Тот и счастлив, кто сорван, –
Трогай, пробуй, бери!»
...Ни-на-что-не-похожка,
Сладость-пряность-букет,
Ох, морошка-хорошка,
Золотей тебя нет!
А особенно если
Всё зима тебя жгла,
Если больше чем десять
Лет такой не была.
Если россказни знаешь,
А уж вкус и забыт,
Если полдня глотаешь –
Все не полон, не сыт.
Если столько мечталось! –
Но момент настает:
Пленом – леность и вялость –
Пресыщения мед,
Этот ангел-хранитель,
Непреклонное НО!
Глядь, и солнце в зените,
И ведерко полно!
И рука непослушна
(Новый куль – не готовь!),
И спина, разогнувшись,
Не сгибается вновь.
Жарко. В самое темя
Упирается зной.
Хватит. Времечко-время
Возвращаться домой.
Сколь ни сладостна ноша,
Но покажется с ней
Этот волок Тимошин
Вдвое-втрое длинней,
И угоры покруче,
И позлее мошка,
И жердинка за ручей
То ль тонка, то ль вертка.
Но дорога не вечна:
Будет кончик и ей!
Вот и Содонга-речка
(Искупайся! Испей!).
Вот и грядки с капустой,
И последний подъем,
И легко, многоусто
Возглашенное:
– Дом!
Вот и кот на крылечке,
Вот и мать у дверей.
Руки, ноженьки, плечи,
Отдыхайте скорей!
Ритмы-рифмы-сюжеты,
Спите, так уж и быть,
Чтобы с новым рассветом
Этот путь повторить.
...А клубника на грядке
Снова зорьки свежей!
И черника на пятки
Наступает уже.
Про нее – хоть не просят –
Все кругом говорят:
Мол, корзинами носят
И тазами варят.
А по пожням по дальним,
Там, в верховьях реки,
Что смороды видали,
Говорят, мужики!
Словно в зареве лог-от!
Потеснив недосуг,
Посбирали – да много ль
Унесешь в туесу?!
Им – метать-торопиться:
Вёдро, слышь, не на год,
Всю оставили птицам –
Больше кто ж соберет?
Правда, сколь ни завидна
Той смороды краса,
Все ж она не малина:
Вот малина вкусна!
Пробежись-ка опушкой
По-за полем, где рожь,
Не ведерко, так кружку
Уж и нонь наберешь,
А с неделю погоды –
И готов урожай:
Не рискуй без подводы,
На коне поезжай!
А колхоз наш велик ли?
Не собрать, не унесть...
Ша, июль солнцеликий,
Придержи свою десть!
Я покоя не знаю
(Слышь, себя уморю!):
Днем бегу-собираю,
Ночью чищу-варю.
Я порою готова,
Отыскав, прокричать
То заветное слово,
Суть какого: кончай
Без ума кашеварить,
Как волшебный горшок,
Что старушке подарен
За какой-то должок
Старичком проходящим, –
Столько каши кругом,
Что уже нашим к вашим
Не протиснуться в дом,
Что уж некому чавкать,
Каша – выше корыт,
Но – в беспамятстве – бабка
Все не благодарит!
Каша – с полу на лавку,
Каша – с лавки на стол,
За ворота на травку...
Бабке в пору на столб!
Да малютка внучочек
Догадался, шепнул:
– Ой, спасибо, горшочек! –
...Ой, спасибо, июль!
1985
* * *
Я боюсь сентябрей, –
Сентябрями острей
Ощущенье прошедшего лета:
Не успела того,
Не успела сего,
А береза уж полураздета.
Постою на лугу,
Погляжу на реку,
Все на месте, а сердце не радо.
Перед полем в долгу,
Перед лесом в долгу,
А опять уезжать уже надо.
Ввечеру ль, поутру
Кое-как соберу
Неодеванной ворох одежи:
Полезай в чемодан,
Сарафан-раздуван
И купальник некупаный тоже.
Я боюсь осеней:
Осенями ясней
Ощущение новой потери
От остывшей печи,
Отсыревших лучин,
От захлопнутой наглухо двери.
1985
* * *
Имеющему голос спеть,
Сказать имеющему слово –
Не подвиг, да. Но надо сметь,
А смелость – подвига основа.
Богат талантами народ
Любой. Сие неоспоримо.
Но надо радость, чтобы рот
Народу песня растворила.
Будь совесть, честь в секретарях,
Будь председательшею правда –
Не побежит, зевнув в дверях,
Народ, концу собранья радый,
А, светом правды озарен
И гласу совести послушен,
Сам на трибуну выйдет он
И никому не будет скучен.
Кажись, и плавим, и куем,
И пашем, и возводим зданья,
Увы, нерадостно поем,
Увы, зеваем на собраньях.
1985
* * *
«Лучше бы прозой», –
Подсказано мне осторожно.
– Прозой – о прошлом?
Нет, это никак невозможно.
«Проза – попроще...
Широким доступнее массам...»
– Прозой – о будущем?
Все-таки я не согласна.
«В будущем будем ли?
Выгодней жить настоящим.
Коник твой худенький:
В плуг запряжешь – не потащит...»
– Да, но Пегас для езды верховой –
Не для плуга!
«Транспорт сегодня другой – легковой,
В том и штука.
Сняты с довольства у нас
Бесколесные кони:
Сколь ни проворен Пегас,
«Москвича» не обгонит».
– Так! Но куда торопиться особо,
Скажите.
Кто на коне – что,
Он нынче уж как бы не житель?
Но с «Москвичом» у Пегаса
Различная даль-то:
Волен Пегас,
А «Москвич» пропадет без асфальта.
Трактор заглохнет,
В лесной закопавшись овражек,
Ну а Пегас
И на краешке пропасти пляшет.
Пусть говорят, что прошли
Времена для Пегасов, –
«Трактор – король, а Пегасов пора на колбасы», –
Я говорю, оставаясь при собственном мненьи,
Снова – не очерком,
Думаю – стихотвореньем.
1982
ПОВОРОТ
Ну, книжки-бумажки, долой со стола:
Я все написала и все издала.
И нечего больше былье ворошить,
А надо отчаяться заново жить.
Прощай, моя мука, угасни, мой свет:
Что толку аукать, коль отзыва нет?
Что истину кликать? Без лишних затей
Вот пожня – пожни-ка! Вот поле – полей!
Что пользы в призывах? Кто честен и прям,
Спускайся в низины к негорним делам.
Кто сильный и смелый, берись за бревно,
Да хижину делай, да к солнцу окно.
Жилье не из лучших, но в зябкой ночи
Усталый-заблудший окно различит.
Без зова-плаката шагнет за порог
Обдумать-оплакать никчемность дорог,
Припомнить начало, где поле и дом,
Где спится ночами, где пашется днем.
И будет ему поворотом судьбы
Твой свет из окошка, твой дым из трубы.
1984
* * *
Памяти Александра Яшина
Сколь мелки жемчуга нанизаны
На паучью ловучую снасть!
...Что кому на роду написано:
Тем – поймать, а другим – попасть.
Жизнь ряба, как листок рябиновый,
Полосата, как тельник, вся!
Не на выбор – живем одинова:
Что досталось, сменить нельзя.
За просветом барьер – бери его!
За барьером просвет – вздохни!
...Молотилка. Решета триера.
Твердь Спас-Камня. Глаза родни.
На Бобришный угор – сугробами
Снег. Снопами – весенний свет.
«...Угощаю рябиной – пробуйте!
Наша ягода. Слаще – нет».
1983
* * *
Памяти Федора Абрамова
Занавешивай, Веркола,
Светлой Пинеги зеркало
Плотным платом Тумановым,
За ночь сотканным заново.
Пригнети его, Веркола,
Чтоб не смела просверкивать
Ни полна озеринушка,
Ни шумна ручьевинушка.
Накрои не ко времени
Разоцветшим черемухам
Лоскутов ночной темени,
Разбросай по хмельным кудрям.
Да еще не запамятуй –
Вздохом рек, ветром с луга ли
Ходких ходиков маятник
Придержи, чтоб не стукали.
Пусть собаки не перхают,
Не гремит молоток о гвоздь –
Твоему сыну, Веркола,
Приусталось, призаснулось.
Постели ему бел-песок,
Поцелуй его в лоб высок.
Огради его дернышком
От дождя и от солнышка...
1983
* * *
Поминальное – Федору Абрамову
В Верколе ставят сена.
Кос отбиваемых звоны
Как пропускает стена,
Сказывай, сыне законный
Нежно любимой земли,
Ею засыпанный щедро,
Всем, кто пока не легли
В те потаенные недра.
В Верколе – вёдро, жара
Вот уж четыре недели...
Слышал ли ты, как вчера
Громы вблизи прогремели?
То-то была кутерьма
Возле стогов-недометов:
Не замочить бы корма,
Не погубить бы работу!
Рвался, поди, подсобить?
Жаль, что родные забыли
Рядом с тобой положить
Косу, да грабли, да вилы.
Ты бы пострадовал всласть!
...В срок завершилося дело:
Туча в Двину пролилась,
Верколу – нет, не задела.
Град стороною прошел.
Иней картошку не выжег...
«Ладно. Добро. Хорошо.
Ведаю. Чувствую. Слышу».
1985
* * *
То явственней, то глуше,
То вслух на целый свет:
– Не трогайте, не рушьте
Тех мест, где рос поэт!
Где памятником детству –
Избушка при лужке,
Отцовское наследство –
Узор на бадожке,
Где пихта без вершины
(Грозой поражена),
Над озером кувшинок
С кривулею сосна,
Где вешали качели,
Откапывали клад,
И жгли костер вечерний,
И пели про орлят...
Ему дороже славы,
Поверьте, земляки,
Тот камень у канавы,
Та кузня у реки,
Те силосные ямы,
Те рощи (нынче – пни),
Где он играл с друзьями
В безоблачные дни.
Духовность безоружна:
Пальни – ее и нет.
Не портите, не рушьте
Тех мест, где рос поэт!
Иначе есть опасность
Познать природы месть:
Забыть, что есть Прекрасно,
Что Безобразно есть.
1986
* * *
Уж не времени ли примета,
Не эпохи ли перехмур?..
Озабоченные поэты
Как не знают, что есть Амур,
Афродита, заря Аврора,
Грозы Феба, Фемиды месть,
Что поэту земельным спорам
Надо горние предпочесть.
– Слава временщика долга ли?
Слово временщика на час! –
Так нас критики подстрекали...
Только снова стихи у нас
Не про реки – про в реки стоки,
Не про небо – про в небо дым,
Про разбурканные дороги
К невеселым местам родным,
Про растерзанные опушки
(Трактор-танк супротив дерев),
Про разрушенные церквушки...
Где ж молитва, восторг, любовь?
Как наставников не обидеть,
Обязавших поэта знать:
«Дело каждого – слышать, видеть,
Одаренного – избирать»?
Спорить не с чем. Ясна дилемма:
«Все – в поход, а поэт – в полет».
...Избирательная система
Что-то плохо себя ведет.
И поэмы у нас «проблемны»,
И в стихах у нас «соцзаказ»...
Не бракованное ли сено,
Упаси бог, жует Пегас?
1986
* * *
Мне праздником
Поры былой –
Игра-борьба
«С горы долой».
Еще вокруг
Снега по грудь,
А горка
Вытаяла чуть.
И мы весну
Благодарим
И к горке
Тропочку торим.
...Как,
Насидевшись на печи,
Галдим мы,
Первые грачи!
Как после месяцев
Зимы
Под солнцем пахнет
От земли!
Как сладко
От больших тайком
По бурой травке
Босиком!
Как жарко,
Скинув шубнячок,
Толкать приятелей
Плечом,
Сживая рохлю,
Слабака
С оттаявшего
Бугорка!
Потом,
Не зазнаваться чтоб,
Как весело
Лететь в сугроб
И снегом
Ноги обжигать
И снова с боем
Горку брать
Под клич победного
«Ура»!
...Вся жизнь – борьба,
Вся жизнь – игра.
Сидеть не время
На печи:
Сияют вешние
Лучи.
И клич взмывает
Боевой:
– С горы долой!
С горы долой!
1986
* * *
Вспомним, Валя, Дина, Адочка,
Как весной на танцы бегали
Из родного общежития
В клуб завода СМЗ:
Парусиновые тапочки
Порошком зубным побелены
И направлены решительно
Не в кино и не в музей.
В рабочем клубе
Сквозняк гуляет,
В рабочем клубе
Баян играет,
Парнишка светлый –
Сплошной румянец! –
Тебя приметил,
Зовет на танец.
Будут пышные потом балы,
Хрусталями оснащенные,
Но забудь, забудь попробуй-ка –
Все равно напомнят сны! –
Как по улицам Соломбалы
Шли с парнишкою смущенные,
Зацветающей черемухой
С трех сторон окружены.
Ах, ночью белой
Далёко видно.
С любовью первой
Быть рядом стыдно.
А он, упрямый,
Все провожает...
Что скажет мама,
Когда узнает?
1974
* * *
Ненароком, невзначай,
Так, сама собою,
Набрела тоска-печаль
На двоих-обоих.
Одинешенька была –
Надоело страждать:
Расскочилась пополам,
Поселилась в каждом.
От ее незримых пут
Никуда не деться:
Защемило там и тут
У обоих сердце.
Сердце сердцу ладит весть,
Замышляя встречу:
Начинается болезнь,
Что врачи не лечат.
Не до дел, не до спанья,
Не до дней хороших...
Может, песенка моя
Страждущим поможет.
1981
СУТЬ
Я думала, что ты живешь в аду.
Мне столько лет одно и то же снилось:
Чащоба, тьма, и я одна иду
Туда, где наше солнце закатилось.
Я думала, что стоит только вновь
В своем аду тебе меня увидеть,
Как ты, сравнив любовь и нелюбовь,
Рванешься к двери с криком: – Отворите! –
И выбежишь на вольный белый свет,
Где весь в бутонах розовый шиповник,
Где ландыши в цвету, где лани след...
И ты весну единственную вспомнишь,
И новый век, и новых дней отсчет,
Как торжество любви, тепла и света
От той весны единственной пойдет,
Где не зима вослед весне, а лето.
И вот – недозволимости черта,
Которую – не сон! – переступаю...
И вот – тот свет, та пажить, те врата...
Не сомневаюсь, смею, открываю.
Ты!
...Резкий свет чуть шевельнул хрусталь
Покойной люстры.
Ты!
...Челнок уюта
Черпнул воды, но снова ровно стал.
О, вечности достойная минута,
Благословенна будь! Презренна будь!
Будь проклята! Совсем не будь! Забудься!
Ты – не в аду, в раю! И в этом – суть.
А черти, слышу, за меня берутся.
1985
БЫЛО ПРАВДОЙ...
Золото – не позолота.
В ласке рук его и губ...
Забывала про работу,
Пересаливала суп,
Самовар разогревала
Без воды – с одним огнем,
Чашки чайные роняла
В думах радужных о нем.
Не глядела на советы
Дальновидящей родни...
Господи, да с ней ли это
Было правдой в оны дни?
На руках носил! Подарки
Слал!
Но так давным-давно,
Словно чула от товарки,
Али видела в кино.
Убрала под полушалок
Пряди горькой седины.
То ль сама пооплошала?
То ли он не без вины?
Так любилось! Так мечталось!
Что ж ты, счастье, званый гость,
Обещаться – обещалось,
Нет бы сбыться! Не сбылось...
1984
* * *
Крепнут морозы, сужается тьма.
В самую силу вступает зима.
Съежились реки под коркою льда,
Дрогнет примерзшая к небу звезда...
Дрогнет звезда.
Крепнут морозы, а я не боюсь!
День уменьшается – что же, и пусть!
Через дорогу в окне огонек –
Тем он светлей, чем короче денек,
Мой огонек!
Но меж моим и любимым окном
Строится-ставится каменный дом:
Выше и выше его этажи,
Лучик дрожит у последней межи...
Лучик дрожит.
Знаю – минуты его сочтены,
Но не кончаются светлые сны:
Стылыми стенами скрытый от глаз,
Знаю, что мой огонек не погас,
Нет, не погас.
1979
* * *
Не упрекаю за молчание
И за разлуку не кляну.
Свою печаль (нет, не отчаянье!)
С дождями вешними смигну.
Потом прольются ливни летние,
Падут туманы в сентябре,
Твое печальное наследие
Сгорит на лиственном костре.
Махнет зима суровым посохом
И заметелит, запуржит.
Где мелко – выморозит досуха,
А глубь с ручьями убежит.
...Еще мне впору платья девичьи –
Не обвисают и не жмут, –
Еще в пути Иван-царевичи,
Еще они ко мне придут
Дарить цветы, по следу следовать,
Мол, погоди да оглянись, –
Освободи меня от этого,
Опять средь них не окажись.
1978
* * *
Я с тобою прощаюсь.
Попрощайся со мной.
За невинную шалость
Золотою ценой
Заплачу – не обидно.
При прощаньи видна –
Не такой уж невинной
Оказалась она.
Интерес к интересу,
Ум к другому уму,
Срез ко свежему срезу, –
Что за дело кому?
Буря светлая к бурям,
К взгляду искренний взгляд...
Так! Но завидно курам,
Когда птицы летят.
...Ты бы их не услышал,
Если б взмахи сильней,
Если б вызнялся выше
Этих кур и плетней.
Мы бы по небу плыли,
Гуси-лебеди... ах!
Но подрезанным крыльям
Невозможен размах.
Мне нельзя оставаться –
Слышу голос пурги.
Мне пора подниматься,
Набирая круги,
Все бледней отражаясь
В синеве ледяной,
Я с тобою прощаюсь.
Попрощайся со мной.
1981
* * *
Она давно росла-стояла
Вблизи тропинки полевой:
Зимой ветвями задевала,
Звенела птицами весной.
Дождинки стряхивала летом,
Роняла осенью листву,
Она давно у тропки этой
Стояла, словно на посту.
И столько раз меня встречала,
И провожала столько раз!
А я ее не замечала,
Не останавливала глаз,
И не придерживала шага,
И равнодушно мимо шла:
Она – большая – не мешала,
Как будто вовсе не была.
Но мне однажды сон приснился
(Гадай – к добру иль не к добру!),
Что ты под ней остановился,
Погладил белую кору.
И что назвал ее красивой,
Хотя, скромна, светла, стройна,
Тебя об этом не просила,
И впрямь красивая, она.
...Я сновиденью благодарна,
Когда любуюсь наяву
Березкой той неординарной,
Твоей которую зову.
1986
* * *
Ну какое ж это плаванье,
Если за берег рукой?
Оставайся в тихой гавани,
Вольных вод не беспокой.
По желанию минутному
Твердь на море не сменить,
И не дело сухопутному
Мокрым по суху ходить.
Надо вылезти и высохнуть,
И, в костюм приоблачась,
Из себя морское выдохнуть.
На земле – иная власть:
Все уверенное, прочное –
Твердо стой, смелб ходи!
...За мелькающею точкою
Меж волнами не следи.
Там глубины не измерены
(Сколь ни меряй, все – не край).
Посчитай ее потерянной,
Утонувшей посчитай.
1979
* * *
И ты обронил,
Как все говорят,
Про две головни,
Что в поле горят:
Мол, им-то двоим
Светло, горячо,
И дождь одолим,
И снег нипочем.
Одна ж головня
И в жаркой печи
Чадит без огня,
Без пользы горчит.
Гляжу да молчу:
Горчу так горчу,
В печи так в печи...
Давай поучи,
Разумник ты мой!
Видать, не вспотел,
Раз перед зимой
В тепло захотел.
Катясь по Руси,
Запамятовал,
Как пламя гасил,
Как жар заливал
Того костерка,
Где рученьки грел,
Где ложкой сверкал,
Где песенки пел,
Чьи золото-медь
Убрал под полу
И в поле чернеть
Оставил золу.
А рядом, глядишь,
Опять возгоришь?
Да вновь – тру-ля-ля! –
Шажком иль прыжком
К чужим «штабелям»
С моим огошком?
– Горчу, – говорю.
– Дымлю, – говорю.
Но хлеб сотворю
И щец наварю.
Ну что ж, что одна!
Одна – не бедна,
А коль и бедна,
Делов-то – одна!
За стол посажу:
– Пожуй, похлебай,
А дальше, – скажу, –
Подальше ступай.
Гулять так гулять!
Кутить так кутить:
Не дочь поднимать,
Не сына растить.
А мне не резон
Тебя приглашать:
Тебя приглашать –
Очаг погашать.
1984
* * *
Все уже было почти хорошо
С телом усталым, остылой душой.
Чувства под пеплом. Виски в серебре.
Стужа на сердце. Зима на дворе.
Мертвый сезон: ни друзей, ни родни.
Длинные ночи. Короткие дни.
Так-то бы так! Но «Зима – на мороз,
Солнце – на лето...» И в этом – вопрос.
Дерзкий поступок, немыслимый взгляд –
И ледяные оковы летят.
Небо синеет, играют ручьи...
Как убежать от весны, научи!
1983
* * *
Я привыкаю понемногу
Ценить и наше далеко.
Благослови меня в дорогу,
И мне уедется легко.
Так – не на муку, а в науку! –
Издалека и свысока
Подай бестрепетную руку,
Скажи казенное «Пока».
Как говорится, чем богаты!
Но и свинец раззолочу:
«Пока» покажется покатым,
И я спокойно покачу...
1984
* * *
Я для тебя – не значу.
Я о тебе не плачу.
Ты обо мне тем паче.
Каждый – в своем дому.
Я не хочу иначе.
Я – не хочу! Так, значит...
Что ж ты мне сниться начал
Каждую ночь? К чему?
Каждый восход мой ясен.
Полдень любой прекрасен.
Долго лучей не гасит
Вёдреный мой закат.
...Напрочь забывший, разве
В думе своей иль фразе
Ты меня вспомнил разик,
Прежний не-друг, не-враг?
Сон у меня недолог:
Из простыней да в волок,
В темь пихтовых иголок,
В сень росяной листвы –
Выхлещи, строй метелок!
Выколи, хвоя елок!
Малый любой осколок
Прошлого – там, где – ты!
1985
* * *
Пересаживаю цветы –
Вызволяю из тесноты.
Эти бедные корешки
Из горшков бы да на лужки!
Сколь скудна у иных земля!
Корешки-то – в петле петля.
В перекрутах, в узолье все...
Где тут взяться цветку-красе?
Листьям как развернуть шатер,
Если стенка к корням в упор?
Чем ты жив еще, мил-дружок?
...Бряк-побряк об горшок горшок –
Занимательная игра!
Черепков возле ног – гора.
Стену сгубим – красу спасем!
Влажно светится чернозем.
Я в кадушку его совком –
Снизу, сверху корней, кругом
Сыплю-радуюсь...
А в уме:
Не резон веселиться мне.
Как возьмется цветок расти,
В кадке мне его не спасти.
Как завьет, захмелит весна –
Кадка вновь, как горшок, тесна:
Стукнет-торкнется в стенку, в дно
И потянется за окно.
Спробуй только не отпусти –
Пуще прежнего загрустит.
...Пересаживаю цветы.
А в глазах неизменно – ты.
1985
НОЧНЫЕ СТРАХИ
«Вечор, ты помнишь, вьюга злилась...»
А. С. Пушкин
Встану, пойду:
Вон как светло!
...Ветер-то дул,
Снег-то мело.
Ветер-то выл
Зверя зверей!
Вихорь-то вил
Версты верьвей!
Петли бросал –
Все взадерьгу!
Двери-то рвал,
Как ко врагу.
Только спустись
Было, с крыльца –
Петля-то – свись! –
Возле лица!
Петля-то – свись!
Шея-то – хрусь!
Что тебе жизнь?
Выйди, не трусь!
Что тебе кто,
Хоть бы луна?
Шапку, пальто,
Валенки – на!
Темень-то страсть!
Стужа-то жуть!
Долго ль упасть?
Худо ль заснуть?
Вьюга-то: у-у-у!
Рада давно:
Свяжет одну,
Кинет на дно
В ямину – бух!
В ямине – пух...
В пуховиках
Мягко-то – ах!
Уж застудит!
Уж погребет!
Уж обрядит!
Уж отпоет!
Ночью такой
Грех пренебречь,
Уж успокой –
Выбеги встречь!
...Нет, не пошла.
Что мне идти?
Переждала
Так, взаперти.
Зря, говоришь?
Полно-ко! Глядь:
Утром-то тишь!
Утром-то гладь.
Встану, пойду:
Вон как светло!
...Ветер-то дул.
Снег-то мело...
1983
ОБИДА
Надо же, ну, надо же!
Подарил ей ландыши
С места заповедного –
Знал же, – с моего!
И глядишь так радужно,
Грех взваливший на душу...
Знай: меж нас заветного
Больше – ничего!
Палестинка белая,
Где сама не смела я
Не сорвать – меж цветиков
Лишний раз ступить,
С детских лет лелеема,
Меж лесов-полей она
Тихим светом светит мне,
Помогая жить.
С ландышами-крохами
Я делюсь тревогами:
В жизненных неровностях
Не любой окреп.
Удержусь с упреками,
Их прочтешь меж строками,
Если от влюбленности
Не совсем ослеп.
У меня в запасниках
Есть еще – для праздников –
Пажити брусничные,
Бор боровиков,
Но отныне – ясненько! –
Ты для них опасненький:
Сам растратил личное
И мое – готов.
Подарил ей ландыши...
Ладно же!
Ну, ладно же!
1970 – 1985
* * *
Уж ты горе мое, горе!
Мне куда с тобой деваться?
Утопить – не хватит моря,
Мало леса – затеряться.
Во морях-то рыбу ловят,
Во лесах-то сосны рубят,
Сети, пилы наготове –
Не сокроют чащи-глуби...
Уж ты воля моя, воля!
Мне начто твои угодья –
Вешний ветер, чисто поле,
Ворона коня поводья?
Вешний ветер не ласкает,
Чисто поле в даль не манит,
Конь не искру высекает:
Шаг шагнет, вздохнет и станет.
Что же ветру не по нраву?
Что же полю не по мысли?
Что поводья без управы
До травы-земли повисли?
Ветер знает, да не скажет,
Поле помнит, да не молвит,
Конюх коника навяжет –
На кол к долу накодолит.
...Я без ветра вести знаю,
Я без поля повесть помню!
Я с коня узду снимаю:
Прощай, милый, ищи ровню.
Ищи ровню, ищи пару,
А я горю найду нору:
Суну в нору под кокору
И забуду, под котору...
1985 – 1996
* * *
Для этой птицы редкой
Я не хочу быть клеткой,
Но я хочу быть веткой,
Другим ветвям соседкой.
Соседкам-веткам тоже
Нет ничего дороже,
Чем воля певчей птицы.
Их мед-росы напиться,
Блеснуть в листве их пышной
Струной, далёко слышной,
И нежным клювом тронуть,
Чтоб расцвели бутоны.
Я не хочу быть сеткой,
Для вольной птицы гиблой,
Но я хочу быть веткой –
Из гибких самой гибкой,
Из чистых самой чистой,
Из росных самой росной,
И самой густолистой,
И самой светоносной.
А если я не буду
Средь нежных самой нежной,
Средь чутких самой чуткой,
Средь вешних самой вешней,
Ужели мне сердиться,
Ужели с кем рядиться,
Что дарит песню птица
Не мне – моим сестрицам?
...Той птицы нет капризней:
Попела – полетела!
Но ветвь на древе жизни
Опять зазеленела.
1985
* * *
Саше
Ветер форточку откупорил –
Поднажал и распахнул!
И по всей квартире кубарем –
В уголок, где ты заснул.
Ты заснул, вконец измученный
Знойной сухостью во рту,
Вновь и вновь пустыню жгучую
Вспоминаючи в бреду.
Ах ты, горе мое горькое!
Впору несть десятерым...
Я в твою пустыню торкаюсь
С полотенышком сырым.
Силюсь стать тебе оазисом,
Но – напрасные труды:
Только гнет тебя над тазиком
Новый приступ тошноты.
Докторов усилья бренные
Ртутный столбик кышнуть вниз:
Все лекарства современные
Твой бракует организм.
Что же делать? Я в отчаянье!
...Ветер маятником – бряк!
Старых ходиков молчание
Заменил на «тики-так»!
Тики-так! И слово мамино
Словно молния впотьмах:
«Камень в городе, а в каменных
Тяжело дышать домах.
То ли дело наша горница!
Через дерево да мох
Лесом, лугом, полем полнится –
Легок выдох, легок вдох.
Как у нас внучонку нравится!
Ты вези его скорей,
Вон и кошка дожидается,
Умываясь у дверей,
Вон и удилище с гвоздиков
Ветер на землю сронил.
По приметам – будут гости к нам,
Ждем-пождем, а где ж они?»
...Мне за ветер в фортке боязно:
Не во вред бы!..
Не во вред:
Синий, радостный, напористый
С губ твоих снимает бред.
Сушит лоб, ласкает лапоньки,
Гладит, челку теребя,
С поля, из лесу, «от бабоньки»
Долетевший до тебя.
И тебе легчает вроде бы...
Ты узнай, узнай его,
Ветер бабушкиной родины,
Ветер лета своего!
1982
САПОГИ
Ничего не поносились
Дорогие сапоги!
Не с руки кроились-шились,
То ль носились не с ноги?
Посмотреть – блестят, сверкают
И голяшки и носы,
А наденешь – промокают,
Стыдно молвить, от росы.
Только слава, что обута,
Только с виду не боса...
Фу ты ну ты, лапти гнуты,
Окаянная роса!
...Я до вас пила и ела,
А теперь не пью, не ем:
Что мне, други, с вами делать?
Обездолили совсем!
Заплатив семь раз по десять
За изящное дерьмо,
Что ль, на стену вас повесить,
Да смотреться, как в трюмо,
Да храня носов свеченье,
Охом-ахом пыль сдувать,
О былом предназначеньи
Вас, сапог, позабывать?
Нет! Подобного не будет!
Чем уж срам, пускай изъян.
У меня ж бывают люди,
Извиняюсь, из крестьян.
Ваше дело – по дорогам
По осенним, по сырым.
Ваше место – под порогом,
Не под первым, под вторым.
1974
ОСТАНЬСЯ СО МНОЮ
Драматическая поэма в двух частях
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
ВЕРА,
выпускница медучилища
ЗАВЕДУЮЩИЙ РАЙЗДРАВОТДЕЛОМ
МАРЬЯ ИВАНОВНА,
его секретарша
КЛАВА,
молодая колхозница
НИКОЛАЙ,
рабочий лесопункта
АРКАДИЙ,
рабочий лесопункта
ГРИША,
молодой колхозник
СТАРЫЙ КОЛХОЗНИК
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ КОЛХОЗА
МАРИНА,
женщина из южного города
ОДИНОКИЙ
РОМАН,
командир взвода
ИВАН,
солдат
СЕМЕН,
солдат
КОНЮШИХА
ХОЗЯЙКА
ГОСТЬ
ГОСТЬЯ
АРТИСТЫ САМОДЕЯТЕЛЬНОСТИ
КОЛХОЗНИКИ
СОЛДАТЫ
Действие происходит в 50-е годы
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
1
Кабинет заведующего райздравотделом.
Заведующий
Позвольте копию диплома.
Вера
Прошу вас, вот оригинал.
Работать я хотела б дома.
Заведующий
С «отличием»? О, сверх похвал!
Присядьте, милая коллега.
Не торопясь, поговорим.
Итак, мечта – прибавить веку,
Но только, стало быть, своим.
Ближайшим, так сказать, соседям?
Вера
Их боли знаю я давно.
Заведующий
Выходит, так: своим посветим,
А остальным – пускай темно?
Вера
Я не одна у вас, надеюсь,
К другим направите других.
Заведующий
А у других, спросить осмелюсь,
Не будет прихотей своих?
Вера
Но, извините, здесь – не прихоть,
А уважительный момент.
Заведующий
Ах, уважительный!.. Да вы хоть
Снимите сумочку с колен.
Жарища! Уф-ф! Пустыня в горле!
Марь Ван, водички принеси!
Секретарша вносит бутылки лимонада.
Заведующий
А вы, случайно, не пешком ли
Из ваших райских палестин?
Вера
Пешком.
Заведующий
Как славно я предвидел!
Прошу – холодный лимонад!
Берите, Верочка, берите!
...Я – в курсе: ваш колхоз – не клад...
Не слишком боек председатель,
Народ не больно молодой.
Да и убыток вам в зарплате
Почти на целый четвертной
В сравненьи с теми, кто, к примеру,
На ту же должность – в леспромхоз...
Вот так-то вот. Позвольте, Вера?..
Лексанна! Вам еще вопрос:
Вы – замужем?
Вера
Да нет покуда.
Заведующий
А есть жених?
Вера
И да, и нет.
Заведующий
В колхозе замуж выйти трудно!
Мой настоятельный совет:
Не торопитесь забиваться
В такие годы – в глухомань.
Вера
Я в городе могла остаться!
Заведующий
Чего же ради ваша дань,
А может быть, и жертва даже?
Вера
Да я не жертвую ничем:
Ведь рыбе водоем не страшен,
Хотя и там – и глубь и темь.
Заведующий
И водоем рыбешку душит
В большие, скажем, холода.
А вы, к тому ж, хватили суши,
И вы теперь уже не та.
Отныне, как у Ихтиандра
(Смотрели, видимо, кино?),
У вас – и легкие и жабры?
Вера
Надеюсь, что-нибудь одно...
Я средь асфальта тосковала
По свежевспаханным полям,
По ручейкам, пусть самым малым,
По серебристым тополям,
По небу – синему, большому!
По воле – встать и побежать.
По своему, не по чужому!
И никому не помешать,
И ничего не убояться,
И все желанное – посметь:
И над веселым – рассмеяться,
А над печальным – зареветь!
Что есть прекраснее свободы?!
Нет, тесный город – не по мне!
Четыре длинных этих года
Жила я словно в полутьме.
Одно мне было утешенье:
К Двине порою прибегать
И, бередя воображенье,
Свой дом и маму вспоминать.
Представлю: вот она стирает,
Речную светлую струю