Эпиграмма (греч. epi - на и gramma - писание) - у древних греков не
имела того элемента насмешки, который отличает ее у нас; название Э.
носили вообще стихотворные или прозаические надписи, какими греки охотно
объясняли монументы, трофеи и другие предметы, посвященные богам. Так
например, одна из эпиграмм Мназаика гласит: "Тебе, о Феб, приносит в дар
этот изогнутый лук и колчан Промах. Стрелы же, летавшие в бою - его
смертельный дар мужам, у которых они остались в груди". У римлян Катулл
и Марциал придали Э. сатирический характер, но и у них часто встречаются
отвлеченные, дидактические Э., греческие гномы. С этим двойственным
характером перешла Э. в новую литературу. Немецкие теоретики имеют в
виду по преимуществу Э. серьезного содержания, проводя тонкие различения
между Sinngedicht и Denkspruch. Лессинг, посвятивший теории Э. целую
статью, определял ее как "стихотворение, в котором внимание и
любопытство наше обращаются на известный предмет и несколько
задерживаются, чтобы сразу получить удовлетворение"; таким образом
ожидание и разрешение - две существенные части Э.; ожидание возбуждается
объективным изображением, разрешение дается остроумным заключением.
Элегическое двустишие (гексаметр-пентаметр) считается наилучшей формой,
"Ксении" Гете и Шиллера - совершеннейшим образцом Э., в том смысле,
какой придается этому термину у немцев. Однако, и в "Ксениях" отчетливо
выступает тот элемент, который в русской литературе - вслед за
французской - признается характерной чертой Э.: остроумная, чаще всего
личная насмешка. Еще Буало определял Э., исходя из этого основного ее
свойства: L'epigramme, plus libre en son cours plus borne, N'est souvent
qu'un bon mot de deux rimes orne.
Франция, классическая страна литературного остроумия, начиная с
Клемана Маро выставила ряд превосходных эпиграмматистов, произведения
которых цитируются до сих пор. Каждая вспышка литературной или
политической борьбы отражалась во множестве легких, ядовитых, остроумных
стишков, не щадивших никого и ничего. Наиболее известны Э. Ла-Фонтэна,
Расина, Вольтера, Жан-Батиста Руссо, Лебрэна; некоторых писателей -
напр. Пирона - увековечили только их Э. Культ искусственности вел в свое
время во Франции к преувеличенной оценке Э.; теперь она стала на свое
место. Русский XVIII век, с его подражанием французам, представил
длинный ряд искусственных Э. с весьма натянутым остроумием и неудачной
игрой слов; их писали все поэты - Фонвизин, Третьяковский. Капнист,
Аблесимов, Богданович, Ломоносов, Державин. Живою и сильной явилась
бойкая Э. Пушкина; были удачные Э. и у Лермонтова. Позже были известны,
как эпиграмматисты. Соболевский, Алмазов, Минаев. А. Горнфельд.