На бреющем полете часто уходил Стружкин от «Мессершмиттов», боясь, что шальная пуля испортит какой-нибудь драгоценный снимок, в плотных облаках скрывался от «Хейнкелей», чтобы, сделав маневр, снова вынырнуть над заданным объектом и, несмотря ни на что, сфотографировать его, обмануть, как капризного клиента, не желающего сниматься.
Он не любил докладывать голословно, всегда подтверждая свой вывод фотодокументами. Если Стружкин говорил «есть» –фотоснимок докладывал, где и сколько, со всеми подробностями.
Но однажды Стружкин вступил в спор с дешифровщиками. Крупная группировка противника попала в окружение и могла снабжаться только по воздуху. Каждый день наземные войска насчитывали больше сотни пролетов тяжело нагруженных транспортников. Туда везли они боеприпасы, свежих солдат и продовольствие: обратно – фашистское офицерье, оставшееся от разбитых дивизий. Десятки вражеских самолетов сбивались нашими зенитчиками и истребителями. Но главное заключалось в том, чтобы найти их аэродром, чтобы совсем прекратить эту фашистскую «тягу».
Была зима. Любое озеро могло служить аэродромом для неприхотливых «Ю-52». Они могли садиться рассредоточение на многих площадках, и логика подсказывала, что они так и делают, потому что любой выбранный ими аэродром – в пределах досягаемости наших легких ночных бомбардировщиков, которые могли в одну ночь насыпать им сколько угодно бомб. И выгодно было держать самолеты не в одной куче, а в разных местах. Но это только догадки, требующие подтверждения.
В надежде на опыт и чутье Стружкина, ему и поручили выследить действующие площадки.
Стружкин прилетел после долгих поисков и, привезя полную кассету, указал на один снимок и заявил: – Вот действующий аэродром.
На фотографии дешифровщики увидели давно знакомый им стационарный аэродром, избитый нашей авиацией так, что на нем не было живого места. Весь он был в черных воронках, на юго-восточной стороне помещалась огромная свалка разбитых самолетов. На опушке виднелись обгоревшие остовы, а посреди поля валялось несколько машин, которые фашисты даже не убрали, бросив этот избитый аэродром.
Представьте себе, как смеялись наши дешифровщики. А. Стружкиа упрямо повторял:
– Это – основной действующий аэродром.
На этот раз были все основания ему не поверить. Глаз человеческий обманчив, глаз объектива верен, как алмаз.
Стружкин, рискуя своим авторитетом, снова вылетел и привез снимок того же аэродрома. На нем лежали те же брошенные посреди поля машины, чернели те же незасы-панные воронки, та же мертвая свалка разбитых самолетов. Их посчитали – было до семидесяти машин с отвалившимися хвостами, с отбитыми крыльями и рухнувшими или обгоревшими моторами.
– Смотрите внимательней, – говорил Стружкин, – они здесь. – Он был очень взволнован, а дешифровщикам хотелось шутить.
Никто не знал некоторых деталей, которые волновали Стружкина. Во-первых, перехватчики противника встречали его только над этим аэродромом и мешали фотографировать» В начале это были «Мессершмитты». Фашистские хищники, забравшиеся на большую высоту, были вялы и безжизненны, словно жадные щуки, заплывшие в душное озеро. При попытке пикировать глубоко проваливались, на вираже срывались в штопор. Стружкин не боялся их и уверенно снимал аэродром. Затем появились «Хейнкели-113». Эти были на высоте поживей. И Стружкину пришлось вступить в бой. Он знал, что «Хейнкель-113» боится каждой пули, и отогнал их своими атаками.
Все обошлось благополучно, но снять пришлось с высоты. А надо было спуститься пониже. Кроме того, во время боя он опять заметил, как перед вечером на аэродром скользнули самолеты, пестро раскрашенные под засыпанный снегом хвойный лес. На снимке этого не вышло, и он даже не решался об этом сказать, чтобы не впасть в ошибку....
Но чутье разведчика подсказывало, что дичь здесь. Уж очень удобно был расположен аэродром. К нему вели все дороги этого района. А вокруг стояли почти все зенитки, имевшиеся у окруженного войска. Зачем они здесь, если аэродром не .работает?
Все это так, но суровый фотообъектив говорил другое. Стружкин не успокоился и снова вылетел в разведку в конце дня, так чтобы очутиться над целью при последних косых лучах зимнего солнца. У него родился хороший замысел помочь фотообъективу раскрыть то, о чем догадывался человек.
Возможно, и брошенные на поле машины, и свалка разбитых самолетов, и воронки на поле – все это новый вид маскировки. Ведь крылья самолетов и хвосты можно покрасить так, что концы сольются с фоном аэродрома и получатся как обломанные. А черные воронки образует простая сажа* насыпанная поверх укатанного снега. Так и все остальное.
Стружкин решил снять аэродром при косых лучах солнца, когда бывают хорошие длинные тени. Можно спрятать любой предмет, но трудно спрятать его тень.
С такой мыслью летел Стружкин на новую разведку, упрямо на один и тот же объект. А что если, он не прав? А что, если он из-за своего упрямства, привязавшись к одной точке, упустил все другие? Была и такая опасность. "Конечно, Стружкин волновался.
Он вел самолет, внимательно -смотря вниз. До аэродрома оставалось уже недалеко. Штурман и стрелок во все глаза смотрели на небо, зная, что где-то уже плавают «Мессершмитты» и «Хейнкели».
– Включай аппарат, – приказал вдруг Стружкин. Штурман удивился. Что снимать, когда до цели еще далеко?
– Включай немедленно,–повторил приказание Стружкин.
Штурман включил. Внизу был только лес, пестрый, серебристый, как крылья полярной совы.
– Хватит, – сказал летчик.
Штурман прекратил съемку и взялся за пулемет. Звено «Хеинкелей» уже перешло в атаку, спикировав на разведчика. Стружкин резко развернулся и угостил хищников лобовым огнем. Звено рассыпалось, но несколько пуль попало в правый мотор. Летчик почувствовал падение: самолет вздрогнул. Взглянул на прибор: давление масла стало падать. Все ясно – мотор выйдет из строя. Он включил его и спикировал на тысячу метров к аэродрому. Пока истребители развернулись, он уже шел над аэродромом.
– Включай фотоаппарат, – приказал снова Стружкин штурману, с удовольствием любуясь, какие четкие тени бросило на аэродром заходящее зимнее солнце.
Его вывел из равновесия град" пуль и осколков, посыпавшихся сверху. Он резко скользнул на левую плоскость, но тут же выровнял машину, боясь потерять слишком много высоты. У второго мотора тоже упало давление масла.
«Неужели все кончено, – подумал Стружкин, – и все мое упрямство пойдет насмарку? Нет, этого не будет... Сегодняшние снимки решают, и их надо довезти».
Начался полет на двух поврежденных моторах. «Дотянуть во что бы то ни стало», – так решил разведчик, вступая в тяжелую борьбу.
Ему удалось спланировать до бреющего и отвязаться от истребителей. Они потеряли его над пестрым лесом. Затем, включая по очереди то один, то другой мотор, Стружкин не дал им перегреться и, дотянув до ближайшего аэродрома, спас самолет и снимки. Он сел, правда, поперек старта, по ветру, вызвав возмущение у хозяев аэродрома, но сел отлично. .
А через несколько часов на столе командующего уже лежали привезенные им фотографии. Взяв лупу, командующий с большим удовольствием рассматривал очерченные дешифровщиком самолеты среди свалки и приговаривал:
– Ишь ты, нарисован без хвоста, а на тени целый...
Этот фотоснимок читался с удовольствием всеми дешифровщиками, хотя он подвел их в знаменитом споре со Стружкиным. Он показал не только, что десяток транспортных самолетов замаскирован среди свалки, но установил ложные воронки, нарисованные сажей, свежие следы рулежки вдоль леса, по узкой полосе.
В добавление ко всей красоте Стружкину удалось заснять самолеты, тянущиеся цепочкой над лесом. Раскрашенные пестро, как полярные совы, они были неразличимы даже при помощи лупы, но лучи заходящего солнца пригвоздили к земле их большие косые тени.
Все было ясно. Фашисты прилетали на аэродром под вечер и улетали с рассветом и так маскировались, что могли ввести в заблуждение любого разведчика. Только не Струж-кина. Нет, его они не провели, хотя заставили поволноваться. Но охоты без этого не бывает.
В ночь многочисленные советские ночные бомбардировщики напали на аэродром. Они засыпали небольшими бомбами машины, стоящие на свалке, помешали посадке, испортили взлетную полосу. Тяжелый бомбардировщик сделал на ней такие воронки, от которых ложились долго хорошие тени. А на рассвете закончили работу штурмовики.
После этого Стружкин с удовольствием привез снимок, на котором было обнаружено больше тридцати сожженных и поврежденных транспортных самолетов.
ПОД ОБСТРЕЛОМ ВРАГА
Валентин Васильевич Сугрин родился в 1922 году в деревне Воталино Ивановского сельсовета Вологодского района. Окончив десять классов, поступил в школу военных пилотов. С 1943 года участвовал в боях с немецко-фашистскими оккупантами.
Как летчику-разведчику, коммунисту Сугрину приходилось летать
при любых метеорологических условиях. Но ни разу не случалось, чтобы он возвратился на аэродром, не выполнив боевого задания. На счету пилота – свыше ста вылетов в тыл противника и около десяти тысяч километров воздушного пути.
Мастер дальней разведки, Валентин Сугрин разведал и сфотографировал 2800 составов, груженых техникой и живой силой противника, 1500 бензоцистерн, 13000 автомашин, 7000 повозок, 450–500 зенитных батарей, 100 самоходных орудий и танков, 35 судов разного тоннажа, на станционных аэродромах и посадочных площадках 2000 самолетов. Только за один боевой вылет 26 августа 1943 года в районе Крустпильса и Риги он сфотографировал 82 состава, 470 автомашин, 55 самолетов, 150 танков, а в порту Рига до 25 судов разного тоннажа.
7 октября 1943 года летчику было дано задание установить систему оборонительного рубежа на участке Витебск–Орша. Шел дождь и дул сильный ветер. Чувствуя всю важность поставленной боевой задачи, Сугрин уверенно вел машину. При фотографировании он попал под сильный обстрел зенитной артиллерии, но искусным маневром ушел в район Орши. В пути был атакован двумя самолетами противника. Резким набором высоты ушел в облака.
После выполнения задания при перелете линии фронта на бреющем полете Сугрин вторично попал под сильный огонь зениток. Ранило штурмана. Прямым попаданием снаряда был разбит картер у правого мотора. Разведчик, не теряя мужества, набрал высоту и, ведя сам ориентировку, на одном моторе пролетел 270 километров и искусно посадил самолет на свой аэродром.
25 июня 1944 года, выполняя боевое задание по разведке аэродрома в гор. Вильно, Сугрин обнаружил до 120 самолетов противника. При возвращении к своим в район Витебска со стороны шоссейного моста через Западную Двину он был обстрелян. От прямого попадания снаряда самолет воспламенился. Опытный пилот хладнокровно «перетянул» линию фронта и благополучно произвел посадку- с убранным шасси на своей территории.
За период боевой работы мастер воздушной разведки В. В, Сугрин восемь раз подвергался преследованию истребителей противника, два раза был атакован, до 75 раз обстрелян, но почти всегда уходил от врага невредимым и доставлял ценные сведения.
За успешное выполнение боевых вылетов и проявленные при этом отвагу, мужество и героизм Указом Президиума Верховного Совета СССР Валентину Васильевичу Сугрияу присвоено звание Героя Советского Союза.
НА БОЕВОМ ПОСТУ
Гвардии капитану Анатолию Тихову не суждено было увидеть светлый день Победы. Его главный жизненный путь оборвался на боевом посту, при штурмовке предместий Берлина.
Анатолий Устинович Тихов родился в деревне Высокое Мяксинского района, в семье кустаря. В раннем детстве ему пришлось познать нужду. В летнее время вместе с братом Гурием он пас скот. . Юность Анатолия прошла в городе-Балашове, Саратовской области. Здесь получил специальность токаря и вступил в ряды Ленинского комсомола. Мечтая стать летчиком, в 1940 году по путевке комсомола он поступил в военно-авиационную школу.
Началась Великая Отечественная война. Курсант Тихов, как и его товарищи, овладевал искусством летного дела и рвался на фронт. В 1943 году молодого офицера послали в одну из гвардейских авиационных частей. В первых же боях он показал себя смелым воздушным асом. Вместе со своими друзьями он совершил десятки боевых вылетов в стан противника и наносил по нему сокрушительные удары.
Родина высоко оценила подвиги пилота. В 1944 году гвардии капитан Анатолий Тихов был уже командиром штурмовой эскадрильи. Его грудь украшали боевые награды – три ордена Красного Знамени, орден Отечественной войны 1-й степени и орден Красной Звезды. А в конце того же года за героизм и мужество, проявленные в боях, Анатолию Устиновичу Тихову было присвоено звание Героя Советского Союза.
Его письма жене и маленькому сыну, а также брату-фронтовику полны боевого задора, горячих патриотических чувств. В них высказывалась твердая вера в скорую победу над врагом. Но герой-летчик сложил голову за три недели до окончания войны. Он погиб 17 апреля 1945 года при штурмовке предместий Берлина. Боевой друг героя-летчика А. И. Гусев так описывал этот последний бой:
«Анатолий Тихов вел восьмерку «Илов». При подходе к цели противник открыл бешеный огонь из зенитных орудий. Вражеский снаряд разорвался у самолета и разбил крыло. Осколками снаряда Тихов был ранен. Самолет накренило и потянуло на нос. Трудно сказать, какими силами Тихов вывел машину из крена и стал тянуть ее на свою территорию. Кое-как перетянув линию фронта, он врезался в обрыв и погиб вместе со стрелком.
Герой Советского Союза Анатолий Устинович Тихов похоронен со всеми воинскими почестями в небольшом немецком городке Биту на правом берегу реки Одер.
КАПИТАН НИКОЛАЙ ТИХОНОВ
В 1935 году с путевкой Ленинского комсомола в авиационно-техническую школу пришел кузнец Николай Тихонов. Сильный, необычайно живой и деятельный, он сразу же обратил на себя внимание командования и товарищей по учебе.
В числе лучших выпускников Тихонов получил специальность авиатехника и уехал в войсковую часть. Но ненадолго. В 1938 году командование послало его учиться в летную школу. Окончив ее, курсант получил специальность пилота и в звании лейтенанта возвратился в подразделение. Здесь его л застала Великая Отечественная война.
В первый же день нападения гитлеровцев на нашу страну Николаи Тихонов оказался на переднем крае. Отсюда начались его боевые пути-дороги. Воевал много и упорно Молодой офицер неустанно совершенствовал боевое мастерство, летал на машинах семи марок, быстрее других изучал авиаоружие. Командование поручало ему самые ответственные задания.
Сначала Тихонов был рядовым летчиком, потом – командиром звена и командиром эскадрильи. Громя немецких захватчиков на Брянском, Западном, Северо-Западном и Калининском фронтах, он совершил 224 боевых вылета В 53 воздушных боях бесстрашный пилот лично сбил шестнадцать вражеских самолетов.
За умелое командование эскадрильей и личную отвагу в боях Советское правительство наградило его тремя орденами Красного Знамени и орденом Отечественной войны »1-й степени.
В мае 1943 года Николай Викторович на несколько дней приезжал в свою родную деревню Бор, Николо-Раменского сельсовета Уломского района. Здесь прошли его детские годы, здесь он окончил начальную Ваучскую и среднюю Весьегонскую школу и работал в колхозе. Отсюда в 1930 году уехал в Ленинград и поступил в школу ФЗУ. Закончив учебу, стал работать кузнецом на одном из заводов, а потом поступил в авиационно-техническую школу.
Николай подолгу беседовал с родителями – отцом Виктором Егоровичем и матерью Ефросиньей Антоновной. Он рассказывал о том, как советские воины мужественно сражаются на фронтах. В его словах звучала твердая уверенность в наше правое дело.
Но Николаю не удалось дожить до светлого дня Победы. 10 сентября 1943 года в воздушном бою в районе Духовщины он пал смертью храбрых.
В тот день посты воздушного наблюдения донесли, что большая группа вражеских самолетов пересекла линию фронта. Капитан Тихонов быстро поднял эскадрилью в воздух и во главе ее вылетел в указанный район. Около Духовщины советские истребители встретили двадцать немецких бомбардировщиков, сопровождаемых десятою «Фокке-Вульфами».
Тихонов повел эскадрилью в атаку. Вражеские самолеты, не сбросив бомб, повернули обратно. Наши летчики решили преследовать их. Во время воздушного боя на самолет-командира эскадрильи напали четыре стервятника и подбили его. Истребитель загорелся и вместе с раненым пилотом упал на землю...
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 4 февраля 1944 года за мужество и отвагу Николаю Викторовичу Тихонову посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
ПОДВИГ АРТИЛЛЕРИСТА
Раннее детство Алексея Тяпушкина прошло в деревне Федяево Кубено-Озерского района. Потом родители переехали в гор. Иваново. Здесь, после окончания семи классов, он поступил в художественное училище. Но окончить его тогда не довелось. В мире было неспокойно. Осенью 1939 года с четвертого курса училища Тяпушкина призывают в армию. Став артиллеристом, вскоре он участвовал в войне с белофиннами – прорывал линию Маннергейма и брал Выборг.
Великая Отечественная война застала Алексея Тяпушкина на южной границе нашей Родины у реки Прут. Стойко обороняли свои рубежи артиллеристы, но все же пришлось с боями отходить. Во время боев за Николаев в августе 1941 года Алексей был тяжело ранен, долго лечился. Затем – снова на фронт.
В жарких наступательных боях за Таганрог, Мелитополь, Николаев, Яссы, Кишинев зрело воинское мастерство командира орудия сержанта Тяпушкина. Его боевая доблесть отмечается медалью «За отвагу» и орденом Красной Звезды.
Самым памятным для Алексея стал день 16 января 1945 года. Наши войска приближались к маленькому городку Бялобжеги. Но с ходу взять его не смогли: враг вел интенсивный огонь из самоходных орудий и танков. Наша лехота залегла.
Командир батареи капитан Попов приказал сержанту Тяпушкину скрытно выдвинуться вперед и ударить по гитлеровцам с фланга.
– Это задание связано с большим риском, – сказал комбат, – но я надеюсь на ваш опыт...
Перелесками и кустарником орудийный расчет протащил орудие к окраине городка. Перед глазами Тяпушкина неожиданно предстало зрелище, от которого учащенно забилось сердце. На площади стояло более десятка фашистских танков и самоходных орудий.
Не теряя ни минуты, Тяпушкин встал за наводчика и выстрелил. Крайний танк загорелся. Еще выстрел–загорелся второй. Фашисты заметили орудие и открыли ответный огонь. Одновременно слева в обход послали пять самоходок, а справа – три бронетранспортера. Но Тяпушкин разгадал их маневр. Быстро сменив позицию, он развернул орудие так, что под огнем оказались оба фланга.
Как только немецкие самоходки вывернулись из-за дома соседней улицы, Тяпушкин первым же снарядом поджег головную машину. Затем разделался со второй. Остальные повернули обратно.
За героизм и мужество в этом бою Алексею Александровичу Тяпушкину Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года присвоено звание Героя Советского Союза.
В боях на Кюстринском плацдарме отважный артиллерист еще раз отличился – подбил «пантеру» и четыре самоходки врага.
В послевоенный период Алексей Тяпушкин продолжил учебу в Московском художественном институте имени Сурикова и стал профессиональным художником.
ПОЕДИНОК С «ТИГРОМ»
Среди славных имен героев Великой Отечественной войны навеки останется в памяти благодарного человечества имя комсомольца гвардии рядового Анатолия Угловского. Его подвиг будет вечным примером служения матери-Родине. Читатель, послушай, как это было! Перенеси свои мысли к окопу, навсегда прославленному солдатской доблестью героя-бронебойщика.
3има 1943 года. В Белоруссии, на полпути от Витебска до Сурожа, враг предпринял жестокую контратаку. Загрохотала фашистская артиллерия. С отдаленных холмов на позиции бронебойщиков, стреляя из пушек и пулеметов, ринулись вражеские танки. Они быстро приближались.
В голове колонны тяжело двигался фашистский «тигр». Угловский и его друзья-бронебойщики открыли по нему огонь из противотанковых ружей. Однако мощная лобовая броня не поддавалась. Танк продолжал лезть прямо на окоп. Еще мгновение, и «тигр» прорвется на позиции пехотинцев.
Нет, не может комсомолец Угловский пропустить врага! Он вспомнил подвиг героев-панфиловцев, не пропустивших вражеских танков к Москве, Александра Матросова, закрывшего своим телом амбразуру вражеского дзота. В грохоте боя ему послышался священный призыв матери-Родины: «Держись и побеждай!»
Схватив две противотанковые гранаты, Угловский поднялся из окопа и пошел навстречу танку. Начался невиданный поединок человека со стальным чудовищем. Казалось, все вокруг замерло в ожидании исхода этой борьбы.
Когда до танка осталось тридцать метров, Угловский метнул гранату. Она разорвалась под днищем. «Тигр», грозно рыча моторами, лязгая гусеницами, продолжал идти вперед. Он двигался, чтобы раздавить своей тяжестью воина, дерзнувшего встать на его пути. Наступали страшные секунды развязки.
Надо иметь стальную волю, душу русского человека и непоколебимую веру в победу, чтобы выдержать такое испытание. Анатолий Угловский его выдержал. Не дрогнуло комсомольское сердце.
– Не пропущу! – повторил Угловский. Как сказочньш богатырь, он продолжал идти навстречу врагу. Когда расстояние сократилось до пяти метров, бронебойщик метнул под танк вторую гранату. Раздался взрыв. Фашистский «тигр» вздрогнул, сполз с оборвавшейся гусеницы и катками зарылся в землю.
Другие вражеские машины повернули обратно. Воодушевленные беспримерным подвигом своего товарища, наши пехотинцы ринулись за следовавшими за танками гитлеровцами и обратили их в бегство. Вражеская атака была отбита. В ~ этом бою богатырь-бронебойщик пал смертью храбрых.
За мужество и геройство в боях за Родину Президиум Верховного Совета СССР удостоил Анатолия Ефимовича Угловского высокого, звания Героя Советского Союза.
* * *
Анатолий Ефимович Угловский родился в 1923 году в деревне Лужевице Щекинского сельсовета Велико-Устюгского района в семье крестьянина-бедняка. В 1931 году семья Угловских одной из первых вступила в колхоз «Добрый путь». По окончании семилетки Анатолий поступил учиться в Велико-Устюгскую школу ФЗУ, которая вскоре была реорганизована в ремесленное училище № 4. Примерное отношение его к учебе и общественной работе были отмечены несколькими благодарностями.
В 1941 году, когда началась Великая Отечественная война, Анатолий Угловский вступил в комсомол. Учебу успешно совмещал с занятиями всевообуча. По окончании ремесленного училища в апреле 1942 года был послан на работу в Калининскую область. Вскоре здесь его призвали в ряды Советской Армии и направили на фронт.
Подвиг Анатолия Угловского запечатлен в ряде художественных произведений. В гор. Великом Устюге установлен памятник герою.
ПРЯМОЙ НАВОДКОЙ –ПО ВРАГУ
Сын крестьянина бедняка, сам такой же бедняк, затем рабочий и, наконец, воин Советской Армии и войсковой начальник – таков путь Героя Советского Союза Михаила Угловского.
М. Н. Угловский родился в 1911 году в деревне Лужевице Велико-Устюгского района. Советская власть помогла ему получить образование. По окончании школы он работал в колхозе «Добрый путь».
Призыв в ряды Советской Армии в 1933 году определил дальнейший жизненный путь юноши. Угловский посвятил себя воинской службе. Отлично выполняя свои воинские обязанности, он вел большую общественную работу. В 1939 году сверхсрочник Угловский был избран депутатом Саратовского городского Совета депутатов трудящихся и почти одновременно получил первую правительственную награду–орден Знак Почета. В том же году его направили на курсы усовершенствования командного состава.
Великая Отечественная война застигла старшего лейтенанта Угловского на посту командира артдивизиона на западной границе нашей Родины. И с этого началась его славная боевая биография.
1942 год. Гвардии майор Михаил Угловский командует артиллерийским полком, сражающимся под Сталинградом. На долю этого полка выпало немало сложных боевых операций. В районе Клетской он отбил четырнадцать вражеских атак. Противнику так и не удалось закрепиться на, занятых позициях.
Полк майора Угловского блестяще выполнил и другое боевое задание – прорвал вражескую оборону под Сталинградом и соединился с частями генерал-майора Родимцева. За успешное проведение этой операции ему было присвоено наименование гвардейского. А майора Угловского наградили орденом Красного Знамени.
Гвардейский полк под командованием Угловского, отбивая яростные контратаки противника, одним из первых ворвался в Сталинград. Грудь боевого командира полка украсил второй орден Красного Знамени.
В марте 1943 года гвардейцы Угловского были переброшены в район Белгорода, где гитлеровцы хвастливо обещали устроить советским войскам «немецкий Сталинград». Но из этого ничего не вышло. За успешное выполнение боевых заданий майор Угловский получил новую правительственную награду – орден Отечественной войны.
.Летом 1943 года в разгоревшемся сражении на Курской дуге нолк Угловского стойко оборонял свои позиции. 7 июля ожесточенная схватка завязалась на автостраде Москва – Симферополь, в районе села Яковлевки. Более 25 танков противника прорвалось через оборону соседних подразделений и вышло во фланг первому дивизиону артполка. Одновременно продолжались атаки с фронта. Командир полка под убийственным «гнем противника добрался до огневых позиций первого артдивизиона. В самую опасную минуту боя он появился на батарее. Это воодушевило артиллеристов, придало им новые силы.
Угловский видел, как у ближнего к нему орудия упал наводчик. Не раздумывая, подбежал к орудию, встал за наводчика и первым же выстрелом подбил фашистскую машину, затем – вторую, третью... Атака врага была отбита...
На следующий день, 8 июля, герой-артиллерист, отражая атаки гитлеровцев возле села Покровки, лично уничтожил четыре фашистских танка.
В итоге беспримерных боев на Курской дуге с 5 по 12 июля 1943 года на личном счету гвардейского артиллерийского полка, которым командовал майор Угловский, оказалось 107 подбитых и сожженных фашистских танков, 10 разбитых и подожженных автомашин с боеприпасами, 60 уничтоженных станковых пулеметов, 5300 уничтоженных гитлеровцев.
Наступление наших войск продолжалось. Полк под командованием Угловского, прорвав линию обороны противника, за четыре дня боев продвинулся вперед более чем на сто километров и достиг района Золочева Харьковской области.
8 августа при бомбежке вражеской авиации боевой командир получил смертельное ранение. На месте его гибели, в селе Уды, в 35 километрах от Харькова, на высоком холме около школы установлен бронзовый памятник.
Советская Родина высоко оценила боевые подвиги Михаила Николаевича Угловского. Ему посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
СОЛДАТ НА ВСЮ ЖИЗНЬ
Есть слова в одной песне: «Смелого пуля боится, смелого штык не берет...» Еще говорят об удачливых людях: «В рубашке родился». Сдал на «отлично» школьный экзамен – повезло, устроился на хорошую работу – повезло, чуть не сбила машина на улице – тоже повезло. Мелкие, пустячные житейские удачи объясняют этим словом. Но каким словом можно оценить жизнь такого человека, как Илья Евстафьевич Уланов!
В разрывах бомб и снарядов найти мужество рваться вперед, без отдыха в ежедневных боях дважды пересечь родную землю и, как воину-освободителю, с победами пройти тысячи километров чужих стран. Что это, может быть, и есть то самое «везение» – остаться живым, не струсив и не дрогнув перед лицом неминуемой, казалось бы, смерти?
Он не задумывался над этим, а когда из далекого Берлина пришло известие о победе и наступила тишина (не та, что перед боем, звенящая тишина тревожного ожидания, а долгий, отвоеванный у фашизма, мир), Герой Советского Союза Илья Евстафьевич Уланов вспомнил и выжженную степь на берегах Днепра, и Курскую «мясорубку», и лесистые горы Карпат, и равнины Чехословакии...
... Двадцати двух лет пришел Илья на службу. Не мог он знать тогда, что всю жизнь свяжет с воинской частью. Рядовой, командир отделения, помощник командира взвода, старшина... Уланов выделялся в полку дисциплинированностью, живым умом и смекалкой. Ему предложили продолжать службу сверхсрочно. В 1939 году молодой командир принимает участие в освободительном походе в Западную Белоруссию. Здесь его и застала война с немецко-фашистскими захватчиками.
Горечь первых поражений... Отступали, сдерживая ненависть к сильному противнику. Понимали, что рано, безрассудно сейчас принимать главный бой. А когда злоба стихийно выплескивалась наружу, со штыками и гранатами бросались в атаку.
Под Мценском была сформирована новая дивизия, сразу же брошенная на Брянский фронт. К этому времени Уланов закончил курсы усовершенствования командного состава и командовал стрелковой ротой. В войне наступил перелом. Теперь уже шли на запад. Позади остались взятые штурмом Воронеж, Тим, Солнцево, станция Старый Оскол, Касторная, сотни освобожденных сел. И наконец – Орлов Курская битва.
С первых дней войны познавший пронзающий вой бомбовых налетов и неумолчный грохот сражений, Илья Евстафьевич только здесь стал свидетелем и участником величайшего апогея войны. Буквально на каждом метре стояли пушки и танки, по всему фронту в течение двух недель горели в ночи исковерканные машины, а в небе не прекращался воздушный бой. Даже ночью земля стонала и вздрагивала, как живое израненное существо.
Пусть не все солдаты получили награды и звания за эту битву. Но для тех, кто вышел из нее победителем, есть только одно название – герой. Обещанный Гитлером «немецкий Сталинград» стал для фашистов их вторым Сталинградом.
Наши части опять шли к закату солнца. В начале октября 1943 года в его лучах блеснула широкая гладь Днепра. В сорок первом, во время отступления, сдерживая яростные атаки немцев, проклинали их новейшую технику, позволившую им так быстро форсировать Днепр. А сейчас вот приходится брать водную преграду самим.
Начальник штаба третьего батальона Уланов никак не ожидал, что первыми должны переправиться на правый берег он и его бойцы. Начальник штаба полка немногословно объяснил задачу. Батальон переправится ночью на тот берег и будет сдерживать неприятеля до тех пор, пока остальные силы не придут на помощь. Уланов так же просто и без волнения ответил:
– Задание понял. Разрешите идти?
– Подожди, Илья. – Начальник штаба" зажал пальцами покрасневшие от бессоницы глаза, чтобы они отдохнули в- Затхлом воздухе землянки. – Все мы как-то огрубели в своих чувствах. Ты знаешь, куда я тебя посылаю?
– На тот берег, товарищ начальник штаба, – как о чем-то обыденном ответил Уланов.
– Хм, как ты это легко сказал. Ну что ж, Илья, иди. Желаю удачи.
... В полночь два соседних батальона начали имитацию переправы. Слева и справа закипал ночной бой. Ожили оба «берега, загремела артиллерийская дуэль-.
– Пора! – Уланов дал сигнал, и в воду полетели бочки, бревна, доски, плащпалатки, набитые всем, что не могло утонуть. Фашисты опомнились, когда русское «Ура!» гремело уже в их окопах. Первая часть задания была выполнена. Но это еще не все. Главное – впереди. Как долго придется удерживать захваченный плацдарм, как скоро командование придет к решению начать общее наступление? Улан знал только одно: надо держаться!
Утром на рубежи отрезанных от своих бойцов накатилась первая волна гитлеровцев. Спешно была стянута артиллерия, и траншеи, укрывшие дерзких штурмовиков, скрылись в дыму разрывов. Еще одна атака, еще, еще... И так два дня. В батальоне едва ли насчитывалось двести человек. Бойцы были голодны, раненых отправлять некуда, они лежали тут же в окопах и, что хуже всего, на исходе боеприпасы. Когда они кончатся–плен для слабых, смерть для отважных.
Как долго не начинается наступление! Еще один такой день окончательно обескровит отряд. Ждать больше нельзя. Командир принимает решение.
Еще до начала переправы Уланов нашел на карте, примерно километрах в двух от предполагаемой высадки, небольшое село Лютеш. Сейчас, в который уже раз осматривая в бинокль белые хаты и кроны могучих сосен над ними, Уланов все больше убеждался в необходимости своего рискованного замысла.
Во весь рост, не прячась от пуль, поднялись измученные трехдневным боем солдаты. Они шли за своим командиром, а когда до передовых позиций остались метры, бросились врукопашную. Бились штыками, прикладами винтовок и автоматов, руками...
Хутор был взят. На том, нашем берегу, даже советское командование с трудом поверило в то, что свершила горсточка обессиленных пехотинцев, когда прозвучали первые залпы захваченных пушек. Настал тот момент, которого ждали все. Был дан приказ о форсировании Днепра основными силами. При поддержке улановцев постепенно переправились через кипящий взрывами Днепр соседние батальоны, а когда спешно навели понтонный мост, на правый берег ринулись танки генерала Рыбалко. Началась киевская операция.
Так что же это такое – «повезло?» Разве искал Илья Евстафьевич безопасного места, чтобы сохранить свою жизнь? Он видел, как гибнут храбрецы. Видел он и другое – как отвратительно и глупо попадают под пули трусы. Пожалуй, другая счастливая звезда светила ему в коловращениях войны: смелость, находчивость, трезвая и обдуманная отвага.
За успешное выполнение поставленной задачи И. Е. Уланову было присвоено звание Героя Советского Союза. А вскоре за взятие Киева рядом с Золотой Звездой на его груди засиял орден Красного Знамени.
Фронт откатывался на запад. Вместе со своей дивизией дорогами войны шел и Илья Уланов, простой колхозник из Вологодской области. Его встречали освобожденные города. Чехи, румыны, венгры, радостно обнимали всегда подтянутого советского офицера.
После войны Илья Евстафьевич, закончив Военную академию имени Фрунзе, получил назначение в знаменитую Панфиловскую дивизию. Здесь он прослужил до 1957 года.
Сейчас подполковник запаса И. Е. Уланов живет и работает в Вологде. Ему уже около шестидесяти лет, но он выглядит молодо. Выправка кадрового офицера и прямой, не знающий страха, взгляд солдата.
РЕЙД В ТЫЛ ВРАГА
В ТУМАННЫЙ октябрьский вечер 1943 года старшего сержанта Илью Уткина вызвали в штаб. Широкоплечий, в потертой походами шинели, с автоматом на плече, он переступил порог хаты и доложил командиру:
– Прибыл по вашему приказанию.
Офицер, пододвинул стул, спросил: - Сколько человек осталось в отделении?
– Четверо.
– Маловато...
.Положив руку на плечо сержанта, командир по-отцовски тепло заглянул ему в глаза:
– Вам поручается ответственное задание. Надо разведать, что делают немцы на том берегу.
– Что ж, я готов идти в разведку...
Через полчаса Уткин возвратился в подразделение. Рассказав солдатам суть боевого задания и осмотрев снаряжение, сказал:
– Пошли...
В первую очередь надо было найти хоть какую-нибудь лодку или плот. Было уже совсем темно, когда разведчики вышли на берег Днепра. Посоветовавшись, решили идти вправо, где по карте значился небольшой хутор. Может, около него попадется подходящая «посудинка». Шли около часа. В темноте натыкались на исковерканные машины, падали в воронки от разрывов снарядов и бомб. На всякий случай собирали пригодные для плота обломки досок. Наконец, метрах в пяти от берега кто-то заметил полузатопленную лодку. Один из солдат быстро разделся и побрел к ней. Лодка оказалась довольно исправной, если не считать в правом борту небольшого отверстия, пробитого осколком какого-то снаряда.
Залатав дыру, разведчики отчалили от берега. Плыли, не переговариваясь, старались ничем не выдать себя. Откуда-то доносились раскаты орудийных выстрелов. Боясь переправы наших войск под покровом ночи, немцы почти не прекращали вести огонь по реке.
... Вот и берег. Лодка с легким шорохом уткнулась в заросли камыша. Держа автомат наизготовку, Уткин первым переступил борт. Постоял минуту, прислушался и махнул рукой.
Осторожно ступая по вязкому суглинку, воины выбрались на верхний срез берега. Вокруг – непроглядная темень. Где-то впереди, может быть в нескольких сотнях метров отсюда, на склоне сопки, притаился враг. На карте командира части эта сопка помечена действующей. По всей вероятности, здесь замаскирован пулемет или миномет.
Не успели разведчики сделать несколько десятков шагов, как до слуха донеслись приглушенные голоса. Уткин приказал солдатам ложиться, а сам приготовил гранату, пригнулся к земле и почти на четвереньках пополз вперед. Взрыв разорвал ночную мглу. В стане врага всполошились. Через несколько минут на огромном участке правобережья вдруг все ожило, заметалось в огне и грохоте.
Теперь разведчики безошибочно могли определить расположение огневой системы противника, наметить путь, по которому безопаснее всего можно проникнуть в населенный пункт Балык. По предположению нашего командования там находился немецкий штаб ударного направления.
К полуночи советские воины подошли к крайним хатам Балыка. Остановились, прислушались. На улицах было тихо. Лишь откуда-то издалека доносился лай собак.
– Здесь надо взять «языка», – прошептал Уткин. – Как видно, опят гады? Ни одного огонька...
Прикинув что-то в уме, старший сержант стал излагать план предстоящей операции.
– Дадим вдоль улицы несколько очередей из автоматов и отойдем вон к тому садику. Когда гитлеровцы начнут выбегать из хат, огонь прекращаем, чтобы не демаскировать себя. В момент суматохи надо схватить какого-нибудь фрица и тихонько уйти прежней дорогой...
– Задача ясна?
Солдаты в знак согласия кивнули головой.
– Ну, тогда действуем!
Вынув из сумки гранату, Уткин сделал несколько шагов вперед и бросил ее через крышу мазанки. Туда же полетела и вторая граната. Вслед за взрывами застрекотали автоматы.
Уткин не ошибся в своих предположениях. Буквально через минуту хутор ожил. Перепуганные гитлеровцы выбегали из хат и без разбору начинали стрельбу. То тут, то там раздавались возбужденные голоса, в конце улицы загудели моторы автомашин. Паника усиливалась. Тем временем разведчики перебежали через большак и притаились около деревьев, росших на краю оврага. Отсюда хорошо просматривался узенький переулок, по которому то и дело топали немцы.
Старший сержант взял одного солдата и выдвинулся с ним к полуразрушенному сараю, стоявшему метрах в двадцати от хаты.
– Остальным быть наготове и, в случае необходимости, прикрывать нас огнем.
А в Балыке без умолку стрекотали автоматы и пулеметы, по улицам сновали обезумевшие мотоциклисты. Вот один из них остановился буквально в десяти шагах от Уткина, оставил машину около изгороди и побежал к хате. Старший сержант ударом приклада свалил гитлеровца на землю и мгновенно скрутил ему руки. Все в порядке!
На обратном пути разведчики попали в засаду. Пришлось принять бой. Двоим солдатам Уткин приказал сопровождать пленного, разыскать лодку, столкнуть ее на воду и ждать. А сам с остальными бойцами начал перестрелку.
Около часа трое храбрецов держали гитлеровцев под огнем. В этой схватке один из наших солдат был убит. Старший сержант подал сигнал отхода после того, как гранаты и патроны были на исходе.
На левый берег переправились благополучно, без каких-либо происшествий. На рассвете пленный был уже доставлен в штаб. Он оказался связным командира части и дал ценные сведения.
Успешно форсировав Днепр, наши войска разгромили немецкие укрепления на правом берегу и с боями продвинулись вперед. Старший сержант Уткин по-прежнему ходил в разведку, не щадя своей жизни дрался с врагом. Четвертого ноября, за два дня до освобождения Киева, он был тяжело ранен и отправлен на лечение в госпиталь, находившийся в то время в поселке Молочное под Вологдой. Почти полгода врачи боролись за жизнь воина, но спасти его не могли. 24 мая 1944 года Уткин скончался. Похоронили его на вологодской земле – в Молочном.
* * *
Герой Советского Союза И. Н. Уткин родился в 1922 году в деревне Дуброво Гилевского сельсовета Ярковского района Тюменской области. Учился в сельской школе, работал в колхозе имени Кирова, а затем поступил на завод по выработке шпал для строительства железных дорог. Оттуда в 1942 году ушел в ряды Советской Армии.
За образцовое выполнение боевых заданий Илья Уткин был награжден орденом Красного Знамени. А спустя почти двадцать лет стали известны новые подробности о его ратных подвигах. За мужество и отвагу, проявленные -при форсировании Днепра, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 октября 1943 года старшему сержанту Уткину было присвоено звание Героя Советского Союза. Будучи тяжело раненым, Илья Никифорович не мог сообщить об этом своим родным.
ПО ЗОВУ СЕРДЦА
Жизнь Бориса Фарунцева начала складываться так же, как и жизнь многих тысяч советских людей: учеба, работа, вступление в комсомол. Не будь грозных военных событий, она так бы и катилась мирным трудовым путем. Но война внесла свои коррективы в судьбу каждого советского человека. Родившись 22 сентября 1915 года в большой крестьянской семье в деревне Вахрушево Пудожского сельсовета Чебсарского района, Борис провел там свое детство и окончил начальную школу.
В 1927 году Фарунцевы переехали в Вологду. Мальчик учился сначала в неполной средней школе № 15, а затем – в школе ФЗУ завода «Северный коммунар».
Добросовестный, энергичный юноша скоро завоевал уважение и доверие товарищей. Здесь Бориса приняли в комсомол, здесь он получил путевку в трудовое будущее – назначение кузнецом на завод «Северный коммунар».
Первые радости творческого труда, трудности и удачи – все это накрепко привязало молодого рабочего к предприятию. Подошло время выполнить свой гражданский долг перед Родиной. В 1937 году Фарунцева призывают в ряды Советской Армии. В 1939–1940 годах он защищает родные рубежи от белофиннов на Выборгском направлении. Закончилась финская кампания, и Фарунцев вернулся на завод слесарем-сборщиком. Вскоре вырос до мастера сборочного цеха и, наконец, заместителя начальника цеха. Это было в 1942 году. Над советской землей полыхало пламя Великой Отечественной войны. Сердце звало туда, где гремели бои. В декабре он ушел в армию.
После двухмесячной учебы в воздушно-десантной школе вместе с другими десантниками-парашютистами Фарунцев был заброшен в глубокий вражеский тыл. Эти дни для него стали суровой школой мужества и отваги. '
Сорок пять дней пробыл Фарунцев в тылу противника. Мерз, голодал, скрывался в глухих чащах, не раз лицом к лицу встречался со смертью, но задания командования всегда выполнял с честью.
Был такой случай. Недалеко от леса, на заброшенном хуторе находился немецкий штаб. Необходимо было его разгромить. Чтобы снять часового, предстояло ползти сто метров по открытому полю. Без маскировочного халата об этом ничего было и думать.
Кусая запекшиеся, обветренные губы, лежа в снегу, Фарунцев думал: «Где же выход? Попробовать разве... Не так уж крут мороз, к тому же и белье на мне шерстяное...».
Скинуты полушубок, брюки, гимнастерка, и вот уже Борис осторожно, постепенно убыстряя движения, ползет по снегу. Снег забирается всюду, ослепляющий, жгучий. Человек превращается в пушистый ком, временами замирающий на месте, удивительно схожий с самым обыкновенным бугорком.
Почти около самого немца Фарунцев провалился в прикрытую пористым снегом яму. Непроизвольно в голове мелькнуло: «Заметил!» Но нет – все тихо. Фарунцев подобрался, рывком вскочил... Нож вонзился в спину фашиста.
Борис махнул товарищам рукой: ползите! Теперь можно! А сам подтянулся к окну дома. Сквозь промерзшее стекло разглядел в комнате сухощавого офицера в пенсне, еще нескольких в шинелях внакидку... Через четверть часа пятеро советских бойцов скрылись в лесу. Захваченные ценные документы, карты, планы были им наградой за риск.
Сотни километров прошел вологодский парень по родной земле, истребляя врага. Немало населенных пунктов освободила часть, в которой служил Фарунцев. Каждый отобранный у врага рубеж, село, перелесок – новый шаг к границе СССР, шаг к победе.
Фарунцев писал жене в Вологду:
«Только что заняли село с тремя тысячами жителей. Если бы ты видела, с какой радостью встречают нас. Изможденные, опухшие от голода и непосильной работы женщины, слабенькие, с застывшим на лицах ужасом детишки жадно обнимают бойцов и рассказывают, рассказывают о том, чего натерпелись за время хозяйничанья немцев. Кровь в жилах стынет от их рассказов...»
В сентябре 1943 года за форсирование реки Десны, за участие в прорыве обороны гитлеровцев и штурм Чернигова Фарунцев был награжден медалью «За отвагу».
Дороги войны привели наших бойцов в украинские степи, к берегам полноводного Днепра. Вместе со своими товарищами Борис жадно всматривался в очертания Киева. Золотая осень наполняла душу тоской и нетерпением.
22 сентября Фарунцев с группой бойцов получил приказ: переправиться на другую сторону, разведать передний край обороны немцев и затем прикрыть переправу подразделения.
Переправились незамеченными. Заботливо укрыли в прибрежных кустах рыбацкий челн и пулеметы. Опытный разведчик Фарунцев выполнил поставленную задачу. Началось форсирование Днепра. Но случилось так, что переправиться сумел только один из батальонов. Переправа остальных задержалась. Командование решило временно оттянуть батальон обратно, а отход его поручило прикрыть пулеметным огнем Фарунцеву и Волтышеву.
Начался неравный бой. Вскоре шальная пуля наповал сразила друга Фарунцева. Борис остался один. Запас патронов таял с каждой очередью. Экономя их, пулеметчик подпускал гитлеровцев почти к самому окопу и расстреливал в упор. Трижды фашисты поднимались в атаку и трижды откатывались назад. В этой схватке Фарунцев уложил свыше 180 фашистов. Дорога форсирующим Днепр советским войскам была открыта.
Родина высоко оценила заслуги смелого воина. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 октября 1943 года Борису Николаевичу Фарунцеву было присвоено звание Героя Советского Союза.
В октябре 1943 года Фарунцев получил звание старшины гвардейской части. Назначенный командиром взвода автоматчиков, бывалый солдат был участником штурма многих городов – Киева, Житомира, Чернигова.
1 января 1944 года было большим праздником для Бориса Николаевича. В этот день его приняли в ряды Коммунистической партии. Шагая все дальше от родных мест, коммунист-боец принимал участие в боях на территории Болгарии, Румынии, Венгрии, Югославии. В освобождение каждой из них он вложил частицу своего ратного труда.
Вернувшись домой, Борис Николаевич горячо взялся за дело, стал упорно учиться. Окончил областную партийную школу, вечерний университет марксизма-ленинизма, работал инструктором горкома КПСС, а потом вновь вернулся на завод «Северный коммунар», где начал свой трудовой путь. Все свои силы и знания он отдает родному предприятию.
ПОДВИГ ТИМОФЕЯ ФЕДОРОВА
1 НОЯБРЯ 1944 года, в день XXVII годовщины Великой Октябрьской социалистической революции, бойцы, сержанты и офицеры одной из частей Ленинградского фронта писали в Пришекснинский район неизвестной им, но дорогой и близкой женщине, матери воина Ефросиний Ивановне Федоровой.
«Мы, воины-фронтовики, освобождая советскую .землю от немецких Оккупантов, воодушевлены героическим подвигом Вашего сына-героя, прошедшего славный путь от стен Ленинграда до Рижского залива. Мстя за смерть нашего боевого товарища, мы истребили сотни фашистских бандитов».
Вчитайтесь, вдумайтесь в эти слова, и вы поймете, какая огромная любовь к своей Родине заложена в них, какой гордостью за боевого товарища проникнута каждая строка письма.
Чем же заслужил простой колхозник из деревни Скорынино Чаромского сельского Совета Пришекснинского района Тимофей Васильевич Федоров такую любовь своих однополчан?
Окрепшая в боях Советская Армия гнала гитлеровские дивизии на запад. Враг нес огромные потери. Чтобы остановить победоносное движение наших войск и спасти «третью империю» от гибели, фашисты создали и пустили на поля сражений мощные самоходные орудия «Фердинанд», которые намного превосходили прежние. Но ничего не могло противостоять воле советских воинов. Еще настойчивее они дрались за каждый город, за каждое село.
В те дни подразделение, в котором служил Тимофей Федоров, освобождало Ленинградскую область. 21 января 1944 года оно находилось у деревни Витино, занятой противником.
Стоял обычный зимний день. Дул мягкий ветерок. Легкий снежок заметал следы прошедших машин. Где-то неподалеку постукивал о ствол дерева дятел да тинькала синица. Все напоминало мирную тихую жизнь, о которой давно стосковалось солдатское сердце. Но недолго Тимофею Васильевичу пришлось прислушиваться к знакомым голосам природы. Началось наступление. Под гром артиллерийской канонады вместе с бойцами он полз по глубокому снегу к незнакомой деревне. Неожиданно на дороге показался «Фердинанд». Недолго раздумывая, Федоров связал несколько гранат и пополз вперед. В эту минуту он ничего не видел, кроме огромного надвигающегося чудовища, которое нужно было уничтожить. Раздался взрыв. «Фердинанд» встал, как вкопанный. Но не стало и отважного сержанта.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 января 1944 года Тимофею Васильевичу Федорову посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
НА БЕЗЫМЯННОЙ ВЫСОТЕ
ПЕРЕД НАМИ – наградной лист на старшего лейтенанта Павла Никитича Фомичева. Скупые строки, писанные по горячим следам событий, раскрывают во всем величии ратный подвиг героя-артиллериста.
... 20 октября 1943 года. Наши десантные отряды, переправившись на правый берег Днепра, вели ожесточенные бои за расширение плацдарма. Гитлеровцы отчаянно сопротивлялись. Да это и понятно. Ведь они хорошо понимали, что значит оставить долговременные оборонительные рубежи. Одна контратака следовала за другой.. В создавшейся обстановке фашистам ничего не оставалось, как бросить в бой моторизованные части.
Вот в районе деревни Севской Лоевского района Гомельской области на отвоеванные у врага наши позиции ринулась колонна «фердинандов» и бронетранспортеров, «начиненных» автоматчиками. Воздух огласился лязгом гусениц. Казалось, ничто не может остановить бронированных машин. Но вот в эти решающие секунды ожили замаскированные на небольшой высоте орудия батареи старшего лейтенанта Фомичева.
Советские артиллеристы вступили в единоборство со стальными чудовищами. Выстрел, второй, третий... Запылал передний танк, а вслед за ним окутался дымом и замыкающий. Колонна остановилась в замешательстве. Боясь свернуть с дороги, обочины которой были заминированы, фашисты открыли огонь по высоте. Началась артиллерийская дуэль. Снаряды рвались в двух-трех метрах от батареи, но наши артиллеристы продолжали посылать в стан врага «гостинцы».
– Так вас, гады, – кричал Фомичев. – Получайте... Чтобы сломить горстку храбрецов и подавить батарею, гитлеровцы поднялись в атаку. Выкатив орудия на прямую наводку, артиллеристы в упор расстреливали приближавшихся фашистов.
Трудно представить, каким исключительным мужеством, отвагой, железной выдержкой надо было обладать! чтобы отразить натиск озверевшего врага. Вокруг горела, гудела и стонала земля. А герои держались. Держались и выстояли. Огнем батареи были подбиты и уничтожены два «Фердинанда», два 105-миллиметровых орудия, семь пулеметов, одна штабная повозка с документами, до сорока солдат и офицеров противника. Остальные танки и бронетранспортеры, потеряв надежду прорваться сквозь огненный заслон, повернули обратно.
На другой день снова бой. Чтобы приостановить продвижение советских воинов, фашисты бросили в контратаку танки и моторизованные части. Выкатив орудия напрямую наводку в боевые порядки пехоты, Фомичев открыл по врагу шквальный огонь. Контратака отбита. При этом было уничтожено до шестидесяти вражеских солдат и один танк.
Продолжая очищать родную землю, наши части с боями продвигались вперед. Фашисты цеплялись за каждый оборонительный рубеж. 1 ноября они вновь предприняли атаку в районе деревни Ястребка. На огневые позиции батареи старшего лейтенанта Фомичева направилось шесть танков, среди которых был зловещий «тигр». За ними, прижимаясь к земле, двигались пехотинцы.
Томительные минуты ожидания. Нервы напряжены до предела.
– Пока танки не подойдут вон до того оврага, – предупредил командир батареи, – огня не открывать...
Артиллеристы держали на прицеле приближавшиеся фашистские машины. Взмах руки, и грянул выстрел. Поле боя моментально ожило. Бойцы, занимавшие позиции вблизи от батареи, открыли ружейно-пулеметный огонь. Нужно было отрезать пехоту противника от танков. А бронированные чудовища все ползли и ползли. Вот они уже вплотную подошли к батарее.
Неравный бой длился больше получаса. Прокопченные пороховым дымом, черные от пыли и пота, артиллеристы с каким-то дьявольским остервенением продолжали истреблять гитлеровцев. Но вот, обливаясь кровью, склонил голову командир орудия. Вышел из строя и наводчик.
Что же делать? Силы защитников безымянной высоты иссякали. В этот критический момент к орудию бросился Фомичев. Прицелившись, он послал снаряд в борт взбиравшейся на бруствер вражеской машины. Танк вздрогнул и застыл на месте. Советским офицером овладело какое-то удивительное спокойствие. Действуя хладнокровно, решительно, он продолжал стрелять. Вот уже подбит второй танк, третий... Третьим был «тигр». Фашисты послали за ним тягача и хотели отбуксировать его к себе в тыл. Но не тут-то было. Фомичев послал меткий снаряд и в тягача. Через мгновение он вспыхнул ярким пламенем.
Контратака гитлеровцев захлебнулась. Остальные танки, словно по команде, развернулись и, оставляя за собой клубы пыли, помчались назад.
За мужество и отвагу, проявленные в боях за расширение плацдарма на Днепре, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24/ХП-1943 года Павлу Никитичу Фомичеву было присвоено звание Героя Советского Союза.
* * *
П. Н. Фомичев родился в 1912 году в деревне Сорка Бабаевского района. Однако об имени героя вологжанам стало известно совсем недавно. Дело в том, что Фомичев в раннем детстве вместе с родителями уехал в Сибирь, в Красноярский край, и там проживал постоянно. О подвиге отважного артиллериста удалось узнать благодаря поискам «красных следопытов» и Бабаевского райвоенкомата.
Сейчас П. Н. Фомичева нет в живых. Он скончался в 1956 году.
ОТВАГА И МУЖЕСТВО
АЛЕКСАНДР Григорьевич Хабаров родился в 1922 L году в деревне Иванцево Грязовецкого района л семье крестьянина. До призыва в армию работал в родном колхозе. За примерное отношение к общественному труду был неоднократно премирован.
В ряды Советской Армии Александра Хабарова призвали в.конце 1941 года. Будучи хорошим лыжником, он был зачислен в специальную лыжную команду в составе Н-ской гвардейской части. Молодой воин в первых же схватках с врагом проявил смелость, отвагу и мужество. Командование отметило эти качества молодого бойца и вскоре присвоило ему звание сержанта. В тяжелой боевой обстановке Александр Хабаров вступил в ряды Коммунистической партии.
Прошло два года. Гвардеец Хабаров стал бывалым солдатом. Его боевые качества с каждым днем совершенствовались. Вот несколько боевых эпизодов из послужного списка Александра Хабарова:
...Осенью 1943 года при форсировании Днепра гвардеец Хабаров под градом нуль и снарядов противника первым со своим отделением переправился на правый берег и вместе с небольшой группой бойцов стойко сдерживал натиск гитлеровцев до подхода наших частей.
...Получив приказ достать контрольного пленного, Хабаров со своим отделением скрытно подобрался к окопам противника и, внезапно ворвавшись в траншею, уничтожил трех гитлеровцев, а двух захватил в плен и доставил в штаб.
...Однажды отделение Хабарова пробралось в глубь обороны противника. Разведав расположение огневых средств, оно возвращалось в расположение своей части. На пути советские воины нарвались на засаду вражеских автоматчиков. Отделение под командованием Хабарова вступило в бой. Гранатами и автоматным огнем было уничтожено пятнадцать гитлеровцев, а двое взяты в плен.
С 23 сентября по 1 октября 1943 года Александр Хабаров лично уничтожил 35 солдат противника. За героические подвиги при защите нашей Родины ему было присвоено звание Героя Советского Союза.
После войны А. Г. Хабаров продолжал служить в рядах Советской Армии.
В БОРЬБЕ С БЕЛОФИННАМИ
В НОЯБРЕ 1939 года белофинны начали военные действия против Советского Союза. Враги поставили перед собой цель – захватить часть территории нашей страны, откуда можно было бы угрожать колыбели Великого Октября – Ленинграду.
Советский народ дружно поднялся на защиту рубежей своей Родины. Первыми вступили в бой части Ленинградского военного округа. В одной из ее дивизий, в составе стрелкового полка, сражался и наш земляк Иван Александрович Хватов – уроженец деревни Климовской. Вожзгодского района.
Окончив девять классов Вожегодской средней школы, юноша поступил учиться в пехотное училище. Когда начались военные действия на границе, он в звании лейтенанта был отправлен на фронт.
В действующей армии Хватова назначили командиром стрелкового взвода. Обладая большой силой воли и беззаветной храбростью, он прививал солдатам лучшие качества советских воинов: настойчивость в достижении цели, взаимную выручку в бою и точное выполнение любого задания. Именно поэтому взводу лейтенанта Хватова поручали самые сложные операции.
Так было и 11 февраля 1940 года. Во второй половине дня командир батальона вызвал к себе лейтенанта Хватова и сказал:
– Получен приказ о прорыве укрепленного района белофиннов. Ваш взвод готов к выполнению боевого задания?
– Да, – ответил Хватов. – Все в порядке.
– Тогда слушайте внимательно. – Командир расстелил на столе карту и обвел красным карандашом небольшой участок линии фронта. – Вот высота 65,5. Ее нужно занять сегодня к вечеру и закрепиться на ней с таким расчетом, чтобы дать возможность нашим частям начать наступление. Предупреждаю, что высота сильно укреплена. На ней имеются дзот, окопы, артиллерийская батарея и два пулеметных гнезда. Значит, действовать надо осторожно, но решительно....
– Понимаю, – сказал Хватов. – Когда прикажете выступать?
– В шестнадцать часов. К тому времени уже начнет смеркаться... Кстати, вы хорошо знаете эту местность?
– Знаю. Наш взвод уже ходил к высоте 65,5 в разведку...
В назначенное время взвод лейтенанта Хватова двинулся к высоте и начал ее штурм. Было невероятно морозно, В мелком кустарнике у подножия сопки курилась поземка. Резкий ветер обжигал лица, леденил руки. Но смельчаки не замечали ни колючей изморози, покрывающей щеки, ни ветра.
В белых маскировочных халатах, с винтовками и гранатами в руках они пробирались по глубокому снегу к проволочным заграждениям, в несколько рядов опоясавших высоту. Вот уже кто-то проделал в ней проход. Бойцы один за другим поползли вперед. Впереди был командир. Когда до дзота осталось не более тридцати метров, лейтенант встал и бросил в него две гранаты. Это было сигналом к началу атаки. Едва рассеялся дым от взрывов, Хватов скомандовал:
– Вперед, за мной!
Пример храбрости командира воодушевил солдат. В короткой рукопашной схватке они завладели окопами, а затем начали вести огонь по пулеметным гнездам и батарее. От их метких выстрелов все меньше и меньше становилось защитников высоты. К наступлению темноты сопротивление врага было окончательно сломлено. Лейтенант послал донесение командиру батальона: «Боевой приказ выполнен: высота 65,5 взята. Организую круговую оборону, готовлюсь к отражению вероятной контратаки противника...».
Но контратаки не последовало. Наши части быстро расширили линию прорыва и начали наступление на большом участке фронта.
До окончательного разгрома белофинской армии взвод лейтенанта Хватова участвовал еще во многих боях. За мужество и отвагу при защите родных рубежей многие солдаты из его подразделения были награждены орденами, а Ивану Александровичу присвоено звание Героя Советского
Союза.
Когда началась Великая Отечественная война, герой-комсомолец Хватов со своим взводом снова ушел на фронт. В одном из боев с фашистами на подступах к Ленинграду он пал смертью храбрых.
КОМАНДИР ОТВАЖНОГО ЭКИПАЖА
ИМЯ ТАНКИСТА гвардии лейтенанта Василия Ивановича Чернова впервые стало широко известно воинам 1-го Белорусского фронта в начале 1945 года.
Сын колхозника деревни Серба, Кадуйского района, Василий Чернов в 1933 году окончил семилетнюю школу, а затем – Череповецкий лесомеханический техникум. Получив здесь специальность, был направлен на работу механиком тракторной базы на Урале. С 1937 по 1940 год служил в Советской Армии. Демобилизовавшись из армии, до начала Великой Отечественной войны работал дома. В 1944 году Чернов окончил танковую школу и в качестве командира танка Т-34 уехал на фронт.
Минск, Седлец, Демблин, Люблин, Луков, Варшава, Вольденберг, Дризен – таков боевой путь командира отважного экипажа. Но особенно запомнился однополчанам один из боев. Это произошло на 1-ом Белорусском фронте. Получив задание на разведку и выйдя в прорыв обороны противника, машина Чернова ворвалась в местечко Блендув. Гарнизон немцев был удивлен столь дерзким вторжением и решил захватить советских танкистов живыми. Когда фашисты окружили Т-34, командир крикнул водителю:
– Вперед!
Танк бешено завертелся на месте, подминая под себя гитлеровцев. Непрерывно строчили пулеметы, методически ухала пушка. Противник в страхе метался по улице, прятался в окопы и подвалы. Но танкисты выкуривали врага из самых укромных уголков и щелей.
На землю опускались сумерки. Выполняя намеченный план, танк Чернова вырвался на окраину Блендува и на большой скорости устремился по шоссе, ведущему в город Сохачев. Скоро экипаж Т-34" догнал автотранспортную колонну врага и с ходу врезался в нее. Вновь заработали пушки и пулемет. Завязался бой. Оставив позади себя шестьдесят разбитых автомашин и свыше ста пятидесяти уничтоженных солдат и офицеров противника, советские танкисты первыми ворвались в город.
За этот подвиг старшему лейтенанту Василию Ивановичу Чернову Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 февраля 1945 года присвоено звание Героя Советского Союза.
Отважный танкист погиб в марте 1945 года при выполнении боевого задания. Тело его погребено в гор. Бренштейне.
ПОДВИГ НА ТИССЕ
БОИ ШЛИ в Будапеште. Немцы сопротивлялись отчаянно. Каждый дом, каждую улицу приходилось брать штурмом. Орудийный расчет сержанта Василия Алексеевича Черношеина прикрывал наступающую пехоту. Фашисты засекли нашу пушку. Расчет вынужден был укрыться в подвале полуразрушенного дома. Один из снарядов поджег ящики с боеприпасами. Огонь перекинулся на орудие. Желтоватые языки пламени поползли по стволу. Не обращая внимания на опасность, сержант вместе с бойцами оттащил горящий ящик далеко в сторону. Пламя с орудия сбили бушлатами.
Послышался рев моторов. По узкой улице шла колонна немецких танков и бронетранспортеров. Они пытались выбраться из города. Черношеин бросился к прицелу, но он не действовал. Однако пушка все-таки заговорила. Сержант воспользовался прицелом прямой наводки. Запылали два головных танка и бронетранспортёр. Улица оказалась закупоренной. Фашисты, спасаясь бегством, оставили боевые машины.