Наука - в широком смысле совокупность всяких сведений, подвергнутых
некоторой умственной проверке или отчету и приведенных в известный
систематический порядок, начиная от теологии, метафизики, чистой
математики и кончая геральдикой, нумизматикой, учением о копыте
кавалерийских лошадей. В более тесном смысле из области Н. исключаются,
с одной стороны, все чисто фактические и технические сведения и
указания, а с другой стороны - все чисто умозрительные построения, и она
определяется как объективно-достоверное и систематическое знание о
действительных явлениях со стороны их закономерности или неизменного
порядка. Хотя на деле существуют только особые науки, но это не мешает
говорить о Н. в единственном числе, подразумевая под этим общее свойство
всех наук или самую научность, в неравной степени принадлежащую
различным результатам познавательной деятельности человеческого ума.
Существенные признаки Н., как таковой, или свойства научности сводятся к
двум условиям: 1) наибольшей проверенности или доказательности со
стороны содержания и 2) наибольшей систематичности со стороны формы. Оба
эти условия ставят Н. в неизбежную связь с философией как такой
областью, в которой 1) окончательно проверяются понятия и принципы,
безотчетно предполагаемые различными науками, и 2) сводятся к
всеобъемлющему единству все частные обобщения этих наук. В самом деле,
математика, в высшей степени точно и доказательно определяющая
всевозможные пространственные и числовые отношения, принимает самые
понятия пространства и числа как готовые, без отчета и проверки;
подобным образом естественные науки без доказательств принимают бытие
материи и физического мира и постоянство естественных законов. С другой
стороны, если между областями всех частных наук существует связь, не
входящая ни в одну из научных специальностей, то эта связь не может быть
определена и простым их сложением. Следовательно, если Н. в целом не
хочет терять своего научного характера, оставаясь без полной
доказательности своего содержания и без полной систематичности своей
формы, она должна ждать от философии окончательных принципов своей
достоверности и своего единства. Исторически несомненно, что Н. и после
того, как выделилась и стала самостоятельно развиваться, всегда получала
из той или другой философской системы обосновывающие и объединяющие
начала. В XVII и XVIII вв. такое значение для Н. имели картезианство и
Лейбнице-Вольфова философия, а под конец - кантовский критицизм. В XIX
в., после разочарования в натурфилософии Шеллинга и панлогизме Гегеля,
большинство прогрессивных научных деятелей попало под влияние
материалистической метафизики, которой невольно подчинялись и
приверженцы французского позитивизма. В последние десятилетия замечался
поворот к более глубокому и многостороннему объединению философии и
науки, результат которого еще не выяснился.