Открытие И. М. Сеченовым факта центрального торможения окончательно положило конец взглядам физиологов на то, что нервной системе присуще свойство только возбуждать. Отныне в физиологической науке твердо доказано, что торможение есть такой же равноправный принцип действия нервной системы, как и возбуждение. Открытие противоположной возбуждению – реакции торможения поставило науку перед задачей изучения взаимодействия этих процессов, то есть стихийно толкало науку на диалектический путь изучения нервного процесса как единства противоположностей, так как, по словам В. И. Ленина, «раздвоение единого и познание противоречивых частей его... есть суть... диалектики» [ В. И. Ленин. Философские тетради, 1933, стр. 325.]).
В этом и заключалось главное методологическое значение открытия И. М. Сеченовым факта центрального торможения, направившего по новому пути дальнейшее развитие физиологической науки.
Кроме открытия факта центрального торможения», И. М. Сеченов к этому времени пишет свою знаменитую книгу «Рефлексы головного мозга» (1863 г.), в которой высказывает гениальную мысль о том, что в основе деятельности головного мозга, психической деятельности, лежит рефлекс [Рефлексом в физиологии называют автоматическую реакцию со стороны организма в ответ на внешнее раздражение]). Следовательно, в деятельности головного мозга нет ничего сверхъестественного божественного, окутанного туманом недоступности и: таинственности. Эту психическую деятельность или как стали называть позднее – высшую нервную деятельность может и должна изучать физиологическая наука. Именно этот вывод И. М. Сеченова получил высокую оценку В. И. Ленина, который указал, что, только став на материалистическую точку зрения, физиология может, отбросив гадание о душе, проникнуть в тайну деятельности головного мозга.
Открытие И. М. Сеченовым центрального торможения и его книга «Рефлексы головного мозга» явились, по существу истоками развития русской физиологической науки и в известной мере положили начало новому направлению в развитии мировой физиологии.
Грандиозное учение о высшей нервной деятельности, разработанное И. П. Павловым, начало развиваться с претворением в жизнь идей И. М. Сеченова, заложенных в «Рефлексах головного мозга», и превратилось в науку о деятельности организма как единого целого с окружающей его средой, в учение об основах психической деятельности человека и поведения животных. Но если И. П. Павлов взялся за изучение наиболее общих и сложных закономерностей деятельности нервной системы, то Н. Е. Введенский занялся изучением внутренней сущности явления торможения, взаимоотношения его с возбуждением и глубже, чем кто-либо из ученых, проник в диалектическую сущность этих явлений. Н. Е. Введенский создал теорию реагирования возбудимых образований на действие раздражителей окружающей среды, в основу которой им было положено единство и взаимопереход возбуждения и торможения.
Таковы, в общих чертах, два направления развития русской физиологической науки после И. М. Сеченова, которые, пользуясь своими методами исследования, как бы охватили с двух сторон изучение сложнейших закономерностей нервной системы. В настоящее время эти два направления слились в единую, мощную советскую физиологическую науку, продолжающую развивать наследство великих русских ученых И. М. Сеченова, Н. Е. Введенского, И. П. Павлова и открывать новые, еще неизвестные человеку тайны живой природы.
В лаборатории физиологии Петербургского университета Н. Е. Введенский начал работать в направлении изучения ритмических явлений в нервной системе. Вопрос о ритмической природе нервного процесса впервые принципиально был поставлен в 70-х годах XIX столетия И. М. Сеченовым, хотя в физиологической науке к этому времени уже были отдельные факты, указывавшие на наличие ритмических явлений в нервной системе, однако природа и характер ритмики оставались неизученными. Были даже ученые, которые вовсе отрицали ритмическую природу процессов в нервной системе. И. М. Сеченов в 1881 году дал неопровержимые данные о ритмическом характере колебаний возбуждения в центральной нервной системе. Теперь исследования направлялись в сторону вскрытия внутренних закономерностей этой ритмики.
Получив задание по изучению ритмических процессов в системе нерв-мышца, или, как говорят в физиологии, нервно-мышечном препарате, Н. Е. Введенский сразу же столкнулся с большими трудностями в отношении методики исследования. Существовавшие ранее методики были крайне несовершенны. Нужно было SO отыскать чувствительный прибор, который смог бы уловить очень быстрые колебания нервного процесса. Для этой цели Н. Е. Введенский избирает телефон. Не смущаясь неудачными попытками некоторых исследователей применить телефон для регистрации ритмических явлений в нервной системе, он усовершенствовал телефоническую методику и настолько удачно, что она сделалась исключительно по тому уровню техники чувствительной.
В этом уже была одна из заслуг Н. Е. Введенского перед мировой физиологией, так как он первый широко использовал телефон в физиологии в качестве «нового методического оружия в области животного электричества» [Н. Е. Введенский. Соч., т. 1, ЛГУ, 1951, стр. 17.]. Телефонические исследования Н. Е. Введенского явились прообразом применения в физиологии современных электрических приборов, позволяющих уловить очень малые по величине колебания биотоков организма. Они были одним из этапов развития новой отрасли физиологической науки – электрофизиологии.
Однако Н. Е. Введенский далеко превзошел первоначальную задачу по отысканию новых методов исследования. Он первый дает экспериментальные факты ритмических процессов в возбужденном нерве, сокращающейся мышце, в бьющемся сердце и даже в нервных центрах лягушки. Им было установлено, что нерв, мышца и нервный центр каждый имеет свою, отличную от других ритмику. Этот факт впоследствии был разработан им в стройное учение о функциональной подвижности возбудимых образований.
Н. Е. Введенский установил в своих «Телефонических исследованиях», что нерв, в отличие от других частей живого организма, практически является неутомимым и может многие часы подряд выполнять свою основную функцию – раздражаться и проводить к мышце или другому органу очень большое число возникших в нем возбуждений.
В своей докторской диссертации Н. Е. Введенский в 1886 году описал одно из выдающихся своих открытий, которое самым теснейшим образом связано с открытием И. М. Сеченовым центрального торможения.
В физиологической науке давно было известно, что если подвергнуть нерв достаточно частым раздражениям, то мышца получит по нерву поток часто следующих друг за другом возбуждений, на которые она ответит сплошным длительным сокращением, названным тетанусом (лат. напряжение). Это состояние длится до тех пор, пока раздражается нерв или же очень сильно утомится мышца. И вот Н. Е. Введенский показал, что если раздражать нерв достаточно сильными и ритмически частыми раздражителями, то мышца сначала ответит обычным тетаническим сокращением, которое вскоре сменится расслаблением мышцы. Это произойдет однако не потому, что мышца утомилась, а потому, что в нервных окончаниях (область соприкосновения между нервом и мышцей) произошло торможение от слишком сильных и частых возбуждений, пришедших туда по нерву с раздражаемого участка. При уменьшении силы и частоты раздражения мгновенно восстановится прежняя картина сокращения мышцы. Если бы расслабление было от утомления, то столь быстрое восстановление не могло произойти. Наблюдаемое явление, следовательно, имеет другую сущность, чем утомление. Оно наступает вследствие развития процесса торможения. Никто до Н. Е. Введенского не видел на выделенном из организма живом препарате нерв-мышца явления указанного торможения. Этот вид торможения и вошел в историю мировой физиологии под названием «торможения Введенского».
Несколько позже Н. Е. Введенский сделал вывод, что это явление играет очень важную роль в деятельности живого организма. Оно выработалось в течение длительного периода развития живой природы, как приспособительная реакция для охраны мышцы от утомления и что мышца задолго до появления утомления прекращает сокращаться и в период расслабления восстанавливает свои сократительные силы. Впоследствии в физиологии И. П. Павловым и его учениками были твердо установлены факты об охранительной роли торможения.
Н. Е. Введенский – физиолог-материалист, применивший в своих исследованиях диалектически правильный подход к изучаемым явлениям, на основании полученных фактов о характере явлений при длительном (тетаническом) сокращении мышц смог подвергнуть критике существовавшую тогда в физиологии теорию тетануса известного немецкого физиолога Гельмгольца.
Теория Гельмгольца была основана на том, что тетаническое сокращение возникает от того, что отдельные сокращения накладываются одно на другое, когда они следуют друг за другом достаточно быстро. В этой теории было еще одно положение, которое в своей сущности противоречит диалектическому методу исследования. Гельмгольц считал, что одиночные сокращения не влияют друг на друга, не зависят друг от друга, а тетанус есть простая сумма их.
Положив в основу своих взглядов на это явление диалектически верный принцип взаимовлияния одиночных сокращений друг на друга, Н. Е. Введенский показал, что длительное сокращение происходит не от механического накладывания одного сокращения на другое, а вытекает из взаимодействия, взаимовлияния их друг на друга. Больше того, можно установить, что моменты расслабления и вновь сокращения мышцы (в явлении «торможения Введенского») есть те узловые моменты, когда наблюдается скачкообразный переход количественных изменений в коренные качественные. Ведь действительно количественные изменения силы или частоты раздражения в сторону увеличения ведут к расслаблению мышцы, то есть к новому качественному состоянию. Ослабление же силы или частоты вновь ведет к сокращению мышцы, то есть снова переход от торможения к возбуждению.
Н. Е. Введенский подметил в таком сравнительно простом явлении как длительное сокращение мышцы черты диалектического развития явлений. И хотя он сам об этом не говорил, но на основе современного анализа явления «торможения Введенского» с позиций марксистско-ленинской диалектики с полным правом можно утверждать это. Тем более велика заслуга Н. Е. Введенского, положившего более полувека тому назад в основу теории тетанического сокращения принципы диалектического метода исследования.
Продолжая изучение закономерностей ритмической деятельности различных возбудимых образований, Н. Е. Введенский установил интересный факт. Различные возбудимые образования по-разному воспроизводят ритмы падающих на них раздражений. Так, например, нерв обладает способностью воспроизвести около 500 возбуждений в одну секунду. Выше этого ритмы изменяются в нерве на более редкие. Мышца способна воспроизвести значительно меньшее число колебаний раздражения (около 200 кол/сек.). Что касается нервных центров, то они могут воспроизвести без изменения еще меньшие ритмы. Возник вопрос: что же скрывается за этими числами? Н. Е. Введенский пришел к выводу, что возбудимым образованиям присуще какое-то общее свойство, но проявляется оно по-разному в каждом возбудимом образовании. Это свойство характеризует скорость протекания элементарных реакций, которыми сопровождается деятельность данного возбудимого образования.
В 1892 году Н. Е. Введенский сформулировал понятие о функциональной подвижности как о важнейшем свойстве возбудимых образований. Свойство функциональной подвижности говорит о том, что данное возбудимое образование в известных пределах способно подвижно реагировать на изменение частоты раздражений, оставаясь в полном соответствии с этой частотой. Каждое возбудимое образование характеризуется, следовательно, предельным ритмом возбуждения, а значит и предельной продолжительностью протекания волн возбуждения.
Функциональная подвижность – свойство, которое непрерывно, в определенных пределах, меняется от воздействия различных внешних и внутренних факторов. Н. Е. Введенский сразу же указал, что это свойство всегда нужно рассматривать как явление относительное. Величина функциональной подвижности не является постоянной и раз навсегда установленной.
Она может быть лишь относительной, выражающей состояние возбудимого образования в данный конкретный момент. Это положение Н. Е. Введенского носит в физиологической науке название «закона относительной функциональной подвижности».
Открытие этого закона позволило физиологам учитывать изменение свойств различных возбудимых образований по единому показателю. Но не это в конечном счете главное в законе относительной функциональной подвижности.
Н. Е. Введенский видел в нем большое общебиологическое значение. Уже в первых своих работах, посвященных функциональной подвижности, он указывал, что это закон, «управляющий всеми нервно-мышечными проявлениями, положительными и отрицательными». А что это значит? Это значит, что Н. Е. Введенский связывал функциональную подвижность с возбуждением (положительные проявления) и торможением (отрицательные). Он думал, что в будущем изучение сложных закономерностей центральной нервной системы и, особенно, коры головного мозга «будет тем успешнее, чем точнее будет к ним приложен закон относительной подвижности» [Н. Е. Введенский. Избранные произведения, 1952, стр. 210]).
Закон функциональной подвижности, открытый Н. Е. Введенским в 90-х годах прошлого столетия, является объективным законом деятельности живой материи, отражающим обменные процессы, происходящие в возбудимых образованиях. Методологическая ценность этого открытия Н. Е. Введенского заключается в том, что закон относительной функциональной подвижности навсегда положил конец малейшим попыткам рассматривать функциональные свойства как нечто неизменное, раз и навсегда определенное для каждого возбудимого образования. Отныне их свойства рассматриваются в зависимости от изменения условий жизнедеятельности, как находящиеся в движении, изменении и развитии, рассматриваются как переход от одного состояния в другое, то есть диалектически. Н. Е. Введенский на фактах показал в данном случае торжество всеобщих законов диалектики материального мира.
В настоящее время ученые продолжают изучать функциональную подвижность возбудимых образований. Задачей современных исследований является выяснение связи функциональной подвижности с обменными процессами, которые протекают в живой ткани при действии раздражителей внешней и внутренней среды.
В течение 90-х годов XIX столетия Н. Е. Введенский накопил огромное количество фактов о влиянии на функциональную подвижность различных физических, химических и других агентов, как раздражителей возбудимых образований. Экспериментальный материал позволил ему установить, что действие самых различных агентов вызывает одинаковые по своей сути изменения функционального состояния возбудимого образования. Эти изменения заключаются в том, что действие раздражителей протекает через определенные стадии изменения функциональной подвижности, возбудимости и проводимости и всегда оканчивается своеобразным тормозным состоянием. Это тормозное состояние характерно тем, что возбудимая ткань как бы перестает реагировать на действие раздражающих агентов. Снятие действия раздражающих агентов ведет к постепенному восстановлению первоначального уровня функциональной подвижности, возбудимости и проводимости. Дальнейшее же действие раздражающего агента ведет к углублению этого тормозного состояния. Состоянию такого торможения, общего для всех возбудимых образований, возникающих под влиянием самых разнообразных агентов, Н. Е. Введенский дал название парабиоз (от лат. пара – около, биос – жизнь).
Надо сказать, что термин парабиоз можно признать не совсем удачным, так как при его дословном толковании (около жизни, около жизненное состояние) он наводит на мысль о каком-то ненормальном патологическом состоянии возбудимого образования. На самом же деле, как показал Н. Е. Введенский и его 86 многочисленные последователи, состояние парабиоза – это не патология, а вполне нормальное, закономерное состояние возбудимого образования, возникающее под действием сильных и длительных раздражителей.
Так или иначе термин парабиоз вошел в науку и менять его на какой-то более совершенный нет смысла, да и вряд ли это что-нибудь дало бы, ведь сущность явления парабиоза остается такой, какой ее открыл Н. Е. Введенский. А сущность эту мы постараемся сейчас выяснить [Мы опускаем многие детали при анализе явления парабиоза, как, например, анализ стадий и другие факты, которые ввиду их сложности могли бы затруднить усвоение материала].
Всякий раздражитель, действуя на нервную ткань достаточно сильно и кратковременно, вызывает в ней обычное возбуждение, которое волнообразно распространяется по нерву. Если же раздражитель будет действовать длительно и постепенно возрастать по силе, то в нервной ткани возникает, как показал Н. Е. Введенский, и в этом случае состояние возбуждения, но это возбуждение будет существенно отличаться от обычного возбуждения. Оно будет местным (по месту действия раздражителя), длительным и постепенно нарастающим. Н. Е. Введенский отметил, что парабиоз характерен таким длительным, стойким и неколеблющимся процессом – возбуждением. Причем развитие во времени этого стойкого и неколеблющегося возбуждения характеризуется сменой определенных, следующих друг за другом стадий: уравнительной, парадоксальной и тормозной. Эти парабиотические стадии возникают при действии любых раздражителей, только длительность той или иной стадии зависит от специфики раздражителя и от 'Состояния возбудимой ткани.
Но, позвольте, возразит читатель, почему в начале наших рассуждений (см. стр. 86) мы говорили о том, что парабиоз – это торможение, а теперь говорим о стойком и неколеблющемся возбуждении по его развитии через стадии парабиоза?
Сущность теории парабиоза именно и заключается в том, что Н. Е. Введенский сначала предположил, а потом доказал на фактах, что парабиотическое торможение – это возбуждение! Но это возбуждение отличается от обычного тем, что оно является стойким, неколеблющимся, что это видоизменение обычного возбуждения.
До работ Н. Е. Введенского в физиологической науке считалось, что возбуждение, торможение и наркоз [Наркоз – это состояние полной нечувствительности участка живой ткани или всего организма, вызванное введением особых наркотических веществ. Применяется в практике медицины для обезболивания] совершенно различные явления, не зависящие друг от друга и не связанные друг с другом. Н. Е. Введенский показал на фактах, что наркоз – это не что иное, как торможение парабиотического типа, что вещества, вызывающие наркоз, дают типичную картину парабиоза с его характерными стадиями. Следует сказать, что именно на действии наркотических веществ впервые была установлена Н. Е. Введенским типичная картина парабиоза и лишь потом он убедился, что любые вещества и агенты (электрический ток, тепло, холод, яды и др.) также дают полную картину парабиоза. Но Н. Е. Введенский показал, что парабиотическое торможение – это модифицированное возбуждение. Отсюда он сделал вывод, что возбуждение, торможение и наркоз есть явления, имеющие внутреннюю родственную связь. Прежнее положение об их изолированности и независимости друг от друга было методологически неправильным, было результатом определенного этапа развития науки, отражало метафизическое представление ученых о внутренней сущности этих явлений.
Теория парабиоза Н. Е. Введенского, в отличие от этого представления, есть отражение высшего этапа развития физиологической науки, основанного на диалектическом понимании закономерностей живой природы.
Взамен «множественной» теории нервных процессов (возбуждение одно, торможение другое, наркоз третье) в физиологической науке была выдвинута единая теория нервного процесса, теория парабиоза. Честь этого открытия принадлежит Н. Е. Введенскому.
Сам он писал о сути теории парабиоза так: «Сущность ее проста. Она предлагает смотреть на торможение и наркоз как на известные модификации возбуждения и, таким образом, связывает эти три состояния между собой, подчиняя их закону относительной подвижности» [Н. Е. Введенский. Избранные произведения, 1952, стр. 38].
О законе функциональной подвижности, открытом также Н. Е. Введенским, мы уже говорили. Подчиненность же, о которой говорит Н. Е. Введенский, заключается в том, что чем ниже будет функциональная подвижность в возбудимом образовании, тем легче, скорее произойдет в нем переход от возбуждения обычного в свою модификацию – торможение. Н. Е. Введенский установил соотношение между ритмом раздражителей и функциональной подвижностью, с одной стороны, и возбуждением и торможением, с другой. От того, каковы физиологическая подвижность возбудимого образования и ритм падающих раздражителей, будет зависеть, в каком состоянии окажется возбудимое образование – в возбужденном или заторможенном. Чем выше ритм и ниже подвижность, тем скорее наступит переход возбуждения в торможение и, наоборот, чем ниже ритм и выше подвижность, тем дольше возбудимое образование будет находиться в состоянии возбуждения без перехода в торможение.
Теория парабиоза, разработанная Н. Е. Введенским, позволила проникнуть в глубь взаимоотношений возбуждения и торможения и все больше и больше позволяет решать вопросы об управлении этими закономерностями, регулировать в живом организме соотношение возбуждения и торможения в нервной системе. Здесь как раз и находится огромное поле соприкосновения теории парабиоза Н. Е. Введенского с практикой медицинской науки.
Всякая научная теория, любое научное открытие находится в теснейшей связи с практикой человеческой жизни. Любое теоретическое положение опирается на практику, исходит из практики и проверяется практикой. В то же время практическая деятельность человека совершенствуется в результате применения новых научных открытий. Научная теория, опирающаяся на практику, это теория, которая непосредственно связана с повседневной жизнью человека. В. И. Ленин говорил, что «точка зрения жизни, практики должна быть первой и основной точкой зрения теории познания» [В. И. Ленин. Соч., т. 14, стр. 130]. Такова в общих чертах сущность диалектического единства теории и практики, науки и повседневной деятельности человека.
Как же связаны научные работы Н. Е. Введенского с практикой, с повседневной жизнью человека?
Теория парабиоза Н. Е. Введенского нашла себе обширное применение в фармакологии, разделе медицины, занимающейся изучением действия различных лекарственных веществ на организм человека.
Учение о парабиозе, как общей реакции возбудимых образований на действие различных раздражителей, еще находясь в зародыше, по сути дела опиралось на факты фармакологического действия различных веществ. Оформившись в самостоятельную теорию, оно, в свою очередь, дало фармакологии объяснение многих закономерностей действия различных веществ на организм человека и животных.
Ученики и последователи Н. Е. Введенского установили, что живая система отвечает на действие различных фармакологических веществ (да и вообще на любые раздражители) типичной двухфазной парабиотической реакцией. Двухфазность действия выражается в том, что первое время наблюдается повышение функциональной подвижности, а затем снижение ее с проявлением типичных парабиотических стадий (уравнительной, парадоксальной, тормозной). Соразмерность этих двух фаз при действии различных фармакологических веществ различна. Действие одних веществ таково, что имеется ярко выраженная фаза повышенной функциональной подвижности, другие же почти сразу дают фазу снижения функциональной подвижности со всеми парабиотическими стадиями. Это позволяет фармакологам установить на фоне общей закономерности действия веществ их отличие друг от друга и их связь друг с другом по характеру действия.
Особенно ценным оказалось применение теории парабиоза в изучении наркоза, его отдельных видов и в целом проблемы обезболивания организма в практике медицины. Если различные теории наркоза (физическая, химическая и другие) основываются на частных свойствах наркотических веществ: химических, физических, то теория парабиоза по существу является единственной общей теорией наркоза, рассматривающей его как «модификацию возбуждения», как проявление общей парабиотической реакции живой ткани. Она дает возможность шире и полнее объяснить свойства и действие наркотических веществ на живой организм.
Исследованиями советских ученых, основанными на теории парабиоза, показано, например, что различные отделы центральной нервной системы приходят в состояние наркоза в определенной последовательности, зависящей от их функциональных свойств. Это дает возможность понять избирательность действия наркотических веществ на различные отделы центральной нервной системы.
Закономерности, открытые Н. Е. Введенским, нашли свое применение в клинике внутренних болезней. Профессор И. А. Черногоров отмечает, что физиологическая сущность многих заболеваний сердца, связанных с блокадой проводящих нервных путей, объясняется теорией парабиоза. Теоретические и фактические положения теории парабиоза и учения о доминанте [Учение о доминанте разработано в школе Н. Е. Введенского акад. А. А. Ухтомским и представляет собой физиологическую теорию образования в нервной системе стойких очагов возбуждения, которые изменяют деятельность других нервных центров], разработанного учеником П. Е. Введенского акад. А. А. Ухтомским, применяются при исследовании причин возникновения и течения гипертонической болезни, после перенесенных контузий или психических травм, которые приводят к возникновению стойких очагов парабиоза и нарушению регуляции кровяного давления.
Очень большие экспериментальные и теоретические исследования с точки зрения теории парабиоза развернулись при изучении различных форм язвенной болезни. Уже сейчас установлено, что механизм язвенной болезни центрально-нервного характера. Язвенный процесс развивается во многих случаях при наличии в коре головного мозга стойких очагов возбуждения, ведущих к возникновению постоянного раздражения и образованию язв в определенных участках органов. У больных язвенной болезнью были обнаружены характерные для парабиоза стадии.
Теория парабиоза объясняет явление шока (глубокого общего тормозного состояния организма) различного происхождения – этого страшного бича, уносившего многие сотни человеческих жизней. Установлено, что шоковые состояния представляют собой торможение парабиотического типа.
Наиболее ярким примером успешного применения на практике научных данных учения Н. Е. Введенского служит повсеместно внедренный в медицину метод новокаиновой блокады по А. В. Вишневскому и А. Д. Сперанскому. В учении о парабиозе эти ученые нашли новый принцип лечения слабыми раздражителями воспалительного очага. Рассматривая воспалительный процесс как процесс парабиотический, а новокаиновый блок как создание парабиотического торможения вокруг него, А. В. Вишневский и А. Д. Сперанский пришли к выводу, что новокаиновый блок становится источником повышения физиологической подвижности воспаленной ткани. Новокаиновая блокада как слабая форма раздражения, оказывается, действует при воспалении соответственно развившейся глубине процесса. Если воспаление проходит начальные стадии, то новокаиновая блокада ведет к затуханию воспаления, снятию парабиотического очага и стимулирует восстановление тканей. Если же воспаление достигло тяжелой формы, то блокада ведет к быстрому отмиранию воспаленного участка тканей, ограничивая область его распространения, а затем снова стимулирует процессы восстановления тканей.
Таким образом, метод терапии новокаином на практике подтвердил правильность теоретических положений Н. Е. Введенского о парабиозе как соотношения возбуждения и торможения с состоянием физиологической подвижности возбудимой ткани.
Приведенные нами некоторые примеры применения научных открытий Н. Е. Введенского в практике медицины, хотя и не совсем полно, но достаточно убедительно показывают, что в медицинскую науку все более проникают идеи Н. Е. Введенского. Однако нужно прямо сказать, что, к сожалению, далее сейчас, когда научные открытия Н. Е. Введенского являются общепризнанными, они все еще слабо используются при решении многих проблем медицины.
Такое слабое внедрение в практику идей Н. Е. Введенского можно до некоторой степени объяснить тем, что широкие круги медицинских работников еще недостаточно хорошо знают о работах Н. Е. Введенского и его школы. Слабая популяризация идей Н. Е. Введенского была в прошлом, еще при жизни ученого, хотя он делал попытки привлечь широкие круги медиков к своим работам. Но исследования Н. Е. Введенского, развернувшиеся в конце прошлого столетия, настолько обогнали уровень развития физиологической науки, что официальные круги ученых встретили открытия Н. Е. Введенского как «любопытные факты», не вникнув достаточно глубоко в существо его открытий. Были со стороны отдельных реакционных ученых России недоброжелательные отзывы и даже оскорбительные выпады, но они получили должный отпор как со стороны самого Н. Е. Введенского, так и со стороны многих прогрессивных ученых России и за рубежом. На протяжении полувека идеи Н. Е. Введенского все шире пробивали себе дорогу в физиологии и прочно утвердились, как одни из самых научно достоверных, прогрессивных идей физиологии и медицины.
Научное направление, созданное Н. Е. Введенским, продолжали развивать его непосредственные ученики, акад. А. А. Ухтомский, проф. Н. Я. Пэрна, проф. Ф. Е. Тур, проф. Н. И. Резвяков. Продолжают развивать ныне здравствующие ученики Н. Е. Введенского акад. И. С. Бериташвили (Беритов), проф. Л. Л. Васильев, проф. М. И. Виноградов, доц. И. А. Ветюков, проф. Д. С. Воронцов.
Идеи школы Введенского – Ухтомского разрабатывают в научных центрах г. Москвы и г. Ленинграда проф. Ю. М. Уфлянд, проф. Е. К. Жуков, проф. Н. В, Голиков, проф. Д. Г. Квасов, проф. П. О. Макаров, проф. А. Н. Магницкий, проф. В. С. Русинов, проф. Аршавский, проф. Кирзой, В. Е. Делов, М. И. Рафики, Л. В. Латманизова, М. П. Березина и многие другие, На Украине в г. Днепропетровске с небольшим коллективом работает проф. П. Е. Моцный.
Кропотливую работу по отысканию, систематизации и сохранению для истории документов и архивных материалов о Н. Е. Введенском, характеристике его научно-педагогической деятельности проделали И. А. Ветюков и П. Г. Терехов.
В 1952 году научная общественность нашей
страны торжественно отметила 100-летие со дня рождения Николая Евгеньевича
Введенского. В г. Ленинграде состоялась научная сессия Ленинградского
университета совместно с Обществом физиологов и Обществом естествоиспытателей,
на которой были заслушаны доклады многих видных ученых нашей страны. Сессия с большим удовлетворением отметила, что поднятые Н. Е. Введенским научные вопросы являются одними из важнейших в современной физиологической науке, разработку которых настоятельно требует практика советской медицины. Советские ученые выступили в этом юбилейном году с научными статьями, освещающими роль теоретических положений Н. Е. Введенского и его школы в различных областях биологической науки, медицины и здравоохранения.
В октябре 1957 года в г. Вологде состоялась выездная конференция Всесоюзного общества физиологов, посвященная 35-летию со дня смерти Н. Е. Введенского. На родину Н. Е. Введенского съехались многие ученые страны, чтобы здесь, в Вологде, почтить память выдающегося русского физиолога-материалиста.
Конференция подвела итог последних лет работы советских физиологов, продолжающих развивать идеи Н. Е. Введенского. Научная, партийная и советская общественность г. Вологды с большим вниманием отнеслась к организации конференции и приняла активное участие в ее работе. С докладами на конференции вместе с московскими, ленинградскими, грузинскими и другими учеными выступили вологодские ученые, которые на родине Н. Е. Введенского продолжают развивать его научные идеи.
В настоящее время физиологи – последователи Н. Е. Введенского ставят и разрабатывают вопросы, теснейшим образом связанные с задачами медицинской, а также другими науками. Практики медицины все больше и больше изучают научное наследство Н. Е. Введенского и применяют его в повседневной деятельности.
Советская физиологическая наука неустанно собирает и обобщает факты, подтверждающие, а равно и противоречащие в отдельных частностях открытиям Н. Е. Введенского, для того чтобы развить дальше идеи выдающегося русского физиолога.
Открытия Н. Е. Введенского вошли в золотой фонд отечественной и мировой науки, как образец точных и глубоко продуманных экспериментов, основанных на передовых диалектико-материалистических принципах исследования. Его имя по праву стоит в одном ряду с великими русскими физиологами И. М. Сеченовым и И. П. Павловым.