- Ну, давай читать.

      Через некоторое время прервал чтение и обратился ко мне:

      - Что-то эта цифра настораживает, давай-ка позвоним в статуправление. Вот видишь, - кладет трубку, - на 0,2 процента разница.

      Отложил карандаш в сторону, внимательно посмотрел на меня и как-то задумчиво произнес:

      - В прессе врать нехорошо. Я кивнул в знак согласия.

      - А первому секретарю - вдвойне, - добавил он.

      Читаем дальше. Вдруг Анатолий Семенович спрашивает:

      - А вот в этом предложении нужна запятая или нет?

      В моей верстке была пометка на этот счет. Объясняю, что запятую здесь можно ставить, а можно и нет, ошибки в любом случае не будет. Закончив чтение, Анатолий Семенович подписывает статью, подает руку, говорит:

      - Пока.

      Я иду к выходу.

      - Постой-ка, - внезапно окликает меня. - А с запятой, - улыбается, - решай сам. Ты в своем деле специалист.

      Вернувшись к себе, какое-то время пребываю в глубокой задумчивости.

      - Поди, нагоняй от хозяина получил, - предполагает кто-то из моих соседей по кабинету.

      - Да что вы, мужики, - отвечаю, - все в порядке, очень плодотворно с Анатолием Семеновичем пообщались.

      А был я весьма изумлен вот чем: какая удивительная память у этого человека. Подумаешь, вроде бы какие-то 0,2 процента. Кто из читателей обратил бы на это внимание? Но еще сильнее был потрясен историей с этой злосчастной запятой.

      Ладно я, филолог и журналист по образованию, знал, как с ней поступить, но ведь Анатолий Семенович - агроном, он-то как ее «усек»? И только потом, когда вновь более внимательно прочитал его биографию, сообразил, что еще до войны, работая старшим научным сотрудником сельскохозяйственной опытной станции, он был автором нескольких печатных работ и впоследствии, без сомнения, мог стать в своей отрасли крупным ученым. До сих пор поражаюсь его доскональному знанию экономики области, кадров.

      Позднее руководство отдела поручило мне и моему коллеге, инструктору Николаю Николаевичу Колесову, помочь Дрыгину в подготовке книги, заказанной «Политиздатом». Предстояло подготовить ее первоначальный черновой вариант. Надо было проанализировать, обработать и привести в систему огромный фактический материал, а времени для этого отводилось немного. Поэтому приходилось трудиться до позднего вечера, зачастую и в выходные. Наши «заготовки» поступали в рабочую группу по изданию книги, в которую входили секретарь обкома, заведующий отделом пропаганды, помощник первого секретаря и другие товарищи. Они «шлифовали» наше творчество, что-то добавляли, что-то убирали, доводя материал до нужной «кондиции». Абсолютное большинство людей, о которых шла речь в книге, - директоров предприятий, председателей колхозов, инженеров, агрономов, зоотехников, бригадиров Анатолий Семенович знал лично и наверняка вносил серьезные коррективы в их характеристики.

      Книга «Организованность и мастерство» вышла в свет в начале 1984 года тиражом 80 тысяч экземпляров и, судя по отзывам, имела хороший резонанс не только в нашей области, но и в стране. И как одну из самых ценных реликвий храню в своей библиотеке этот томик с дарственной надписью автора на титульном листе: «Эдуарду Георгиевичу Леонидову с благодарностью за оказанную помощь. А. Дрыгин. 19.01.84 г.»

      Летом 1984 года, отдыхая в санатории Кисловодска, как-то утром услышал по радио сообщение о том, что сегодня произойдет награждение группы товарищей. Прозвучала и фамилия Дрыгина. Вечером по телевизору показали, как генсек К.У. Черненко вручил ему золотую медаль Героя Социалистического Труда и орден Ленина.

      - Ну и секретарь у вас, - с восхищением произнес кто-то из курортников, - монолит!

      - Да, - с гордостью подтвердил я, - гигант, и не только по фигуре, но и по делам.

      Более тридцати лет прошло с той памятной для меня встречи с Дрыгиным. И сейчас, когда некоторые мои коллеги-журналисты пытаются выдать заведомую ложь за истину, я вспоминаю внимательный взгляд Анатолия Семеновича, устремленный на меня, и простые, но полные глубокого смысла слова этого мудрого человека, адресованные мне, как наказ всем журналистам:

      - В прессе врать нехорошо.

     

      «Динамо» в обиду не дал

      Леонид Лагутин.

      Бывший председатель Вологодского районного спорткомитета, зампредседателя областного спорткомитета. Более 20 лет работал в обкоме КПСС, курировал физкультуру и спорт. Участник Великой Отечественной войны, ветеран спорта. Отмечен многими правительственными наградами.

     

      - Завтра выходи на работу. И если действительно любишь спорт, сделай так, чтобы вся область полюбила, - эти слова Анатолия Семеновича Дрыгина подвели черту под долгим разговором. А речь шла о моем назначении на должность инструктора отдела пропаганды и агитации обкома партии. Было это в 1966 году.

      За многие годы работы под началом Дрыгина мне довелось выполнять немало его личных поручений и встречаться с ним чаще других инструкторов обкома, потому что Анатолий Семенович сам очень любил спорт. Он был причастен к организации многих крупных мероприятий по физическому воспитанию населения: соревнований с участием тысяч людей всех возрастов, сдаче норм ГТО. Очень популярны были спартакиады среди трудовых коллективов «Всей бригадой - на стадион», молодежные состязания. В области строились спортивные сооружения, укреплялась материальная база. В эти годы на Вологодчине насчитывалось более 300 тысяч человек, систематически занимавшихся физкультурой и спортом. Они были объединены в 1420 спортивных коллективов.

      Под непосредственным контролем первого секретаря в короткие сроки был реконструирован стадион «Динамо» в Вологде, построены Дворец спорта и стадион в Череповце, ряд спортзалов и плавательных бассейнов в городах и районах области. Имена наших прославленных спортсменов - Тамары Рыловой, Сергея Фокичева, Николая Гуляева, Анатолия Алябьева и Николая Соколова - были известны во всем мире. Анатолий Семенович нередко встречался со спортсменами, интересовался их проблемами. В то же время он строго спрашивал с работников обкома за недостатки в развитии массовой физической культуры и спорта.

      Анатолий Семенович и его супруга Антонина Григорьевна регулярно посещали крупные соревнования, искренне болели за наши команды. Любимым видом спорта Анатолия Семеновича, безусловно, был футбол. Благодаря его усилиям у нас появились и успешно выступали две команды класса «Б»: череповецкий «Металлург» и вологодское «Динамо». Если с «Металлургом» хлопот было мало, так как команду содержали сами металлурги, то с «Динамо» проблем хватало. Центральный совет «Динамо» очень слабо финансировал команду, дело доходило до того, что футболисты месяцами не получали зарплату, с трудом выезжали на сборы и соревнования.

      В конце семидесятых годов ребром встал вопрос: быть или не быть на Вологодчине команде «Динамо». Я позвонил в Москву, но положительного решения вопроса не добился. Как в последнюю инстанцию пошел я к Анатолию Семеновичу и обрисовал сложившуюся ситуацию: «Средств нет, команду снимают с розыгрыша». Внимательно выслушав меня, Анатолий Семенович сказал: «Хорошо, я позвоню секретарю ЦК Демичеву». На следующий день мне сообщили, что команда остается, а Анатолий Семенович посоветовал больше заботиться об игроках «Динамо», о материальной базе команды.

      В то время, когда Дрыгин руководил областью, нередко проводились областные, городские и районные партийно-хозяйственные активы по вопросам физкультуры и спорта. Была создана четкая система контроля за внедрением здорового образа жизни в повседневный быт трудящихся и молодежи. Из года в год росло число физкультурников и спортсменов, повышалась производительность труда, сокращались потери рабочего времени по болезням, снижалось количество прогулов на производстве. Сейчас многие руководители нередко помогают высококлассным спортсменам. Но нельзя забывать о развитии массовой физической культуры и спорта. Этому учил нас Анатолий Семенович.

      Анатолий Семенович Дрыгин чаще всего бывал на виду, среди людей. Хотя слыл он человеком прямым и открытым, сама должность требовала застегивать «мундир» на все пуговицы. А вот его домашняя обстановка, когда человек расковывался, становился самим собой, была и вовсе «терра инкогнито» - «землей неизведанной». Поэтому составители книги попросили рассказать об Анатолии Семеновиче самых близких людей.

      ГЛАВА VIII

      Не только личное

      «Я - счастливая женщина!»

      Антонина Дрыгина.

      Принимала участие в боях с фашистами в составе 24-й стрелковой дивизии, где служил А.С. Дрыгин. После войны работала в системе образования Вологды. Отмечена орденом Отечественной войны I степени, медалью «За отвагу» и другими правительственными наградами.

     

      Мое знакомство с Антониной Григорьевной Дрыгиной произошло осенью 2000 года. При не совсем обычных обстоятельствах. Будучи в командировке в Москве, по своим журналистским делам я отправился в элитный дом на Олимпийском проспекте, к одному из бывших министров СССР. В подъезде сидела консьержка. Пожилая и высокая женщина. На всякий случай показал ей свое редакционное удостоверение. А в ответ услышал: «Ну что там, в милой Вологде, все нормально?». Пожилая консьержка и оказалась А.Г. Дрыгиной. Поэтому через пару недель я еще раз приехал в Москву, чтобы теперь уже обстоятельно и подробно поговорить с этой удивительной женщиной.

      - Антонина Григорьевна, а не зазорно вам, бывшей «первой леди области» и вдове Героя Социалистического Труда, работать на вахте?

      - Нисколько. Работы я никогда не боялась. Да и какая это работа? Сиди, смотри. Смены у нас по 12 часов. Отдежурил - и домой. А дополнительные деньги - совсем не лишние. Москва, сами знаете, дорогой город. На одну пенсию жить тяжело (Наша беседа, напомню, проходила в конце 2000 года. А еще через несколько месяцев по инициативе Губернатора и депутатов Законодательного Собрания А.Г. Дрыгиной стали ежемесячно доплачивать специальную прибавку к пенсии. - Прим. авт.).

      - Биография вашего мужа более-менее известна. Ну а сами вы - где родились, где учились, как попали в Вологду?

      - Родилась в Краснодоне. Закончила ту самую школу, где учились будущие молодогвардейцы. В середине 30-х отца, работавшего шахтером, отправили учиться в Ленинград, в горный институт. Вслед за ним переехала вся семья. Так что моя юность связана с городом на Неве. Поступила там в педагогический институт, вышла замуж. Мой первый муж Николай Иванович Мартьянов, кадровый военный, за бои с белофиннами награжден орденом Красной Звезды - тогда это была большая редкость. Но жизнь есть жизнь, и во время войны мы расстались.

      - Вас война застала в Ленинграде?

      - Да. Как и все, работала на строительстве оборонительных укреплений, рыла окопы. Эвакуировали нас лишь в марте 1942-го, по последнему ладожскому льду. Посадили в эшелон и повезли в Кисловодск. В пути сделали остановку в Вологде, именно тогда я впервые и увидела этот прекрасный город. Хотя нам, пережившим несколько блокадных месяцев, было тогда совсем не до созерцания красот. Все были сильно истощены, всю дорогу мучили боли в животе. В Вологде на вокзальном эвакопункте нас покормили. На команду из шести человек выдавали небольшое ведерко супа, карандашом делая отметку в эваколистах. Суп мы съедали, отметку стирали и снова становились в очередь. Голодные были страшно... Привезли нас под Кисловодск, на станцию Минутка. Меня устроили на работу в санаторий «Красные камни». Но только стала поправляться и приходить в себя, как немец попер на Кавказ. И я оказалась в армии.

      - Медсестрой?

      - Связистом. Потом закончила курсы переводчиков, получила оружие. В 1943-м попала в 24-ю стрелковую дивизию. Ту самую, что формировалась в Вологде. А в этой дивизии политруком батальона служил Анатолий Семенович.

      - Но ведь он, насколько мне известно, родом не из Вологды?

      - Из Балашова, что под Саратовым. Он рассказывал, что с детства любил возиться с землей. Выучился на агронома, хотел стать селекционером. Но в планы вмешалась война.

      - Вы помните, как познакомились?

      - На 8 Марта мне вручали билет кандидата в члены ВКП (б). Поздравлять пришел Анатолий Семенович, так и познакомились.

      - На фронте женщины пользуются повышенным вниманием мужчин. Чем, если не секрет, покорил ваше сердце будущий супруг?

      - Наверное, тем, что стихи мне посвящал и в своих чувствах признавался тоже в стихотворной форме. Хотя сначала мы просто дружили, и лишь потом это переросло в нечто большее.

      - А вас не смущало, что Анатолий Семенович к тому времени был женат?

      -Я знала, что где-то в Уфе его дожидается супруга. Да ведь и я в ту пору была замужем за другим. Но сердцу, как говорится, не прикажешь. Встречи наши были нечасты - то бои, то переподготовка. А потом мне пришел вызов на Ленинградский фронт, туда, где служил мой первый муж. Когда об этом узнал Анатолий Семенович, он сказал: «Если ты уедешь - я как-нибудь переживу. Но если мне оторвет руку или ногу, а тебя не будет рядом - нет». И я осталась. Но не до конца войны. В феврале 1945-го демобилизовалась и уехала домой, вынашивая под сердцем будущего ребенка. Его отцом был Анатолий Семенович.

      - Сразу после войны вы стали жить вместе?

      - Часть, в которой служил Дрыгин, вернули в Россию лишь в \ ноябре 1945-го. Анатолию Семеновичу предложили поступить учиться в Академию Генштаба, но он отказался, так как все еще мечтал стать селекционером. Мы стали жить вместе. Но официально узаконили свои отношения лишь два года спустя. Раньше с разводами было строго. И чтобы расторгнуть прежние узы брака, Анатолию Семеновичу даже пришлось съездить в Москву, на специальное судебное заседание. К тому времени в нашей жизни произошло много изменений. Первая дочь умерла, но родились две другие. Погодки Галина и Ирина. Мы переехали под Ленинград - Анатолию Семеновичу предложили стать директором филиала ВИРа - Всесоюзного института растениеводства. Получили в Павловске жилплощадь. Муж с утра до вечера пропадал на своих плантациях - их экспериментальный отдел занимался выведением новых сортов плодово-ягодных культур.

      - И как раз в это время началась борьба с генетиками...

      - Обстановка в филиале действительно была сложная. Сотрудники разделились на две группы - «лысенковцев» и «вавиловцев». Анатолий Семенович поддерживал последних, но у его оппонентов были прочные позиции. Бывший директор филиала Филипп Кузьмич Тетерев был другом и активным сторонником Лысенко. Он успел перетащить на руководящие должности тех, кто считал генетику чумой. Коллектив постоянно сотрясали шумные ссоры и дрязги, сотрудники писали друг на друга кляузы. Кончилось все тем, что Тетерев обвинил Анатолия Семеновича в прямом противодействии указаниям Лысенко. По тем временам это было очень серьезно. Но тут началось печально памятное «ленинградское дело». Партийных руководителей стали сажать или увольнять одного за другим, а на их место назначать новые кадры. Причем кадры эти отбирались заочно, по анкетам. Так очередь дошла и до Анатолия Семеновича, ведь характеристики у него были самые подходящие - бывший политработник, командир полка, хозяйственник.

      - Неужели так сразу его и перевели на партийную работу?

      - Не совсем. Когда Анатолия Семеновича первый раз вызвали в обком, а он от предложения отказался, ему подыскали другую работу - директора совхоза «Скреблово» в Луге. На партийную работу он перешел несколько позднее. В Луге мы прожили несколько лет. Виделись редко. Я работала учителем в школе, муж целыми днями пропадал в райкоме. Нужно было восстанавливать разрушенное во время фашистской оккупации хозяйство, а тут еще началась эра кукурузы. И всех партийных руководителей низового звена обязали лично контролировать положение дел в сельскохозяйственном секторе. У Анатолия Семеновича это, видимо, получалось неплохо. И вскоре его перевели в Ленинградский обком завотделом сельского хозяйства, а оттуда - в облисполком. Но уже с повышением. В общем, супруг достаточно быстро продвигался по служебной лестнице и осенью 1961 года должен был стать председателем Ленинградского облисполкома - все соответствующие бумаги были уже заготовлены. Но тут случился казус, круто перевернувший всю нашу судьбу. Рассказать?!

      - Конечно!

      - Когда Анатолия Семеновича вызвали в Москву, чтобы утвердить председателем облисполкома, на первой странице «Советской России» появилась разгромная статья, рассказывающая про бедлам в сельском хозяйстве Вологодчины. И вот, значит, как рассказывал потом сам Анатолий Семенович, стоит он на трибуне, отвечает на вопросы, а сидящий в президиуме Никита Хрущев внимательно читает попавшуюся на глаза «Советскую Россию». Потом поднимает голову и громко спрашивает: «Мы собирались менять в Вологде первого секретаря обкома?!» «Нет, пока, - ему отвечают, - нынешний только год в своей должности. Да и кандидатур подходящих нет». «Поменять придется, - веско закончил Хрущев. - А кандидатуру мы подберем. Вот хотя бы товарища Дрыгина, у него как раз сельскохозяйственное образование».

      И уже на следующее утро Анатолия Семеновича на самолете доставили в Вологду, где вскоре провели отчетно-выборную конференцию и избрали первым секретарем Вологодского обкома КПСС.

      - Вы говорите об этом так убедительно, словно сами присутствовали на всех этих заседаниях и конференциях. Да и даты называете довольно точные...

      - У меня всегда была хорошая память. Конечно, в каких-то мелких деталях и нюансах я уже могу ошибаться, но ключевые события помню довольно хорошо. Как, например, события того дня, когда я снова услышала о Вологде. Ни с Москвы, ни после завершения партийной конференции в Вологде мне муж так и не позвонил - некогда было, закрутился. Просто приезжает к нам водитель из облисполкома. Мол, собирайтесь, Анатолий Семенович приезжает сыктывкарским поездом, поедем на вокзал встречать. Как, думаю, сыктывкарским?! Неужели мужа за что-то «взгрели» в Москве и в качестве наказания отправили в ссылку на Север? Достала энциклопедию, узнала, где находится этот Сыктывкар, и только потом поехала на вокзал.

      А там... Останавливается поезд. Из вагона выходит улыбающийся Анатолий Семенович и говорит: «Можешь поздравить, меня назначили первым секретарем обкома!» «Сыктывкарского?'» - спрашиваю. «Нет, Вологодского!»

      Хотя мне, честно скажу, никуда ехать не хотелось. Привыкла я уже к Ленинграду, полюбила его. Да и в школе, где я преподавала математику, подобрался очень хороший коллектив. Жаль было расставаться. Но делать нечего, через несколько недель собралась и вместе с дочками поехала в Вологду.

      - И где вас поселили?

      - Первое время, пока Анатолий Семенович был один, он жил в гостинице. Потом, когда приехали мы, дали квартиру в трехэтажном доме на Ленинградской улице. Там прожили несколько лет, пока не были построены три ставших впоследствии знаменитыми дома на Октябрьской улице. Переехали туда. А в нашу старую квартиру, между прочим, вселилась семья писателя Виктора Астафьева.

      - Какие впечатления остались у вас от первых месяцев пребывания в Вологде образца 1962 года?

      - Далеко не самые радужные. Привыкшую к Ленинграду, меня первоначально раздражало все: и непролазная грязь на улицах, и постоянный лай собак по ночам, и множество бытовых проблем. А с продуктами ситуация выглядела просто ужасно: в магазинах не было ни муки, ни пшена, ни белого хлеба...

      - Вот уж никогда не поверю, что семья первого секретаря обкома покупала продукты в магазине. А как же спецраспределители и «подарочные наборы», еженедельно доставлявшиеся водителями обкомовских машин прямо на дом?

      - Хотите - верьте, хотите - нет, но никаких доппайков и спецраспределителей в начале 60-х годов еще не было. Основная часть привилегий для партийных работников и членов их семей появилась значительно позже и достигла апогея в 80-е годы. Когда мы приехали, покупали продукты, как все. Это уже потом в дачном «городке» близ Молочного появится небольшой ларек, на базе которого вырастет мини-магазин с закрепленными за ним высокопоставленными покупателями. Но даже в этом магазине были свои нормы отпуска продуктов. Например, масла сливочного - один килограмм в месяц, колбасы -полтора килограмма, мяса - 2 килограмма, конфет - 800 граммов, плюс две пачки импортного печенья.

      - Интересно, а для вас, супруги первого секретаря обкома, эти нормы тоже действовали?

      - Нет, брала больше. Но не потому, что такая жадная, а в силу необходимости. В область постоянно приезжали высокопоставленные чиновники из Москвы, которых муж по неписаному этикету приводил ужинать домой. И всех их приходилось поить и кормить за свой счет. Ведь раньше порядок был одинаков для всех. И для первых секретарей обкомов, и для работников ЦК: взял что-то - будь добр оплатить! А иначе - обвинение в моральном разложении, партбилет на стол, и будь свободен! Нет, тогда с этим было строго, не то что в нынешнее время. Как бы не смеялись мы с высоты нынешних лет над понятием «народный контроль» - он был надежным заслоном на пути тотального воровства.

      Так вот, за все приходилось платить. Даже если привезут тебе из совхоза 60 килограммов капусты по 10 копеек за кило, заплати в кассу шесть целковых.

      - Если не секрет, сколько в ту пору получал ваш муж?

      - Почему секрет, я вам даже квитки покажу. Вот, смотрите, 250 рублей аванс и 250 - зарплата. В последние годы получалось 600 рублей в месяц. Но это «грязными». Из этой суммы вычитались партийные и профсоюзные взносы, регулярно высчитывались деньги на приобретение партлитературы. Помню, Анатолий Семенович принес из обкома печатную машинку, чтобы вечерами поработать. Но за нее он тоже платил. По 20 рублей ежемесячно, пока всю оценочную сумму не перечислил. Вот и квитанция сохранилась.

      - А сберкнижка у вас была?

      - Была. Врать не буду. На нее мы откладывали так называемые «депутатские» - их Анатолию Семеновичу выплачивали за работу в Верховном Совете СССР. В последнее время по 150 рублей в месяц. Эти деньги мы обычно тратили на летний отдых. В отпуск старались выезжать к морю, иногда за границу. Тем более что тут своеобразные привилегии для партийных работников действительно были. Существовал обменный фонд ЦК. К нам на отдых приезжали зарубежные коммунисты, а взамен их компартии принимали гостей из Союза. Нам удалось побывать во Франции, Италии, Чехословакии, Болгарии и Австрии. Для Анатолия Семеновича такой отдых был бесплатным, я же оплачивала половину расходов.

      - Скажите, когда муж был первым секретарем обкома, он делился с вами наболевшими проблемами или все предпочитал держать в себе?

      - Делился. Это для него было своеобразной отдушиной. Придет с работы взвинченный, выговорится и, смотришь, вроде успокоился. А поводов для «взвинчивания» тогда было много. Первый секретарь был в ответе за все.

      В Череповце, помню, интенсивно шло строительство металлургического завода. На ударной стройке трудилось множество лиц, в том числе условно-досрочно освобожденных из колоний. Контингент был еще тот! Могли взбунтоваться из-за того, что бригаде вовремя не заменили строительных рукавиц или вечером не показали в клубе кино. Не дай бог на день или два задержать заработную плату врачам или учителям - ЧП на всю страну с последующими оргвыводами. Нет денег? Выкручивайся, ищи, давай торговле дополнительные фонды на водку...

      - Кстати, раз уж речь зашла о выпивке, не могу не задать такой вопрос. Наверняка вашему супругу приходилось участвовать во многих банкетах и застольях. Положение обязывало. Не злоупотреблял ли он горячительным?

      - Никогда! У Анатолия Семеновича была своя норма - 200 граммов законных, фронтовых. А дальше - ни-ни. Обкомовская буфетчица Дуся знала об этом и всегда в разгар веселья ставила на стол особую бутылку. Снаружи - водочная этикетка, внутри - вода. Анатолий Семенович наливал себе оттуда, произносил тосты, веселился, но не пьянел.

      Предвидя другой вопрос, честно скажу, что крепкого словца муж не стеснялся. Иногда в беседе с подчиненным прямо по телефону мог загнуть такое! Но у нас в России без мата, похоже, нельзя. По крайней мере, в то время. Мне потом многие рассказывали: простаивает какая-нибудь стройка, не подвезли кирпича или шифера. Подъезжает Дрыгин, «выстраивает» прораба с мастерами и ну их крыть трехэтажным. Уже через пять минут и шифер, и кирпич находятся. Все строится, все работает. Да и прораб с мастерами не в обиде. Как-никак с самим Дрыгиным пообщались, будет что потом вспомнить.

      - Пока муж руководил, вы так и работали в школе?

      - Да, преподавала математику, была классным руководителем. У меня училось много ребят, ставших впоследствии известными людьми. Юра Хрусталев, к примеру, или Саша Эльперин. Умные парни, активные, заводные, прекрасные общественники. Хотя Сашина сестра Надя училась все-таки получше.

      - А можно тогда нескромный вопрос?! Говорят, что от первого брака у Дрыгина тоже была дочь. Вы ее видели?

      - Много раз. Таня приезжала к нам на каникулы в Вологду, мы с ней прекрасно ладили. Позже в гости стал приезжать уже Танин сын.

      - Давайте вернемся к последнему периоду вашей вологодской жизни. После того как Анатолий Семенович оставил пост первого секретаря обкома и вышел на пенсию, вы еще полтора года жили в Вологде. Не тяжело было психологически: все-таки еще вчера вы были первыми лицами в области, а тут вдруг стали пусть и персональными, но пенсионерами?

      - Никаких проблем не было. Люди очень хорошо относились к Анатолию Семеновичу, а часть этой «славы» доставалась и мне. Меня узнавали на улицах, в магазинах. Расспрашивали о здоровье, норовили пропустить без очереди. Отношение к нам было очень дружелюбным. Да и мы уже успели свыкнуться с Вологдой, полюбили ее всем сердцем и уезжать никуда не собирались. Особенно Анатолий Семенович. Он даже хотел, чтобы его похоронили на Вологодчине. А вскоре вместе с мужем мы поехали в дом отдыха в Барвиху и встретили там других бывших секретарей обкомов. Разговорились. Оказалось, все они переехали в Москву и живут неплохо. Получают кремлевские пайки и специальные талоны, дающие право 36 часов в месяц бесплатно пользоваться служебными автомашинами. Тут я окончательно «насела» на Анатолия Семеновича и все-таки уговорила его перебраться в Москву. Хотя главным аргументом, понятно, стали не доппайки. Толя к тому времени был сильно болен. И ему требовалось регулярно ложиться в больницу для специальных процедур. А их делали только в столичных клиниках. Мы переехали (любопытно, что после нашего отъезда квартиру на Октябрьской занял другой писатель - Василий Белов). Но это лишь отсрочило кончину Анатолия Семеновича. В ноябре 1990-го его не стало. На могилу мужа я положила горсть земли, привезенную из Вологды....

      - Антонина Григорьевна, скажите честно, если бы можно было начать жизнь сначала, вы бы выбрали ту же самую судьбу?

      - Несомненно. Потому что я была счастлива и много лет провела бок о бок с любимым человеком. А уж как я его любила - даже словами не передать! Бывало, придет Анатолий Семенович с работы, я проведу его в комнату, посажу на стул, разую и начинаю массажировать раненую ногу. Моя мать потом ворчит: «Опять ты Тонька своему ноги мыла, чай не маленький, сам бы помыл». А я только рассмеюсь. И снова жду Анатолия Семеновича с работы. Ухаживать за ним мне было не в обузу, а в радость. Я любила и была любима - а ведь это в жизни самое главное!

      Беседовал Владимир Романов.

     

      Недуги не вышибли из седла


      Александра Семенова.

      Заслуженный врач РСФСР. Более 25 лет проработала в учреждениях здравоохранения, возглавляла терапевтическое отделение первой областной больницы, более 10 лет была главным терапевтом области, главным врачом второй областной больницы. Находясь на пенсии, возглавляет комиссию по медицинскому обслуживанию ветеранов. Награждена орденом «Знак Почета» и медалями.

     

      Более десяти лет я была лечащим врачом Анатолия Семеновича. Запомнилась наша первая встреча. В 1973 году меня, главного терапевта облздравотдела, пригласили на консультацию к Анатолию Семеновичу. Ухудшение состояния его здоровья наступило во время работы. Прибывшие до моего прихода врач «скорой», лечащий врач К.Г. Зуева и невропатолог М.М. Пастухова оказывали ему неотложную помощь. Дрыгин был спокоен, вел себя просто, доверительно, и с первых минут общения с ним сложилась важная для нас, врачей, обстановка непринужденности.

      Анатолий Семенович страдал гипертонической болезнью. Большое нервное напряжение, переутомление явились основной причиной повышения артериального давления, вызвавшего ухудшение состояния здоровья. Было сделано все необходимое, чтобы приостановить болезнь. Рядом с Анатолием Семеновичем постоянно находилась его жена - Антонина Григорьевна. Она ухаживала за ним, как за ребенком. Выздоровев, Анатолий Семенович приобрел привычную для него активность.

      Лечащим врачом Анатолия Семеновича я стала в 1977 году. Ему тогда было 62 года. Энергичный, крепкого сложения, обладающий большой работоспособностью, он уже в то время имел проблемы со здоровьем. Во время войны Дрыгин был неоднократно ранен, перенес две контузии, часто болел простудными заболеваниями органов дыхания. Но так как его организм был в тот период достаточно крепок, удавалось болезнь приостановить.

      Анатолий Семенович много и активно работал. Главное, что помогало сохранить высокую работоспособность - это разумное отношение к своему здоровью, строгое выполнение врачебных рекомендаций. На протяжении многих лет он приезжал ежедневно в поликлинику на лечебные процедуры и массаж. Регулярные занятия лечебной гимнастикой, ходьба, летом - посильная работа на дачном участке были для него привычными и любимыми занятиями. Трудовой отпуск Анатолий Семенович брал всегда осенью после уборки урожая. Отдыхал с семьей в Кисловодске, а в последние годы - в санатории «Барвиха».

      С большим вниманием Анатолий Семенович относился к развитию здравоохранения области. В 1970 - 1980 годах была значительно укреплена материально-техническая база районных и городских больниц и поликлиник, заново создана сеть специализированных диспансеров, отделений, кабинетов. Шла подготовка квалифицированных медицинских кадров. Все эти преобразования без поддержки Дрыгина были бы невозможны.

      Потребовалось укрепление материальной базы и второй областной больницы. Но и здесь Анатолий Семенович вместе с председателем облисполкома Виктором Алексеевичем Грибановым не остались в стороне. В короткий срок была построена поликлиника, проведена реконструкция стационара. Создан коллектив квалифицированных специалистов. Особый акцент был сделан на оснащенность больницы новой диагностической и лечебной аппаратурой. Посещая впервые вновь построенную поликлинику, Анатолий Семенович обратил наибольшее внимание на наличие медицинской техники, положительно оценил оснащенность рентгено-диагностического кабинета, лаборатории, центральной стерилизационной. Помог приобрести сложное импортное оборудование для отоларингологического кабинета и физиотерапевтического отделения.

      Вскоре мы стали внедрять в практику эффективную систему диспансеризации. Ежегодно проводили профилактические медицинские обследования всего обслуживаемого населения. Обеспечивалось лечение всех закрепленных за нами пациентов из районов, на период обследования все госпитализировались в стационар. Трех-четырех дней было достаточно для полного обследования. После этого люди обретали уверенность за свое здоровье и активно трудились. А тех, у кого обнаруживались проблемы, активно лечили. Нам удавалось у одних остановить болезнь на ранней стадии, у других восстановить работоспособность даже после тяжелых заболеваний. В сложных случаях нашим врачам помогали высококлассные главные специалисты области: В.А. Раздрогин, Г.Т. Банщиков, В.П. Кируша, А.А. Бритвин, Г.Ф. Крылов, Н.Н. Малышев, А.Ф. Зайцев. Многие из них, кроме консультаций, вели в поликлинике специализированный прием больных. Это содружество помогало эффективно лечить больных, восстанавливать их трудоспособность. Случались и проблемы. Чаще они возникали при лечении тяжелых заболеваний, но в конце концов и эти трудности преодолевали.

      В марте 1978 года у Анатолия Семеновича впервые появился воспалительный процесс в суставах и сухожилиях обеих кистей рук. Обследование и лечение проводилось в больнице четвертого Главного управления Минздрава. Чтобы остановить болезнь, потребовалась операция и длительная лекарственная терапия. Болезнь сказалась и на лечении хронического воспалительного заболевания легких. В связи с обострением чаще требовалось стационарное лечение. Анатолий Семенович был сильным человеком, привыкшим принимать самостоятельно решения, поэтому без всякого давления решались вопросы госпитализации в стационар, переносились сроки командировок по области. Но мысли о работе не покидали его и во время лечения в больнице. И здесь он работал с документами, встречался со своими помощниками, много читал. При улучшении состояния стремился быстрее выйти на работу.

      Анатолию Семеновичу не свойственно было паниковать: за многие годы лечения в больнице никто не видел его подавленным. Бывал он усталым, озабоченным, а вот подавленным - никогда! Чем тяжелее ему становилось, тем собранней он был. Его крепость духа, воля помогали преодолевать недуги. Он очень доброжелательно относился к врачам, медицинским сестрам, с ним легко было общаться.

      Мне приходилось лечить его и в домашних условиях. В этой семье царила атмосфера тепла, доброжелательности, заботы друг о друге.


      Что говорит статистика

      Приложение №1*

      Основные показатели экономического и социального развития Вологодской области в 1961 - 1985 годах (в процентах к 1960 году)

     

      * Составлено по: Народное хозяйство Вологодской области в 1963 году. Стат. сборн. / Северо-Западное книжное издательство. 1964.; Народное хозяйство Вологодской области за годы советской власти. / Вологда: Статистическое управление Вологодской области, 1967.; Народное хозяйство Вологодской области в восьмой пятилетке. Стат. сборн. / Северо-Западное книжное издательство, 1971.; Народное хозяйство Вологодской области в девятой пятилетке. Стат. сборн. / Северо-Западное книжное издательство, 1976; Народное хозяйство Вологодской области в десятой пятилетке. В 2-х частях. / Вологда: Статистическое управление Вологодской области, - 1981.; Вологодская область в одиннадцатой пятилетке. Стат. сборн. / Северо-Западное книжное издательство, Архангельск. - 1987.; Развитие Вологодской области за 50 лет (1937 - 1987 гг.) / Статистическое управление Вологодской области. - Вологда, 1987.; Вологодская область в цифрах (1980 - 1990 гг.) / Вологодской областное управление статистики. Вологда - 1991.

     

      ПРОМЫШЛЕННОСТЬ

     

     

      СЕЛЬСКОЕ ХОЗЯЙСТВО

     

     

      КАПИТАЛЬНЫЕ ВЛОЖЕНИЯ И СТРОИТЕЛЬСТВО

     

К титульной странице
Вперед
Назад