годов в губернском городе было обнаружено много революционных изданий. В результате полицейской облавы на книжные магазины в марте 1876 года в одном из них было обнаружено 35 экземпляров пропагандистской брошюры "Дедушка Егор" [65]. В сентябре 1877 года в Вологду было прислано из Швейцарии еще несколько подобных изданий пропагандистской литературы [66].
Народнический кружок в Вологде возникает в 1877 году под руководством ссыльной О. Д. Мельниковой [67]. Собрания кружка посещали: младшая сестра известного народника М. В. Купреянова Л. В. Троицкая, земские врачи В. П. Воронцов [68] и А. А. Снятков, жена чиновника Е. Шульц, которая переписывалась с В. В. Берви-Флеровским, ссыльные В. А. Векшин, А. Н. Державин и другие.
Деятельность народнического кружка в Вологде не прекращается и после перевода Мельниковой в Великий Устюг в сентябре 1878 года. Но особенно она оживляется в начале 80-х годов в связи с возвращением в родной город сестер Юшиных - Аполлинарии и Марии, принимавших участие в петербургских народнических кружках и высланных за это из столицы. Сначала они попадают в ссылку в г. Повенец Олонецкой губернии, но в мае 1880 года по ходатайству отца, состоятельного вологодского купца, переводятся в Вологду под гласный надзор полиции [69].
По сведению жандармского управления, сестры Юшины вели пропаганду среди старшеклассников Вологодской гимназии. Под их влиянием оказались гимназисты И. Садилов, А. Авринский, братья Сорокины (Александр и Владимир), а также ученики реального училища С. Шварц, Д. Смышляев, А. Савваитов, Н. Щекотов и другие. Все они стали посещать собрания народнического кружка. Вологодский полицмейстер доносил своему начальству, что сестры Юшины "сплотили около себя особый кружок и, устраивая постоянные сходки в среде своей, вредно влияют на местное население своим противоправительственным направлением" [70]. Кружок вологодских народников под руководством Юшиных собирался обычно в доме их отца в центре города. Ныне это дом № 14 по Советскому проспекту, где в апреле 1979 года по инициативе вологодского городского отделения Общества охраны памятников была установлена мемориальная доска. С 1878 года в кружке активную работу ведет сосланная за активное участие в "хождении в народ" А. С. Тушинская, систематически осуществлявшая переписку вологодского кружка как с народническими кружками обеих столиц, так и с кружками в уездных городах Вологодской губернии [71].
По случаю казни народовольцами царя Александра II Юшины устроили многолюдное собрание кружка в своем доме. В связи с этим местные власти боялись, что кружок организует политическую демонстрацию во время официального торжества по случаю вступления на престол нового царя Александра III. Поэтому в эти дни сестры подверглись домашнему аресту, а 2 мая 1881 года у них был произведен обыск [72].
В скором времени после этого начальник вологодского губернского жандармского управления полковник Винклер сообщал губернатору, что в доме Юшиных систематически устраиваются сходки и "все находящиеся здесь поднадзорные... составляют отдельный сплоченный кружок, совершенно замкнутый и в действиях своих крайне осторожный" [73].
В число поднадзорных, посещавших кружок Юшиных в 1882 году, вошли также вновь прибывшие ссыльные: бывший землеволец Е. П. Карпов и Г. А. Лопатин [74]. В январе 1883 года агент жандармского управления доносил: "Состоящий под надзором полиции Лопатин ежедневно по вечерам отсутствует из квартиры до часу-двух ночи, проводит время у девиц Юшиных. Также он часто бывает в квартире поднадзорного Карпова, и можно сказать, что Лопатин, Юшины и Карпов связаны между собой неразрывной дружбой" [75] .
В эти годы (с 1880 по 1883) большая группа местной интеллигенции была тесно связана с Юшиными и посещала собрания в их доме. В этом кружке активно работали также политические ссыльные. Кроме того, Е. П. Карпов привлек в кружок артистов Вологодского театра Горского и Стрельского. Всего в этот кружок входило более 60 человек, и все они находились под надзором полиции. Понятно поэтому, что полицейский надзор за организаторами кружка - сестрами Юшиными - продолжался долго: гласный - до конца 1883, а негласный - до конца 1884 года [76].
Руководящая роль в вологодском народническом кружке принадлежала не только сестрам Юшиным, но в 1882-1883 годах в значительной степени и Г. А. Лопатину. Здесь следует вспомнить и о том, что всего несколько месяцев спустя Г. А. Лопатин стал во главе партии "Народная воля" с целью её спасения от окончательного разгрома правительством.
С начала 80-х годов усиливается влияние народников на учащихся учебных заведений Вологды. В феврале 1880 года полиция обнаружила революционный кружок воспитанников Вологодской земской фельдшерской школы. Подобный же кружок существовал в Вологодском реальном училище [77].
Значительную пропагандистскую работу в Вологде и уезде осуществляла народница Н. А. Назимова, которая использовала свое большое состояние для народнических целей. В селе Троицком близ Вологды в приобретенной ею усадьбе Назимова организует конспиративную квартиру, на которой в конце 70-х - начале 80-х годов побывал не один десяток народников из разных городов России с целью ведения пропаганды в Вологодской губернии, главным образом среди крестьян [78]. 24 января 1880 года в её усадьбе был произведен обыск, после чего за ней был установлен надзор полиции. Вскоре после этого она передала свое имение брату А. М. Васильеву, а сама временно покинула Вологодскую губернию [79].
Интересной личностью является А. М. Васильев. Будучи незаконным сыном помещика Буланина, он сначала числился крестьянином, а потом, успешно занявшись сыроварением, записался в купцы. Не принимая непосредственного участия в народническом движении, Васильев оказывал важные услуги ссыльным. Он, как доверенное лицо Назимовой, выполнял ее поручения, получая на свое имя нелегальную литературу. По агентурным сведениям, Васильев имел "весьма опасное нравственное влияние на крестьян" [80].
22 октября 1881 года последовало распоряжение подвергнуть Васильева негласному надзору. Несмотря на это, он продолжал помощь ссыльным, и 24 февраля 1883 года помог бежать из ссылки в Вологде жившему в его квартире Г. А. Лопатину [81]. В конце августа этого же года полиция узнала об этом, и Васильев был арестован, но после месячного тюремного заключения взят на поруки братом "чайковца" Н. В. Купреяновым под денежный залог в 3000 рублей [82].
Итак, народнический кружок в Вологде возник в 1877 году и просуществовал до конца 1883 года. Руководителями и активными деятелями кружка являлись в разное время известные народники: О. Д. Мельникова, А. Я. Юшина, Н. А. Назимова, а в 1882- 1883 годах - ветеран народнического движения Г. А. Лопатин. Кружковцы сначала разделяли взгляды организации "Земля и воля", а после ее раскола перешли на народовольческие позиции. Факт активного участия Г. А. Лопатина в работе вологодского кружка подтверждает такой вывод.
Вологодский кружок оказал большое влияние на возникновение и деятельность народнических кружков в уездных городах губернии. Известно, например, о существовании кружков в Великом Устюге, Никольске, Сольвычегодске, Кадникове, Усть-Сысольске и Яренске.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Лемке М. К. Очерки освободительного движения "шестидесятых годов". СПб., 1908; Пругавин А. С. Н. В. Шелгунов в ссылке // Русская мысль. 1910. № 2, 3; Витязев П. Ссылка П. Л. Лаврова в Вологодской губернии и его занятия антропологией // Известия Вологодского общества изучения Северного края. Вып. 2. Вологда, 1915.
2 Титлинов Б. В. Молодежь и революция. Л., 1924.
3 Книжник-Ветров И. С. П. Л. Лавров. М., 1930; его же. П. Л. Лавров от первых публицистических выступлений до издания "Вперед" (1857-1872 гг.) // Лавров П. Л. Собр. соч. в 8 томах. Т. I. М., 1934.
4 Гура В. В. Русские писатели в Вологодской области. Вологда, 1951.
5 Смирнов А. В. Общественное движение и школа Вологодской губернии в 60-х годах XIX века // Вологодский край. Вып. 2, Вологда, 1960; Таубин Р. А. Я. Н. Бекман и Харьковско-Киевское тайное общество // Революционная ситуация в России в 1850-1861 гг. М., 1963.
6 Пражевский А. А. (научный руководитель-доцент Б. Г. Михайлов). Революционный кружок А. Румянцева - А. Фрязиновского. Сборник студенческих работ ВГПИ. Вып. IX. Вологда, 1972.
7 Михайлов Б. Г. Три года на Севере // Север. 1968. № 3; Несколько документов о пребывании в вологодской ссылке П. Л. Лаврова. (Публикация Б. Г. Михайлова) // Материалы по истории Европейского Севера СССР. Северный археографический сборник. Вып. 1; Михайлов Б. Г. Вологодская ссылка 60-х годов XIX века // История СССР. 1970. № 1.
8 Корольчук Э. А. Из истории пропаганды среди рабочих Петербурга в середине 70-х годов // Каторга и ссылка. 1928. № 1(38).
9 Левин Ш. М. Кружок чайковцев и пропаганда среди петербургских рабочих в начале 70-х гг. // Каторга и ссылка. 1929. № 12(61); его же. Общественное движение в России в 60-70-е годы XIX в. М., 1958; Троицкий Н. А. Большое общество пропаганды. Саратов, 1963. Итенберг Б. С. Движение революционного народничества. М., 1965 и др.
10 Михайлов Б. Г. Из жизни революционных народников // Советские архивы, 1966. № 3; его же. Революционная пропаганда среди крестьян Вологодского края в 70-х годах XIX в. // Вопросы аграрной истории, Вологда, 1968; его же. Вологжане в московском кружке пропагандистов // Из истории борьбы трудящихся Европейского Севера против самодержавия. Вологда, 1972; его же. Предвестники бури. (Монография). Архангельск, 1977; его же. Новое о кружке В. М. Дьякова и А. И. Сирякова // Освободительное движение в России. Вып. 6, Саратов, 1977; его же. Революционная пропаганда среди крестьян на Европейском Севере России в 70-е годы XIX в. // Исторические записки. Т. 106, М., 1981.
11 Антонов В. Ф. Герман Лопатин. Липецк. 1960; Шаньгин А. Жизнь в борьбе // Вологодский край. Вып. 3, Вологда, 1962.
12 Михайлов Б. Г. Народнические кружки в Вологодском крае // Материалы по историй Европейского Севера СССР. Северный археографический сборник. Вып. 3, Вологда, 1973; его же. Г. А. Лопатин и вологодские народники // Вопросы истории, № 8, 1988.
13 Михайлов Б. Г. Поэт, публицист, революционер // Север. № 1. 1966; его же. Агент Исполнительного комитета "Народной воли" // Освободительное движение в России. Вып. 10, Саратов, 1981.
14 В народническом движении вологжан было даже больше, чем уроженцев Московской губернии. См.: Сидоров Н. И. Статистические сведения о пропагандистах 70-х годов в обработке III отделения // Каторга и ссылка. 1928, № 1 (38). С. 37.
15 Шелгунов Н. В. Сочинения. Т. III. СПб, 1872. С, 67.
16 3асодимский П. В. Из воспоминаний. М., 1908. С. 140.
17 В 1863 г. политических ссыльных в Вологодской губернии было около 100 человек. (ГАВО. Ф. 18. On. 1. Д. 141. Л. 5-8).
18 ГАВО. Ф. 18. Oп. 1. Д. 139. Л. 419.
19 Пантелеев Л. Ф. Воспоминания. М., 1958. С. 296.
20 Там же. С. 304.
21 ЛГИА. Ф. 14. On. 1. Д. 6050. Л. 302.
22 Были высланы: А. Фрязиновский, А. Румянцев, И. Благовещенский, И. Соколов, А. Колосов по постановлению Вологодского уездного суда 8 января 1864 г. (ГАВО. Ф. 235. Д. 1302. Л. 110-112; Д. 1231. Л. 1-4, 28-96; Д. 1232. Л. 111).
23 ГАВО. Ф. 135. Oп. 1. Д. 1. Л. 17 об.; Ф. 18. Oп. 1. Д. 162. Л. 11 об.; Ф. 139. Oп. 1. Д. 2. Л. 32-36.
24 ГАВО. Ф. 18. Oп. 1. Д. 162, Л. 11 об.
25 ГАВО. Ф. 18. Oп. 1. Д, 162. Л. 110 об.; Засодимский П. В. Из воспоминаний. М., 1908. С. 201.
26 Засодимский П. Указ соч. С. 204.
27 Круглов А. В. Накануне // Исторический вестник. № 3. 1894. С. 651- 652.
28 ГАВО. Ф. 18. Oп. 1, Д. 162. Л. 13-14.
29 Сажин М. П. Воспоминания. М„ 1925. С. 28.
30 Круглов А. В. Указ. соч. С. 651.
31 Сажин М. П. Указ, соч. С. 24.
32 ГАВО. Ф. 18. Oп. 1. Д. 162. Л. 10.
33 Берви-Флеровский В. Записки революционера-мечтателя. М.; Л, 1929. С. 121.
34 Маркс К., Энгельс Ф. и революционная Россия. М., 1967. С. 192.
35 Аптекман О. В. В. В. Берви-Флеровский. Л., 1925. С. 165.
36 Круглов А. В. Указ. соч. С. 659.
37 Шелгунов а Л. П. Из далекого прошлого. СПб. 1901, С. 205.
38 ГАВО. Ф. 18. Оп. 1. Д. 162, Л. 10.
39 ЦГИА СССР. Ф. 1282. Oп. 1. Д. 272. Л. 1-3, 6.
40 ГАВО. Ф. 135. Oп. 1. Д. 1. Л. 30.
41 Пантелеев Л. Ф. Воспоминания. М., 1958. С. 548.
42 Лопатин Г. А. К рассказам о П. Л. Лаврове // Голос минувшего, 1916. № 4. С. 193.
43 Иваницкий Н. А. Записки // Север, 1923. № 2. С. 43.
44 ГАВО. Ф. 139. Oп. 1. Д. 392. Л. 47. Сразу после бегства П. Л. Лаврова Н. В. Кедровский был уволен и отправлен под надзор полиции в В. Устюг (ЦГИА СССР. Ф. 1282. Oп. 1. Д. 272. Л. 57).
45 Вологодские губернские ведомости. 1868, № 43. С. 469.
46 ЦГИА СССР. Ф. 1282. Oп. 1. Д. 272. Л. 32.
47 По подсчетам П. Витязева, П. Л. Лавров в вологодской ссылке написал более двадцати больших статей. (Вологодский листок, 1915. № 809, С. 3-4).
48 П. Л. Лавров в воспоминаниях современников // Голос минувшего, 1915. № 9. С. 137.
49 Там же. С. 139.
50 Иваницкий Н. А. Записки // Север. 1923. № 3-4. С. 54. 01 См.: Гиляровский В. А. Мои скитания. Вологда, 1958. С. 34.
52 Каторга и ссылка. 1928. № 1 (38). С. 37.
53 Вперед. 1876. № 31. С. 37.
54 Сажин М. П. Указ. соч. С. 27.
55 Подробные сведения об участии вологжан в народнических кружках и "хождении в народ" изложены в книге: Михайлов Б. Г. Предвестники бури. Архангельск, 1977.
56 ГАВО. Ф. 466. On. 1. Дд. 459 и 468.
57 ЦГИА СССР. Ф. 1405. Oп. 75. Д. 7155. Л. 3-4.
58 Вперед, 1876, № 45. С. 228.
59 ЦГИА СССР. Ф. 1405. Oп. 70. Д. 7413. Л. 74.
60 Засодимский П. В. Из воспоминаний. М., 1908. С. 209.
61 Подробные сведения о вологжанах-народовольцах в книге: Михайлов Б. Г. Предвестники бури. Архангельск, 1977.
62 Волк С. С. Народная воля. М.; Л., 1966. С. 272-273.
63 Михайлов Б. Г. Народнические кружки в Вологодском крае // Материалы по истории Европейского Севера СССР. Вып. 3. Вологда, 1973; его же. Г. А. Лопатин и вологодские народники // Вопросы истории. 1988. № 8.
64 ГАВО. Ф. 108. Oп. 1. Д. 92. Л. 1, 10.
65 ЦГАОР СССР, Ф. 109. Oп. 161. Д. 191. Л. 1.
66 ЦГИА СССР, Ф. 1405. Oп. 75. Д. 7285. Л. 1-4.
67 ГАВО. Ф. 130. Д. 113. Л. 46.
68 В. П. Воронцов (1847-1918) стал впоследствии известным теоретиком либерального народничества.
69 ГАВО. Ф. 18. Oп. 2. Д. 340. Л. 1-5, а также: Д. 255. Л. 14.
70 ГАВО. Ф. 108. Oп. Д. 95. Л. 15, 18.
71 ГАВО. Ф. 18. Oп. 2. Д. 249. Л. 27-28.
72 ГАВО. Ф. 108. Oп. 1. Д. 95. Л. 16.
73 Там же.
74 ГАВО. Ф. 18. Oп. 2. Д. 351. Л. 1-27. Впоследствии Е. П. Карпов стал режиссером Александрийского театра. Г. А. Лопатин находился в вологодской ссылке со 2 марта 1882 по 24 февраля 1883 года. 16 июня 1882 г. он поселился на Кузнецкой улице в доме Матафтиных, который арендовал купец А. М. Васильев. Отсюда Лопатин и бежал с помощью последнего (Дело о состоящем под надзором полиции дворянине Германе Лопатине. ГАВО. Ф. 129. Oп. 1, Д. 39).
75 Там же. Л. 51.
76 ГАВО. Ф. 129. Oп. 1. Д. 45. Л. 1-15; Ф. 108. Oп. 1. Д. 104. Л. 2-7 и 27- 28; Ф. 129. Oп. 3. Д. 24. Л. 58.
77 ЦГИА СССР. Ф. 1405. Oп. 78, Д. 8343, л. 99.
78 ГАВО. Ф. 18. Oп. 2, Д. 289, Л. 80-81.
79 Там же. Л. 31, 39.
80 ГАВО, Ф. 18. Oп. 2. Д. 289, Л. 39 об., 42. Анатолий Михайлович Васильев родился в 1847 г., а умер после 1913 г. С образованием партии кадетов становится ее активным деятелем, одним из лидеров вологодской группы кадетской партии.
81 ГАВО, Ф. 129, Oп. 1, Д. 39, Л. 54-60.
82 Там же. Д. 34. Л. 22-24.