назад | вперед

Но вечно пусть будет все это,
Что свято я в жизни любил:
Тот город, и юность и лето
И небо с блуждающим светом
Неясных небесных светил.
Н. Рубцов.

70-летию со дня рождения замечательного русского поэта-вологжанина посвящен альбом живописи, графики и скульптуры «Николай Рубцов в творчестве современных художников». Слишком короткий жизненный путь был отпущен судьбой этому талантливому человеку. Возможно, этим объясняется столь малый изобразительный ряд прижизненных произведений, посвященных поэту. А может, необходимо было время, чтоб разобраться и по достоинству оценить эту яркую, многогранную, порой неоднозначную личность. Материал изобразительной иконографии Н.М. Рубцова, впервые собранный воедино и адресованный самому широкому зрителю, включает в себя произведения изобразительного искусства, находящиеся в музеях, архивах и библиотеках Вологодской области и других регионов страны. Отдельные из работ принадлежат авторам или частным коллекционерам. Созданные за последние сорок лет, они представляют неповторимый художественный образ личности и многообразие творчества Николая Рубцова.

Закончившаяся земная жизнь поэта продолжилась в произведениях искусства близких ему по духу художников, в новых публикациях и исследованиях литературоведов, в посвященных ему музейных коллекциях. Одна из них, самая первая была собрана Н.А. Старичковой в ее вологодской квартире, где не раз бывал Николай Михайлович. Произведения, обращенные к личности поэта, сегодня хранятся в правлении Вологодской писательской организации. Активно собирает и публикует работы, посвященные Рубцову и его творчеству, вологодский прозаик и историк литературы B.C. Белков. Среди них портреты поэта, книжные знаки с «рубцовской» тематикой, авторами которых являются как известные профессиональные экслибрисисты, так и любители, делающие первые шаги в этом виде графического искусства. При поддержке писателей Вологды с 1997 года издается литературно-художественный журнал «Автограф», где печатаются произведения Рубцова, помещается посвященный ему литературный и изобразительный материал.

Уже много лет в селе Никольском Тотемского района работает мемориальный Музей Николая Рубцова, расположенный в здании школы, где прошли детские и отроческие годы будущего поэта. В 2005 году в Вологде на базе историко-литературной коллекции Вологодского государственного музея-заповедника открылась «Рубцовская экспозиция», где сосредоточены личные вещи, фото и документальный архив, книги поэта и литература о нем. Известно о существовании «рубцовских» музеев и центров при государственных библиотеках Москвы, Санкт-Петербурга и других городов России. Произведения искусства, связанные с именем Рубцова, собирают историко-крае-ведческие и художественные музеи Вологодской области. В выставочных залах Вологодской областной картинной галереи, Вологодского музея-заповедника, Тотемского музейного объединения уже не однажды проходили большие юбилейные выставки, посвященные памяти талантливого земляка, где экспонировались портреты, картины, графические произведения вологодских авторов, занявшие сегодня достойное место в рубцовской художественной иконографии.

Как было отмечено, прижизненные натурные портреты Рубцова встречаются крайне редко. Исследователям известен удачный, пусть и любительский графический портрет, изображающий поэта в период учебы в Литературном институте, который сегодня хранится в фондах Государственного архива Вологодской области (каталог №102). Редким прижизненным живописным изображением считается картина «Николай Рубцов», выполненная Валентином Малыгиным около 1970 года (каталог №8). Правда, исключительно натурной эту работу назвать трудно. Автор изначально ставил задачу иного обобщенного характера, прибегнув к стилизованной иконописной манере. Он попытался взглянуть на личность поэта с исторической точки зрения. К сложному, психологически выверенному образу Рубцова и конкретным мотивам его творчества в силу многих сложившихся обстоятельств художники обратились уже после его смерти. Не все из них лично знали Николая Михайловича. Но и те авторы, что окунулись в «рубцовскую тему» позднее, безусловно, понимали значимость его таланта и творческого наследия в культуре России. И не удивительно, что большинство лучших произведений, обращенных к творчеству и образу поэта, принадлежат именно вологодским художникам. Здесь, думается, сказались и близость их человеческих судеб, и общность земли, и единая культурная среда Русского Севера. Для каждого из авторов принципиально важно свое прочтение и индивидуальная характеристика поэта, но от этого изобразительная серия рубцовской тематики лишь выигрывает.

Среди художников, создавших яркий портретный образ Николая Рубцова, следует назвать вологодских живописцев Е. Соколова и Г. Осиева, В. Корбакова и М. Копьева, графиков Ю. Воронова и В. Сергеева, портретиста из Санкт-Петербурга П. Коростелева и москвичей Э. Браговского, Н. Калиту, скульпторов Н. Вяткину и Н. Шек, А. Шебунина и В. Клыкова, А. Мо-сийчука и В. Мамченко. Создавая исторический портрет, каждый из авторов соединяет личность поэта с его временем, с его землей, с его творчеством. Так Евгений Соколов в монументальном произведении «В минуты музыки. Поэт» 1986 года (каталог №21) изображает Рубцова, стоящим на берегу реки Толшмы. Лично знавший поэта, встречавший его в повседневной обстановке, в своей картине художник уходит от бытовизма. «Он часто приезжал с друзьями в окрестности Ферапонтова, останавливался на ночлег в нашей деревне Оденьево», - вспоминает Евгений Александрович. «Мне пришлось видеть, как после совместного вечера у костра, с первыми лучами солнца, когда цветущие луга еще покрыты обильной росой, а утренняя свежесть и пение птиц только предвещали наступление нового дня, рождались новые стихи. Рубцов незаметно от всех уходил в высокие душистые травы». Поэта, воспевшего свою землю, он изобразил как единое целое со своей малой Родиной. Уравновешенная композиция, доминанта фигуры человека на пейзажном фоне, приглушенная цветовая гамма ассоциируются в нашей памяти с языком древнерусской фресковой живописи. И эту параллель с приемами монументальной росписи сам автор избрал намеренно. Работу над портретом, ставшим первым портретом-картиной, посвященным поэту, рожденному вологодской землей, Соколов начал с цикла пейзажей, выполненных в деревне Никола. Это поэтическое название селу Никольскому Тотемского района Вологодской области дал сам Рубцов и закрепил его в своих стихах. В характерной для живописца созерцательно-поэтичной манере изображены излучина реки Толшмы, остов полуразрушенного храма на ее берегу, пролетающие над осенней деревней птицы. Есть особая затаенная грусть в этих неярких красках северной осени, в высоком чуть нахмуренном облаками небе, в скромных детских фигурках, машущих улетающим прочь птицам. Невольно думаешь, что, создавая эти пейзажи и позже портрет самого поэта, художник вспоминал не только его, но и свое военное сиротское детство в чем-то схожее с детством Рубцова, и свое «возвращение» через искусство к родной земле.

Практически в эти же годы к рубцовской теме серией эмоциональных полотен обращается другой вологодский живописец Геннадий Осиев. Художник неоднократно писал портреты Рубцова. В одном случае это был символико-романтический образ поэта, качающегося на качелях, в другом он показан стоящим у деревенской избы. В живописном портрете 1987 года (каталог №11) художник сделал удачную попытку обобщить все ранние эксперименты и пришел к ясному и мудрому прочтению его образа. Одинокая фигура Рубцова как бы возвышается над засыпающим, вечерним селом. Композиция портрета подчеркнуто вытянута по вертикали, и создается впечатление, что с высоты крутого угора он всматривается вдаль, прислушиваясь к голосам земли. С едва заметной, чуть горькой улыбкой поэт смотрит на нас мудрым, все понимающим взглядом. Осиев изобразил его непритязательно просто, лишь перекинутый через шею шарф вносит в картину элемент романтической приподнятости. Не будучи лично знакомым с Рубцовым и взяв за основу его известный фотопортрет конца 1960-х годов, художник наполнил этот образ особыми индивидуальными человеческими качествами и передал ощущение значимости и глубины творческой личности выдающегося поэта-лирика.

Наверное, единственный из вологодских художников Г. Осиев попытался живописными средствами «проиллюстрировать» одно из стихотворений Николая Михайловича в картине «Здравствуй, Филя» 1986 года (каталог №10). Цитируя строки Рубцова: «Филя, что молчаливый? А о чем говорить?», живописец обратился к судьбе современной поэту деревни, к чувствам обычного человека, оказавшегося бессильным перед жестокими обстоятельствами жизни. Художник подчеркивает это и сюжетной линией, и яркими типажами персонажей, противопоставляя фигуры заезжих горожан с пестрым зонтиком и шариками в руках простодушному деревенскому мужику, с недоумением глядящему на их «фокусы». На родине Рубцова в районе Никольского писал художник и отдельные из своих пейзажных картин со свойственной только ему страстностью мысли и цветовым напряжением колорита.

Романтическим можно назвать и произведение «Поэт Николай Рубцов» 1986-1987 годов (каталог №6), принадлежащее кисти санкт-петербургского живописца Петра Коростелева, автора не раз обращавшегося к личностям русских писателей и поэтов XX века. В его картине Рубцов изображен на фоне золотой листвы, шумящей под порывами осеннего ветра. Настроение портрета в большей степени навеяно рубцовской лирикой, нежели страницами биографии поэта, наверное, потому художник и не стремился к точной портретной схожести героя. Но особый поворот головы, напряженность фигуры, сполохи красных и желтых цветовых пятен создают ощущение именно этой поэтической личности.

В середине 1990-х годов к образу Николая Рубцова обратился один из ведущих вологодских живописцев Владимир Корбаков, задумав большую историко-бытовую серию картин «Моя Вологда». Как воспоминание о поэте, пробудившееся в бессоннице белых ночей, воспринимается портрет-картина В. Корбакова «Голубые сумерки. Николай Рубцов» 1993 года (каталог №4). Художник не стремится к точному воспроизведению облика Рубцова, современником которого он был, ему важно передать атмосферу таинства, окружающего поэтическое вдохновение. По иному, с живописной достоверностью и эмоциональным цветовым накалом он изображает портрет молодого Рубцова в форме матроса (1999, каталог №5). Видимо, здесь немалую роль сыграла общность человеческих судеб художника и поэта, молодость которых была связана с романтикой флотской жизни.

Основываясь на фотографиях и воспоминаниях современников, Михаил Копьев в портрете Рубцова, написанном в 2001 году (каталог №3), как бы мысленно заглядывает в прошлое, пытаясь воссоздать для нас человеческий облик Рубцова-поэта. Наверное, таким улыбающимся и внимательно слушающим собеседником он мог быть в редкие минуты покоя и умиротворения. Художник намеренно помещает лицо своего героя в нейтральную живописную среду, не привязывая изображение к конкретному месту действия. Ведь это только поэтическая фантазия, столь свойственная творческому методу М. Копьева, но в нее хочется верить.

В 2002 году был написан портрет Н. Рубцова известным московским живописцем Эдуардом Браговским (каталог №1), не раз посещавшим вологодскую землю. Многие из пейзажных работ художника написаны здесь, в окрестностях Кириллова и Ферапонтова. Не удивительно, что образ талантливого русского поэта нашел эмоциональную перекличку с настроением природы этих святых для нас мест.

Тема поэзии Рубцова находит свою особую трактовку в одной из сочиненно-пейзажных картин художника яркого метафорического дарования Яна Крыжевского. Приехав в Вологду в конце 1970-х годов из Уфы, он уже не застал в живых Николая Рубцова и с его поэзией серьезно познакомился лишь, когда перебрался жить в наш старый северный город. Как человек и художник, чутко реагировавший на все неординарные явления в культуре, Крыжевский не мог обойти вниманием и такой исключительно самобытный феномен для Вологды, как творчество и личность Николая Рубцова. На фоне спящего города как облачное видение выплывает женское лицо, символизирующее Музу поэзии. Черные, падающие и кружащиеся листы бумаги невольно сравниваются нами с ушедшими в небытие «сгоревшими» рукописями. И вспоминаются страницы непростой жизни поэта, его беспокойная мятущаяся натура и меткие строки: «Мне спать велят чистовики, вставать - черновики...». И кажется, что, прибегая к языку живописных символов и ассоциаций, не только о Рубцове размышлял художник в своей картине «Белые ночи в Вологде» (1980-1981, каталог №7), но и о таинстве искусства вообще, о судьбе и жизни творческой личности.

Следует отметить, что многие вологодские пейзажисты по восприятию природы, по эмоциональной и живописной ее характеристике близки поэтической лирике Рубцова. Так в деревенских пейзажах Владислава Сергеева явственно звучит перекличка с отдельными мотивами из рубцовских стихов: «Тихая моя родина» (1986, каталог №18), «В этой деревне огни не погашены» (1986, каталог №19). Художник не связывает их с конкретными «рубцовскими» местами. Это скорее собирательный образ малой Родины - вологодской земли, которая сближает художника и поэта, оставаясь общей в их человеческой и творческой биографии. В окрестностях Ферапонтова, где подолгу живет и работает В. Сергеев и по сей день, поэт бывал не однажды, а художников, обитателей Цыпиной горы, Е. Соколова, Ю. Петрова и В. Сергеева Рубцов знал лично.

Не удивительно, что большинство произведений, обращенных тематикой к творчеству Николая Рубцова, связаны с графикой. Это, прежде всего, иллюстрации к сборникам стихов поэта, к книгам воспоминаний о нем современников. И, конечно, портреты Рубцова, станковые рисунки, перекликающиеся с его лирикой, и появляющиеся все чаще экслибрисы для коллекционеров и библиофилов. В этом обширном материале, разном по времени и не всегда равноценном по художественным достоинствам, есть работы и вологодских авторов, и художников из других регионов России и ближнего зарубежья. Оценивая по достоинству все эти произведения, заметим, что наиболее глубокие и содержательные из них чаще всего принадлежат известным вологодским авторам, среди которых - не просто земляки, но сверстники поэта, люди одного с ним поколения и близкой судьбы.

Поэтические сборники, изданные при жизни Рубцова, не блистали богатым художественным оформлением. Чаще всего их «украшали» серенькие бумажные обложки со скромными пейзажными мотивами. Активно издавать и иллюстрировать книги Рубцова начинают только с 1980-х годов. Как иллюстраторы выступают известные российские графики и молодые начинающие художники. Для одних характерен ансамблевый подход к оформлению книги, другие ограничиваются рисованным титульным листом и заставками в тексте. Все основные книги, вышедшие сразу после смерти поэта, проиллюстрировали лучшие вологодские графики. Одним из первых художников-земляков, который получил серьезный заказ на оформление сборника поэта «Последний пароход» (1973, каталог №№104-112), стал череповчанин Владислав Сергеев. Взяв за сюжетную основу своих иллюстраций пейзажные мотивы, он как бы обратился к той северной земле, которая питала творческое вдохновение Рубцова. Поэтическую метафору его языка художник переводит в изобразительную форму. Потому, как символы, наделенные исторической памятью, воспринимаются нами изображения всадника у озера, коленопреклоненного юноши возле трепетного деревца, храмы древнерусских городов, дороги, уходящие в бескрайную даль...

Два издания выдержал следующий сборник стихов Рубцова «Подорожники», впервые вышедший в 1976 году в оформлении Сергеева (каталог №№113-126). И вновь его иллюстрации обращены к теме, начатой еще в предыдущей книге: исторической значимости земли, воспетой Рубцовым, которая помогала ему творить. К изданию 1985 года художник добавил лаконичный карандашный портрет поэта (каталог №130), обогативший складывающийся цикл произведений, посвященных Николаю Рубцову. Несомненной удачей художника стало цельное стилевое оформление книги от обложки и титульного листа до страничных иллюстраций и заставок. Эта особенность была сохранена и в сборнике «Видения на холме», оформленном Сергеевым в 1990 году (каталог №№131-141).

Иная образно-смысловая канва оформления стихов Рубцова сложилась у вологжан Генриетты и Николая Бурмагиных. В основе трактовки их иллюстраций лежит поэтическое, фольклорное начало. В образе ребенка, тянущего к небу руки, в журавлях, с криком пролетающих над деревнями, в молчаливом общинном колоколе, висящем в центре села, будто слышатся мотивы русских песен с их бесшабашной удалью и вдруг нахлынувшей грустью о минувшем, о несбывшемся. Совместно художникам удалось оформить лишь один сборник стихов поэта «Избранная лирика» (каталог №№29-35), который стал их последней ксилографической книжной работой. Позднее Генриетта Бурмагина оформит книгу для детей «Первый снег» (каталог №№36-45) и в серии гравюр «Моя Родина» (1981-1983) вновь обратится к Рубцова, но уже в портрете (каталог №46), сделанном по воспоминаниям и фотографиям поэта, которого она хорошо знала, и который не раз бывал в их деревенском доме под Ферапонтовым.

Одним из самых удачных портретных изображений Рубцова в творчестве вологодских графиков многими почитателями поэта воспринимается произведение Юрия Воронова, выполненное в 1983 году в технике мелорельефа (каталог №57). Не знавший поэта лично, художник сумел соединить в созданном им образе реальные черты личности Рубцова, легко узнаваемые по фотографиям, с его творческим обликом, сложившимся уже под воздействием его стихов. Художник изобразил Рубцова на фоне тревожной ночной Вологды. И та же тревога читается в его напряженном лице, обдуваемом холодным ветром, который преграждает ли путь, зовет ли, наперекор всему, вдаль... Преддверием к созданию этого портрета стала серия линогравюр художника, посвященная поэзии Рубцова (1981, каталог №№47-56). Задумав ее как самостоятельную сюиту, Воронов уже в ней попытался создать пейзажный и событийный мир, окружавший Рубцова. Уголки заснеженной деревянной Вологды соседствуют здесь с теплым интерьером деревенской избы, изображением самого поэта, играющего на гармошке, с портретами его коллег - вологодских поэтов и прозаиков, вышедших проводить его в последний путь. Выполненная как дипломная работа в МГХИ им. В. И. Сурикова, эта серия станковых гравюр стала одной из наиболее полных по сюжетному развитию среди произведений, обращенных к рубцовской лирике.

Отрадно, что на сегодняшний день в городах и селах, сыгравших важную роль в человеческой и творческой биографии поэта, сохранена память о нем. Портретный барельеф был помещен на могиле поэта в Вологде (1973), автором которого стал его друг Валентин Малыгин, снявший, как известно, посмертную маску с лица Николая Рубцова (отливки с нее находятся в семье художника и отдельных частных собраниях). Почитателям творчества Николая Рубцова хорошо известен первый монументальный памятник поэту, установленный в Тотьме в 1985 году (каталог №175), выполненный постоянно работающим над историко-патриотической темой московским скульптором Вячеславом Клыковым. Как писал сам ваятель: «Мне нужно было считаться, вернее, включить в композицию такие реалии, как город Тотьма, река Сухона и маленький городской сквер с двумя березами на берегу. Вместе со скульптурой это и должно было составить памятник» («Художник», №4, 1987). Расположенный на берегу реки Сухоны, он стал местом паломничества любителей поэзии, собирающихся здесь со всех концов нашей страны на литературные праздники. Вторым по значимости местом, где ежегодно проводятся поэтические фестивали, получившие название «Рубцовская осень», стала Вологда. Скульптор из Череповца Александр Шебунин является автором памятника поэту, установленного здесь в 1998 году на берегу реки Вологды недалеко от последнего места жительства Николая Михайловича на улице Александра Яшина (каталог №177). В этой словно остановившейся на миг фигуре с маленьким легким чемоданом в руке нам видится образ вечного странника, влекомого мечтой и гонимого судьбой, уплыть ли на пароходе, уехать ли на поезде или подводе, чтоб навсегда, навечно, как писал он сам, остаться «жить в своем народе». Усилиями Шебунина в том же году установлен памятный бюст поэту и в Череповце (каталог №178). Рождению этих монументов сопутствовала большая подготовительная работа скульптора. Отдельные из его произведений, где поэт изображен то сидящим на камне, то с цветами в руке, уже сейчас приобрели статус самостоятельных работ, вошедших в рубцовскую скульптурную сюиту. Выполненные в форме малой пластики они привлекают своей реалистичной простотой, гармоничностью и теплотой человеческих чувств (1993-1995, каталог №№188-196).

Уроженка Вологды, ныне москвичка Наталья Вяткина избирает иной ракурс и взгляд на образ Рубцова. Запечатлев фигуру сидящего поэта с плотно прижатой к груди гитарой (1986, каталог №180), она изначально как бы обыгрывает тему музыки и человека. Зная, что Николай Рубцов часто сам подбирал мелодию для собственных стихов и аккомпанировал себе на гармошке или гитаре, соглашаешься с этой трактовкой. В другом варианте Вяткина сосредотачивает все внимание на пластике самой фигуре сидящего поэта (1986, каталог №181). Отказавшись от внешней «сюжетной» завязки, в этой небольшой, но выразительной композиции ей удалось создать образ удивительно трогательный и личностный по восприятию. Напряженная и сосредоточенная фигура поэта напоминает натянутую струну, которая готова сама зазвучать в любое мгновение.

В 1990 году бюст поэта исполнил хорошо известный на Русском Севере скульптор из Сыктывкара Владислав Мамченко (каталог №184), подарив гипсовую отливку его в 1991 году писателям Вологды. Не избалованные пластическими произведениями скульпторов-земляков, мы с интересом встретили скульптурный бюст Рубцова, экспонировавшийся в Вологде на девятой региональной художественной выставке «Российский Север», автором которого стала Надежда Шек, скульптор из Архангельска. Свою трактовку образа поэта она назвала «Предчувствие. Н. Рубцов» (2002, каталог №198). В тревожном повороте этой преувеличенно высоколобой головы, в вихревом движении взметнувшегося вверх шарфа есть особое напряжение чувства и мысли, которое еще более усиливает «непослушная» шероховатая фактура материала. Под руководством Н. Шек проходила работа другого архангельского автора Николая Овчинникова по созданию скульптурного бюста поэта (каталог №176), установленного в 2004 году на его родине в селе Емецк Архангельской области.

Сегодня мы сделали лишь первую попытку собрать воедино изобразительный материал, посвященный памяти нашего замечательного поэта и земляка Николая Рубцова. Огромную благодарность хочется выразить музейным работникам Вологды и Вологодской области, правлению нашей региональной писательской организации и лично Вячеславу Белкову за помощь, оказанную при сборе и выявлении этого материала. Возможно, не все, что сделано в предыдущие годы, попало в поле нашего зрения. Работа над изучением и публикацией «рубцовской иконографии» будет продолжена. Мы верим, что образ и поэзия Николая Рубцова не перестанут волновать художников разных поколений, вологжан и мастеров из самых отдаленных уголков России. И они найдут свое достойное претворение в новых произведениях живописи, станковой и книжной графики, скульптуры, в новых явлениях современного российского изобразительного искусства.

Л.Г. Соснина.