- Нет, это не я, - и я не ленник его, но враг его смертельный, как и вы, и это я докажу, прежде чем покину сей остров!
      - Ну что ж, - сказал сэр Ламорак, - раз вы так, без утайки, ответили на мой вопрос, я скажу вам, что я - сэр Ламорак Уэльский, сын короля Пелинора.
      - Воистину, так оно и есть, - молвил сэр Тристрам. - И если бы вы сказали иначе, я все равно бы знал правду.
      - Кто же вы, - спросил сэр Ламорак, - так хорошо знающий меня? - Правду сказать, сэр, я - сэр Тристрам Лионский.
      - А, сэр! А помните ли вы, как однажды выбили меня из седла, а потом отказались спешиться и биться со мною на мечах?
      - Сэр, причиной тому был не страх мой перед вами. Но мне было стыдно тогда продолжать с вами бой, ибо я знал, что вы уже и так довольно потрудились на поле брани. Но знайте, сэр, в уплату за мою доброту вы причинили зло многим дамам, послав рог Феи Морганы королю Марку. Он предназначался королю Артуру, вы же обратили его во зло мне.
      - Ну и что ж, - отвечал тот, - я и снова бы так поступил, ибо я предпочитаю, чтобы раздоры и распри обрушились на двор короля Марка, чем на двор короля Артура, ибо честь этих двух дворов неравноценна.
      - Что до этого, - сказал сэр Тристрам, - то я с вами согласен. Но вами руководило желание причинить зло мне. Однако, благодарение Господу, ваша злая воля большого ущерба никому не принесла. А потому, - так сказал сэр Тристрам, - не питайте ко мне больше вражды, и я тоже не буду вам врагом, и давайте вместе попытаем удачи, чтобы нам с вами вдвоем выйти с честью из сражения с этим великаном сэром Навоном Черным, владыкой здешнего острова, и его уничтожить.
      - Сэр, - молвил сэр Ламорак, - теперь я оценил, все ваше благородство. Не лгут же люди, когда говорят, что в вежестве, благородстве и доблести вам нет среди рыцарей равного. А я за всю вашу любезность и доброту отплатил вам злом и в этом теперь раскаиваюсь.
      2
     
      Тем временем пришло известие, что сэр Навон приказал огласить по острову, Чтобы весь народ собрался у него в замке через четыре дня на пятый, ибо в тот день сын Навона будет возведен в рыцари и все рыцари долины и округи должны туда явиться и выступить на турнире, на котором все, кто родом из королевства Логрис, будут биться против жителей Северного Уэльса. И прибыли туда издалека пять сотен рыцарей, А местные рыцари захватили с собой сэра Ламорака, и сэра Тристрама, и сэра Кэхидина, и сэра Сегварида, ибо иначе они не осмеливались выступить. И Навон по просьбе сэра Ламорака ссудил его конем и доспехами, и сэр Ламорак так отличился там на турнирном поле, что и сэр Навон, и весь народ сказали, что никогда еще не случалось им видеть, чтобы рыцарь являл такие чудеса доблести. Ибо, как рассказывается во французской Книге, он одолел чуть не всех из тех пятисот рыцарей и ни один его противник не удержался в седле.
      Тогда и сам рыцарь Навон предложил сэру Ламораку посостязаться с ним в рыцарских забавах, ибо, сказал он, никогда еще, он не видел, чтобы рыцарь за один день столько успел.
      - Охотно, - сказал сэр Ламорак. - Я как могу позабавлюсь с вами, но только я уже выбился из сил и получил много ударов.
      С тем схватились они оба за копья, но сэр Навон не стал мериться силами с сэром Ламораком, а поразил в голову его коня, и тот рухнул замертво. Тогда сэр Ламорак вышел против него пеш, перетянул наперед щит, обнажил меч, и начался тут отчаянный пеший бой. Но сэр Ламорак уже сильно устал и задыхался, и стал он шаг за шагом уклоняться и отступать.
      - Ну, друг, - говорит сэр Навон, - попридержи свой меч. Я окажу тебе сейчас милость, какой никогда еще не оказывал рыцарям, ибо я видел сегодня твою благородную рыцарскую доблесть. А потому отступи в сторону, а я узнаю, не вызовется ли кто из твоих товарищей сразиться со мною.
      Услышал это сэр Тристрам и говорит:
      - Сэр Навон, ссудите меня конем и крепкими доспехами, и я приму ваш вызов.
      - Добро, друг, - отвечал сэр Навон. - Ступай вон к тому шатру, облачись там в лучшие, какие найдешь, доспехи, и я тогда позабавлюсь с тобою предивной игрой.
      А сэр Тристрам говорит:
      - Смотрите только не посрамитесь в игре, а не то как бы еще я не научил вас новым забавам.
      - Хорошо сказано, - отозвался сэр Навон.
      И вот когда сэр Тристрам облачился в лучшие, какие выбрал, доспехи, с добрым щитом и мечом, он изготовился к пешему бою:
      - Ибо вижу я, что сэр Навон не терпит копейных ударов и всякий раз спешит убить под рыцарем коня.
      - Ну, друг, - говорит сэр Навон, - давай-ка позабавимся!
      Долго рубились они в пешем бою, наступая, уклоняясь, разя с маху ребром и коля острием, и все без передышки. Но вот наконец спрашивает у него сэр Навон, как же его имя.
      - Сэр, - он отвечает, - мое имя - сэр Тристрам Лионский, я рыцарь из Корнуэлла, что под королем Марком.
      - А! Милости просим! - сказал сэр Навон. - Ведь изо всех рыцарей я всего более желал сразиться с тобою да еще с сэром Ланселотом.
      И снова они ринулись яростно друг на друга, но в конце концов сэр Тристрам все же зарубил сэра Навона. А тогда подскочил он сразу же к его сыну и отсек и ему голову долой.
      Тут объявили все жители острова, что теперь желают держать свои владения в долине Серваж от сэра Тристрама.
      - Нет, этому не бывать, - отвечал сэр Тристрам, - ибо вот здесь находится славный рыцарь сэр Ламорак, пусть он вместо меня будет владеть этим островом, ведь он свершил сегодня великие бранные подвиги.
      - Нет, и этому не бывать, - сказал сэр Ламорак. - Я не согласен бьцгь владыкой этой страны, ибо я не заслужил этого так, как вы. А потому передайте ее кому хотите, я же ее не возьму.
      - Ну что ж, - сказал сэр Тристрам, - раз ни вы, ни я ее не берем, отдадим тогда ее тому, кто меньше этого заслуживает.
      - Сэр, поступайте как знаете, ибо дарить - ваше право, а я бы ее не взял, даже если бы заслуживал.
      И вот с общего согласия отдали остров сэру Сегвариду. Он их поблагодарил; и так стал сэр Сегварид владеть тем островом и правил там с честью. Он освободил всех узников и установил в долине добрые порядки. А потом он возвратился в Корнуэлл и рассказал королю Марку и Прекрасной Изольде о том, как сэр Тристрам поставил его владеть островом Серваж. И он разгласил по всему Корнуэллу о подвигах этих двух рыцарей, так что стало это известно повсюду. Но велико было горе Изольды Прекрасной, когда она услышала, что с сэром Тристрамом была там Изольда Белорукая.
      3
     
      А теперь обратимся мы к сэру Ламораку, который держал путь ко двору короля Артура.
      Сэр Тристрам и его жена и сэр Кэхидин сели на корабль и уплыли назад в Бретань, к королю Хоуэллу, где их встретили с превеликой радостью. И когда там услышали об их приключениях, все восхитились его благородству и доблести.
      А сэр Ламорак, расставшись с сэром Тристрамом, поехал по лесу и выехал прямо к отшельничьей обители. Увидел его отшельник и спрашивает, откуда он к нему прибыл.
      - Сэр, я приехал вон из той долины.
      - Дивно мне это слышать, - сказал отшельник, - ибо за последние двадцать лет не случалось такого, чтобы рыцарь, попавший в здешние края, не был убит, свирепо изранен или же обращен в бедного пленника. -
      - Сэр, с этими злыми обычаями покончено навсегда, - отвечал сэр Ламорак, - ибо сэр Тристрам убил вашего владыку сэра Навона и его сына.
      Отшельник обрадовался, и все его братья тоже, ибо, по его словам, другого такого тирана никогда не было среди христиан.
      - Стало быть, - сказал отшельник, - это богатая долина станет теперь держанием от сэра Тристрама.
      Наутро сэр Ламорак с ним простился и поскакал своей дорогой. Вот едет он и по пути видит, как один рыцарь бьется против четверых. Одинокий рыцарь защищался доблестно, но под конец они все же выбили его из седла. Тогда сэр Ламорак встал между ним и ими и спросил, зачем хотят они убить этого одинокого рыцаря, ибо это позорно, когда четверо нападают на одного.
      - Так знай же, - отвечали они, - что он - предатель.
      - Это вы так говорите, - сказал сэр Ламорак. - А вот когда я выслушаю его, тогда увидим, скажу ли я то же, что и вы.
      - Сэр, - молвил сэр Ламорак, - что ответите вы на это? Неужели не оправдаетесь и не докажете, что обвинены ложно?
      - Сэр, я могу оправдаться и словом и дел ом, и я готов доказать мою правоту сильнейшему из них в честном бою один на один.
      Тут они заговорили разом все четверо:
      - Мы не станем подвергать себя смертельной опасности. Но знайте, заступись за него сейчас даже сам король Артур, не в его власти было бы спасти ему жизнь.
      - Ну, это уж вы слишком расхвастались, - сказал сэр Ламорак. - Много есть таких, кто говорит за спиной у человека больше, чем осмелится сказать ему в лицо. Я же в ответ на эти ваши слова объявляю вам, что я - из самых простых рыцарей Артурова двора, и, во славу моего господина, теперь держитесь: я, вам всем на страх, сейчас этого рыцаря отобью!
      Тут они все вчетвером набросились на сэра Ламорака, но он двумя ударами уложил двоих, и тогда остальные двое бежали. Сэр же Ламорак обратился к тому рыцарю, помог ему встать, подсадил на коня и спрашивает, как его имя.
      - Сэр, мое имя - сэр Фролл с Внешних Островов.
      И он поехал вместе с сэром Ламораком и сопровождал его дальше в пути. Вот едут они и видят: скачет им навстречу статный рыцарь, весь в белом.
      - А! - воскликнул сэр Фролл, - с этим рыцарем у меня недавно был поединок, и он выбил меня из седла, поэтому я сейчас с ним сражусь.
      - Нет, вы с ним не сразитесь, - сказал сэр Ламорак, - если послушаете моего совета. Сначала расскажите мне, в чем ваша ссора и кто кого вызвал на бой: он вас или вы его?
      - Конечно, - отвечал сэр Фролл, - это я его вызвал.
      - Сэр, тогда мой вам совет: оставьте его и больше его не задевайте, ибо, судя по виду, он - рыцарь доблестный и шутить не станет. Сдается мне, что он из рыцарей Круглого Стола.
      - Ну и что ж! Я ему все равно спуску не дам! - отвечал сэр Фролл.
      И он окликнул рыцаря и сказал:
      - Сэр рыцарь! Готовьтесь к поединку!
      - В том нет нужды, - отвечал белый рыцарь, - ибо я не расположен ни к шутливым речам, ни к копейным забавам.
      Наставили они копья, и белый рыцарь опрокинул сэра Фролла на землю, а сам поскакал не спеша своей дорогой. Поехал вслед за ним сэр Ламорак, нагнал его и спрашивает, как его имя. - Ибо сдается мне, вы из дружины рыцарей Круглого Стола. - Сэр, я отвечу вам, но на том условии, что вы никому не скажете моего имени и, кроме того, назовете мне свое.
      - Сэр, мое имя - сэр Ламорак Уэльский.
      - А мое имя - сэр Ланселот Озерный.
      Тут они обрадовались оба, отложили мечи и сердечно поцеловались.
      - Сэр, - сказал сэр Ламорак, - с вашего изволения, я готов служить вам.
      - Упаси Бог, сэр, чтобы столь высокородный рыцарь служил мне, - сказал сэр Ланселот и добавил: - Я выехал на подвиг, который должен свершить в одиночку.
      - Тогда да пошлет вам Господь удачи! - сказал сэр Ламорак.
      И с тем они расстались. Сэр Ламорак возвратился к сэру Фроллу и опять подсадил его на коня.
      - Сэр, кто таков тот рыцарь? - спрашивает сэр Фролл.
      - Сэр, вам этого не узнать, да и не ваше это дело.
      - Вы весьма нелюбезны, - сказал сэр Фролл, - и потому я дружбу с вами расторгаю.
      - Поступайте как вам угодно, хотя благодаря мне вы сберегли прекраснейший цветок в вашем венце.
      И с тем они разъехались.
      4
     
      А дня через два или три подъехал сэр Ламорак к ручью и увидел там спящего рыцаря, дама же его сидела рядом и бодрствовала, Но в это самое время скакал той дорогой сэр Гавейн, он схватил даму, посадил ее на коня позади своего оруженосца и поехал дальше.
      Тот рыцарь пустился за ним в погоню и его окликает:
      - Эй, рыцарь, поворачивай коня!
      - Что вам от меня надобно? - спрашивает сэр Гавейн. - Я племянник короля Артура.
      - Сэр, за это я готов отпустить вас подобру-поздорову, только пусть эта дама останется со мной.
      Но сэр Гавейн повернул коня и поскакал с копьем наперевес против защитника дамы. Однако тот рыцарь мощным ударом выбил его из седла и даму снова забрал себе.
      Все это видел сэр Ламорак, и он сказал себе так:
      - Если я не отомщу за своего товарища, он опозорит меня при дворе короля Артура. - И сэр Ламорак предложил тому рыцарю поединок.
      - Сэр, я готов, - отвечал тот.
      Вот сшиблись они со всей мощью, и сэр Ламорак пронзил его копьем с левого бока до правого, так что тот упал мертвый.
      Тогда дама поехала к брату своего рыцаря, носившему имя сэр Белианс Надменный, что жил оттуда неподалеку. Она поведала ему о гибели его брата.
      - Увы! - молвил он, - я отомщу!
      И он облачился в доспехи, сел на коня и в недолгом времени нагнал сэра Ламорака. Он крикнул ему:
      - Оборотись, сэр рыцарь, и забудь и думать про эту даму, ибо тебе со мною предстоят еще новые забавы: будем биться с тобою не на жизнь, а на смерть, ибо ты убил моего брата сэра Фролла, доброго рыцаря, каким тебе никогда не бывать!
      - Сказать-то всякое можно, - отвечал сэр Ламорак, - но сегодня в честном поединке я выказал себя лучшим рыцарем, нежели он.
      И вот ринулись они друг на друга, сшиблись и оба рухнули наземь, и тогда перетянули они наперед щиты, обнажили мечи, и два часа длился у них богатырский могучий бой. Под конец спрашивает сэр Белианс, как его имя.
      - Сэр, мое имя - сэр Ламорак Уэльский.
      - Ах, - сказал сэр Белианс, - ты и есть тот самый человек, кого я пуще всех ненавижу, ибо, спасая твою жизнь; я погубил моих сыновей, а теперь ты еще убил моего брата сэра Фролла. - Увы! Разве могу я примириться с тобой? Так защищайся же! Сегодня ты умрешь, тут уж ничего ни поделать, ни поправить нельзя.
      - Увы! - молвил сэр Ламорак, - я должен был бы признать вас, ведь вы - тот самый человек, кто сделал мне добра больше всех на свете.
      И с тем опустился сэр Ламорак на колени и стал просить у него прошения.
      - Вставай! - отвечал сэр Белианс, - не то я зарублю тебя на этом самом месте коленопреклоненного!
      - В том нет нужды, - сказал сэр Ламорак, - ведь я сдаюсь вам, и не от страха перед вами и вашей мощью, а из-за доброты вашей, которая не позволяет мне с вами сражаться. Поэтому прошу вас, во имя Господа и рыцарской чести, простите мне все, чем я вас обидел!
      - Увы! - воскликнул сэр Белианс. - Подымись с колен, а иначе я зарублю тебя безо всякой пощады!
      И снова завязался меж ними бой, они наносили один другому раны, так что вся земля была окровавлена, где они рубились. Но вот наконец сэр Белианс отступил назад и тихонько присел на пригорок, ибо он был совсем обескровлен и обессилел и не мог уже больше стоять на ногах.
      Тут закинул сэр Ламорак свой щит за спину, подошел к нему и спрашивает:
      - Ну, как дела?
      - Хорошо, - отвечает сэр Белианс.
      - Так-то, сэр, и все же я окажу вам милосердие в ваш трудный час.
      - Ах, рыцарь, - говорит сэр Белианс сэру Ламораку, - ты просто глупец. Будь ты у меня в руках, как я сейчас в руках у тебя, я бы тебя убил. Но благородство твое и доброта столь велики, что мне ничего не остается, как только забыть все то зло, какое я на тебя держал.
      И сэр Ламорак опустился перед ним на колени, отстегнул прежде его забрало, а потом свое, и они поцеловались, плача обильными слезами. Пеле того сэр Ламорак отвел сэра Белианса в монашескую обитель, что была там поблизости, и не покинул его, покуда он совсем не поправился. И они поклялись, что никогда больше не станут биться друг против друга.
      После этого сэр Ламорак отправился в путь и прибыл ко двору короля Артура.
      Здесь кончается повесть о сэре Ламораке и сэре Тристраме и начинается повесть о славном рыцаре по прозванию сэр Лакот Мальтелье Худая Одежка.
     
      * III *
      1
     
      Прибыл ко двору короля Артура однажды юноша могучего сложения и в богатых одеждах и пожелал получить от короля посвящение в рыцари. Но поверх всего на нем был надет короткий плащ, который болтался вкривь и вкось, хотя и был скроен из богатой золотой парчи.
      - Как ваше имя? - спросил юношу король Артур.
      - Сэр, мое имя - сэр Брюн Черный, и в недалеком времени вы удостоверитесь, что я высокого рода.
      - Может статься, что и так, - сказал Кэй-Сенешаль, - но пока что вас в насмешку будут звать Лакот Мальтелье, что значит Худая Одежка.
      - Ты просишь немалого, - продолжал король Артур. - А что за причина тебе носить этот парчовый плащ?
      - Есть у меня, сэр, на то причина, - отвечал тот. - Был у меня отец, благородный рыцарь, и однажды поехал он в лес на охоту. Там случилось ему лечь и уснуть, а тем временем проезжал мимо рыцарь, издавна бывший ему врагом. Он увидел, что отец мой крепко спит, и зарубил его насмерть, а на нем тогда был вот этот самый плащ. Потому-то он и сидит на мне так криво, ибо как я нашел его порезанным, так и не чинил и не буду чинить. И потому-то,в память о гибели моего отца, я ношу его, пока не отомщу. И как прославлены вы благороднейшим из королей на свете, я прибыл к вам, дабы от вас принять посвящение в рыцари.
      - Сэр, - сказали сэр Ламорак и сэр Гахерис, - в самом деле, его следует посвятить в рыцари, ибо по виду его и погадкам можно сказать, что он окажется рыцарем доблестным и могучим. Ведь помните, сэр, таким же был и сэр Ланселот, когда явился впервые сюда ко двору, и мало кто из нас тогда ведал, откуда он приехал. А теперь он явил себя достойнейшим мужем на свете, всему вашему двору и Круглому Столу он слава и опора, как ни один другой рыцарь.
      - Это правда, - сказал король. - Завтра по вашей просьбе я посвящу его в рыиари.
      А наутро подняли в лесу охотники матерого оленя, и король Артур с дружиной своих рыцарей поскакал туда, чтобы убить оленя. Юноша же, которому сэр Кэй дал прозвище Худая Одежка, остался с королевой Гвиневерой.
      А там, в каменной башне, содержался ужасный лев, и нежданно-негаданно случилось, что он вырвался на волю и ворвался к королеве и ее рыцарям. При виде льва закричала королева, бросилась бегом, моля своих рыцарей о спасении. Но там остались лишь двенадцать рыцарей, остальные же все обратились в бегство.
      И сказал тогда Худая Одежка:
      - Вижу я, что не все еще трусливые рыцари перебиты.
      И он обнажил меч и вышел на льва. Лев разверз свою пасть и ринулся на него, разя лапами и грозя смертью, но он в ответ обрушил ему меч посередь лба, так что рассек голову на две половины, и рухнул лев наземь и издох.
      Тут же оповестили королеву, что юноша, получивший от сэра Кэя прозвище Худая Одежка, убил страшного льва, а тут как раз и король Артур воротился из леса, и королева поведала ему все об этом приключении. Порадовался король и говорит:
      - Клянусь головой, он еще покажет себя настоящим рыцарем, преданным и верным своему слову!
      И с тем без промедления король возвел его в рыцари.
      - А теперь, сэр, - сказал вновь произведенный рыцарь, - я прошу вас и всех рыцарей этого двора, зовите меня не иначе как Лакот Мальтелье Худая Одежка; раз уж сэр Кэй дал мне это имя, так и желаю я называться.
      - Пусть будет по-вашему, - отвечал король.
      2
     
      В этот же самый день прибыла туда ко двору девица, и привезла она большой черный щит, а посередине на нем была изображена белая рука, сжимающая меч, других же знаков и украшений на щите не было. Увидел ее король Артур и спрашивает, откуда она и зачем приехала.
      - Сэр, - она отвечала, - я долго скакала с этим щитом, много дней была в пути, многими дорогами ехала, и вот для чего явилась я к вашему двору: жил в наших краях рыцарь, которому принадлежал этот щит. Некогда, чтобы завладеть этим щитом, он совершил великие бранные подвиги. Но по воле несчастного случая встретился с ним однажды в пути другой могучий рыцарь, и в долгом и жестоком поединке нанесли они друг другу тяжкие раны без счета, так что под конец, обессилев, согласились разойтись. Вскоре владелец этого щита почувсгвовал, что умирает и что нет ему спасенья, и тогда он приказал мне отвезти щит ко двору короля Артура и просить, чтобы какой-нибудь добрый рыцарь взял его щит и завершил его подвиг.
      - Ну, что скажете вы на такую просьбу? - спросил король Артур. - Найдется ли средь вас один, кто готов взять этот щит?
      Но ни один из них не произнес ни слова. Тогда взялся за щит сэр Кэй и поднял его над головою.
      - Сэр рыцарь, - спросила девица, - как ваше имя?
      - Да будет вам ведомо, что имя мое - сэр Кэй-Сенешаль - и оно прославлено повсеместно.
      - Сэр, - сказала девица, - положите щит. Этот щит не про вас. Ибо рыцарь, коему он достанется, должен быть получше вас.
      - Девица, - отвечал сэр Кэй, - я и взял-то ваш щит вовсе не для того. Пусть едет с вами тот, кому захочется, я же никуда не поеду.
      И долго еще стояла та девица, не говоря ни слова и лишь обводя взглядом всех собравшихся там рыцарей. Под конец заговорил юный рыцарь Лакот Мальтелье и сказал так:
      - Любезная девица, я готов принять этот щит и взять на себя незавершенный подвиг, если только я буду знать, куда мне держать путь. Ибо я лишь сегодня посвящен в рыцари и хочу, чтобы это приключение досталось мне.
      - А как ваше имя, прекрасный юноша? - спросила девица.
      - Мое имя, - он отвечал, - Лакот Мальтелье.
      - И верно, подходит тебе это имя, - сказала девица, - ты - рыцарь в худой одежке! Только знай: если ты настолько смел, что навесишь на себя этот щит и последуешь за мною, быть и коже твоей продырявленной не хуже плаща.
      - Что до этого, - отвечал Худая Одежка, - то, если буду порублен, у вас я не стану просить снадобий для исцеления!
      Тем же часом явились вдруг ко двору двое пажей, ведя под уздцы двух боевых скакунов, а также неся доспехи его и копья. Он облачился без промедления и стал прощаться.
      - Сэр, - сказал король Артур, - нам нежелательно, чтобы вы брались за столь опасное приключение.
      - Сэр, - отвечал Худая Одежка, - приключение это досталось мне, и оно - первое в моей жизни. Я взялся за него - и не отступлюсь, что бы меня ни ждало.
      Между тем девица уже пустилась в путь, и сэр Лакот Мальтелье поскакал вслед за нею во весь дух. В недолгом времени он ее нагнал, но она осыпала его самыми бранными словами.
      3
     
      А сэр Кэй послал за ним вдогонку сэра Дагонета, Артурова шута, он нарядил сэра Дагонета в доспехи, посадил на коня и наказал ему догнать рыцаря и вызвать его на поединок. Так он и сделал, и когда завидел Худую Одежку, то крикнул ему, чтобы он готовился к бою.
      Сэр Лакот Мальтелье Худая Одежка встретил его, повернув коня, и перекинул сэра Дагонета наземь через круп лошади.
      Но девица стала глумиться над Худой Одежкой, говоря так:
      - Фи, позор тебе! Ты теперь навеки опозорен в глазах короля Артура и его двора, ведь они нарочно подослали тебе шута, чтобы ты вступил с ним в бой, с ним провел свой первый поединок.
      Так она долго ехала и всячески его поносила. Но потом повстречался им сэр Блеоберис, добрый рыцарь, и затеяли он и сэр Лакот Мальтелье меж собою бой. Сэр Блеоберис ударил так, что конь его так и рухнул наземь вместе со всадником. Но Худая Одежка тут же вскочил с легкостью, загородился щитом, обнажил меч и изготовился к пешему бою не на жизнь, а на смерть, ибо он был вне себя от ярости.
      - Да нет уж, - сказал Блеоберис Ганский, - нет у меня сейчас желания рубиться с тобою в пешем бою.
      Тут девица Мальдизанта Злоязычная того больше принялась его бранить нещадно и гнать прочь от себя, говоря:
      - Ступай назад, жалкий трус!
      - Ах, прекрасная девица, - отвечал он, - сделайте милость, не ругайте меня, ибо мне и без того тошно. Но все-таки это еще не значит, что плох рыцарь, если сын кобылы под ним оплошал, да и не почитаю я для себя зазорным быть повергнутым рукою сэра Блеобериса.
      Так ехали они еще два дня, и случилось им повстречать сэра Паломида, благородного рыцаря, и сэр Паломид расправился с ним так же, как раньше сэр Блеоберис. А девица опять:
      - Ну что ты за мной увязался? Убирайся прочь! Ведь в поединке ты и минуты не можешь сидеть в седле, тебе с одним только рыцарем под силу тягаться - с сэром Дагонетом, шутом!
      - Ах, прекрасная девица, мне не зазорно быть повергнутым рукою сэра Паломида. И к тому же чести моей в том нет особого урона, ведь ни сэр Блеоберис, ни сэр Паломид не пожелали спешиться и рубиться со мной на мечах.
      - Что до этого, - отвечала девица, - то знайте, они просто почли для себя недостойным и унизительным спешиться для боя с таким мужланом.
      В недолгом времени повстречался им сэр Мордред, брат сэра Гавейна, и он присоединился к Мальдизанте Злоязычной.
      Вот едут они и приехали к Замку Гордыни, а там был такой обычай, что всякий мимоезжий рыцарь должен был либо биться в поединке, либо сдаться в плен, либо уж, по меньшей мере, лишиться коня и доспехов.
      Выехали против них два рыцаря, и с первым сшибся сэр Мордред. И рыцарь из замка выбил сэра Мордреда из седла. Тогда сэр Лакот Мальтелье Худая Одежка сшибся со вторым, и под обоими кони рухнули наземь. Но они тотчас же высвободили ноги из стремян и снова сели на своих коней.
      Сэр Лакот Мальтелье устремился на того рыцаря, что поверг наземь сэра Мордреда, ранил его жестоко и выбил вон из седла, так что тот замертво рухнул на землю.
      Потом он оборотился против первого своего противника, но тот пустился в бегство, и сэр Лакот Мальтелье Худая Одежка поскакал вслед за ним в Замок Гордыни и там его зарубил.
      4
     
      Но в замке на него вдруг набросились сто рыцарей, обступили и наседают со всех сторон. Видит Худая Одежка, что сейчас убьют под ним коня, и тогда он спешился, бросил узду и выпустил коня за ворота замка. А сам принялся от них отбиваться, прислонясь спиною к стене женских покоев и говоря сам себе, что уж лучше ему погибнуть с честью, чем опять терпеть поношения девицы Мальдизанты Злоязычной.
      А пока он там стоял и оборонялся, дама, что находилась в тех покоях, вышла тайно через задние ворота, поймала его коня и, взявши за узду, привязала у задних ворот. А сама вернулась незаметно к себе в покои, чтобы и дальше видеть, как один рыцарь бьется против ста.
      Долго она так на него глядела, а потом заговорила с ним через окошко у него за стеной:
      - Рыцарь, сражающийся столь чудесно! Как ни велика твоя доблесть, а все же не избежать тебе смерти, если только не употребишь ты свою силу и ловкость на то, чтобы добраться вон к тем задним воротам, ибо там ждет тебя твой конь, которого я для тебя привела. Но только смотри - пусть будут все твои помыслы лишь о рыцарской чести и славе, а не о смерти, ибо лишь тогда ты пробьешься к задним воротам, если соберешь все силы и все твое мужество.
      Услышал ее сэр Лакот Мальтелье Худая Одежка, сжал покрепче в руке меч, загородился ненадежнее щитом и, ринувшись в самую гущу врагов, пробился к задним воротам. Четверо из рыцарей ждали его там, готовые к бою, но он с двух ударов двоих из них зарубил, другие же два обратились в бегство.
      Тогда вскочил он верхом на коня и ускакал прочь.
      Обо всем этом, как и что было, рассказывали люди при дворе короля Артура - как убил он один двенадцать рыцарей в стенах Замка Гордыни.
      А он между тем скакал своей дорогой. Мальдизанта же Злоязычная говорит сэру Мордреду:
      - Не иначе как мой глупый рыцарь убит или попал в плен.
      И тут как раз вдруг видят: он скачет прямо к ним. Подъехав, он рассказал им, как и что с ним было в том замке, как он преуспел и как остался жив, один против всего замка.
      И все рыцари в ответ проклинали его, твердя, что он был не человек, а дьявол.
      - Ведь он убил здесь у нас двенадцать наших лучших рыцарей, а мы по сей день полагали, что даже сэру Тристраму Лионскому, да и сэру Ланселоту Озерному, такое не под силу. И как мы ни старались, ни наседали, он потом все же ушел от нас.
      Скороход возвратился назад и рассказал госпоже своей, как отличился сэр Лакот Мальтелье Худая Одежка в Замке Гордыни. И она опустила голову и не сказала ни слова.
      - Клянусь головой, - сказал ей сэр Мордред, - вы достойны порицания, напрасно вы так его поносили, ибо, говорю вам, он добрый рыцарь и, вне сомнения, еще выкажет себя мужем благородным. Правда, сейчас он еще не очень прочно сидит в седле, но, чтобы стать умелым всадником, нужны упражнение и привычка. А когда доходит дело до рубки на мечах, тут он могуч и доблестен. В этом убедились сэр Блеоберис и сэр Паломид, ибо они-то, уж конечно, бывалые бойцы и могут с одного взгляда на молодого рыцаря по его посадке определить, удастся ли им выбить его из седла или поразить копьем. Но они редко когда соглашаются спешиться и вести с молодыми рыцарями бой на земле, ведь у них тяжелые и крепкие доспехи. Подобным же образом и сэр Ланселот Озерный, когда еще только получил он посвящение в рыцарство, часто терпел, поражение будучи на коне, но в пешем бою всегда оказывался победителем и убил и подверг позору многих рыцарей Круглого Стола. Так что эти победы сэра Ланселота побудили наших славных рыцарей к осмотрительности, ибо мне нередко приходилось видеть, как старые, многоопытные рыцари терпели поражение и принимали смерть от тех, которые были всего лишь юными новичками.
      Так беседуя, ехали они все вместе дальше своей дорогой.
      5
     
      Здесь эта повесть на время переносится к сэру Ланселоту - а он, прибыв ко двору короля Артура, услышал там рассказы о юном рыцаре по прозвищу Лакот Мальтелье Худая Одежка, как он убил льва и как взялся завершить приключение с черным щитом, считавшееся тогда самым трудным подвигом в мире.
      - Спаси меня Бог! - сказал сэр Ланселот своим многочисленным товарищам. - Да это позор всему благородному рыцарству, что столь юного рыцаря допустили взяться за такое приключение себе на погибель. Ибо знайте, - сказал сэр Ланселот, - что девица Мальдизанта Злоязычная уже давно возила этот щит, ища самых прославленных рыцарей. Ведь это у нее отнял щит сэр Брюс Безжалостный, а потом еще сэр Тристрам Лионский этот щит у него отвоевал и ей возвратил, и было это как раз незадолго перед тем, как сэр Тристрам сразился с моим племянником сэром Бламуром Ганским из-за ссоры, которая была у него с королем Ирландии.
      И тогда многие рыцари пожалели, что сэр Лакот Мальтелье Худая Одежка выехал на столь трудный подвиг.
      - Право, - сказал сэр Ланселот, - я намерен последовать за ним.
      Вот на исходе семи дней сэр Ланселот нагнал того, кто носил имя сэр Лакот Мальтелье, и приветствовал его и девицу Мальдизанту. А сэр Мордред при виде сэра Ланселота тут же их покинул, сэр же Ланселот к ним присоединился, и они скакали вместе целый день. Мальдизанта Злоязычная всю дорогу поносила своего рыцаря, а когда сэр Ланселот за него вступился, то она оставила в покое того, кого звали Худая Одежка, и принялась честить и поносить сэра Ланселота.
      А между тем сэр Тристрам отправил с одной девицей к сэру Ланселоту письмо, принося извинения за женитьбу на Изольде Белорукой, и в этом письме говорилось, что, как есть он верный рыцарь, никогда у него не было плотского общения с Изольдой Белорукой. Так учтиво и любезно писал сэр Тристрам к сэру Ланселоту, прося его быть добрым другом ему и Прекрасной Изольде Корнуэльской, и, если увидится с нею сэр Ланселот, пусть извинит его перед нею. А вскоре, если будет на то милость Божья, писал сэр Тристрам, он и сам повидается с Изольдой Прекрасной и с сэром Ланселотом.
      И сэр Ланселот отстал от девицы Мальдизанты и ее рыцаря, чтобы прочесть, что написано в этом письме, и написать письмо сэру Тристраму в ответ.
      А сэр Лакот Мальтелье Худая Одежка дальше поехал с девицей Мальдизантой, и прибыли они к замку под названием Пендрагон. Их встретили у ворот шесть рыцарей, и один из них вызвал его на бой.
      Перебросил его сэр Лакот Мальтелье через круп его коня. И тогда остальные пятеро рыцарей налетели на него с копьями все сразу и опрокинули его, и коня и всадника, на землю. А затем, спешившись все вдруг, наложили на него руки и захватили его в плен.
      Наутро поднялся сэр Ланселот, отправил девицу с письмом к сэру Тристраму и снова пустился в путь по следам девицы Мальдизанты и ее рыцаря.
      По пути у моста повстречался ему рыцарь и вызвал его на поединок, и сэр Ланселот вышиб его из седла. После того затеяли они богатырский благородный пеший бой, долго бились, но под конец упал противник перед сэром Ланселотом на колени и на ладони. И признал он себя побежденным и сдался сэру Ланселоту и сэр Ланселот принял его по-рыцарски.
      - Сэр, - говорит рыцарь, - прошу вас, назовите мне ваше имя, ибо я чувствую в душе к вам доброе расположение.
      - Нет, - отвечал сэр Ланселот, - я покуда еще не открою вам своего имени. Сначала вы мне откройте ваше имя.
      - Разумеется, - сказал рыцарь. - Мое имя - сэр Неровенс, я принял посвящение в рыцари от сэра Ланселота Озерного.
      - А! Сэр Неровенс Островной! - воскликнул сэр Ланселот. - Я рад, что вы оказались добрым рыцарем, ибо знайте, я - сэр Ланселот.
      - Увы! - промолвил сэр Неровенс. - Что я сделал!
      И он упал ниц у его ног и хотел поцеловать их, но сэр Ланселот этого не дозволил.
      Оба они обрадовались встрече, и сэр Неровенс предостерег сэра Ланселота, чтобы он не ехал мимо замка Пендрагона.
      - Ибо владелец его - могучий рыцарь, и с ним многочисленная боевая дружина, и не далее как нынче ночью, я слышал, они захватили в плен одного рыцаря, что проезжал поблизости с дамою, и говорят, что он - рыцарь Круглого Стола.
      6
     
      - О, - воскликнул сэр Ланселот, - этот рыцарь - мой товарищ, и я спасу его и освобожу или же лягу за него костьми.
      И с тем поскакал он во весь дух и очутился под стенами замка Пендрагон. Тут же выехали ему навстречу шестеро рыцарей, изготовились наброситься на сэра Ланселота все разом. Тогда наставил сэр Ланселот копье и ударил на переднего из них, да так, что перешиб ему хребет, а из них трое ударили на него, и все трое промахнулись. Сэр же Ланселот проскакал мимо них, повернул быстро коня и еще одному рыцарю пробил копьем грудь и спину на целую сажень, и при этом копье его сломалось. Тогда оставшиеся четыре рыцаря выхватили мечи и набросились на сэра Ланселота, но он так направил удары своего меча, что с четырех ударов покатились они все четверо из седел, жестоко израненные, и он поскакал во весь опор прямо в замок.
      Но владелец замка по имени сэр Бриан-Островитянин, доблестный рыцарь и заклятый враг короля Артура, поспешил облачиться в доспехи и выехал на коне ему навстречу. И вот уперли они копья в крючья-упоры и с разгону так сшиблись друг с другом, что под обоими кони рухнули наземь. Но тут же высвободили они ноги из стремян, выставили щиты, выхватили мечи и налетели друг на друга, как безумные, и посыпались удары без счета.
      Но под конец нанес сэр Ланселот сэру Бриану такой удар мечом, что тот не устоял, упал на колени, а сэр Ланселот тут подскочил к нему могучим прыжком и сорвал у него с головы шлем. Увидел сэр Бриан, что не избежать ему гибели, и тогда он признал себя побежденным и сдался ему на милость и снисхождение.
      И тогда сэр Ланселот заставил его выпустить всех пленников, какие содержались у него в замке, и среди них нашел сэр Ланселот из дружины короля Артура тридцать рыцарей и сорок дам. Он их освободил и поехал дальше своей дорогой.
      Как только вышел сэр Лакот Мальтелье Худая Одежка на волю, он поспешил найти своего коня, и доспехи свои, и свою даму Мальдизанту Злоязычную.
      Между тем сэр Неровенс, с которым сражался сэр Ланселот по пути у моста, послал девицу проведать, как преуспел сэр Ланселот в замке Пендрагон. А в замке все диву давались: кто "таков был рыцарь, заставивший сэра Бриана и ею рыцарей освободить всех узников?
      - Не удивляйтесь, - сказала девица, - ибо лучший из рыцарей в мире побывал здесь и совершил этот подвиг. Да будет ведомо вам, - сказала она, - это был сэр Ланселот.
      Возрадовались этому известию сэр Бриан и его жена и все рыцари, что их победитель был столь славный рыцарь. Когда же сэр Лакот Мальтелье Худая Одежка и девица Мальдизанта Злоязычная поняли, что ехавший с ними рыцарь был сам сэр Ланселот, и, когда она припомнила, как она его поносила и называла трусом, тут она жестоко раскаялась.
      7
     
      Сели они на коней и поскакали во весь опор вдогонку за сэром Ланселотом и, нагнав его за две мили оттуда, приветствовали его и благодарили. И девица со слезами просила сэра Ланселота о прощении за ее злые речи и говорила так:
      - Теперь-то я знаю, что вы - цвет рыцарства и что высшая слава поделена поровну между вами и сэром Тристрамом. Видит Бог, - сказала девица, - я повсюду уже давно разыскиваю вас, господин мой сэр Ланселот, и сэра Тристрама, и теперь я благодарю Господа, ибо встретилась наконец с вами. И с сэром Тристрамом я тоже повстречалась однажды в Камелоте, когда он вернул мне этот черный щит с изображением белой руки, сжимающей обнаженный меч, а отнял у меня этот щит сэр Брюс Безжалостный.
      - Как так, прекрасная девица? - спросил сэр Ланселот. - Откуда известно вам мое имя?
      - Сэр, - отвечала она, - девица, посланная рыцарем, с которым вы бились у моста, сказала мне, что ваше имя - сэр Ланселот Озерный.
      - Плохо она поступила, - сказал он. - Но, верно, это ее господин сэр Неровенс так ей велел. И вот что, любезная девица, - сказал сэр Ланселот, - я поеду с вами лишь на одном условии: лишь если вы не будете больше оскорблять этого рыцаря, который зовется сэр Лак от Мальтелье Худая Одежка, ибо он - добрый рыцарь и, несомненно, еще выкажет себя мужем благородным. Ведь я из любви к нему, дабы уберечь его в этом опасном приключении от гибели, последовал за ним, поспешил ему на подмогу.
      - Да наградит вас Иисус! - отвечала девица, - теперь я могу признаться вам и ему, что поносила его и оскорбляла вовсе не из ненависти, а из великой любви, которую к нему питаю, ибо я полагала, что он чересчур юн годами и нежен возрастом, чтобы браться за столь опасное приключение. И потому я пыталась нарочно прогнать его от себя, опасаясь за его жизнь. Ибо не юному рыцарю свершить такой подвиг.
      - Клянусь Богом, - сказал сэр Ланселот, - это хорошо сказано! Прежде вас называли Мальдизанта Злоязычная, я же буду звать вас Бьенпенсанта Доброхотная.
      И они поскакали вместе дальше и долго ехали, покуда не прибыли в страну Сурлузу. На пути у них лежало большое селение, куда вел мост, укрепленный, точно крепость. Только что подступили они с сэром Ланселотом к предмостью, как вышли им навстречу джентльмены и иомены в большом числе и сказали так:
      - Любезные лорды! Через этот мост и эти укрепления вам всем вместе нет проезда, по причине того черного щита, который мы видим на одном из вас. Вам дозволено будет проехать лишь по одному. И потому выбирайте, который из вас первым ступит на мост.
      Сэр Ланселот вызвался первым, сразиться и переехать по мосту. Но сэр Лакот Мальтелье сказал ему:
      - Сэр, молю вас, дозвольте мне первым въехать за предмостное укрепление. Если я преуспею, то пошлю за вами, а если меня убьют, так тому и быть. Если же меня захватят в плен, тогда вы сможете меня освободить.
      - Сэр, мне не хотелось бы пускать вас в такое дело первого, - сказал сэр Ланселот.
      - Сэр, - твердил сэр Лак от Мальтелье Худая Одежка, заклинаю вас, дозвольте мне взять на себя это приключение.
      - Ну, поезжайте, - сказал сэр Ланселот, - и да пошлет Иисус вам удачи!
      Он въехал на мост, и там встретили его два брата - одного звали сэр Плэн де Форс Всесильный, а другого сэр Плэн д'Амор Любвеобильный. Стал с ними биться сэр Лакот Мальтелье Худая Одежка и вышиб из седла сначала первого, а за ним и второго.
      Тут они перетянули наперед щиты, извлекли мечи из ножен и крикнули ему, чтобы он спешился тоже, и он так и сделал. Посыпались тут удары мечей, и стали они вдвоем на него наседать, этот рубит, тот колет, и нанесли ему много тяжких ран в голову, грудь и плечи. И он как мог тоже разил их в ответ и нанес им немало ударов. Тогда братья стали отступать и уклоняться, норовя обойти его с боков, но он с рыцарской доблестью и искусством оказывался с ними всегда лицом к лицу. Почуяв же, что раны его тяжки, он удвоил силу своих ударов и нанес им столь много ран, что поверг их обоих на землю и убил бы, не сдайся они на его милость.
      Тогда выбрал себе сэр Лакот Мальтелье лучшего из трех коня, сел в седло и поскакал дальше ко второму предмостному укреплению. Там встретил его третий брат, сэр Пленориус, благородный рыцарь, и они ринулись друг на друга, сшиблись и повергли один другого наземь, и коней и всадников.
      А затем, высвободив ноги из стремян, заслонились щитами, выхватили мечи и стали наносить один другому жестокие удары. То один продвигался по мосту, то другой.
      Так рубились они два часа и долее без отдыха, а сэр Ланселот с девицей смотрели с берега.
      - Увы, - говорит девица, - мой рыцарь бьется отчаянно, но очень уж долго.
      - Теперь-то вы видите, - сказал ей сэр Ланселот, - что он воистину рыцарь превосходный, ведь если вспомнить, что он только что уже провел один бой и жестоко изранен, то диву даешься, откуда у него силы для столь долгого боя с этим славным рыцарем.
      8
     
      Но в это время сэр Лакот Мальтелье Худая Одежка покачнулся и упал, ибо он так изранен был и так истек кровью, что не мог уже стоять на ногах. Пожалел его тот рыцарь и говорит:
      - Любезный рыцарь, не печальтесь, ведь если бы вы вступили в этот поединок со свежими силами, как я, я бы, уж конечно, не выстоял против вас. И потому за ваши доблестные подвиги я выкажу вам всю доброту и вежество, какие только в моих силах.
      И с тем поднял его благородный этот рыцарь сэр Пленориус.
      - Разве там еще кто-то остался из ваших товарищей?
      - Да, сэр, и знайте, что тот рыцарь несравненно меня превосходит. - Как же его имя? - спросил, сэр Пленориус.
      - Сэр, имя его вы узнаете не от меня.
      - Ну что ж, - сказал рыцарь, - он найдет здесь противника по себе.
      И тут вдруг слышит он рыцарский оклик:
      - Сэр Пленориус, где вы? Либо ты отдаешь мне своего пленника, которого увел ты к себе в башню, либо же выходи и сразись со мною!
      Тут сел на коня сэр Пленориус и, зажав копье в руке, выехал галопом на сэра Ланселота. На скаку наставили они и уперли копья и сшиблись с разгону, точно гром грянул. И с такой силой они столкнулись, что под обоими рыцарями кони рухнули наземь. А тогда высвободили они ноги из стремян, вытащили мечи из ножен и, как два разъяренных быка, бросились друг на друга, разя и коля мечами. Но шаг за шагом наступал сэр Ланселот, а сэр Пленориус, отступая, хотел его обойти, но сэр Ланселот не дозволял этого и теснил его все дальше, покуда не очутились они у ворот его башни.
      И тогда сказал сэр Ланселот:
      - Вижу я, что ты славный рыцарь, но знай: жизнь твоя и смерть в моих руках. И потому сдавайся мне и отдай мне своего пленника?
      Ни слова тот не сказал в ответ, но с такой силой ударил сэра Ланселота по шлему, что у него огонь из глаз выбился. Тогда сэр Ланселот участил свои удары и так его поразил, что тот не устоял и упал на колени. А сэр Ланселот подскочил и поверг его ниц. Тогда сэр Пленориус признал себя побежденным и сдался ему на милость вместе со своею башнею и всеми пленниками. И принял от него сэр Ланселот присягу в верности и подчинении.
      Потом сэр Ланселот поскакал ко второму укреплению и там сразился с тремя другими братьями, из которых одному было имя сэр Пелон, другому - сэр Пелогрис, а третьему - сэр Пеландрис. Он сначала верхом вышиб всех троих из седел, а потом победил их в пешем бою и принудил к сдаче. После того возвратился он к башне сэра Пленориуса и там в заточении нашел короля Карадоса Шотландского и еще многих других рыцарей и всех их освободил.
      Вышел к нему сэр Лакот Мальтелье Худая Одежка, и сэр Ланселот хотел пожаловать ему весь этот мост с укреплениями, но он сказал:
      - Нет, сэр, я не возьму себе владений сэра Пленориуса. Если только он согласится и даст вам слово, господин мой сэр Ланселот, что отправится ко двору короля Артура и станет его рыцарем, а с ним и все его братья, я прошу вас, господин мой, в этом случае сохраните за ним его владения.
      - Я охотно соглашусь на это, - отвечал сэр Ланселот, - если он явится ко двору короля Артура и будет служить ему вместе со своими пятью братьями. Что же до вас, сэр Пленориус, то я позабочусь, - сказал сэр Ланселот, - чтобы в ближайший праздник, если только будет свободное место, вы стали рыцарем Круглого Стола.
      - Сэр, - сказал сэр Пленориус, - на будущий праздник Пятидесятницы я явлюсь ко двору и поступлю в ваше и короля Артура распоряжение.
      После того сэр Ланселот и сэр Лакот Мальтелье остались там и пребывали на отдыхе, покуда не зажили все их раны. И было там много веселья, и добрый отдых, и молодецкие игры, и было там много прекрасных дам.
      9
     
      И еще туда приехали сэр Кэй-Сенешаль и сэр Брандель и к ним присоединились, и лишь по прошествии десяти дней отбыли они все, рыцари короля Артура, из той крепости.
      А когда сэр Ланселот ехал мимо замка Пендрагон, он согнал сэра Бриана-Островитянина с его земель за то, что тот не соглашался стоять за короля Артура. И весь замок Пендрагон со всеми прилежащими к нему землями он отдал сэру Лакоту Мальтелье. И еще сэр Ланселот послал за сэром Неровенсом, которого он некогда посвятил в рыцари, и поставил его управлять тем замком и землями от сэра Лакота. И поскакали они дальше все вместе ко двору короля Артура.
      А в следующую Пятидесятницу был принят там сэр Пленориус, и тогда же сэр Лакот Мальтелье Худая Одежка стал называться по праву своим именем сэр Брюнор Черный. И оба они были произведены в рыцари Круглого Стола, и король Артур им пожаловал много земель.
      И там же сэр Брюнор Черный женился на девице Мальдизанте, которая с тех пор уже звалась дама Бовиванта Добронравная. Но и впоследствии его чаще всего называли Лакот Мальтелье Худая Одежка, и под этим именем он прославился как благородный и могучий рыцарь, и за жизнь свою он свершил немало славных подвигов. И сэр Пленориус тоже выказал себя добрым рыцарем, исполненным доблести. И оба они до конца дней своих сопровождали всюду сэра Ланселота и ему служили. Братья сэра Пленориуса тоже сделались рыцарями короля Артура. И еще во Французской Книге сказано, что сэр Лакот Мальтелье отомстил за смерть своего отца.
     
      * IV *
      1
     
      Теперь мы оставляем сэра Ланселота Озерного и сэра Брюнора по прозвищу Лакот Мальтелье и обращаемся к сэру Тристраму Лионскому, который жил в Бретани и которому Изольда Прекрасная, получив известие о его женитьбе, отправила со своей служанкой дамой Брангвейной письма столь жалостные, какие только можно вообразить и написать. В заключение же она писала, что, буде на то воля сэра Тристрама, пусть он приезжает ко двору ее и привезет с собой Изольду Белорукую; у нее им будет житься не хуже, чем ей самой.
      Тогда призвал к себе сэр Тристрам сэра Кэхидина и спросил его, согласен ли он отправиться вместе с ним тайно в Корнуэлл. И тот отвечал ему на это, что готов ехать с ним в любое время. И тогда приказал он потихоньку снарядить небольшое судно, и на нем они уплыли - сэр Тристрам, сэр Кэхидин, и дама Брангвейна, и Говернал, оруженосец сэра Тристрама.
      Но когда они очутились в открытом море, задул противный ветер и отнес их к берегам Северного Уэльса и выбросил на сушу неподалеку от Гиблого Леса. И тогда сэр Тристрам сказал:
      - Дожидайтесь меня здесь десять дней, и Говернал, мой оруженосец, останется с вами. Если же я не возвращусь в назначенный срок, отправляйтесь кратчайшей дорогой в Корнуэлл, ибо в этом лесу, как я слыхал, много чудес и опасностей, и иные из них я намерен испытать, прежде чем покину здешние места. А когда смогу, я поспешу вслед за вами.
      С тем сели на коней сэр Тристрам и сэр Кэхидин и покинули своих спутников. Вот скачут они по лесу милю, скачут больше, и наконец увидел сэр Тристрам впереди рыцаря, который сидел, облаченный в добрые доспехи, над ручьем, а поблизости, привязанный к дубу, стоял его могучий боевой конь. И еще человек верхом поджидал того рыцаря, и в поводу за ним лошадь, груженная копьями. У сидевшего же над ручьем рыцаря вид был задумчивый и печальный. Подъехал к нему сэр Тристрам и говорит:
      - Любезный рыцарь! Отчего сидите вы так, поникнув в печали? По доспехам вашим и платью судя, вы должны быть странствующим рыцарем. А потому подымайтесь и выходите на бой с одним из нас, а хотите, то и с обоими.
      Рыцарь тот ни слова на это не сказал, но взял свой щит, навесил его на шею, быстро отвязал коня, вскочил в седло и, взяв у оруженосца своего большое копье, отъехал в сторону для разгона.
      Тут стал Кэхидин просить у Тристрама дозволения сразиться первым.
      - Сэр, покажите себя! - согласился сэр Тристрам.
      Вот сшиблись они, и сэр Кэхидин не усидел в седле, но упал на землю с жестокой раной в груди над сосцом. И тогда сказал сэр Тристрам:
      - Ну, рыцарь, это сделано на славу! А теперь готовьтесь помериться силой со мною.
      - Сэр, я готов, - отвечал рыцарь.
      Он взял копье потяжелее и ринулся, против сэра Тристрама. И по воле счастливого случая и по силе своей великой выбил этот рыцарь сэра Тристрама из седла и поверг его наземь. Устыдился сэр Тристрам жестоко, выпростал поспешно ноги из стремян, перетянул щит наперед и обнажил меч, и рыцарской честью потребовал сэр Тристрам у того рыцаря, чтобы он тоже спешился и с ним сразился.
      - Охотно, - отвечал рыцарь.
      Вот он спешился, отвел коня, перетянул щит свой через плечо и вытащил меч из ножен, и начался между ними бой, и длился он без малого два часа. Наконец говорит сэр Тристрам:
      - Любезный рыцарь, попридержи свой меч на краткий срок и скажи мне, откуда ты родом и как твое имя.
      - Что до этого, - отвечал рыцарь, - то моя воля: хочу - отвечу, а нет - промолчу. Но если вы назовете свое имя, может быть, тогда и я назову вам свое.
      2
     
      - Что ж, любезный рыцарь, - сказал он. - Мое имя - сэр Тристрам Лионский.
      - Сэр, а мое имя - сэр Ламорак Уэльский.
      - А, сэр Ламорак! - вскричал сэр Тристрам. - В добрый час мы встретились! Вспомни-ка, как ты хотел мне повредить, пославши рог ко двору короля Марка, чтобы погубить или опозорить госпожу мою королеву Изольду Прекрасную. И оттого знай, - сказал сэр Тристрам, - что прежде, чем мы расстанемся, один из нас сегодня умрет!
      - Сэр, - сказал сэр Ламорак, - а ведь когда мы с вами были вместе на острове Серваже, вы обещали мне дружбу.
      Но сэр Тристрам не пожелал более терпеть промедления и снова бросился с мечом на сэра Ламорака, и так рубились они долго, покуда оба не остались совсем без сил. И тогда сказал сэр Тристрам сэру Ламораку:
      - Во всю мою жизнь не встречал я рыцаря, чтобы рубился столь могуче и неутомимо и не терял дыхания. И оттого, - сказал сэр Тристрам, - сожаления было бы достойно, если бы один из нас потерпел здесь урон.
      - Сэр, - отвечал сэр Ламорак, - слава вашего имени столь велика, что я готов признать за вами честь победы, и потому я согласен вам сдаться.
      И он взялся за острие своего меча, чтобы вручить его сэру Тристраму.
      - Нет, - сказал сэр Тристрам, - этому не бывать. Ведь я отлично знаю, что вы предлагаете мне свой меч не от страха и боязни передо мною, но по рыцарскому своему вежеству.
      И с тем сэр Тристрам протянул ему свой меч и сказал так:
      - Сэр Ламорак, будучи побежден вами в поединке, я сдаюсь вам как мужу доблестнейшему и благороднейшему, какого я только встречал!
      - Нет, - отвечал сэр Ламорак, - я явлю вам великодушие: пусть мы оба дадим клятву отныне никогда больше не биться друг против друга.
      И с тем сэр Тристрам и сэр Ламорак поклялись, что никогда больше не выступят один против другого, ни в беде, ни в удаче.
      3
     
      А тем временем ехал мимо сэр Паломид, добрый рыцарь. Он преследовал Зверя Рыкающего, что с виду был головой - как змей, телом - как леопард, лядвеями - как лев и голенями - как олень. А из чрева у него исходил рев, точно сорок псов гончих заключены были в нем, и этот рев исходил от него, где бы зверь ни очутился. За этим зверем сэр Паломид гонялся всю жизнь, ибо таков был назначенный ему рыцарский подвиг. Так гнался он за зверем, и зверь промчался мимо сэра Тристрама, а чуть погодя явился туда и сэр Паломид. И коротко излагая, сэр Паломид поверг наземь сэра Тристрама и сэра Ламорака одним копьем, а затем ускакал вдогонку за Зверем Рыкающим, который назывался Бет Глатиссант, двое же рыцарей остались там в превеликом гневе, что сэр Паломид не стал с ними биться в пешем бою. Людям же честным должно понимать, что не создан на свете такой человек, кто во всякое время побеждает, но иной раз удача ему изменит, а иной раз и слабейший рыцарь возьмет верх над тем, который сильнее.
      После того сэр Тристрам и сэр Ламорак уложили на щит сэра Кэхидина, подняли его между собой и отнесли к жилищу лесника. Там они его поручили его заботам и пробыли с ним три дня.
      А потом сели они двое на коней и на перепутье распрощались. И сказал сэр Тристрам сэру Ламораку:
      - Прошу вас, если случится вам встретиться с сэром Паломидом, передайте ему, что он найдет меня у того самого ручья, где мы встретились на этот раз, и там я, сэр Тристрам, ему покажу, кто из нас лучший рыцарь.
      И с тем они расстались и поскакали каждый своей дорогой. Сэр Тристрам поехал назад к сэру Кэхидину, а сэр Ламорак скакал долго, покуда не выехал к часовне, и у этой часовни он пустил своего коня пастись.
      Вдруг является туда сэр Мелегант, сын короля Багдемагуса, и он тоже пустил там коня своего пастись, не заметив присутствия сэра Ламорака. И принялся этот рыцарь сэр Мелегант вслух стонать и оплакивать свою любовь к королеве Гвиневере, и любовные жалобы его были прегорестны. Все это слышал сэр Ламорак. Утром он снова сел на коня и поскакал дальше лесом и видит: в чаще лесной стоят два рыцаря верхами.
      - Любезные рыцари! - говорит сэр Ламорак. - Что за причина вам тут стоять и ждать? Может быть, вы странствующие рыцари и ищете случая сразиться? Так знайте, я генов к вашим услугам!
      - Нет, сэр рыцарь, - они отвечали. - Мы затаились здесь не затем, чтобы сразиться с вами, но чтобы подкараулить одного рыцаря, который убил нашего брата.
      - Кто же таков он, этот рыцарь, - спросил сэр Ламорак, - которого вы поджидаете?
      - Сэр, - они отвечали, - это сэр Ланселот, которого мы убьем, если он здесь проедет.
      - Вы взяли на себя нелегкую задачу, - сказал сэр Ламорак, - ведь сэр Ланселот прославленный доблестный рыцарь.
      - Что до этого, сэр, то мы не боимся, ибо, кого из нас двоих ни возьми, любой ему под стать.
      - Не верю, - сказал сэр Ламорак, - ибо за всю мою жизнь не слыхал я о таком рыцаре, которого не превосходил бы силою сэр Ланселот.
      4
     
      И как раз пока они так беседовали, заметил вдруг сэр Ламорак, скачет издали прямо на них сэр Ланселот. Пустился сэр Ламорак ему навстречу, приветствовал сэра Ланселота, а он - его, и спросил его тогда сэр Ламорак, не может ли он ему чем услужить в этих краях.
      - Нет, благодарю, - отвечал сэр Ланселот, - пока что мне ни в чем нет нужды.
      И на том они расстались. Сэр Ламорак возвратился туда, где оставались те двое рыцарей, и видит, что они притаились за кустами.
      - Позор вам! - сказал сэр Ламорак. - Трусливые предатели! Стыд и жалость, что такие, как вы, получили посвящение в высокий Рыцарский Орден!
      И сэр Ламорак оставил их и поскакал прочь и в недолгом времени вновь повстречался с сэром Мелегантом. И спросил у него Ламорак, отчего он так любит королеву Гвиневеру.
      - Ибо я был неподалеку от вас и слышал ваши любовные жалобы у часовни.
      - Ах вот как! - сказал сэр Мелегант. - Я от своих слов не отступлюсь. Я люблю королеву Гвиневеру!
      - Ну и что из того?
      - А то, что я готов доказать и подтвердить против всякого, что она прекраснейшая в мире дама, всех превосходящая своей красотой.
      - Что до этого, - сказал сэр Ламорак, - то я не согласен, ибо не она, а королева Моргауза Оркнейская, мать сэра Гавейна, - прекраснейшая из дам, живущих на свете.
      - Нет, это неправда, - отвечал сэр Мелегант, - и я докажу это с оружием в руках.
      - Вот как? - сказал сэр Ламорак. - А я и за меньшее готов с вами драться.
      И они отъехали друг от друга в сильном гневе, а потом ринулись один на другого, сшиблись с разгону, точно гром грянул, и с такой силой друг друга поразили, что под обоими кони осели на крупы. Тут быстро выпростали они ноги из стремян, заслонились щитами, обнажили мечи и набросились друг на друга, словно бешеные вепри, и так рубились долгое время. Ибо сэр Мелегант был добрый боец и сила его была велика, но сэр Ламорак превосходил его мощью и теснил его шаг за шагом. И оба они уже были жестоко изранены.
      Но случилось так, что, пока они там рубились, ехали мимо сэр Ланселот и сэр Блеоберис, и сэр Ланселот поставил между ними своего коня и спрашивает, что за причина им так яростно биться друг с другом, ведь они оба рыцари короля Артура.
      5
     
      - Сэр, - говорит сэр Мелегант, - я открою вам причину, по какой мы сражаемся. Я восхвалял мою даму, королеву Гвиневеру, и говорил, что она - прекраснейшая дама на свете, а сэр Ламорак с этим не согласился и сказал, что всех прекраснее королева Моргауза Оркнейская и гораздо превосходит ее красотой.
      - А! - сказал сэр Ланселот, - зачем же ты, сэр Ламорак, так говоришь? Негоже тебе оспаривать превосходство госпожи твоей, которой ты обязан службой, как и все мы.
      И с тем спешился сэр Ланселот и сказал:
      - Коли так, готовься к бою, ибо я сейчас докажу тебе, что королева Гвиневера - прекраснейшая дама в мире и превосходит всех также и своей добротой.
      - Сэр, - отвечал сэр Ламорак, - не по душе мне биться с вами из-за этого спора, - ведь каждый почитает свою даму прекраснейшей, и, хоть я всех выше восхваляю ту даму, которую я люблю, вам не должно на меня за это гневаться. Госпожа наша королева Гвиневера в ваших глазах прекраснее всех, но знайте, что в моих глазах всех прекраснее королева Моргауза Оркнейская. Так и всякий рыцарь свою даму почитает прекраснейшей. И знайте, сэр, что изо всех рыцарей на свете я всего менее желал бы иметь моим противником вас, да еще разве сэра Тристрама, но если вы непременно на том стоите, чтобы со мной биться, я готов держаться против вас, сколько мне под силу.
      Тут заговорил сэр Блеоберис и сказал:
      - Мой лорд сэр Ланселот, никогда я не видел, чтобы вы поступали столь неразумно, как сейчас. Ведь сэр Ламорак говорил вам дело, и говорил по-рыцарски. Вот и у меня тоже есть дама, и я почитаю ее прекраснейшей дамой в мире. Разве дело вам гневаться на меня за такие мои слова? И знайте, сэр Ламорак - из благороднейших рыцарей, каких случалось мне встречать, и он всегда питал к вам и ко всем нам только дружбу. А потому прошу вас: будьте друзьями!
      Тогда сказал сэр Ланселот:
      - Сэр, прошу вас, простите мне причиненные вам обиды и зло, что я на вас держал. Раз я был неразумен, я готов заслужить ваше прощение.
      - Сэр, - отвечал сэр Ламорак, - вам я всегда готов простить обиду.
      И с тем сэр Ланселот и сэр Блеоберис их покинули, а сэр Ламорак и сэр Мелегант сели на коней и разъехались в разные стороны.
      А в скором времени случилось так, что сэр Ламорак повстречал на пути короля Артура, и между ними был поединок, и король Артур вышиб его из седла, жестоко поранив его копьем, А потом он ускакал своей дорогой, и сэр Ламорак остался в сильном гневе, что тот не пожелал рубиться с ним пешим, ибо он не узнал в нем короля Артура.
      6
     
      Здесь эта повесть их оставляет, и теперь поведет она речь о сэре Тристраме, который ехал и повстречался с сэром Кэем-Сенешалем. Спросил сэр Кэй сэра Тристрама, откуда он родом. И тот сказал ему в ответ, что он родом из земли Корнуэльской.
      - Да, уж конечно, так, - сказал сэр Кэй. - Недаром я еще никогда не слыхал, чтобы рыцари из Корнуэлла были хорошими бойцами.
      - Отлично сказано, - сказал сэр Тристрам. - Но прошу вас, если вы соблаговолите, то откройте мне ваше имя.
      - Сэр, знайте, что мое имя - сэр Кэй-Сенешаль.
      - А, сэр, значит, вот вы кто такой! - сказал сэр Тристрам. - Так вот, знайте, что у вас слава недостойнейшего из ныне живущих рыцарей. Правда, всем известно, что вы бьетесь искусно, но вас считают в бою неудачливым и весьма сварливым на язык.
      Так переговариваясь, скакали они бок о бок и в недолгом времени выехали к мосту, а перед мостом стоял рыцарь, и он не пускал их проехать, покуда один из них с ним не сразится. Выехал против него сэр Кэй, и он выбил сэра Кэя из седла. Имя же его было сэр Тор, единокровный брат сэра Ламорака.
      После того они вдвоем поскакали дальше и ехали, покуда не стали на ночлег, а там уже был сэр Брандель, и вскоре прибыл еще туда и сэр Тор. И когда они все четверо сидели за ужином, то трое принялись насмехаться над корнузльскими рыцарями, говоря о них все дурное, что только возможно было измыслить. Сэр же Тристрам все это слушал, но говорил он мало, хотя думал много. Он еще пока не хотел открывать им, кто он таков. А наутро сэр Тристрам сел на коня и выехал рано и поджидал их на дороге. Сэр Брандель предложил ему поединок, и сэр Тристрам сбил его наземь, и коня и всадника.
      После этого выехал против сэра Тристрама сэр Тор Скотопасов Сын, и сэр Тристрам его тоже сокрушил. После этого он поскакал оттуда прочь, а сэр Кэй хотел было последовать за ним, но он не пожелал больше брать его в спутники. Тут подъехал к сэру Кэю сэр Брандель и говорит:
      - Мне бы очень хотелось узнать, как имя того рыцаря.
      - Поедемте кто-нибудь один со мною, - сказал сэр Кэй. - мы его догоним и спросим, как его зовут.
      И они вдвоем поскакали за ним вдогонку и в недолгом времени увидели, что он сидит склонившись над ручьем и снявши шлем свой и хочет из того ручья напиться. Но заметив их приближение, он тут же снова надел и пристегнул шлем, сел на коня и выехал им навстречу, готовый к поединку.
      - Нет, - сказал сэр Брандель, - мы ведь недавно сражались с вами. Не для того мы сюда за вами последовали, но чтобы рыцарской вашей честью просить вас открыть нам ваше имя.
      - Любезные лорды, раз уж таково ваше желание, я, дабы удовлетворить вас, открою вам мое имя. Знайте, я - сэр Тристрам Лионский, племянник королю Марку Корнуэльскому.
      - В добрый час мы встретились, - сказал сэр Брандель, - знайте, что мы весьма рады были разыскать вас. А наши товарищи с радостью приняли бы вас к себе, ибо мы - рыцари Круглого Стола и изо всех рыцарей на свете всего более желали бы иметь в своей дружине вас.

К титульной странице
Вперед
Назад