Людовик XVI (1754 - 93) - король Франции, наследовал деду своему Л.
XV в 1774 г. Это был человек доброго сердца, но незначительного ума и
нерешительного характера. Л. XV не любил его за отрицательное отношение
к придворному образу жизни и презрение к Дюбарри, и держал его вдали от
государствен. дел. Воспитание, данное Л. герцогом Вогюйоном, доставило
ему мало практических и теоретических знаний. Наибольшую склонность
выказывал он к физическим занятиям, особенно к слесарному мастерству и к
охоте. Несмотря на разврат окружавшего его двора, он сохранил чистоту
нравов, отличался большою честностью, простотою в обращении и ненавистью
к роскоши. С самыми добрыми чувствами вступал он на престол, с желанием
работать на пользу народа и уничтожить существовавшие злоупотребления,
но не умел смело идти вперед к сознательно намеченной цели. Он
подчинялся влиянию окружающих, то теток; то братьев, то министров, то
королевы, отменял принятые решения, не доводил до конца начатых реформ.
Молва о его честности и хороших намерениях возбудила в народе самые
радужные надежды. И действительно, первым действием Л. было удаление
Дюбарри и прежних министров, но сделанный им выбор первого министра
оказался неудачным: Морепа, старый царедворец, неохотно пошел по пути
реформ и при первом удобном случае своротил с него в сторону, отменена
была феодальная повинность в 40 милл., droit de joyeux avenement,
уничтожены синекуры, сокращены придворные расходы. Во главе управления
поставлены были такие талантливые патриоты, как Тюрго и Мальзерб.
Первый, одновременно с целым рядом финансовых реформ - равномерное
распределение податей, распространение поземельного налога на
привилегированные сословия, выкуп феодальных повинностей, введение
свободы хлебной торговли, отмена внутренних таможен, цехов, торговых
монополий - предпринял преобразования во всех отраслях народной жизни, в
чем ему помогал Мадьзерб, уничтожая lettres de cachet, устанавливая
свободу совести и т. д. Но дворянство, парламент и духовенство восстали
против первовозвестников новых идей, крепко держась за свои права и
привилегии. Тюрго пал, хотя король отозвался о нем так: "только я и
Тюрго любим народ". Со свойственною ему нерешительностью Л. хотел
смягчения злоупотреблений, но не искоренения их. Когда его убедили
уничтожить крепостное право в своих владениях, он, "уважая
собственность", отказался распространить эту отмену на земли сеньоров, а
когда Тюрго подал ему проект об отмене привилегий, он написал на полях
его: "какое преступление совершили дворяне, провинциальные штаты и
парламенты, чтобы уничтожать их права". После удаления Тюрго, в финансах
водворилась настоящая анархия. Для исправления были последовательно
призываемы Неккер, Калонн и Ломени де Бриенн, но, за отсутствием
определенного плана действий, министры не могли достигнуть никаких
определенных результатов, а делали то шаг вперед, то шаг назад, то
боролись с привилегированными классами и стояли за реформы, то уступали
руководящим классам и действовали в духе Л. XIV. Первым проявлением
реакции был регламент 1781 г., допускавший производство в офицеры только
дворян, доказавших древность своего дворянства (4 поколения). Доступ к
высшим судебным должностям был закрыт для лиц третьего сословия.
Дворянство употребляло все усилия, чтобы освободиться от уплаты не
только налогов, созданных Тюрго, но и тех, которые были установлены в
1772 г. Оно одержало верх в споре с земледельцами по поводу dimes
insolites - распространения церковной десятины на картофель, сеянную
траву и т. п. Священникам запрещено было собираться без разрешения их
начальства, т. е. тех, против кого они искали защиты у государства.
Такая же реакция замечалась и в феодальных отношениях: сеньоры
восстановляли свои феодальные права, предъявляли новые документы,
которые принимались в расчет. Оживление феодализма проявлялось даже в
королевских доменах. Доверие к королевской власти ослабело. Между тем,
участие Франции в северо-американской войне усилило стремление к
политической свободе. Финансы приходили все в большее расстройство:
займы не могли покрыть дефицита, который достиг 193 милл. ливров в год,
отчасти вследствие неумелого управления финансами, отчасти вследствиe
расточительности королевы и щедрых даров, которые король, под давлением
окружающих, расточал принцам и придворным. Правительство почувствовало,
что оно не в состоянии справиться с затруднениями, и увидело
необходимость обратиться за помощью к обществу. Сделана была попытка
реформировать областное и местное самоуправление: власть интендантов
была ограничена, часть ее передана провинциальным собраниям, с
сохранением сословных отличий - но они введены были лишь кое-где, в виде
опыта, и реформа никого не удовлетворила. Созвано было собрание
нотаблей, которое согласилось на установление всеобщего поземельного
налога и штемпельного сбора, на отмену дорожных повинностей и т. д.
Парламент отказался зарегистрировать эти постановления, смело указывая
на расточительность двора и королевы, и впервые потребовав созыва
генеральных штатов. Король, в lit de justice, заставил парламент
зарегистрировать эдикты и изгнал его в Труа, но затем обещал созвать
через пять лет генеральные штаты, если парламент утвердит заем на
покрытие расходов за это время. Парламент отказался. Тогда король
приказал арестовать нескольких его членов и издал 8 января 1788 г.
эдикт, уничтожавший парламенты и учреждавший на их место cours
plenieres, из принцев, пэров и высших придворных, судебных и военных
чинов. Это возмутило всю страну: Бриенн должен был покинуть свой пост, и
на его место назначен был опять Неккер. Парламент был восстановлен.
Новое собрание нотаблей ни к чему не привело; тогда, наконец, были
созваны генеральные штаты. Они собрались 5 мая 1789 г. в Версали. Во
всех cahiers требовалось коренное преобразование старого порядка вещей.
На очереди стоял, прежде всего, вопрос о том, должны ли генер. штаты
сохранить свою старую, сословную форму. Третье сословие разрешило его в
смысле разрыва с прошлым, объявив себя, 17 июня, национальным собранием
и пригласив другие сословия к объединению на этой почве. Л., поддавшись
увещаниям аристократии, в королев. заседании 23 июня приказал
восстановить старый порядок и голосовать по сословиям. Национальное
собрание отказалось повиноваться, и король сам вынужден был просить
дворянство и духовенство соединиться с третьим сословием. Постоянно
колеблясь, Л. становился то на сторону народа, то на сторону придворных,
придумывая с ними вечно неудающиеся планы государственных переворотов.
11 июля он отставил Неккера, что сильно возмутило народ. Сосредоточение
30000 войска около Парижа только подлило масла в огонь: 14 июля в Париже
вспыхнуло восстание, Бастилия была взята народом. Напрасно маршал Брольи
убеждал монарха стать во главе войск и удалиться в Лотарингию. Король,
опасаясь гражданской войны, 15 июля отправился пешком в национальное
собрание и заявил, что он и нация - одно, и что войска будут удалены. 17
июля он поехал в Париж, одобрил учреждение национальной гвардии и
вернулся в сопровождении ликующей толпы. 18 сентября он утвердил декрет
собрания об уничтожении остатков феодализма. После мятежа 5 и 6 октября
он переселился в Париж и впал в полную апатию; власть и влияние все
больше переходили к учредительному собранию. В действительности он уже
не царствовал, а присутствовал, изумленный и встревоженный, при смене
событий, то приспособляясь к новым порядкам, то реагируя против них, в
виде тайных воззваний о помощи к иностранным державам. В июне 1791 г. Л.
сделал попытку убежать с семьею в Лотарингию, но беглецы были задержаны
в Варенне и возвращены, под конвоем, в Париж. 14 сентября 1791 г. Л.
принес присягу новой конституции, но продолжал вести переговоры с
эмигрантами и иностранными державами, даже когда официально грозил им
через посредство своего жирондистского министерства и 22 апреля 1792 г.,
со слезами на глазах, объявил войну Австрии. Отказ Л. санкционировать
декрет собрания против эмигрантов и мятежных священников и удаление
навязанного ему патриотического министерства вызвали движение 20 июня
1792 г., а доказанные сношения его с иностранными государствами и
эмигрантами привели к восстанию 10 августа и низвержению монархии (21
сентября). Л. был заключен с семьею в Тампль и обвинен в составлении
заговора против свободы нации и в ряде покушений против безопасности
государства. 11 января 1793 г. начался суд над королем в Конвенте. Л.
держал себя с большим достоинством и, не довольствуясь речами избранных
им защитников, сам защищался против взводимых на него обвинений,
ссылаясь на права, данные ему конституцией. 20 января он был присужден к
смертной казни, большинством 383 голосов против 310. Л. с большим
спокойствием выслушал приговор и 21 января взошел на эшафот.
Литература. Soulavie, "Memoires du regne de L. XVI" (П., 1801);
Bournisseanx, "Hist. de L. XVI" (П., 1829); Tocqueville, "Coup d'oeil
sur ie regne de L. XVI" (П., 1850); Droz, "Hist. du regne de L. XVI"
(П., 1839 - 1842, 2 изд. 1858); Jobez, "La France sous L. XVI" (1877 и
сл.); Semichon, "Les reformes sous L. XVI" (П.); Amy-Cherest, "La chute
de l'ancien regime" (П., 1884 и сл.); Gertanner, "Schilderung des
hausslichen Lebens, des Characters und der Regierung L. XVI" (Б., 1793);
Barriere, "La cour et la ville sous L. XIV, XV et XVI" (П., 1829);
Clery, "Journal de la captivite" (Л., 1798); Nicolardot, "Journal de L.
XVI" (1873).
И. Л - ий.