4. Н.А. Моисеев, Т.И. Моисеева, О взаимоотношениях человека, общества и природы. Журнал «Лесное хозяйство», №1, 2009, с.8-14

      5. Медоуз Д. «Рандерс Й., Медоуз Д., Пределы роста. 30 лет спустя. М., 1991, 342 стр.

      6. Кинг А., Шнайдер Б., Первая глобальная революция. М., 1991,340 стр.

      7. Н.Н. Моисеев, Быть или не быть человечеству? М., 1999 280 стр.

      8. Газета «Советская Россия», 25.05.1990 г., №120 (10271), стр.1-5

      9. Сорокин П., Главные тенденции нашего времени. М., «Наука», 1997

      10. Н. Галимова, Халонен не завидует Медведеву. «Московский комсомолец», 02.04.09 г., №85 (25.037), стр.2

      11. В. Костиков, Компот для народа. Во времена кризиса людей лучше не злить. «Аргументы и факты», 4-10.03.09 г., №10(1479), 7стр.

      12. Е. Велихов, Олигархи вымрут, как динозавры. «Аргументы и факты», 22-28.04.2009 г., №17 (1486), стр.3

      13. Ю.М. Лужков, Развитие капитализма в России. 100 лет спустя. Спор с правительством о социальной политике. М., 2005,107 стр.

      14. Г. Бовт, Месть олигархам. «Аргументы и факты», 25.02.-03.03.2009, №9, (1478), стр.12

      15. С. Кургинян, Кризис и другие. Газ. «Завтра», март 2009, №10, (798), 1-2 стр.

      16. И. Харламов, ТЭК и его альтернативы. (Интервью с Н.И. Рыжковым, председателем комиссии Совета Федерации по естественным монополиям). «Литературная газета», 20-26.05.2009, №21 (6225), стр.3

      17. Н.А. Моисеев, О стратегии развития лесного сектора экономики России. Жур. «Лесное хозяйство», №5, 2008, стр.2-6

      18. Системные проблемы России. Путь в XXI век. Стратегические проблемы и перспективы Российской экономики (кол. авторов под руководством академика РАН Д.С.Львова). М., изд. «Экономика», 1999, 794с.

      19. С. Миронов председатель Совета Федерации, Эффективно только то, что справедливо. «Аргументы и факты», 13-19.05.2009, №20 (1484), стр.8

      20. Ю.М. Лужков, Кризис транскапитализма и Россия. Журн. «Экономист», №5, 2009

      21. О. Дзидоев, Проблемы надо решать. Красноярск, Сиб. межригион. леспром. журнал «Леспромкомплекс», май 2009,№2(7), стр.5

      22. М. Тацюн, О работе лесной промышленности в условиях экономического кризиса. «Лесная газета», 09.06.09, №45(9995)

      23. Достигнут компромисс. Выборгский ЦБК. (ИТАР-ТАСС), «Лесная газета», 22.01.2000.


      2. Основные тенденции развития лесного сектора экономики России


      2.1 Введение


      Леса России занимают 22% площади мирового лесного покрова и играют исключительно важную роль планетарного значения для самой жизни на «Земле». Они являются надежным каркасом для формирования экологически устойчивых ландшафтов; защищают землю от эрозии, а среду обитания от болезнетворных бактерий; регулируют гидрологический режим и газовый состав атмосферы, будучи самым эффективным и мощным поглотителем излишков углекислого газа и производителем кислорода, влияя таким образом на климат биосферы и защищая планету от перегрева. Они представляют самое емкое хранилище биоразнообразия на земле и благоприятную среду для его воспроизводства. Благодаря вышеизложенному они определяют качество природной среды и жизни для всего разнообразия флоры и фауны, и самого человека, ставшего на данном этапе главным вершителем и регулятором наиболее значимых процессов, происходящих на нашей маленькой планете.

      Известно, что наряду с природоохранной ролью леса имеют и многостороннее социально-экономическое значение, воспроизводя широчайший ассортимент ресурсов и услуг (полезностей), потребителем которых являются все без исключения отрасли народного хозяйства и человечество в целом. Здесь можно было бы перечислить не только древесные, но и недревесные ресурсы леса, включая технические, пищевые, кормовые, лекарственные, водные, а также разнообразные социальные, защитные и средообразующие полезности леса. О потенциале всех этих ресурсов и услуг леса, а также о состоянии лесов и их использовании мы подробно уже писали в аналитическом ежегоднике «Россия в окружающем мире» в статье «Лесное хозяйство России за 100 лет» (1). Поэтому в данной главе мы уже не повторяем их характеристику, но частично используем ее в увязке с состоянием и перспективами развития лесного сектора экономики.

      Но вышеизложенное требуется для того, чтобы подчеркнуть, что леса России являются национальным богатством, притом всемирного значения, и фундаментальной базой для развития всех многочисленных отраслей, связанных с использованием и воспроизводством всех названных ресурсов и услуг леса, объединяя их в понятии «Лесной сектор экономики». Введение данного понятия в обиход необходимо потому, что как все ресурсы и услуги, так и отрасли, использующие их, тесно между собою взаимосвязаны и взаимообусловлены, а потому не могут рассматриваться изолированно вне связи между собою, как в общей очень сложной «суперсистеме». Для наглядности приведем лишь два значимых для последующего изложения примера. Намечая рубку леса для заготовки древесины, мы должны прежде всего подумать, каким способом и в каком возрасте ее провести, чтобы она не привела к ущербу для других ресурсов и услуг леса с учетом его целевого назначения, и вместе с тем обеспечила бы и условия для их воспроизводства. Именно поэтому отечественный лидер и классик лесоводства проф. Г.Ф. Морозов в созданном им учении о лесе говорил, что рубка и возобновление леса являются синонимами (2).

      Но заготавливая древесину мы должны подумать не только о лесозаготовительной промышленности, как отрасли, но и о других отраслях, обеспечивающих эффективное комплексное, безотходное и к тому же экологически безопасное использование древесины, включая лесопильно-деревообрабатывающую промышленность (ЛПДОП), предназначенную для использования самой ценной части древесного ствола в натуральном виде для конструкционных материалов (в домостроении, производстве мебели и других изделиях); а разного рода образующихся при этом отходов – для целлюлозно-бумажной промышленности (ЦБП), древесно-стружечных плит (ДСП), гидролизного производства, для биоэнергетических целей и т.д.

      Только в оптимальных пропорциях представленные на практике все лесные отрасли с учетом характера и качества древесного сырья могут обеспечить его рациональное и эффективное использование. И только в этом случае они обеспечат и необходимые условия для самого лесного хозяйства и лесоуправления, предназначенного для формирования экологически устойчивых продуктивных лесов многоцелевого значения, их охраны от пожаров, защиты от вредителей и болезней, а также от браконьеров и всякого рода лесонарушителей. Без этого условия ни о каком рациональном лесном хозяйстве, как составной части и базовой основе всего лесного сектора экономики, нам говорить и помышлять не придется.

      Стратегический прорыв в деле рационального использования лесов и ведения лесного хозяйства в промышленно развитых странах и начался только во второй половине XX столетия путем организации сбалансированного внутри себя лесного сектора экономики, при том главным образом через форсированную организацию широкомасштабной глубокой переработки древесины низкого качества и всякого рода древесных отходов, и в первую очередь ЦБП, как наиболее массового и всеядного потребителя древесного сырья низкого качества. Именно эта отрасль позволила «очистить» леса от древесины, не находившей ранее сбыта, а благодаря этому обеспечить уход за лесами, резко повысить продуктивность и их социально экономическую и природоохранную значимость. Именно таким путем лидерами лесного сектора экономики на мировом уровне стали скандинавские и северо-американские страны. В последние годы на это положение вырываются Китай, Бразилия и ряд других стран, в т.ч. из бывших развивающихся.

      Трагедией для лесного сектора экономики России стало хроническое отставание именно глубокой переработки древесного сырья, из-за чего жалкое существование влачат и лесное хозяйство, и лесозаготовительная промышленность, а по этой же причине нерационально используются леса и в неудовлетворительном виде остается и вся система государственного лесоуправления. Страна в области лесного дела, образно говоря, представляет «богача – бедняка», располагающего казалось бы несметными лесными богатствами, но не умеющего распорядиться ими.

      Самое удивительное, что все – от верха до низа – знают об этом, громогласно заявляют на словах и обещают исправить неприглядное положение лесных дел в стране, но ничего существенного на деле не предпринимают. Известно, что Президент России В.В. Путин на встрече с министрами и представителями крупного лесного бизнеса в Сыктывкаре 6 апреля 2006 г. заявил о неотложной необходимости форсирования глубокой переработки древесины, поддержал ранее принятое Правительством РФ решение о разработке Федеральной целевой программы в этой области и представление ее на рассмотрение руководству страны. Но несмотря на объявленные выговоры заместителям министров двух министерств, – экономразвития (МЭРТ) и Минпромэнергии, – за нерасторопность в подготовке этого документа последний так и не был представлен Правительству.

      Навязанный же руководством МЭРТ крайне либеральный «Лесной кодекс РФ», принятый в декабре 2006 г., вообще снял с Федеральной государственной власти ответственность за леса, находящимися пока в федеральной государственной собственности, передав их в управление субъектам РФ и переложив решение всех лесных проблем на «плечи» губернаторов.

      При этом с Федеральной власти по этому кодексу сняты и полномочия по определению государственной лесной политики в стране и за разработку на основе ее Федеральной программы развития лесного сектора экономики.

      Анализ первопричин неудовлетворительного положения лесных дел в стране показывает, что они являются следствием проводимого главными реформаторами последние два десятилетия крайне либерального макроэкономического курса, направленного на принижение роли государства в управлении природными ресурсами, как национальным достоянием. Оценка этого курса уже давно дана многими исследователями. Она концентрированно выражена пророческими словами в краткой посмертной статье академика Никиты Николаевича Моисеева «Пришло время для серьезного разговора»: «Но смена политических элит, приход к власти людей, способных ценить нашу цивилизацию, любить нашу землю, способных изменить «курс» необходимы. Иначе – продолжение пути в небытие, нарастание процесса деградации во всех сферах» (3, стр. 17). Прошло девять лет после публикации этой статьи, но прежний курс продолжается. При всех выборах эта же элита (представителей крупного спекулятивного капитала) разумеется озабочена необходимостью сохранения своей власти и прежнего курса. Поддержкой им служит весь административный ресурс, объединенный в номенклатурно – чиновничьей партии власти по всей вертикали. А этот ресурс, как подтверждалось не раз, до сих пор был решающим в далеко непрозрачных выборах. Когда и как удастся откорректировать курс, принятый радикал-либеральными реформаторами, трудно предугадать. Остается надеяться, что демократия в лице власти народа рано или поздно заявит о себе, если сформируется гражданское общество, и определит развитие России с учетом менталитета ее народов, ее роли и места в развивающемся мире. Именно такая перспектива и является мотивацией для данной главы, в которой представляется не только оценка исходного состояния лесного сектора экономики, но и возможные альтернативы для выхода из затянувшегося кризиса и устойчивого его экономического развития.

      Предложенный для рассмотрения 30-летний период объясняется тем, что так называемая «перестройка» началась раньше разрушительных реформ Ельцина – Гайдара в 1991 -1992 гг., с прихода к власти в б. СССР М. С. Горбачева, который в 1985-1991 гг. был генеральным секретарем, в 1989-1990 гг. – Председателем Президиума Верховного Совета СССР, в 1990-1991 гг. – Президентом СССР. Именно при нем началось расшатывание государственных устоев и потеря координации в управлении государством. Еще задолго до его ухода с политической арены американским политологом Бжезинским было предсказано, что проводимый Горбачевым курс приведет к развалу СССР.

      В первую половину правления Горбачева развитие общественного производства в стране по инерции еще продолжалось, но во вторую половину уже обозначился его спад, превратившийся в беспрецедентный обвал производства после распада СССР.

      Лесной сектор экономики России разделил общую судьбу всего народного хозяйства, которое до сих пор не может вырваться из глубокого системного кризиса.

      В нижеследующем изложении рассматриваются состояние лесных дел в стране на фоне основных тенденций развития мирового лесного сектора, причины, породившие кризис и основные направления и меры по выходу из него.


      2.2 Основные тенденции развития отечественного и мирового лесного сектора экономики


      Чтобы дать оценку лесному сектору России за последние 30 лет, надо показать его в сравнении с общемировыми тенденциями и в особенности со странами, лидирующими в этой области, имея в виду возрастающую с течением времени взаимозависимость внутреннего и внешних лесных рынков в условиях глобализации. При этом с самого начала следует отметить характер используемых данных и их роль в описании исследуемых тенденций.

      Что касается отечественной статистики, то на официальном уровне она представляется данными Госкомстата, которые не отражают деятельность всех хозяйствующих субъектов, относящихся к лесному сектору экономики, а ограничиваются в основном кругом предприятий, контролируемых в той или иной мере Минпромэнерго (ныне Минпромторгом). За пределами этой официальной статистики до последнего времени находилась промышленная деятельность лесхозов федерального агентства лесного хозяйства МПР РФ, ставшими вторыми лесозаготовителями страны и реализующими древесину в основном в круглом виде и частично в виде продукции лесопиления. За пределами названных двух групп хозяйствующих субъектов действует никем не учитываемая третья группа субъектов, занимающаяся нелегальными лесозаготовками и реализующими свою продукцию в сфере так называемого «теневого» рынка. Объем нелегальных рубок в стране достиг беспрецедентных в истории масштабов и по самым скромным оценкам, в основном Гринписа, составляет не менее 20-40% от общего оборота древесины в стране.

      В общемировой статистике данные о производстве основных видов лесопродукции, их экспорте и импорте по разным странам мира обобщаются в периодически издаваемых (правда с большим запозданием из-за трудностей сбора информации) через ФАО в ежегодных аналитических обзорах «FAO yearbook of forest products» (16). Последний из них к моменту подготовки этой главы заканчивался данными 2005 г. Названный обзор готовится с помощью экспертов, представляющих данные от каждой страны мира. Эксперты также ограничены возможностями сбора данных и чаще всего пользуются в основном официальной статистикой, не исчерпывающей всей полноты информации. Тем не менее роль аналитических обзоров в целом по всем странам мира, при всей их неполноте, весьма значима и в общем-то они с достаточной степенью вероятности отражают основные тенденции развития лесного сектора в мировом масштабе, а соответственно место и значение в нем России.

      В табл. 1 приведены собранные нами данные о динамике производства основных видов лесопродукции за 1975-2005 гг. в мире, в т.ч. в России, а также в двух группах стран, одну из которых представляют лидеры лесного сектора в общемировом масштабе (США, Канада, Швеция, Финляндия), другая – представителей развивающихся стран, но претендующих в перспективе вступить в группу лидеров (Китай, Бразилия, Индонезия). На примере их можно проследить общие мировые тенденции развития не только производства, но затем и в области международной лесной торговли.

      Общемировые данные обобщают информацию из стран, находящихся на разных уровнях экономического развития. Тем не менее они отражают главный вектор развития лесного сектора мира и основные его ориентиры. Прежде всего обращает на себя внимание мировой прирост на треть объемов заготовки древесины только за первые 15 лет (1975-1990 гг.) анализируюемого тридцатилетнего периода и стабилизация их на последующие 15 лет (1990-2005 гг.). При этом объемы производства пиломатериалов максимума достигли также лишь к 1990 г., а затем снизившись стабилизировались. Но при этом наиболее высокими темпами развития характеризовались производства продукции глубокой переработки древесины: фанеры – в 2 раза, бумаги и картона в 2,7 раза, древесных плит – в 3-3,5 раза.

      Табл. 1. Динамика производства основных видов лесопродукции в мире и по отдельным странам за 1975-2005 гг.
 

      О чем эти обобщенные данные говорят? Во-первых, объемы заготовки древесины в целом для мира приблизились к величине ежегодного прироста. Рост объема лесозаготовок наблюдается в тех странах, которые вот уже длительное время проводят мероприятия по повышению продуктивности своих лесов. К числу таких стран относятся, например, скандинавские. Для отдельных стран рост лесозаготовок связан с освоением еще не используемых резервных лесов, например, в Канаде и Бразилии. Такие резервы сохраняются еще и в России. Во-вторых, довольно значимым фактором стабилизации объемов лесозаготовок для многих стран стало истощение в освоенных лесах высококачественной древесины (пиловочника), используемой в натуральном виде для конструкционных целей (домостроения, производства мебели из цельной древесины и т.п.). Именно этот фактор объясняет стабилизацию объемов лесопиления в целом по миру. Рост объемов пилопродукции наблюдается в тех странах, которые импортируют в значительных объемах пиловочник (например, Китай и Япония). На стабилизации объемов пиломатериалов отразился в определенной мере и рост производства фанеры, поскольку исходное сырье (пиловочник и фанерный кряж) взаимозаменяемы. Конечно, на колебаниях объемов производств по отдельным годам сказывался и финансовый кризис, прокатившийся в 90-х гг. по отдельным странам мира.

      Тем не менее бурный рост продукции глубокой переработки, как более капиталоемких производств, требующих громадных инвестиций, связан с давно назревшей необходимостью освоения накопившихся в освоенных лесах громадных запасов неиспользованной низкокачественной древесины, а также древесных отходов от лесопиления и деревообработки. Стратегический прорыв развития лесного сектора произошел именно в этом направлении и только благодаря этому ряд стран стали лидерами в этой области. К числу их относятся прежде всего такие промышленно развитые страны, как США, Канада, Финляндия, Швеция, Япония и ряд др. В этот общий ряд в последние годы встраиваются и развивающиеся страны – Китай, Бразилия, Индонезия и др. Развитию этого направления им благоприятствуют и природные условия для привлечения инвестиций в плантационное лесное хозяйство с короткими оборотами рубок, а также активная протекционистская политика по ограничению вывоза из этих стран древесины в круглом виде. Например, Индонезия уже 25 лет назад приняла меры по запрету экспорта древесины в круглом виде. Эта мера вынудила ряд импортеров вкладывать инвестиции в эту страну для развития весьма капиталоемкой целлюлозно-бумажной промышленности, а также фанерного производства. Такую же политику проводили Бразилия и Китай. И именно это позволило им вырваться на роль лидирующих вслед за промышленно развитыми странами.

      Надо отметить, что изложенную выше структурную перестройку промышленно развитые страны осуществили в 1950-75 гг. В последующий же затем период, анализируемый нами, они продолжали расширять масштабы переработки, особое внимание уделяя целлюлозно-бумажной промышленности (ЦБП), как самого всеядного и массового потребителя низкокачественной древесины для производства широкого ассортимента лесопродукции, в т.ч. бумаги и картона. Первое место в мире по этим видам продукции на протяжении всех последних 30 лет удерживают США (81,4 млн т в 2005 г.). Второе место теперь занял Китай. За 1975-1990 гг. объемы ее производства в этой стране выросли в 4 раза, с 4,1 млн т в 1975 г. до 17,3 в 1990 г., а за последующие 1991 – 2005 гг. – в 3 раза и достигли в 2005 г. 53,5 млн т. Третье место занимает Япония (29,3 млн т в 2005 г.). За ними следуют другие страны, в их числе Канада (19,7 млн т), Финляндия (12, 4 млн т), Швеции (11,7 млн т). Но следует отметить, что заметно также вырвались вперед Бразилия и Индонезия. За последние 15 лет объемы производства бумаги и картона в этих странах увеличились соответственно в 2 и 5 раз и обогнали по этим видам производства Россию.

      На общемировом фоне Россия остается в числе отстающей не только от промышленно развитых, но по отдельным видам лесопродукции и от названных выше развивающихся стран. Важными показателями для суждения о ее положении среди других стран мира являются уровень производства на 1 тыс. м3 заготовленной древесины и среднедушевого потребления основных видов лесопродукции.

      По данным табл. 2 видно, что Россия уступает промышленно развитым странам по производству на 1 тыс. м3 общего объема заготовленной (для импортеров и завозимой) древесины в 2-3 раза по пиломатериалам и ДСП и в 4-5 раз по целлюлозе, бумаге и картону. Отстает по уровню этому показателю от Китая в 5 раз по фанере, и в 4 раза по бумаге и картону, в 8 раз по ДВП; от Индонезии – в 3 раза по фанере и почти в 2 раза по целлюлозе, бумаге и картону.

     
      Табл. 2. Объем производства основных видов лесопродукции на 1 ООО м3 заготовленной (а для импортеров и завозимой) древесины по отдельным странам мира (2005 г.)
     

      х/ в числителе показаны данные на основе объема заготовки с учетом сведений Рослесхоза, а в знаменателе на основе объема заготовки, указанного Госкомстатом.

     
      В табл. 3 показан среднедушевой уровень потребления основных видов лесопродукции по отдельным странам мира. Согласно приведенным в ней данным Россия по этому показателю уже на порядок уступает промышленно-развитым странам по пиломатериалам, фанере, бумаге и картону. По последнему виду продукции она отстает даже от Китая (с его миллиардным населением), а также от Бразилии.

      В чем причина существенного отставания по приведенным показателям от многих стран мира. Ответ на этот вопрос мы находим в табл. 4. Оказывается Россия среди всех приведенных в этой таблице стран выделяется самым высоким удельным весом экспорта круглого леса (34,8%), и это при спаде объемов заготовки древесины в 2 раза по сравнению с доперестроечным.

     
      Табл. 3. Среднедушевой уровень потребления основных видов лесопродукции по отдельным странам мира (2005 г.)
 

      Более 2/3 вывозится за рубеж и пиломатериалы, как ценнейший конструкционный материал, особенно для домостроения, ставшего по инициативе Президента России национальным проектом. И это также при спаде объемов лесопиления почти в 4 раза по сравнению с доперестроечным. Чрезмерно высок (60,3%) и уровень вывоза из страны фанеры. При недопустимо низком уровне потребления бумаги и картона (38 кг/чел) и то за счет их импорта, из России в то же время вывозится 39,2% этого продукта.

      Чем можно объяснить приоритет лесоэкспорта для страны, внутренний рынок лесопродукции который свернут до предела? Может быть для накопления валюты от него и для организации капиталоемких производств по глубокой переработке? Но за все последние 20 лет не построено ни одного целлюлозно-бумажного комбината (ЦБК), а частный сектор, ни отечественный, ни иностранный пока не заключили ни одного контракта на их строительство. Разговоры об этом идут в основном лишь на уровне намерений.

      Мотив же частного сектора на всемерное развитие лесоэкспорта вполне объясним более высокой платежеспособностью внешних потребителей. Приоритет же внутреннего рынка перед внешним, который постоянно провозглашается реформаторами, пока остается лишь декларацией. Меры же для его реализации, как позже покажем, пока не принимаются.

     

      Табл. 4. Удельный вес экспорта основных видов лесопродукции от объема ее производства по отдельным странам мира в 2005 г. (%)
     

      Представив положение России в области лесного сектора экономики среди других стран мира перейдем к рассмотрению его исходного состояния, а далее и к мерам по выводу его из затянувшегося системного кризиса.

     
      2.3. Исходное состояние лесного сектора экономики России с учетом истории его развития

            В табл. 1 была показана динамика развития производства основных видов лесопродукции в России за 30 последних лет, из которых первые 15 лет относятся к периоду развития в рамках б. СССР, а вторые 15 лет, после его распада и переходу к рыночной экономике. Поскольку представленная динамика обусловлена историей социально-экономического развития страны, отметим отдельные этапы пройденного пути.

      Происходивший в 1950-1975 гг. стратегический прорыв в развитии лесного сектора экономики промышленно развитых стран, о чем мы писали не раз (1,4,8), конечно, повлиял на умонастроения и действия руководства б. государственного комитета СССР по лесной, деревообрабатывающей, целлюлозно-бумажной промышленности и лесному хозяйству, а через него и Правительства СССР. В рамках принятого тогда семилетнего плана (1958-1965 гг.) развития названных отраслей было намечено строительство крупных лесопромышленных комплексов (ЛПК), а в составе их ЦБК, которые должны были обеспечить организацию в промышленных масштабах переработки древесного сырья и древесных отходов. К числу их относятся гигантские для того времени предприятия в Сибири – Братский, Усть-Илимский ЛПК, на Европейском Севере – Сыктывкарский ЛПК, Котласский ЦБК и др. Расширялись производственные мощности предприятий крупнейшего в стране Архангельского лесопромышленного узла, в т.ч. Архангельского и Соломбальского ЦБК. Наряду с этим в это время создавались и расширялись мощности лесного машиностроения.

      Именно только на наследстве того времени существуют и развиваются ныне в России крупнейшие вертикально интегрированные структуры (ВИС) в виде лесных корпораций («Илим-Палп», группа компаний «Титан», ОАО «Сыктывкарский ЛПК», АО «Континентальинвест» и др.). Это был период кардинальной пространственно-структурной трансформации лесного сектора экономики, когда к послевоенному курсу «на Север» позже добавился форсированный бросок «на Восток» для хозяйственного освоения лесов не только вдоль Транссиба, но и ударной стройки «БАМа». Именно к тому времени относится укрепление и расширение сети научно-исследовательских и проектных организаций, высших, средних и профессиональных лесных учебных заведений. Практически не только в годы семилетнего плана, но и в последующие 70-е и 80-е годы произошел подъем всего лесного сектора экономики и его научно-технического, материально – технического и кадрового обеспечения. Пик лесозаготовок (только по главному пользованию) был достигнут в 1975 г. (395 млн м3), в т.ч. на 85% за счет лесов России. Россия по существу все годы была главным поставщиком древесины всем союзным республикам, в особенности малолесным, включая и республики Средней Азии и Кавказа. Только на Украину лес завозился до 40 млн м3 в год. Круглый лес поставлялся из России и во многие страны СНГ. Болгария и Северная Корея имели даже свои предприятия, первая – в Коми, вторая – на Д. Востоке.

      Высокий уровень лесозаготовок в целом по СССР сохранялся вплоть до распада его: в 1990 г. заготавливалось по главным рубкам 386 млн м3 древесины, в т.ч. по России 304 млн м3.

      При этом следует отметить самый высокий за всю историю России уровень лесопиления: свыше 100 млн м3 в 1975 и 1980 гг. по СССР и в т.ч. около 80 млн м3 по России (примерно на уровне США того времени). На базе созданных предприятий объем производства целлюлозы к 1975 г. увеличился до 8,6 млн т в целом по СССР и до 6,4 млн т по России, продолжая расти вплоть до 1990 г. – (10,4 млн т по СССР и в т.ч. 7,5 млн т в России). Адекватно рос и объем производства бумаги и картона (с 8,6 в 1975 г. до 10,7 млн т в 1990 г. по СССР и в т.ч. соответственно по России с 6,8 до 8,3 млн т). Бурными темпами росло производство ДСП и ДВП. Объемы их как по СССР, так и по России с 1975 к 1990 году удвоились. Было создано и фанерное производство.

      Однако в дальнейшем произошел беспрецедентный за всю историю страны катастрофический обвал производства всех перечисленных видов лесопродукции. Но прежде, чем переходить к причинам этого обвала, рассмотрим те проблемы, которые остались в наследство от советского времени.

      Поскольку Россия и в составе СССР была, как самая многолесная, главным поставщиком древесины и на внутренний, и на внешние рынки, то надо иметь в виду, о чем мы уже писали и ранее (1), что практически 8/10 площади (точнее 82,8%) всех ее лесов размещаются в малообжитых и труднодоступных по транспортным условиям многолесных регионах, к тому же расположенных по долготе на протяжении около десятка тысяч километров. В диаметрально противоположном направлении расположены основные потребители лесопродукции, главным образом в густонаселенных средне- и малолесных регионах центра, юга, Поволжья и промышленного Урала. Именно в этих регионах и размещается эпицентр внутреннего лесопотребления.

      Не входя в детали отметим, что за всю историю России наибольший и длительный пресс самых разнообразных хозяйственных воздействий, вплоть до критических в годы неоднократных военных интервенций, испытывали леса малолесных и среднелесистых районов отмеченного «эпицентра» внутреннего лесопотребления». «Здоровье этих лесов во все времена требовало пожелания лучшего. Не даром проф. Ф.К. Арнольд, дедушка русского лесоустройства, в своем капитальном 3-х томном труде «Русский лес» еще более 100 лет назад называл эти леса «многострадальными», в которых «бесстрастный иноземный взор подметил ... лишь заурядные черты инвалида и заморыша» (5, стр. 4). Именно этим лесам больше всего, в отличии от многолесных, досталось и в годы гражданской, а еще более Великой Отечественной войны. Поэтому для восстановления и защиты их от безмерной лесоэксплуатации постановлением Совета Народных Комиссаров СССР от 23 апреля 1943 г. « О порядке отвода лесосек в лесах государственного фонда Союза ССР» большая часть этих лесов отнесена к 1 группе с запретом «сплошных рубок», а остальную их часть ко II группе – со строгим режимом рубок «в соответствии с Правилами рубки леса, утвержденными Совнаркомом СССР». Заметим, что для лесов Ш группы, расположенных в многолесных регионах, допускались все виды рубок, в т.ч. даже без «Правил».

      Это постановление оставалось в силе вплоть до 2007 г., т.е. до ввода нового лесного кодекса, в котором была принята уже иная классификация лесов (6). О названном постановлении, принятым в разгар военных действий по защите страны от нашествия Гитлеровских полчищ, приходится напоминать, потому что именно с ним связан последующий поворот в государственной лесной политике страны.

      Для своего времени это было прогрессивное постановление, хотя реализация его, как позже отметим, требовала более гибкого и продуманного исполнения.

      В соответствии с этим постановлением в послевоенные годы и происходило перебазирование лесной промышленности из южных и центральных районов в многолесные регионы, вначале курсом на европейский север, а затем – в Сибирь и на Д. Восток, главным образом вдоль транссибирской ж.д. магистрали. Здесь мы не останавливаемся на описании установившегося порядка лесоэксплуатации в многолесных районах, отсылая читателя к нашим более ранним публикациям, где этим вопросам было уделено достаточное внимание (7,8).

      Согласно упомянутого выше семилетнего плана строительство предприятий по глубокой переработке происходило в отдаленных восточных и северных районах страны. Из-за необходимости создания в этих районах строительной, энергетической и социальной базы строительство этих предприятий растянулось до двух десятков лет, что разумеется отразилось на эффективности ранее принятого решения. Но при этом без условий для переработки остались леса «Эпицентра внутреннего лесопотребления», где она требовалась бы в первую очередь из-за высокого удельного веса низкокачественной древесины порослевых дубрав и древостоев мягколиственных пород. Между тем, как видно из таблицы 5, ресурсный потенциал этих лесов значителен, а недоиспользуемая часть ежегодного среднего прироста (265 млн м3) в 2,5 раза превышает нынешний объем главного пользования по всей стране. Средний прирост этих лесов в целом по Центральному, Южному, Приволжскому и Уральскому Федеральным округам используется лишь на 1/10 часть. Длительное, в течение 60 лет после принятия в 1943 г. постановления, ограничение использования этих лесов, привело к накоплению спелых и перестойных древостоев, что неуклонно снижало их экологическую устойчивость и коммерческую ценность. Расширяющиеся по этой причине очаги вредителей и болезней, а также ветровалы привели к необходимости проведения в широких масштабах санитарных, в т.ч. сплошных рубок, которые составляют доминирующую часть промежуточного пользования лесом, которое и стало основным профилем деятельности лесхозов. Но такой характер деятельности еще классики назвали «хозяйством на мертвеца».    
     

К титульной странице
Вперед
Назад