Рис. 1. Карта Помостья
В 1853 году в Санкт-Петербурге вышла в свет очередная, VIII книжка недавно учрежденного периодического издания под названием "Записки императорского Русского географического общества".
Весь этот том объемом в 664 страницы был отдан под работу одного автора, Константина Алексеевича Неволина, "О пятинах и погостах новгородских в XVI веке, с приложением карты"1. Труд К. А. Неволина не потерял значения до сих пор, так как в нем впервые была предпринята попытка опубликовать "краткие конспекты" древнейших писцовых книг всех Новгородских пятин - Вотской, Обонежской, Бежецкой, Деревской, Шелонской, а также на основании сведений, полученных из этих источников, составить карту, где были бы отмечены все погосты - административные и территориальные единицы Новгородских земель той далекой поры.
Если сопоставить карту К. А. Неволина с современной политико-административной картой Вологодской области, то можно заметить, что в состав Новгородских пятин XVI века входили только крайние северо-западные и юго-западные части нашей области. Та половина Вытегорского района, что ближе к Онежскому озеру; относилась к Обонежской пятине. Юго-западные части Бабаевского и Устюженского районов и, целиком, Чагодощенский район находятся в пределах древних границ Бежецкой пятины, которая, по данным писцовых книг, делилась на три части - Бежецкий верх, Бежецкую сотню и Помостье. Чанодощенский район и часть Бабаевского района лежат на территории Поместья, а юго-запад Устюженского района - на территории Бежецкой сотни (см. Рис.1).
Название Помостье происходит от имени крупной реки Мсты, протекавшей по западной границе Бежецкой пятины. Топоним Мста, в древности неоднократно фиксировавшийся в Новгородских летописях в форме Мъста, происходит от прибалтийско-финской основы со значением "Черная (река)". В эстонском языке аналогичное значение имеет слово must, в финским - musta, в языке вепсов - must2. Несмотря на то, что в географичеcком отношении юго-запад Вологодской области относится не к бассейну реки Мсты, а к бассейну другой реки, протекавшей по Бежецкой пятине, - Мологи, писцовые книги XVI века надежно позволяют локализировать древнее название Помостье применительно к территории современных Чагодощенского и Бабаевского (юго-западная часть) районов.
В предисловии к своей работе К. А. Неволин, в частности, писал: "... Мои настоящие исследования представляют только первый период работ, которые должны быть предприняты по географии Новгородских пятин и погостов, - самый общий очерк этой области, очертание самого существенного в ней. За этим периодом должен наступить другой - период точнейшего определения подробностей. Здесь внимание исследователя должно обратиться как вообще к различным селениям и достопримечательностям историко-географическим, так в особенности к точному и самому подробному определению границ каждого погоста и каждой пятины"3. И надо отметить, что отечественная историческая наука за прошедший со времени издания сочинения К. А. Неволина период достаточно преуспела в "определении подробностей", а вот в другой области знаний - топонимике - успехи в работе с писцовыми книгами Новгородских пятин XVI века более скромные. По территории же Помостья вовсе нет сводной топонимической публикации, в которой бы использовались данные из писцовых книг Бежецкой пятины. Наша статья также не претендует на полноту изложения, в ее задачу входит лишь наметить основные направления в исследовании топонимических систем древнего Помостья.
В приложениях к книге К. А. Неволина, которые занимают 2/3 объема всей публикации, даны сведения из писцовых книг XVI столетия о погостах, населенных пунктах, реках и озерах, землевладельцах. Все эти сведения представляют собой любопытный ономастический источник. Для изучения топонимии юго-западных районов Вологодской области очень важны помещенные в приложениях XI и XII "Книга Бежецкой пятины, первой половины, письма князя Василия Андреевича Звенигородского и подьячего Игнатья Сергеева, 7090 - 7091 (1581 - 1583) года" (в дальнейшем - КБП-1) и "Книга Бежецкой пятины, второй половины, письма князя Федора Михайловича Ласкирева и подьячего Ильи Иванова, 7091 (1582-1583) года" (в дальнейшем - КБП-2). Для большинства географических названий, содержащихся в упомянутых писцовых книгах, это по сути дела первая фиксация топонимов в памятниках письменности. В связи с чем очень интересно сопоставить названия рек, озер, деревень пятисотлетней давности с их современными формами. В целом ряде случаев именно варианты топонимов, зафиксированные писцовыми книгами, помогают правильно найти их этимологии.
В топонимии Помостья выделяются два основных пласта географических названий по происхождению - финно-угорский и славянский. Первый из них включает в себя такие этнические топонимические системы, как вепсская и мерянская, а в составе второго ведущее место занимают топонимические системы, созданные этносами кривичей и новгородских словен.
Очерки о топонимах Помостья лучше начать со славянских географических названий как более близких по времени возникновения. Значительная часть финно-угорских топонимов имеет возраст древнее славянских, но два основных пласта названий Помостья все же не имеют четких границ друг с другом. Наоборот, на каком-то временном отрезке славянские и финно-угорские этносы проживали на данной территории чересполосно и одновременные топонимы возникали с обеих сторон. Подобные случаи в топонимии заслуживают особого внимания, поэтому ниже они будут выделены особо.
СМЕРДОМКА
Такое название носит правый приток реки Чагодощи. Река Смердомка протекает в основном на западе Чагодощенского района, а начинается за пределами Вологодской области. В КБП-й этот топоним зафиксирован в форме, отличной от современной: "В Богородицком погосте в Смердомле, во Владычинской волости, на реке на Смердомле..." (С.295)4.
В один топонимический ряд с названием Смердомля можно поставить и такие гидронимы* (Гидроним - название реки, озера, любого другого водного объекта) как Смердиль и Смердяч. Первое имя носит речка на севере Устюженского района, правый приток реки Колпь, второе - ручей в Кадуйском районе, левый приток реки Петух. Обычная, распространенная, этимология для основы "смерд-" приведена в "Словаре географических названий Вологодской области" Ю. И. Чайкиной: от древнерусского "смердети" - "дурно пахнуть, издавать зловоние"5, со ссылкой на Словарь языка Древней Руси, составленный И. И. Срезневским6. Подобное толкование находит подтверждение и в географических реалиях - и Смердиль, и Смердяч текут среди обширных болот, хотя в отношении Смердомки (Смердомли) это не совсем верно - заболоченность ее бассейна не так уж и велика, даже наоборот, на западе Чагодощенского района преобладают сухие песчаные грунты.
Поэтому для гидронима Смердомля можно предложить и другую версию его происхождения. Не так давно в очередном томе "Новгородских грамот на бересте (из раскопок 1977 - 1983 годов)", в статье В. Л.. Янина "Поправки и замечания к чтениям берестяных грамот" был приведен текст грамоты № 313, датированной 1396-1422 годами: "Господину Михаилу Юрьевичу челом биют хрестьяни твои Смердыньскии...". Автор поправок сделал предположение, что грамота могла быть послана именно с Богородицкого погоста в Смердомле7, а это значит, что название реки в КБП-1 уже нельзя считать первой фиксацией в памятниках письменности. Берестяная грамота, пусть и в косвенной форме, отодвигает время фиксации еще на полтора столетия назад. Для топонимов Помостья, как, впрочем, и для всей Вологодской области, это один из редких случаев (см. ниже еще Избоищи) первого упоминания географического названия в памятниках письменности.
К сожалению, в берестяной грамоте № 313 приведено не само название реки, а производное от него наименование "хрестьяни Смердынскии", в чвязи с чем возникают вопросы: можно ли принять форму гидронима Смердынь за более раннюю, чем Смердомля, и можно ли дать определение "смердынскии" от названия Смердомля?
Дело все в том, что именно для формы Смердомля приемлемо толкование от древнерусского "смерд" (слово это часто встречается и в берестяных грамотах), в значении, принятом в том же Великом Новгороде, - "крестьянин, чернокунец, платящий подати не вотчиннику, а государству". В описании грамоты № 562, где также встречено это слово, отмечается, что в XI веке, которым датируется данная грамота, вотчина в Новгородской земле еще не возникла, поэтому древнейшее значение слова "смерд" - "простой крестьянин"8.
Возможно, название реки Смердомля возникло как раз на противопоставлении только возникавших вотчин в Помостье с земельными владениями "простых крестьян", располагавшимися на этой реке. Предложенная этимология, конечно же, требует еще доказательств, но имеет такое же право на существование, как и первая версия, приведенная в начале этого очерка.
БЕРЕЗОРАДИНСКОЕ
Озеро с таким названием лежит в верхней части бассейна реки Смердомки, на границе Ленинградской и Новгородской областей. В КБП-1 приводится описание "Михайловского погоста в Березуе и Радунице" (С.305). Таким образом, в современном названии озера соединились два древних топонима - Березуй и Радуница. Озеро Березорадинское состоит из двух водоемов, соединенных друг с другом широким проливом. По-видимому, каждый из этих водоемов носил первоначально собственное имя.
Топоним Березуй отражает, безусловно, определенный тип растительности по берегам озера. Интересно в данном случае то, что березовые леса в таежной зоне всегда являются спутниками человека, появляясь на месте выжженных или выкорчеванных ельников. Очевидно, берега Березорадинского озера были заселены славянами давно. Об этом же свидетельствует и второй топоним из писцовой книги 1581/83 годов - Радуница. На Руси "радуницей" называли православный праздник во вторник Фоминой недели, когда на кладбищах поминали родителей. Вот отрывок из описания радуницы из книги известного русского этнографа С. В. Максимова: "Когда духовенство, отведав угощения, разойдется по домам, начинается пир на могилках. Крестьяне христосуются с умершими родственниками, поминают их, зарывают в могилы крашеные яйца, поливают брагой, убирают их свежим дерном, поверх которого ставятся лакомые блюда, а в том числе и водка, и пиво..."9.
Нетрудно даже по этому описанию XIX века заметить, что в радуницких обрядах очень много пережитков языческого славянского культа, да и само название праздника было заимствовано православием из языческих времен. Б. А. Рыбаков по этому поводу писал следующее: "Вторым звеном системы молений предкам была "родоница" (радуница), проводимая через 12 дней после имитации погребального костра, во вторник на Фоминой неделе. Неясна этимология слова "родоница". Возможно, что первоначально оно было связано с "родичами", "дедами" и лишь впоследствии превратилось в радуницу. А может быть, этот термин как-то связан с небесным верховным богом "Родом"?10
Воззвания к умершим предкам своего рода, громкие плачи женщин по ним, кормление земли яйцами и брагой осуждались православной церковью, так как считалось, что участвующие в подобных действиях своими поступками отвергают один из самых главных христианских догматов - воскресение из мертвых. Любопытно, в связи с названиями Березуй и Радуница, что на этих проязыческих празднествах в качестве атрибутики присутствовали ветки берез с молодыми листочками. Может быть, упомянутые названия соединились в одно не случайно? Что если в этих топонимах прослеживается очень давняя связь, ведущая начало еще с языческих времен?
ДОМОГОЩА
К. А. Неволин не смог определить точную привязку озера с названием Домогоща (КБП-1. С. 296), так как лист с этим топонимом в писцовой книге был не на своем месте. Тем не менее, из контекста видно, что озеро Домогоща находится рядом с рекой Сомина. На современных картах эта река подписывается как Соминка, протекающая по соседней Ленинградской области.
Топонимы с формантом "-гоща" на территории Помостья встречаются нередко: например, вблизи границы Чагодощенского района с Ленинградской областью, на берегу реки Лидь стоит село Тургощ, а еще выше по течению Лиди есть вепсская деревня Радогоща. Наконец, недалеко от границы Вологодской и Тверской областей, в Весьегонском районе последней находится село Любегощи.
Все эти названия ведут свое начало от древнерусских мужских имен, соответственно, от Домогость, Тургость, Радогость и Любегость. В топонимах эти имена принимали притяжательную форму, которая характеризуется смягчением конечного согласного звука: Тургощь от Тургость11.
Необходимо отметить, что перечисленные выше древнерусские имена ведут свое начало еще с времен языческой Руси, а носили их преимущественно люди, относящиеся к высшим классам общества. Известно также наименование культового центра балтийских славян Ретра - Радгоста, где
почитался бог огня Сварог, одним из прозвищ которого было как раз Радгость12. Следовательно, личные имена такого типа кроме высших классов общества приближались и к божественным сферам.
Топонимы Домогоща, Тургощ, Радогоща и Любегоща по происхождению являются владельческими, а собственники этих угодий, носившие такие высокие имена, проживали, скорее всего, в Господине Великом Новгороде.
ИЗБОИЩИ
Деревня Избоищи до сего дня стоит на левом берегу реки Кобожи. От этого ойконима (Ойконим - название населенного пункта.) получила название одна из сельских администраций Чагодощенского района. В КБП-1 описывается "Воскресенский погост в Избоищах" (С. 297). Однако, как и в случае с топонимом Смердомка, это не первая фиксация названия деревни в памятниках письменности - в новгородской берестяной грамоте № 307, найденной в слое, относимом археологами к 1422-1446 годам, говорится: "Осподину Ондреяну Михаиловицю... чолом бею хрестьяне Избоищане...". В. Л. Янин в поправках к ранее опубликованным текстам грамот считает, что грамота № 307 была послана в Новгород с погоста в Избоищах на реке Кобоже13.
Формант "-ище", так же, как и его плюрализированная (Плюрализация в топонимии - процесс образования имени собственного в форме множественного числа.) форма "-ищи", в большинстве случаев в названиях населенных пунктов указывает на вторичность освоения под жилье этого места. Например, в древнерусском языке слово "селище" имело значение "место, на котором стояла когда-то деревня, село", а слово "городище" - "место, где было укрепленное поселение, город". Название чагодощенской деревни Избоищи также связано с местом первоначального, затем заброшенного поселения, состоявшего, видимо, из одной избы. Возобновленное через какой-то промежуток времени поселение получило название Избоищи.
Процесс расселения новгородских словен на ранее не занятых землях в тайге, по берегам рек нашел отражение, в частности, в берестяной грамоте № 610, текст которой гласит: "Поклон от Роха ко господину моему к Феофилату. Что бы ест, господине, дале месце мне на доре, и яз бых, господине, собе избу поставиле". Грамота эта датируется концом XIV века, и в ней некий Рох просит дать ему место на лесной росчисти (доре), чтоб поставить для себя избу14. Так и возникали в тайге новые деревни.
УСАДИЩИ
Любопытное название носит также деревня Усадищи, которая находится на крайнем юге Чагодощенского района, у границы с Новгородской областью. По мнению Ю. И. Чайкиной, поселенческий новгородский термин "усадище" синонимичен термину "великий двор" в значении "усадьба землевладельца-феодала, представлявшая собой отдельное поселение или дом с примыкающими к нему вспомогательными строениями и угодьями". По материалам памятников письменности удалось установить, что после XVIII века активность термина "усадище" в топонимии снижается и его заменяет термин "усадьба"15.
В КБП-1 название деревни Усадище К. А. Неволиным не отмечено, поэтому время возникновения этого поселения установить пока сложно.
КОЛОДНЯ И КОЛОДИНКА
Небольшая речка Колодинка впадает в реку Колпь справа, чуть выше города Бабаево. В КБП-1 приводится описание "Никольского погоста в волости в Колодне" (С.306). С этим гидронимом связаны также названия озера Колодное (на дореволюционных картах - Колодно) и деревни Колодна, второе наименование которой Пятницкая.
Река с похожим названием Колодня начинается в Новгородской области, течет по Чагодощенскому району, а в Устюженском районе впадает в большую реку Мологу.
Слово "колода", положенное в основу этих славянских гидронимов, уже во времена Древней Руси имело несколько значений, среди них такие как "сруб, оклад колодца из бревен", "выдолбленное бревно для водопоя", "лодка из выдолбленного ствола дерева", "затонувший ствол дерева". В северных областях России в русских народных говорах отмечено также производное слово "колодняк" - "бурелом" или, в другом значении, "место на дне реки, загроможденное гнилыми деревьями, валежником"16.
В принципе, любое из приведенных выше значений основы названий двух рек могло быть исходным, но есть одно характерное природное явление для рек юго-запада Вологодской области - залежи мореного дуба, - подтвержденное таким значением как "затонувший ствол дерева". Отмечается, что мореный дуб залегает в реках Чагодоща, Внина, Колпь, Молога и Колодня17. Скорее всего, напрямую с мореным дубом названия рек Колодинка и Колодня связывать все же не стоит, хотя и такая версия не исключена.
Известный русский топонимист В. А. Никонов в свое время предлагал для основы "колода" значения, связанные с понятиями "холода, льда"18, то есть, Колодня - это "Холодная (река)". Однако поддержки эта версия не нашла.
Необходимо, также отметить затруднения, которые возникают при определении этнической привязки названий Колодня, Колоденка и других славянских топонимов Помостья. Источником их возникновения мог быть как язык кривичей, так и язык новгородских словен. Без специальных лин гвистических исследований, которые в задачу нашей статьи не входят, этот вопрос однозначно пока не решить.
ЛЮБОЧЬ И ЛЮБОТИНКА
Речка Люботинка протекает на юго-западе Бабаевского района, является левым притоком Внины. В КБП-1 описывается "Погост Ильинский в Люботине" (С.307). Неподалеку, но уже на берегу реки Колпь, находился погост с похожим названием - "Никольский в Любоче" (С.307).
В "Ономастиконе" С. Б. Веселовского личные мужские имена типа Любивец, Любим, Любка (один из князей Волконских) отмечены как одни из самых распространенных на Руси19. Подобные имена действительно могли быть положены в основу топонимов, рассматриваемых в этом очерке, по есть возможность предложить и другую этимологию. В древнерусском языке у слов "любка", "любок" было характерное значение "любое на выбор", причем такое значение могло быть отнесено и на счет места, выбираемого для поселения.
ЧЕРНАЯ И БЕЛАЯ
На юге Чагодощенского района протекают рядом друг с другом две речки с названиями Белая и Черная. Обе они впадают в реку Кобожу справа. Река Черная начинается из Черного озера, а недалеко от слияния ее с Кобожей стоит деревня Черенское. Последний топоним имеется в КБП-1: "Погост Покровский и Никольский в Черенску... Да в Черенску ж церковь Никола Чудотворец, древяна клетцки" (С.296, 297).
По косвенным данным (так же, как и для топонимов Смердомка и Избоищи - см. Выше) первую фиксацию названия Черенского погоста следует отнести к берестяным грамотам № 157 и 311, где упоминаются крестьяне "черенщане" в первом случае и "череншани" - во втором. В. Л. Янин считает, что все грамоты, присланные в Новгород с погостов на реках Смердомке, Кобоже и Черной и найденные при раскопках одной усадьбы землевладельцев Онцифоровичей, свидетельствуют о значительном массиве земельных угодий, принадлежавших этой семье в конце XIV - начале XV веков20. Сегодня это центральная часть Чагодощенского района.
Названия рек Белая и Черная (от имени последней и был поименован Черенский погост) относятся к числу наиболее часто встречающихся славянских гидронимов. Спектр значений прилагательных "белое" - "черное" , кроме исходного цветового, - включал уже во времена Древней Руси противопоставление таких понятий, как, например, "проточная вода" - "застойная вода", "северное" -"южное", "положительное" - "отрицательное" и т.д. Поэтому говорить н том, чем было мотивировано появление пары названий кобожских притоков, без дополнительных сведений пока сложно.
КАТЬ
Эта река протекает по Пестовскому району Новгородской области и по Устюженскому району Вологодской области, впадает в Мологу справа. Непосредственно по территории древнего Поместья она не текла, а находилась вблизи границы последнего с Бежецкой сотней, но так как название ее очень интересно, решено было включить его в наши очерки.
В КБП-2 есть описание "погоста на реке на Кате", а также "деревни Хмелевичи на речке на Кади" (С.340, 341). Для толкования этого гидронима можно привлечь древнерусское "кат, катавище" - "стан, изба в лесу", а также "поселок рыбаков или охотников", "пункт сбора налогов и пошлин"21.
Предлагаемая этимология подтверждается сведениями, которые получены в результате археологических разведок и раскопок. Археолог А. Н. Башенькин пишет, что "на длинном узком мысу между Мологой и Катью находится древнерусское городище X -XIII веков. Городище возвышается над окружающей местностью, высота площадки над уровнем воды в Мологе - около 17 метров. Оно поросло большими соснами и видно издалека. Стороны его к Мологе и Кати представляют высокие неприступные обрывы. С напольной стороны прослеживается ров"22.
Вероятно, именно с появлением в устье реки Кати в X веке укрепленного русского поселения, административного центра округи, погоста, одной из функций которого был сбор пошлин с местного населения, и надо связывать возникновение рассмотренного в этом очерке гидронима.
ДЯТЛО
Озеро с таким названием, судя по данным КБП-1, находилось в пределах погоста с характерным названием "Егорьевский в Озереве" (С.298). В настоящее время территория этого погоста относится к Бокситогорскому району Ленинградской области, а деревня Озерево стоит в 6 км от границы с Чагодощенским районом, на берегу реки Чагоды.
В северо-западных областях России, в первую очередь таких, как Псковская и Новгородская, находится огромное количество малых озер, названия которых заканчиваются формантами "-ло" или "-но". Вот несколько примеров из книги "Озера Псковской области" (Псков, 1973): Сосно, Березно, Мошно, Цевло, Лобно, Пролубно, Свибло и т.п. Преобладает явно формант "-по", в той же Псковской области насчитывается 101 лимноним* (Лимноним - название озера.) с этим формантом. Часть ученых-топонимистов придерживается мнения, что названия озер с формантами "-ло" и "-но" в большинстве своем являются частью обширной по площади топонимической системы, созданной в I тыс. н.э. этносом кривичей.
Язык кривичей включал в себя черты как балтийских, так и славянских языков, поэтому при этимологизации лимнонимов с указанными выше формантами необходимо использовать данные литовского, латышского и древнерусского языков. В пределах Помостья и на соседних с ним территориях кривичи тесно контактировали со славянским этносом новгородских словен, что наложило отпечаток и на язык кривичей, и на топонимы, созданные на языке этого народа.
ОТНО И ГРИБНО
На севере Устюженского района, на водоразделе двух больших рек, лежат рядом два озера - Отно и Грибно, чьи названия также можно считать кривичскими по происхождению. Вологодские археологи под руководством А. Н. Башенькина в последние годы обнаружили материальные следы пребывания кривичей именно на юго-западе Вологодской области. Поселения и могильники этого этноса найдены по берегам рек Молога, Чагодоща, Колпь22, в связи с чем интересно, что озера Отно и Грибно находятся как раз в том месте, где две последние реки на всем протяжении своего течения подходят ближе всего друг к другу. Небольшие речки, вытекающие из озер Отно и Грибно и впадающие соответственно в Чагодощу и Колпь, а также короткая протока между озерами представляют собой естественный водный путь из одной крупной реки в другую. Судя по топонимической ситуации, путь этот открыли именно кривичи.
В основе лимнонима Дятло положено, как нетрудно догадаться, название лесной птицы, дятла, лимноним Грибио "переводится" как "Грибное (озеро)", а в отношении названия озера Отпо*(Однако этимология названия этого озера может быть совершенно иной, если принять к сведению форму лимнонима, встреченную на некоторых современных картах и в книге И. Ф. Токмакова "Историко-статистическое и археологическое описание города Устюжны с уездом Новгородской губернии" (М.: Изд. П. Д. Иконникова, 1897), где в списке крупнейших озер уезда на с. 83 есть озеро ОТЛЕ. К сожалению, у автора этих очерков нет сведений о фактах фиксации рассматриваемого лимнонима в памятниках письменности, без чего судить о первичности форм Отле или Отно нет возможности.) можно предположить, что первоначальной формой лимнонима было Утно, то есть "Ути". Переход звуков "у" - "о" отмечается как одна из характерных особенностей исторической фонетики славянских языков.
В XII веке "украиной" называли земли на краю Киевской Руси, вблизи городов Галич и Владимир-Волынский. С течением времени слово Украина стало географическим названием, а в современном русском языке есть слово "окраина". Другой пример связан с наименованием одного из народов: в памятниках письменности Древней Руси он известен как "булгары", а сегодня - "болгары"24.
ОБЛОМНА
В КБП-1 зафиксированы топонимы "Деревня Обломенья на реке Обломенье" в "Ивановском погосте в Волском" (С.313). Первично, видимо, название реки, одного из притоков Лиди, близ границы Ленинградской и Вологодской областей.
Для толкования основы этого гидронима можно предложить русский народный географический термин, зафиксированный в говорах Тверской области, а в древности, возможно, распространенный шире, - "облой" в значении "широкая пойма реки, затопляемая водой"25.
РАТЦА И МИНЦА
У поселка Сазоново река Песь принимает левый приток, реку Ратцу. При описании "Погоста Егорьевского на Минце" в КБП-1 были зафиксированы названия рек Ратчи и Минцы, (последняя также приток Песи) (С.194, 315). На дореволюционных картах село Минец показывалось при впадении реки Минечки в Песь, в пределах Боровичского уезда Новгородской губернии. В настоящее время это село Минцы Хвойнинского района Новгородской области.
Реки Ратца и Минца на местности протекают рядом друг с другом, впадают в одну и ту же реку, и названия их также образуют топонимическую пару, объединенную общим формантом и происхождением от личных имен. В основе гидронима Ратца положена краткая форма одного из новгородских мужских имен - Ратьмир, Ратьславль или Ратша, а в основе речного названия Минца - имя Мина (все примеры взяты из берестяных грамот26).
ТЕШЕМЛЯ
Железнодорожная станция и поселок Тешемля на юго-западе Бабаевского района обязаны своим названием одноименной речке, правому притоку Колпи. На территории древнего Помостья в писцовой книге 1581/83 годов зафиксирована речка Тюшемля в Суглицкой волости (С.314). В настоящее время форма гидронима изменилась в Тушемельку (левый приток реки Чагоды, протекает недалеко от границы Ленинградской и Вологодской областей), по древняя форма сохранилась в названии деревни Тушемля, стоящей на берегу реки.
В качестве гипотезы можно предположить, что топоним Тушемля является владельческим по происхождению подобно рассмотренному выше названию реки Смердомки (Смердомли). Именослов Великого Новгорода среди прочих располагал и такими мужскими именами, как Тешень, Тешила, Тушуй (примеры из берестяных грамот и "Ономастикона" С. Б. Веселовского), а также, вероятно, многочисленными производными вариантами этих имен, не попавшими в памятники письменности своей эпохи. Одно из таких имен новгородского землевладельца и было положено в основу топонимов, рассмотренных в данном очерке.
ПЕСЬ И ЛИДЬ
Песь - это правый приток реки Чагодощи, а Лидь - левый. Впадают Песь и Лидь в Чагодощу неподалеку друг от друга, их устья расположены всего в семи километрах одно от другого.
Гидронимы Песь и Лидь представляют собой любопытный пример взаимоперевода, или кальки, так как слово "песь" в древнерусском языке означало "песчаная", а с языка вепсов, одного из финно-угорских народов, проживавших в древности в Помостье, слово led также переводится как "песчаная". Подобные кальки в топонимии возникают только в местах тесного и продолжительного проживания двух или нескольких этносов.
Река Песь в КБП-1 упоминается при описании "погоста Егорьевского на Минце" (С.315), а вепсский гидроним зафиксирован в "погосте Ивановском и Вольском на реке на Лиде" (С.313). Для последнего названия, тем не менее, это уже не первый случай фиксации в памятниках письменности: в древнейшей писцовой книге Обонежской пятины от 1496 года описываются деревни "на Лид-озере"27, из которого вытекает река Лидь (современное название - Лидское озеро).
ВЕСЬ
Описанный в КБП-1 "погост Ильинский в Веси" (С.306) находился, если судить по карте Устюженского уезда Новгородской губернии конца XIX века, при устье речки Веси, левого притока Колпи.
В свое время известный топонимист А. И. Попов писал по поводу происхождения названия города Весьегонск (в Тверской области, на берегу реки Мологи, в том месте, где после создания Рыбинского водохранилища река образовала большой разлив), что, так как в старину этот топоним фиксировался и в форме Весь Егонская, его "можно понимать двояким образом: либо как селение ("весь" в древнерусском языке) на реке Егне, либо как указание на былую этническую принадлежность местного населения к племенной группе веси (т.е. Вепсов.- А. К.). Название Весь Егонская не может быть чисто "вепсским", даже если принять второе положение, так как в финно-угорских языках определение не может следовать за определяемым словом. Поэтому вероятнее происхождение этого названия от русского "весь" - "селение"28.
Ю. И. Чайкина в топониме Череповец считает возможным выделить элемент "-вец" ("-весь" в XV веке), близкий вепсскому vezi - "вода"29. Специальное исследование посвятила формантам "-весь, -вец" Э. В. Лукичева. Выводы, которые она сделала, близки позиции предыдущего автора: "Можно предположить, что первые поселенцы назвали освоенные ими земли возле воды именами, второй частью которых было слово со значением "вода", а первая служила своего рода эпитетом ко второй"30.
Действительно, определенный вывод по двухкомпонентным топонимам с формантом "-весь" сделать пока сложно, но названия типа Весь и Весь Егонская вслед за А. И. Поповым надо признать славянскими по происхождению. В отношении топонима Весь из КБП-1 (погост и приток Колпи) достаточно четкое подтверждение этой версии дают археологические памятники X -XIII веков. На карте, иллюстрирующей статью А. Н. Башенькина, видно, что по берегам реки Колпи доминируют древнерусские селища и курганные могильники, в то время как на расположенной севернее реке Суде - селища и курганы финно-угорского происхождения31.
КОБОЖА
Большая река Кобожа, пересекающая Помостье с запада на восток и отдающая свои воды реке Мологе, несколько раз упоминается в КБП-1 (С.296, 312), в форме, не отличающейся от современной. Однако, по сведениям того же К. А. Неволима, на некоторых старинных картах река подписывалась и как Кабожа32.
Если сопоставить основу данного гидронима с вепсским словом "кове" - "пена", а формант "-жа" с одним из вепсских словообразовательных суффиксов, то в целом название Кобожа можно перевести как "Пенистая (река)".
МЕЗГА
Это небольшая речка, левый приток Кобожи в пределах Устюженского района. Протекала она и по территории древнего Помостья, однако в КПБ-1 ее название не попало. Тем не менее решено было включить этот вепсский гидроним в наши очерки по причине его необычной этимологии (по-вепсски mezgaine - "пчела"), которую можно сопоставить с другим названием; реки в Помостье - Пчилинка. По данным КПБ-1, она протекала в пределах "Егорьевского погоста в Озереве" (С.298), поблизости от озера; Дятло (см. Выше).
Скорее всего, и славянский, и вепсский гидронимы отражают занятия; населения Помостья бортничеством - сбором меда диких пчел.
КИРВА
"Егорьевский погост в Кирве" описывается в КБП-1 (С.287) на территории Помостья. Сегодня речка Кирва частично протекает по границе Вологодской и Новгородской областей, является левым притоком Мологи.
Вне всякого сомнения, это финно-угорский гидроним; однако с точностью установить его этническую принадлежность не представляется, возможным. Дело в том, что формант "-ва" как словообразовательный суффикс очень характерен для мерянской топонимической системы, но встречается и в вепсской топонимии. Основа названия Кирва, вероятно, соответствует вепсскому kirvez - "топор", хотя подобное слово могло существовать и в мерянском языке, который до наших дней не сохранился. Непосредственным мотивом появления подобного гидронима могли послужить расчистки леса под пашню (для сравнения - аналогичный pyсский топоним Топорня - деревня в Кирилловском районе - от земледельческого термина со значением "земля на месте вырубленного леса"33.
КУШЕВЕРА
"Петровский и Кузмо-Демьянский погост в Кушевере", если воспользоваться данными КБП-1 (С.194, 294), находился в верхнем течении реки Песь, на одном из ее притоков реке Кушевере (в писцовой книге зафиксирована эта форма, а на дореволюционных картах река иногда подписывалась как Куйсвера; возможно, это всего лишь искажение, обычное для карт тех лет). В настоящее время территория древнего погоста находится в пределах соседнего с Чагодощенским Хвойнинского района Новгородской области.
Топоним Кушевера имеет ярко выраженные черты прибалтийско-финского географического названия. Основа его находит соответствие в вепсском kussom - "еловый лес", эстонском kuuse - "ель", финском kuusi - "ель", а формант "-вера" можно сопоставить с финским vaara - "гора", карельским vyary - "гора". В целом Кушевера - это "Еловая гора", или "Возвышенность, поросшая еловым лесом".
Из всех прибалтийско-финских народов наиболее близко к Помостью проживают вепсы (карелы переселялись сюда в XVII веке, когда топоним Кушевера уже существовал), но в современном вепсском языке нет слова, родственного финскому и карельскому в значении "гора". По-вепсски "гора" , - magi. Однако в древности у вепсов, видимо, существовало слово, похожее на финское vaara и карельское vyary. Одно из подтверждений этому - топоним Кушевера, а также названия гор Маура и Мичура в Кирилловском, и Усть-Кубенском районах Вологодской области. В последних топонимах древневепсское "вера/вура" сохранилось в краткой форме, возникшей уже в русской языковой среде34.
В Вологодской области также есть топонимы Кочевар и Падчевары, соответственно - в Тотемском и Вожегодском районах, но они были созданы другим финно-угорским пародом - лопарями, в языке которых "варь" также имеет значение "гора". Кочевар - это "Орлиная гора", а Падчевары - "Оленья гора"35. Могли ли лопари проживать в древности в Помостье? Такая возможность не исключается, однако документальных свидетельств этому пока не найдено.
ЧАГОДА - ЧАГОДОЩА
Любопытную гипотезу о происхождении топонима Чагодоща - так называется самая крупная река Помостья - высказал в свое время топонимист А. И. Попов. Он предположил, что так как в разных местах Древней Руси зафиксированы случаи превращений топонимов типа Миголоща - из Милогоща, Рагодоща - из Радогоща (см. выше очерк "Домогоща"), то почему бы приведенную закономерность звуковых перестановок не распространить и на широко известный топоним Чагодоща? "По-видимому, - писал А. И. Попов, - даже в таком случае, как название реки Чагодоща, мы должны считаться с возможностью формы Чадогоща (от мужского имени Чадогость), по крайней мере славянизированной, если не совсем славянской"36.
Факты, однако, заставляют отказаться от гипотезы А. И. Попова. В частности, в Киришском районе Ленинградской области есть следующая пара топонимов: река Чагода впадает в реку Тигоду, а последняя отдает свои воды Волхову. Формант "-гда" с вариантом "-года" распространенна огромных просторах Европейского Севера России - от Псковской области, где есть река Гда, до Республики Коми с большой рекой Вычегдой. Скорее всего, данный формант привязать к одной этнической топонимической системе финно-угорских народов нельзя. Наверное, он применялся при создании названий у разных этносов.
Основу топонима Чагода можно сопоставить с лопарским "чатц" "вода", по напрямую выводить название из языка лопарей оснований нет. Выход из положения для нас видится в предположении о мерянском происхождении какой-то части гидронимов с формантами "-гда/-года"37, так как река Гда известна и в Ярославской области, в самом центре мерянских земель. К сожалению, значение этого форманта остается неизвестным, а в отношении основы названия Чагода можно предположить, что в языке мерян было слово, похожее на лопарское "чатц" со сходным значением. В целом гидроним Чагода мог иметь такой смысл, как "Многоводная река", что, кстати говоря, подтверждается и славянизированным вариантом Чагодоща, в котором тоже отражена, как нам кажется, идея чего-то большого, значительного.
В заключение необходимо отметить, что в КБП-1 и КБП-2 названия Чагода и Чагодоща встречаются неоднократно, а вариантов, отличных от современных форм, не зафиксировано.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Неволин К. А. О пятинах и погостах Новгородских в XVI веке, с приложением карты // Записки императорского Русского географического общества. Книжка VIII. СПб.: Типография Императорской Академии наук, 1853.- ХII+236+416 с.
2. Попов А. И. Следы времен минувших. Из истории географических названий Ленинградской, Псковской и Новгородской областей.- Л.: Наука, 1981.- С.43 - 44.
3. Неволин К. А. О пятинах и погостах...- С.7.
4. Здесь и далее указаны страницы в "Приложениях" к книге К. А. Неволина.
5. Чайкина Ю. И. Словарь географических названий Вологодской области. Населенные пункты.- Вологда: Изд.; ИПКиППК, 1993.- С.326.
6. Срезневский И. И. Материалы для словаря древнерусского языка.- СПб, 1903.- Т.3.- С.449.
7. Янин В. Л., Зализняк А. А. Новгородские грамоты на бересте (из раскопок 1977 - 1983 гг.). Комментарии и словоуказатель к берестяным грамотам (из раскопок 1951 - 1983 гг.).- М.: Наука, 1986.- С.245.
8. Янин В. Л., Зализняк А. А. Новгородские грамоты...- С.32.
9. Максимов С. В. Нечистая, неведомая и крестная сила.- СПб.: ТОО "Полисет", 1994.- С.352.
10. Рыбаков Б. А. Язычество Древней Руси.- М.: Наука, 1987.- С.116 - 117.
11. Попов А. И. Следы времен минувших...- С.112.
12. Мифологический словарь / Гл. Редактор Е. М. Мелетинский.- М.: Советская энциклопедия, 1991.- С.490.
13. Янин В. Л., Зализняк А. А. Новгородские грамоты...- С.244 - 245.
14. Янин В. Л., Зализняк А. А. Новгородские грамоты...- С.73.
15. Чайкина Ю. И. Из истории административной терминологии с общим значением "усадьба феодала" // Русская историческая лексикография и лексикология.- Вып.2.- Л.: Изд. ЛГУ, 1977.- С.133, 137.
16. Мурзаев Э. М. Словарь народных географических, терминов, - М.: Мысль, 1984.- С.284, 285.
17. Природа Вологодской области / Сборник статей под редакцией Ю. Д. Дмитриевского и В. М. Малкова.- Вологда: Областная книжная редакция , 1957.- С.55-56.
18. Никонов В. А. Ручей-ключ-колодезь-криница-родник // Материалы и исследования по русской диалектологии.- Т.2.- М., 1961.- С.180-198.
19. Веселовский С. Б. Ономастикон. Древнерусские имена, прозвища и фамилии.- М.: Наука, 1974.- С.188-189.
20. Янин В. Л., Зализняк А. А. Новгородские грамоты...- С.244 - 245.
21. Мурзаев Э. М. Словарь народных географических терминов...- С. 263-264.
22. Башенькин А. Н. Древности земли Устюженской // Устюжна. Историко-литературный альманах.- Вып.1.- Вологда: Изд. ВГПИ, 1992.- С.27.
23. Башенькин А. Н. Новые аспекты славянского освоения Европейского Севера по археологическим источникам V -ХIII вв.// Проблемы историографии и источниковедения истории Европейского Севера.- Вологда: Изд. ВГПИ, 1992.- С.16-17.
24. Никонов В. А. Краткий топонимический словарь.- М.: Мысль, 1966.- С.58 - 59, 435.
25. Мурзаев Э. М. Словарь народных географических терминов...- С.402.
26. Янин В. Л., Зализняк А. А. Новгородские грамоты...- С.295.
27. Йоалайд М. Стратиграфия южновепсских топонимов // Вопросы финно-угорской ономастики.- Ижевск: Уральское отделение АН СССР, 1989.- С. 123.
28. Попов А. И. Названия народов СССР. Введение в этнонимику.- Л.: Наука, 1973.- С.120.
29. Чайкина Ю. И. Словарь географических названий...- С.391-392.
30. Лукичева Э. В. О происхождении некоторых топонимов Белозерья с компонентом "-весь/-вец" // Проблемы русской ономастики.- Вологда: ВГПИ, 1985.- С.42-43.
31. Башенькин А. Н. Сельское расселение в Белозерье X -ХIII вв.// Сельское расселение на Европейском Севере России.- Вологда: Русь, 1993.- С.9.
32. Неволин К. А. О пятинах и погостах...- С.194.
33. Ященко А. И. Топонимия Вологодской области и севернорусские говоры // Проблемы русской ономастики.- Вологда: ВГПИ, 1985.- С.17.
34. Кузнецов А. Язык земли Вологодской. Очерки топонимики.- Архангельск: СЗКИ, 1991.- С.95-96.
35. Кузнецов А. Язык земли Вологодской...- С.96.
36. Попов А. И. Следы времен минувших...- С.114.
37. Кузнецов А. Язык земли Вологодской...- С.24 - 30.