Апраксин Степан Федорович - сын стольника, родился 30 июля 1702 года.
Воспитывался у родственника своего, гр. Петра Матвеевича А., так как
Степан Федорович еще в младенчестве лишился отца. По обычаю того
времени, он вступил в службу солдатом в Преображенский полк и в
царствование Петра II был уже капитаном. Потом перешел в Семеновскй полк
и получил от императрицы Анны чин секунд-майора был в походе под
начальством фельдмаршала Миниха - при взятии Очакова в 1737 году, за что
награжден чином премьер-майора и деревнями, Затем в 1739 г. был
произведен в генерал-майоры и 10 сент., когда привез в Петербург
известие о взятии Хотина, был пожалован орденом св. Александра Невского.
В 1741 г. Степан Федорович встречал на границе посольство
Тахмас-Куды-Хана, состоявшее из 2200 слишком человек. Вслед за выездом
(в 1742 г.) посольства Персидского, Степан Федорович был отправлен
послом в Персии; потом был генерал-кригскомиссаром, вице-президентом
Военной коллегии. В 1746 г. получил чин генераланшефа и сделан
подполковником Семеновского полка. В 1751 г. награжден орденом св.
апостола Андрея Первозванного, а в 1756 г., 6 сентября, Степан Федорович
пожалован был в фельдмаршалы. Когда Россия ополчилась против Пруссии,
императрица Елисавета Петровна вверила А. русскую армию. Но вступлении в
Пруссию, А. отделил часть войск под предводительством генерала Фермера
для занятия Мемеля и собрал все свои силы (около 80 т. человек) в том
месте, где река Русса впадает в Куришгавский залив. А. имел дело с
прусским фельдмаршалом Левальдом опытным военачальником, у которого под
начальством состояло до 22 т. человек, конница и артиллерия русских
уступали прусским. Левальд получил приказание напасть на русских, и он
решил это сделать при дер. Грос-Эгерсдорфе. 19 августа пруссаки открыли
сражение, когда русские не успели еще выстроиться. Победа долго
колебалась. Неприятель все силы употреблял, чтобы прорваться в ряды наши
и обхватить оба крыла русской армии, но линия (вторая), предводимая
Румянцевым, встретила пруссаков в лесу с примкнутыми штыками и обратила
их в бегство. По словам Апраксина: "сие решило победу"; неприятель
потерял убитыми, раненными и пленными до 10 т. человек. Кроме того до 29
орудий досталось русским. С нашей стороны в числе убитых был
генерал-аншеф Василий Аврамович Лопухин, родной племянник царицы Евдокии
Федоровны первой супруги Петра 1). Этот храбрый генерал, командовавший
левым крылом, был ранен тремя пулями. Предсмертными словами его были:
"гонят ли неприятеля"? Когда же он узнал о победе, то произнес: "теперь
умираю спокойно, отдав мой долг Всемилостивейшей государыне"! 27 августа
А. переправился обратно за Прегель с такою поспешностью, что можно было
подумать, что русские потерпели поражение. Одни объясняют это действие
недостатком продовольствия, иные говорят, что будто бы канцлер гр.
Бестужев-Рюмин, в угоду вел. кн. Петру Федоровичу, тяготевшему к
Фридриху Великому, приказал А. отступить. Но, по словам составителя
словаря достопамятных людей русской земли, "повествование Бишинга в этом
случае основательнее: Бестужев; ненавидимый вел кн. Петром Федоровичем;
решился возвести на престол сына его, цесаревича Павла Петровича, под
опекунством Екатерины. Тяжкая болезнь императрицы Елисаветы представила
ему случай исполнить отважное намерение; полагая, что Елисавета
находится на смертном одре, он отозвал своего друга, фельдмаршала А., к
пределам России, чтобы иметь в своем распоряжении его армию. Императрица
освободилась от болезни, удалила канцлера в деревню, где он оставался и
в царствование Петра III. Исполнитель воли первого министра, лишившийся
плодов своей победы, был также потребован к ответу и заключен в
небольшом дворце близ С.-Петербурга у места, называемого Три-Руки; около
трех лет томился он под судом и скончался внезапно 26 авг. 1760 г. О его
смерти сохранилось предание, будто императрица, недовольная медленным
производством следствия, спросила: отчего так долго продолжается это
дело? Ей отвечали, что фельдмаршал не признается ни в чем и что не
знают, "что с ним делать". "Ну так"
- возразила государыня - "остается последнее средство, прекратить
следствие и оправдать невинного". После этого разговора, в первое
заседание следственной комиссии, фельдмаршал по прежнему утверждал свою
невинность. "и так - сказал один из членов - остается нам теперь
употребить последнее средство...". Не успел он кончить слов, как вдруг
апоплексический ударь поверг Апраксина мертвым на землю (Опыт истор.
родословия Апраксиных, соч. К. М. Бороздина, Спб., 1841 г.).